Взрослые не торопились утешать Ритара — укусить его пес не успел, но зато испугал щенка. Белоснежный малыш прижался пузом к земле и тихонечко подвывал. Маленький герцог требовательно вскинул руки, ожидая, пока папа или дед подбегут и поднесут его к плачущему другу. Но все остались стоять на своих местах. Щенок заплакал еще отчаянней, и тогда Ритар пополз к нему, кое-как загребая непослушными ногами, подтягивая себя руками, он превозмогал свой страх, чтобы помочь тому, кто пока еще меньше и слабей него. Лиа нежно улыбнулась — раз за разом этот смелый ребенок поражал ее, показывая новые грани характера. Но долго оставаться на месте леди Дэрвогелл не собиралась. Убедившись, что все отвлеклись на Ритара, она быстро подошла к лекарке. — Уведи меня, — отрывисто бросила леди Дэрвогелл. — Уведи так, чтобы никто не заметил, прошу. Орчиха бросила острый взгляд на «пустое» запястье Лианон и, кивнув, бросила: — Держись за мою руку и не отпускай. Мир выцвел, звуки отдалились. Шэдда бросила на землю несколько ярких ниток и потянула Лианон за собой. А та, ступая след в след за шаманкой, оглядывалась назад. Смотрела, как ищет ее Кэлтигерн, как зовет. Смотрела на картинную истерику матери, как отец отвешивает подзатыльник Ронану. И чувствовала, как рвутся последние нити привязанности. Нет, она не отречется от семьи — это недостойно. Она будет помогать — ровно столько, сколько требуется для положительного образа хорошей девочки и благородной леди. Но душу, душу в свои действия вложить больше не сможет. Не осталось. Краски и звуки вернулись только у таверны Торада. — Уверена, тебе сюда, — усмехнулась Шэдда. — На, порвешь, если бежать нужно будет. Порвешь и бросишь на пол. И не пугайся, мир всегда сереет, когда скрытым покрывалом застилает. Да не пихай ты за корсаж, там всегда смотрят. В волосы вплети. — Спасибо, — кое-как улыбнулась Лианон. — А ты зачем приходила? — На мальчика посмотреть и за Ринку заступиться, — лекарка пожала плечами, — она не разнесла новостей. Так торопилась, что вон, видишь, на крыльце доска сломана? Вот ногу и вывихнула. — К лучшему, — устало отозвалась Лиа. — То есть девчонку жалко, а что никто не знает, что вечером будет представление — к лучшему. Я перегорела. Ни на что нет сил, только тихое бешенство из-за того, что нет сил. Замкнутый круг. Войдя в таверну, леди Дэрвогелл поискала взглядом Тора. Он сидел за стойкой и что-то рисовал на газете. Направившись к Мечнику, Лиа столкнулась с источающим алкогольные пары препятствием. Невысокий, заросший черными волосами парень решил познакомиться с красоткой. Тор вскочил, открыл рот, чтобы грозно окликнуть обнаглевшего посетителя, но тут же передумал. Леди Дэрвогелл активировала игломет и, поднеся хищно блеснувшее жало иглы к глазу непрошеного кавалера, процедила: — Я варговски зла, мальчик. Просто дай мне повод. — Я в уборную собирался, — поднял руки стремительно трезвеющий парень и отскочил подальше. — Мастер, добрый день. У вас будет для меня комната на эту неделю? — Вместо денег отработаешь в лаборатории с Сайто, — согласился Тор и кивнул на запястье Лиа, где выцвел рисунок: — Сама отказалась или? — Если меня будет искать Кэлтигерн, один, то я здесь, — уклончиво отозвалась Лиа, — если не один, то вы ничего не знаете. — Да, Ринка-то сказала, что твои родичи приехали. Ясно. Вина подать в комнату? — Подать. Но чуть-чуть, алкоголь не решает проблем. — Потише, — шутливо нахмурился Торад, — а то вдруг мои клиенты это услышат? Я же разорюсь. Плоха та таверна, в которой алкоголь не решает проблем. Ника проводила Лиа на второй этаж, спросила, нужна ли бадья с горячей водой, и, получив отрицательный ответ, ушла. Вернувшись через пару минут, она поставила на стол поднос с вином, кубком и тарелкой пирожков. — А это господин Сайто послал, пижама его сына. Давайте я ваше платье унесу, повешу. — Да, спасибо. Лиа переоделась в светло-зеленую рубашку и короткие штаны на завязочках. Забралась с ногами на узкую, скрипучую кровать и налила себе вина. Обстановка в комнате была весьма скудной — стол, стул и постель. Мутное зеркало на стене, узкое оконце, занавешенное голубым ситцем. Тусклый светильник на потолке. И узкая дверь. Соскочив на пол, Лиа приоткрыла ее и, довольная, просияла. Там была уборная — значит, не придется бегать искать. Выпив бокал вина, Лианон съела все пирожки и легла в постель. И пусть на улице светит солнце, у нее, у Лиа, глубокий вечер. Она уснула, едва прикрыла глаза, и никакие кошмары ее не беспокоили. Может, потому, что вино подействовало как снотворное, а может, добрый Сайто чего добавил в пирожки — никто ничего не докажет. А леди крепко выспится и проснется в хорошем расположении духа. ГЛАВА 22 Сделав глубокий вдох, Лианон поняла, что цепляться за сон уже не получается. А значит, надо открывать глаза и подниматься. Она не просто поднялась, она подскочила на постели — вся комната была заставлена цветами. Самыми разными, абсолютно бессистемно — розы рядом с ромашками и ирисами, сирень и жасмин — с маргаритками. — Я так и не узнал, какие ты любишь, — негромко произнес Сагерт. — Давно ты здесь? — шепотом спросила Лиа и повернулась к нему. Кэлтигерн сидел в кресле рядом с постелью. В кресле, которого еще вчера не было. — Ты проспала почти сутки. Я вызвал целителя, — укоризненно заметил лорд. — И тот был весьма недоволен. Ты измучила свой организм стимуляторами, недосыпом и недоеданием. — Я готова на все, чтобы не возвращаться в Нэй-Оксли. — Лиа легла обратно в постель и подтянула повыше одеяло. — Мы не выбираем семью, — мягко сказал Сагерт. — А я не выбираю, я бегу от них. И буду бежать и дальше — у меня нет сил бороться с ними и с общественным мнением. Я дочь, и значит, я должна… всем и вся. — Приведи себя в порядок, — уклонился от ответа Кэлтигерн. — Я вызову экипаж. — Куда мы поедем? — Ты мне веришь? — Да, — без колебаний ответила Лианон. — Только мне бы сначала посмотреть, что дома происходит. — И я проиграл Славу двести золотых, — вздохнул Сагерт. — Проиграл? Ты играешь? — Нет. Не так, как твой отец. Я играю тогда, когда нет возможности отказаться, — серьезно ответил герцог. — Я редко выхожу в свет, но когда это все же случается, я принимаю их правила. Кэлтигерн поднялся с кресла, опустился у постели на колено, вытащил из внутреннего кармана кольцо и надел на палец Лианон. — Помолвка у нас уже была. — Он усмехнулся. — Я не позволю тебе отказаться. Ты мое счастье, которое я не упущу. Нет, не возражай. — Это будет трудно, — наконец произнесла Лиа и сжала руку с кольцом в кулак. — Ты сказала «любимый», и остальное для меня стало не важно. И тебе ли бояться трудностей? Маленькая храбрая леди Шоколадка? — Я не настолько сильная, — отведя взгляд, ответила Лианон. — Значит, я буду сильным за двоих, — улыбнулся Кэлтигерн и поцеловал ладонь Лиа. — Собирайся, проверяй свой магазинчик. Я буду ждать. — А куда мы поедем? — повторила свой вопрос леди Дэрвогелл. — Это маленькая приятная тайна. Дверь хлопнула, и Лиа выбралась из-под одеяла. Соскочив на пол, она перетрогала и перенюхала все цветы, невесомо коснулась губами ярких ирисов и счастливо рассмеялась. На утренний туалет ушло немного времени. И только завтрак вызвал затруднения — под суровым взглядом Слава ей пришлось съесть все, что принесла служанка. — Но ведь я лопну, — укоризненно заметила Лианон. — Так ведь корсет удержит, — хмыкнул Слав. — Ты сутки не просыпалась, внучка. Герцог здесь всех на уши поставил, Шэдда твоя вертелась поблизости. Лианон пожала плечами. Ей хотелось спросить про родителей, но она понимала — Славу неоткуда об этом знать. — А где Рина? — Она все время провела в магазине, — усмехнулся Слав, — хотела тебя порадовать. До магазинчика Лианон проводил Сайто. Подмигнув, он напомнил, что за ней по-прежнему присматривают бойцы, но ему просто приятно пройтись с красивой девушкой по улице. В ответ Лиа погрозила ему пальцем и показала кольцо. — Эх, вот так всегда, — расстроился зельевар, — не успел влюбиться, а уже и поздно. Лианон рассмеялась и открыла калитку: — Зайдешь? — Нет, у меня дел много. Я просто вышел тебя проводить и голову проветрить. Лиа шагнула во двор и ахнула — все изменилось! Сделав шаг назад, она вновь увидела привычную картинку, шаг вперед — и реальность изменилась. — Госпожа! Доброе утро! Правда, мы молодцы? Это иллюзия, чтобы всякие любопытные не лезли!