Лиа никогда не считала себя слабой или пугливой, но место, в котором жили Рина и Шэдда, поразило ее в самое сердце. Теперь решение орчихи отправить детей в Степь выглядело куда логичней, чем казалось ей раньше. Хотя Лианон в любом случае не собиралась никак это комментировать — не ее дело. Рина подобрала веточку и постучала по осколку стекла в темной раме. Через минуту заискрилась охранная сеть, и дверь открылась. — Ого, — сказала Шэдда, увидев, кто пришел. — Орка быть не рада ночи. — Мы и сами не рады, — вздохнула Лиа, пропуская Рину вперед. Сама она еще раз обернулась, изучающим взглядом окинув узкую улочку. Крошечные лачуги лепились друг к другу, соприкасаясь крышами. Лиа никогда не думала, что она особенно несчастна, но, глядя в темноту Угольного переулка, поняла — ей вообще не на что жаловаться. — Ты чего застыла? — дернула подругу орчиха. — Что у вас произошло, выкладывай. Внутри было немногим лучше, чем снаружи: бедненько, но чистенько. Единственная комната условно делилась на части — смотровая для пациентов, отгороженная ширмой, зельеварня-кухня, и из-за другой ширмы виднелся край дивана. Вероятно, это была спальня. Корзину с едва слышно поскуливающим щенком отнесли за ширму. Там стоял невысокий, очень крепкий стол. Орчиха хмыкнула, что мужчины на этом столе лежат едва ли не через ночь, и шовный материал изводится со страшной скоростью. Чтобы спокойно поболтать, Шэдда отправила Рину готовить чай и собрать хоть что-нибудь на стол. Не первый раз в гостях. Посмотрев, что девчонка увлеклась, Лиа выложила все, что знала, и то, о чем они с Сайто начали догадываться. Орчиха вздохнула, на мгновение отвлеклась и задумчиво выдала: — В Степи такое было, помню. У орков самая сильная шаманка остается незамужней, а вторая по силе выходит замуж за вождя. Разумно, правда? Вот одна так хотела замуж за вождя, что натворила глупостей. Да только ее быстро разоблачили. — Лекарка ловко смешала настой и позвала Рину: — Ринка, поить и капля. — Да, сделаю, — поспешно согласилась та и скрылась за ширмой. — Она же нас слышит? — кивнула Лианон на ширму. — Нет, — коротко бросила Шэдда, — щиты. Только когда по имени зову — снимаю. Орчиха переставила туда-сюда несколько фиалов и подняла на Лиа глаза: — И что, он того стоит? Герцог твой? — Стоит, — спокойно ответила леди Дэрвогелл. — Я не самая чувствительная девушка, но Кэлтигерн… Он заставил меня вспомнить, что, кроме работы и желания сбежать от родных, есть еще и другие чувства. — Твоя жизнь, тебе и решать. Тогда учти одно — трогать девицу Орнатов нельзя. Она через эмоции силу тянет, а если тронет кожа к коже, чтоб быстрее твою силу забрать, то артефакт тебя до капли выпьет. Так с той орчихой произошло и с ее любовником. — Ты говорила, она замуж хотела? — Когда любовники мешали? — удивилась Шэдда. — Замужество — дело такое, двойственное. А любовь совсем другая. Идем, еще отварами напоить надо. Чтобы ритуал пережил. Лианон кивнула и последовала за лекаркой. — Рина, держать. Шэдда капать. Щенку по капле споили несколько отваров, после чего тот уснул. Рина погладила пальчиком сухой и горячий нос пса и вздохнула: — Он выживет? — Сразу не подох — оживет, — буркнула Шэдда. — Утром нести — меньше опасность. Что сейчас? — Помоги мне найти его хозяина, — терпеливо ответила Лиа. Она понимала, что этот разговор скорее для Рины, чем повторение уже обговоренного. — Плохой обряд — много крови и болезнь, — выразительно произнесла Шэдда. — Ты не ходить. — Что? — не поняла Лианон. — Если мы проведем этот обряд, то тот, кто пожертвует кровь, сляжет надолго в постель, — пояснила Рина. — Шэдду иногда сложно понять. Но это не страшно — кровь дам я. Я ведь тоже ведьма, пусть и слабая. — Это неопасно для жизни? — нахмурилась Лианон. — Нет, — коротко бросила Шэдда. — Катать ковер. Это Лиа поняла без перевода и принялась помогать Рине скатывать потертый коврик, под которым обнаружилась вырезанная на дощатом полу октограмма. В центр нее и положили спящего щенка. — Дух искать мальчика. Ты говорить — дух искать отца хозяина. — А он меня поймет? — Стараться, — хмыкнула орка. — Шэдда дать палочку. Леди дуть и думать — дух понимать. Лианон ожидала, что пробудить спящего в щенке духа будет сложно и что ритуал будет трудным и емким — ведь Шэдда сказала, что Рине придется отлеживаться. Но на деле все оказалось простым — на лоб щенку был уложен амулет, окропленный кровью Рины. Шэдда коротко произнесла несколько орочьих слов, одно из которых оказалось ругательством. И октограмма осветилась. Огромный полупрозрачный пес потянулся и открыл глаза. Шэдда вытащила из рукава тонкую костяную флейту и заиграла на ней. Лианон догадалась, что это была та самая обещанная «палочка». Ярость духа, чьего маленького человека похитили, вылилась снопом ярких искр. Они устремились к Лианон и окольцевали ее левую руку. Шэдда отняла от губ флейту и коротко приказала: — Рина лечь. Лиа помогла помощнице добраться до дивана и уложила ее. Девчонка улыбнулась бледными губами и попросила свою бедовую госпожу нигде не убиться. А то она, Рина, будет плакать. Ласково погладив Рину по голове, Лиа прикрыла ее тонкой простыней и вернулась к Шэдде. Духа уже не было. — Скоро появится нить, — устало вздохнула орчиха. — Тебе придется выбирать дорогу самой — для духа нет преград. — Я справлюсь, — коротко выдохнула Лианон. — Справлюсь. — Идем, я дам тебе одежду. Герцог может и не понять, что от него хочет огромный призрачный пес. А значит, ты должна быстро двигаться и не путаться в юбке, чтоб поспевать за духом. — Кэлтигерн умен, — запротестовала Лианон. — Герцог — боевой маг, такие сначала атакуют и только после допрашивают. Возразить на это Лианон было нечего. Но и брать одежду орчихи она тоже не стала, просто сняла фартук, оставшись в узких штанах, рубашке и корсете. — Во-первых, я на него щиты накрутила, — пояснила она, указав на корсет, — а во-вторых, там спрятаны дополнительные иглы. — Игломет? Я думала, такие есть только у девочек Тора. — Получается, я теперь тоже его девочка, — пожала плечами Лианон. — Тебе идет, — усмехнулась Шэдда. — Да не дергай ты штаны, они тянутся. — Просто боюсь — вдруг треснут, хороша я буду с прорехой где-нибудь на неприличном месте. — Посмотри на руку, — резко произнесла лекарка. Искры превратились в сияющий браслет, от которого оторвалась одна горошина света. Оторвалась, чтобы исчезнуть. — Он нашел мальчика. Через минуту появится нить. Ты когда-нибудь бегала по крышам? — Было такое, — усмехнулась Лиа. — Думаю, ты позволишь начать с твоей крыши? Прежде чем выбраться наружу, Лиа туго переплела косу, переобула свои туфельки на сапоги Шэдды, благо размер подошел, и глубоко вдохнула. Господи, она даже не подозревала, что то безумное лето в Нэй-Оксли когда-нибудь повторится. Или принесет пользу. Жаль только, что нет перчаток — все руки сдерет. С крыши Шэдды открывался совсем другой вид. Низкое звездное небо и яркая серебряная нить, уходящая далеко вперед. Но, к сожалению, едва закончились трущобы, Лианон пришлось спуститься на землю и передвигаться по улицам — столица не захудалый провинциальный городок, и дома стоят слишком далеко друг от друга. Нет, кто-то другой смог бы перескочить с крыши на крышу, но не леди Шоколадка. Здраво оценив свои способности, Лиа даже пробовать не стала. — Госпожа, я могу вам чем-то помочь? — раздался мужской голос. Когда из густой тени выступил незнакомый и очень молодой парень, Лиа едва не выстрелила в него из игломета. — Я плохо ориентируюсь в городе. Вы видите нить? — Нет, но я вижу, что вы бежите с выставленной вперед рукой, — с улыбкой ответил парень. — Показывайте направление. — Спасибо. Как ваше имя? — Простите, леди, но у меня нет имени. Скрытный парень Тора очень хорошо знал столицу и порой, видя, куда указывает Лиа, увлекал ее в совсем другую сторону — обходить тупики и незаконные пристройки. — Никто не следит за узкими улицами, особенно если некому жаловаться, — на бегу пояснял он. — Поэтому дома постоянно «срастаются». — Мы на месте, — выдохнула Лианон.