— Куда вам угодно пойти, о божественная моя? — соблазнительно проговорил молодой оборотень. — Всевышние, да когда уже закончится этот ваш вечный цирк? — не выдержал Динаристан и поднял очи небу. — Брысь, попытка номер один, — шикнула на старшего. — Я — попытка!? А кто тогда Фистан и Шихан? — возмущению не было предела. — Попытка номер два и удачный эксперимент. — Удачный, это про дядю Шихана? — уточнил мой юный спутник. — Да, пламя моего сердца. С демоном все получилось. — А я? — лукаво посмотрел мне прямо в глаза рыжий и жутко одаренный. — А ты подарок, удачный и своевременный. Вторая ипостась уже есть? — Обижаешь, бабушка. Огненный таар, — и Орхей гордо вскинул голову. — Ты, кажется, торопилась, — влез в наш разговор неугомонный старший. — Отстань, порченный, — отмахнулась от сына. — С чего это я порченый? — прорычал эльф. — А как иначе? У твоего сына есть вторая ипостась, а у тебя только полу форма. Ну и кто из вас удачный, а кто порченый? По мне, так вывод был очевидный. — Эм, простите, что встреваю, но что здесь делаю я? — вдруг заговорила покойница. Я тут же вспомнила, что у меня осталось не так то и много времени. — Орхей, солнце, мне срочно нужна твоя мать. — Нет проблем. Юноша отпустил мою руку, закрыл глаза и сосредоточился на ментальном зове. Через пару секунд со стороны улицы раздался жуткий грохот, потом возмущенные голоса прохожих и перепуганный крик банши. — Что с моим ребенком?! От этого визга все вокруг разбегались кто куда, а неудачливые падали там, где стояли, в надежде, что их не снесет ураган, по имени Суардана. — Ты что матери внушил, сорванец? — эльф строго посмотрел на сына. — Что дракон дом подпалил, — и оборотень широко оскалился, — со мной внутри. Подзатыльник был звонким и явно заслуженным. — Кровь великой бабки на лицо, — раздраженно выплюнул сынуля. — Хоть кто-то унаследовал ее, — ну не могла я удержаться от ехидной ремарки. — Где горит!? Кто горит!? Почему горит!? — раздавалось где-то с лестницы, — не горит… Минутная тишина и крик, сотрясший весь квартал: — Я на тебе живого места не оставлю! — Бабуль, а возьми меня с собой, — и этот маленький демоненок просительно сложил ладошки. — Прости, внучек, не могу. Туда и меня с трудом пустят, с тобой точно не пройду. Какая же печальная у него была моська, но я и вправду ничем не могла ему помочь. Сама через час стану беспомощная, как новорождённый дракон. — Где этот сорванец?! В комнату вбежала злая и жутко растрепанная банши. — Убью! — Ба, воскресишь? — прошептали сбоку. — Всенепременно, рыжий, — приободрила Орхея, отойдя в сторонку, чтобы не мешать догонялкам матери и сына. — Еще раз… — удар по шее, — соврешь… — ваза прилетела в стену, — о таком, я из тебя фарш сделаю! И пинок настиг своего адресата. — Ау! Ну хватит, мама! Больно же! Мальчику явно надоело бегать от Даны, и он решил спрятаться за меня. — Куилагур[2]? — банши мгновенно замерла, забыв про взбучку для сына. — Когда ты уже назовешь меня Ку? — риторический вопрос. Она, наверное, никогда себя не пересилит. — Что вы здесь делаете? — уже спокойнее поинтересовалась моя невестка. — Да вот завалялась у меня одна душа водного дракона, и ей явно не место в ее мире. Решила к вам притащить. Не ты ли всех несчастных и обездоленных в своей долине собираешь? — Это долина Ласкана, — поправила меня женщина, продолжая стоять напротив и рассматривать душу. Орхей был забыт, чем и воспользовался, ускользнув из дома, предварительно чмокнув меня в щеку. — Не суть. Я хочу, чтобы Хана Хасу переродилась на Синуле. — Эм, это имя? — осторожно поинтересовалась банши, чтобы не обидеть свою гостью. — Да, — я ответила за мертвую, — так ты споешь для неё, скорбящая? Послесмертие для этой раненой души должно быть покоем. Ответом мне был кивок. Дана уже настраивалась на песню, когда я поняла, что моё время почти вышло. — Простите, детки, но вам придется тут без меня, — я повернулась к сыну, — мне больше нельзя здесь оставаться. — Приходи чаще, мам. Мы все соскучились по тебе, — и старшенький тепло улыбнулся. — Я ведь могу и поверить, — пригрозила супругам и начала перенос. Яркий свет, рывок, и я снова в том же переулке, где обнаружила тело дракона. Ну что ж, пора заселяться. [1] Хана Хасу — Цветущий лотос (яп.); [2] Куилагур — смерть и жизнь несущая (лат.). * * * Из того переулка я сразу хотела направиться к порталу и перейти на Алито, но вовремя вспомнила, что одежда на мне подрана и личных вещей при себе нет. Считать память тела сейчас было невозможно, поскольку это могло только повредить, но я все равно решила рискнуть. Вдруг драконица припрятала что-то важное в этом городе? Я сосредоточилась и нырнула в память, как в глубокий вязкий омут. На всё про всё у меня было всего несколько секунд, и я постаралась выудить воспоминания последних двух дней. Именно они были сейчас самыми важными. Вынырнула из подсознания я уже с текущей по подбородку кровью. Ну что за хрустальная ваза мне попалась, чуть что — кровь носом и кровоизлияния в мозг. Пришлось еще полчаса посидеть в том переулке для того, чтобы восстановить функции тела. Всё же я уже частично срослась с ним и чувствую боль, головокружение и весь букет последствий вторжения в голову дракона. Девчонка не врала, она была настоящей пустышкой в плане силы, а вот дух был крепок и благороден. За свою долгую жизнь и наблюдения за созданием миров, я поняла одну маленькую вещь: сила физическая и магическая ничто по сравнению с духовной. В отличие от двух первых, силу духа почти невозможно развить. Поэтому Хану я считаю состоявшейся, благородной личностью. Этой душе не повезло с телом, но несправедливость будет исправлена при перерождении. Девчонка заслужила счастливую жизнь. Когда голова, наконец, перестала кружиться, я аккуратно поднялась, держась за склизкую от дождя и плесени стенку. То, что мне нужно было, я узнала. Драконица остановилась в небольшой гостинице рядом с порталом. Там были все необходимые тетради, писчие принадлежности, учебники, а также сменная одежда, что волновала меня в первую очередь. Все же сейчас я походила на жертву маньяка-извращенца, чем на прилежную студентку. Уже перед входом в гостиницу, игнорируя ошарашенные взгляды, подумала о том, что так и не узнала, на каком факультете я учусь. Надеюсь, учебники меня просветят, ведь их названия в памяти не всплывали, значит, последние два дня я к ним не прикасалась. Да, именно я. Больше в этом теле никого нет, и нужно воспринимать плоть и разум как свои. Порывшись в карманах кожаного рванья, что когда-то было курткой, нашла ключ с деревянной бляшкой и номером моей комнаты. Перед дверью с цифрой девять я не задержалась, хоть застывшие и жутко мешающие моему продвижению к ней постояльцы загораживали собой вход в мое временное пристанище и всячески пытались меня остановить своими отвисшими челюстями и окаменевшими от шока тушками. Эту полосу препятствий я преодолела стоически, даже никого не задела и не пнула, а так хотелось. — Зовите некроманта, — тихо прошептала женщина, что уже вернула себе способность говорить. — Всевышние, это зомби! — взвизгнула какая-то девчонка, не выдержав напряжения. Я замерла, ме-е-едленно повернулась к этой полоумной и хриплым голосом проинформировала ее об особенностях зомби. — Если бы я была восставшим тупом, твоя половина тела уже была бы в моем желудке, — и улыбнулась, чувствуя, как трескается кровавая корочка на губах и подбородке.