Но ее перебила Аделин, обращаясь к Норе: – А ты какую стихию чувствуешь? – Сильнее всего магию земли. Я и с природными камнями, минералами управляюсь лучше. – Нора осеклась и покосилась на каменного дракона, притаившегося среди кустов. – Но развивать дар надо. – А у тебя, Аделин? – поинтересовалась Майя. – Что ты чувствуешь? – Воздух и огонь, – задумалась подруга. – Огонь живет во всех артефактах, ибо именно его используют, когда творят волшбу, – предположила Эль. – Нагревают металл, выжигают руны на камнях, вкладывают с помощью огня искру с заклинанием, с помощью огня же призывают защитников рода, создавая семейные амулеты. Аделин вытянула руку, и на кончиках пальцев заплясали синие искорки. Поток воздуха их подхватил и закружил. – А какая же тогда стихия проявляется у Мэй? – просила Вайолет. – Может, если она поймет, то ей легче будет призвать магию. – Думаю, все, – прищурилась Эль, гляда на бытовую фею. – Не может быть, – засомневалась Майя. – Я с двумя искорками управиться не могу. Правда, чувствую и вижу свет, когда магия пробуждается. – Свет – сама суть магии, – воодушевленно произнесла Эль. – В нем все, он везде. Смотри: ты с древесным духом Краундом нашла общий язык, а ведь никто из нас так далеко не забирался – лес не пускал. Значит, в тебе сильны природная магия и магия земли. И искры при волшбе можешь вызвать, огонь тебе подчиняется. И домовой у тебя в услужении, а он не всем показывается, тут без эфирной магии не обойтись. – Только воздушная сила молчит, вон дракона этого не то что переместить, а поднять не могу, – нашлась Майя. – И эта стихия проявится, – пообещала ей Эль. – Только нужно поверить в себя. Аптечная фея повторила слова Кайла. Кайл… Майя вновь о нем вспомнила. Похоже, придется просить о помощи. Небо посветлело, два ночных светила бледнели с каждой минутой, где-то слышались голоса, громче раздавались крики птиц. А значит, медлить нельзя. Утром на площадь придет бургомистр и обнаружит, что постамент пуст. – Отдохнули? Попробуем еще раз? – предложила Аделин, поднимаясь. – Девочки, то есть феечки, а вы не против, если я кое-кого призову нам в помощь? – спросила Майя. – Если этот кто-то поможет, как Сыч Никодимыч, тогда зови. Нужно торопиться, – согласилась Эль, и ее поддержали остальные. Майя отошла в сторонку и достала из кармана черное перо. Положила его на ладонь и дунула. Перышко приподнялось, закружилось, взлетая вверх, а Майя тихо, но четко произнесла: «Кайларион! Прошу тебя о помощи!» Она даже зажмурилась от напряжения. Ей так хотелось увидеть Кайла, чтобы он подсказал, поддержал, помог. А когда открыла глаза, никого рядом не оказалось. Она даже посмотрела возле ближайшего дерева, вдруг ее спаситель спрятался за широким стволом. Но нет, подобными глупостями Кайл не занимался. Он просто не пришел. Конечно же, все эти перышки и обещания для глупых дурочек, которые верят в сказки. А Кайл, он… сказочник, трубадур. Эх, некогда печалиться, да и на Кайла роптать не стоит. Возможно, его волшебство на этот раз не сработало. Расстроенная Майя вернулась к феям, и те взялись за руки, замыкая круг. Подруги ничего не стали спрашивать, догадавшись, что у Майи с помощью не вышло. – Давайте призовем магию, – вдохновенно произнесла Эль. – Поможем Норе, – подхватила ее призыв Аделин. – Поможем не только Норе, но и нам всем. Когда мы вместе, мы сила, – заявила Вайолет. – Мэй, поверь в себя и в свои силы, – попросила ее Эль. – А мы будем рядом. Вот увидишь, все получится. – Я постараюсь, – искренне пообещала Майя. – Я очень хочу помочь, от всего сердца. – Тогда начнем!.. – почти одновременно произнесли пять фей и сильнее сжали ладони друг друга. Майя увидела, как с кончиков пальцев Аделин сорвались искорки и потянулись к каменному дракону, они словно вдохнули в каменное чудище огонь, потому что камень ярко засветился, а зверь приподнялся над землей. Из-под ног Норы поднялись песчинки, закрутились и осыпались золотистым дождем на каменную статую, заключая ту в кокон и удерживая в воздухе. Вайолет неожиданно для себя призвала порывистый ветер, который поднял статую еще выше. Над головой Эль возникла мерцающая дымка, она окутала фей, заставляя тех парить над землей. И только Майя по-прежнему не чувствовала собственной силы. Какие там стихии? Она не может выдавить из себя даже маленькую искорку. Неудачница! Майя была готова разрыдаться, но вдруг услышала твердый и такой родной голос: – Верь в себя так, как я верю в тебя. Как верят в тебя феи, как верит Краунд и маленькие пикси. Найди внутри себя свет и излучай. Светись, искрись, дари тепло и лети, моя фея. Кайл все же пришел. Он был рядом. Поддержал и нашел нужные слова. Майя почувствовала в груди тепло, ощутила, что свет пронизывает все ее существо. Ей хотелось дарить свою магию друзьям, этому новому миру, всем, кому нужна ее помощь. Сейчас в беде Нора, и Майя от всего сердца желала ей помочь. Она вдруг заметила, как от ее рук исходит сияние. Эль широко улыбнулась Майе и произнесла заклинание перемещения, а подруги повторили слова. Вспыхнул яркий свет, и феи вместе с каменным драконом растворились в нем. Они парили над землей, над городом, над площадью. Майя представила постамент и возвышающуюся на нем статую дракона, а через секунду увидела это наяву. Каменный предок тера Леона проявился, мерцая рыжими чешуйками, и разместился на пьедестале, обхватывая его мощными лапами и скалясь на особняк бургомистра. – Смотрите, дракон вернулся! – выкрикнул кто-то из горожан, высунувшись из окна дома. – Глядите-ка, феи парят! – крикнул другой голос. – Они такие красивые, с радужными крыльями. И они светятся! Вокруг раздавались все новые и новые выкрики. Майя огляделась. Они действительно кружили вокруг памятника, не касаясь земли и держась за руки. И у каждой феи за спиной появились полупрозрачные переливчатые крылья. – У нас все получилось! Получилось! – радостно выкрикнула Нора. Подруги счастливо засмеялись. – Мы это сделали! – вторила ей Аделин. – У нас крылья! Мы летаем, – хихикнула Эль. – Мы как самые настоящие феи, – зачарованно произнесла Вайолет. – Мы и есть самые настоящие феи! – подтвердила Майя и улыбнулась подругам, которые поверили в нее и поддержали. А еще она высмотрела среди горожан Кайла. Он стоял, прислонившись плечом к двери ра-туши. На глаза была надвинута шляпа, закрывающая лицо, но Майя заметила хитрую улыбку и в ответ благодарно улыбнулась. – Что за безобразие? – раздался рычащий голос. – Кто разрешил? Беспорядки в городе! К горожанам бежал инспектор Вульф. А затем он заметил памятник, парящих возле него фей и остановился, открыв рот и обнажив острые клыки. – Да чтоб мне три дня не есть мяса, – рыкнул он, остолбенев. Правда, быстро пришел в себя и помчался к дому бургомистра. Вероятно, сообщать о чрезвычайном происшествии. – Вон и миз Пруденз с сестрами бежит, – хмыкнула Аделин, указав на переулок, в котором находилось бюро магических услуг «Фея по вызову». Юным феям с высоты полета было все видно. И выходящих из домов жителей Дарквуда, и мчащийся на всех парах аэрожабль тера Пита с важно восседавшей внутри миз Мэбс. И снижающегося над площадью медного дракона. У Майи мелькнула догадка, кто на самом деле так громко храпел в замке, пока тер Леон летал. Но вид обнаженного и грозного хозяина Дарквуда Леона Игниса все эти мысли перебил. Правда, к мужчине тут же подбежала пухленькая гоблинша и накинула на него плед, задержавшись мечтательным взглядом на широких плечах. А тер Леон, кажется, никого и ничего не замечал, кроме гордо возвышающегося на постаменте предка. – Ой, что сейчас будет! – с испугом пискнула Нора и шепнула, чтобы услышали только феи: – Дракон-то у нас другой. Не красный, а рыжий. – Вообще-то в последние сто лет он был черным от грязи, – возразила Эль. – Это не я, а так горожане говорят, сплетничая в аптечной лавке. – А мы его отмыли. И камень стал немного светлее, – подмигнула ей Вайолет, и феи рассмеялись. А Майя отметила, что вместе с ними смеялись и горожане. А еще ей робко улыбнулась жена бургомистра, которая вышла на балкон дома, кутаясь в одеяло. Но Майя смогла рассмотреть то самое выходное платье, которое, кажется, кто-то превратил в выходную ночнушку. Из дома с колоннами уже важно выдвинулся бургомистр, расталкивая объемным животом горожан и застегивая на ходу модный пиджак из малинового бархата. Тер Пигз недовольно наморщил пятачок и пошевелил мохнатыми ушами. Рядом с ним бежал инспектор Вульф, порыкивая на горожан: – Ра-зой-дись! Пропустить бургомистра к месту происшествия. Разрешите доложить? – Докладывайте уже, тер Вульф. А то только и слышу от вас – р-р-р да фр-р-р! А что произошло, не пойму! – С утра пораньше я отправился на дежурство и обнаружил запрещенных уставом города горожан, то есть запрещенное собрание, – начал доклад инспектор. – И памятник стоит, а возле него феи летают. Непорядок! – Вы же сами приказали вчера феям восстановить памятник основателю города, – выкрикнул кто-то из жителей. – Вот они и восстановили! Лучше прежнего стал! Блестит! – А что феи летают, так это ж здорово, – усмехнулся какой-то парень. – Наши-то местные не то что летать, лишний раз из своей лавки не выползут. Раздались смешки, одобрительный гул и восторженные вскрики. – Полет фей отставить! – приказал бургомистр. – И объяснить по существу, зачем собрали на площади весь город. Девушки переглянулись и мягко опустились на землю. Яркий свет, что окутывал их, померк, крылья исчезли, магия растворилась в воздухе. Горожане недовольно запротестовали, к феям уже подбежала миз Мэбс, закрывая руками, словно птенцов крыльями. С другой стороны улицы к площади приблизились сестры Пруденз. Подошел к памятнику и тер Леон, кутаясь в плед. – Слушаю вас, – обратился к феям тер Пигз, сложив на животе пухлые руки. – Вы попросили восстановить разрушенный мной памятник, вот мы и восстановили. А еще оттерли камень до блеска, – объяснила дрожащим голоском Нора. – Горожане поутру увидели и вышли на площадь. – Как это восстановили? – удивился бургомистр, поднял голову и наконец-то заметил каменного грозного дракона, который ярко сиял рыжеватыми чешуйками в восходящих лучах солнца и скалился прямо на правителя города. – Ой, мамочка моя гоблин и папаша лепрекон! Это ж основатель Дарквуда! – Памятник, – подсказала ему Нора. – Но как вы сумели? – пробормотала Виннифред Пруденз, рассматривая статую и косясь на фей. – От него же одна крошка осталась, которая восстановлению не подлежала! – Практическая магия. Доступна только ученицам академии, – пояснила ей Аделин, припомнив прежние слова младшей Пруденз. Вайолет в это время что-то шептала на ухо директрисе, очевидно докладывая обстановку. Миз Мэбс то хмурилась, то довольно улыбалась, а затем с гордостью обратилась к бургомистру: – Видите, тер Пигз, в моей академии учатся только самые лучшие феи! А вы сомневались. – Так-то оно так, – подала голос миз Пруденз, подходя ближе, – только памятник основателю раньше красным был, а этот рудый.