– Ты сама все решила, – после этих слов Вадим нагнул голову и поцеловал меня. Его руки ласково прошлись по моим плечам, а затем перешли незаметно на грудь, которая была под костюмом. Вадим расстегнул молнию, не разрывая поцелуя, и обнажил мою грудь в бюстгальтере. Он переместился губами на шею, а затем на ключицу. Меня же уже трясло от страха и непонятных мне чувств и ощущений, которые я впервые вкушала именно сейчас. Баггейн снял с меня верхнюю часть костюма и просунул руки под мою спину, чтобы расстегнуть лифчик. Когда я услышала, как щелкнула застежка, я вскрикнула и закрыла обнажившуюся грудь руками. – Не надо… – горячие руки Вадима легли поверх моих и мягко убрали их вниз. – Я… не видел такого раньше. Он положил свои обжигающие черствые ладони на мои груди и пощупал их. Я закрыла глаза и учащенно задышала. – Такая мягкая и бархатистая, – восхищенно шептал баггейн. – И при этом упругая… какая прелесть. – Ты что… груди никогда не видел?.. – еле-еле выдавила я из себя, стараясь относиться ко всему происходящему отрешенно, будто это происходит не со мной. Вадим поднял на меня глаза, и я узрела в них неподдельный юношеский восторг. Это было действительно мило. – Видел, но… там все было по-другому. Это было не так божественно. После этих слов я почувствовала, как к щекам прилила кровь. Мне одновременно было приятно от того, что сейчас делается, но притом я не хотела еще до конца осознавать этого. – Ты уверен, что у нас есть время? – решила все-таки сменить тему я. – Да, – без тени сомнения ответил мне Вадим, все еще внимательно изучая мою грудь, и он так осторожно и аккуратно трогал ее, что мне показалось, что он разглядывает дорогущий хрустальный сервиз. – Змей оставил тебя тут на сутки. Я слышал, как об этом говорили охранники, потешаясь… они считают его извращенцем, а не ученым. Ты не первая в этой комнате… После такого минорного воспоминания о разговоре охранников он убрал руки с моей груди и немного, кажется, потерял свой жаркий настрой. Я уже обрадовалась, что мне удалось отсрочить неминучее, как вновь принялся за свое дело. Вадим, больше ничего не говоря, отодвинулся слегка назад, усевшись полностью на пол, и стянул с меня нижнюю часть костюма. Я сглотнула от напряжения и вытянулась, как солдатик. Я даже привыкла к оголенной груди и почти (ПОЧТИ) перестала стесняться, и вдруг последовал второй, более постыдный для меня этап. Мои трусы. В данный момент я лежала на полу только в них. Когти баггейна легонько царапали мою кожу на ногах, поглаживая и потирая ее. Вадим, похоже, изучал мое тело. Он понимал, что я устроена примерно так же, как и все его женщины до меня, но все-таки мы были разными существами. Человек гораздо более деликатен и хрупок, нежели баггейн или наг. – Твоя кожа… она просто превосходна. Я никогда не видел ничего более потрясающего в своей жизни!.. Нет, он подлинно, истинно восхищался моим телом и тем, как я устроена. Я не могла в это поверить до конца, но он не притворялся. – Обычная… – тихо пробормотала я куда-то в сторону, но Вадим услышал. – Нет, – он стремительным рывком переместился к моей голове и посмотрел на меня с обожанием. – Особенно. Все особенно. Ты, твое тело, твоя кожа, твой запах… Затем он упал лицом мне между грудей и стал обнюхивать мое тело, ведя носом от бюста по животу и до… – Подожди, – вырвалось у меня, когда он добрался до самого пикантного места, но Вадим даже не дрогнул. Параллельно с этим он снял с себя извечную кожаную косуху и остался в одной серой футболке, джинсах и кроссовках. – Я больше ничего не хочу слушать, – как заклинание проговорил он и начал стягивать с меня трусы. Я сопротивлялась, пытаясь натянуть их обратно, но тот действительно больше ничего не хотел слушать. Он уже все решил. Мои слова протеста тут были излишни, я смирилась с тем, что сейчас произойдет. – Ты поразительная девушка, в курсе? – одним движением сняв с себя футболку, спросил он, ухмыляясь своей мерзопакостной улыбочкой. Я строго посмотрела на него, а после мой взгляд невольно упал на его торс. Да, повышенная волосатость груди и низа живота, но в целом очень даже хорошее телосложение для человеческого облика. В меру накачан, здоровый и крупный мужчина. То, что надо. У него большие и сильные руки, грубые, но так и положено для мужчины. – Разглядываешь? – отрывисто заглянул мне в глаза он, с шумом втянув в себя воздух. Я даже содрогнулась. – Просто посмотрела… нет, – я смущенно отвела глаза в сторону. А после и вовсе повернула туда же голову. – Соня… – Вадим потерся носом о мою шею, закрыв глаза. Его дыхание хлесткими ударами отзывалось на моем теле. Эти жаркие импульсы пылали все отчетливее и отчетливее с каждым его движением. До моего слуха долетел звук расстегивающегося ремня, а затем и молнии, и тут-то меня поразила жгучая боль, которая разлила по моему телу настоящий кипяток. – Аха-й! – громко вскрикнула я, запрокинув голову. Вадим слегка зажал мне рот рукой и начал успокаивающе целовать в щеку. Его движения внутри меня были плавными, насколько можно это назвать именно так, хотя я ощущала что-то твердое и болезненно обжигающее, что-то разрезало меня и раздирало внутри мои органы. Вадим убрал руку, но тут же заткнул мне рот своими губами. Я хныкала и ныла от нарастающей боли внизу живота, но Вадиму было труднее. Он сдерживал себя максимально долго, чтобы не навредить меня, но его животные инстинкты дали о себе знать, когда возбуждение перешло в стадию необузданной страсти и желания полностью заполучить меня и мое тело. Вадим взял просто бешеный темп, и у нас получился самый настоящий жесткий секс, какой я только могла себе представить. Все это время он стонал от удовольствия и пытался подавить в себе этот первобытный мощный толчок, который ударил ему в голову. – О, Соня, это… это, – его слова путались, а дыхание сбивалось, – чертовски… чертовски, нет, дьявольски великолепно… это невообразимо приятно… я сейчас сойду с ума… Я вот не испытывала ничего приятного, потому что боль от лишения девственности перекрывала любые блаженные ощущения. Но я была рада, что хоть кому-то из нас хорошо. – Я совсем скоро… – пробубнил он мне на ухо. И я вся напружинилась от этих слов. Когда же он резко остановился и издал какой-то утробный длительный рык, я поняла, что процесс завершен. Внутри все горело от боли и жара, поэтому каких-то особых чувств там не было. – Вадим, – обратилась я к нему, когда все уже было закончено. – Да? – тяжело дыша, отозвался он, лежа у меня на плече. – Что теперь будет? – не успела я закончить вопрос, как метка на моей руке начала нещадно болеть и одновременно чесаться. Я подняла руку и увидела, что отметины нет, но вместо нее остался красный след, как после легкого ожога. – Ну, в любом случае, нагу ты больше ничего не должна, а потому одевайся. Я забираю тебя с собой. Я посмотрела на него, поджав недоверчиво губы, но все же сделала, как он велел. Выбраться из логова наг было сложно, но мы с Вадимом воспользовались нашей обычной схемой «охотник-мертвая добыча», и это прокатило, потому что нагов действительно снаружи почти не было, однако парочка любопытных все-таки подошли к Вадиму и очень в хамской форме спросили, что тут забыл баггейн. В эти моменты у меня чуть сердце в пятки не ушло. Вадим отговаривался как мог, но те попросили его любезно удалиться из города, и он в итоге кое-как смог переправить нас на уровень выше – в свой подземный город. Лежа на его плече с закрытыми глазами, мне вновь казалось, что мы летаем. Даже затошнило. Я очень удивилась, когда в его пещере я обнаружила Артема. Я обрадовалась и поспешила к нему, чтобы осмотреть, но тот глядел на меня с неким тошнотворным омерзением и старался отгородиться от меня так, чтобы я к нему не прикасалась. Я не глупая и поняла, что произошло. Он ведьмак, и его видения касательно других людей могут быть не самыми приятными. Я вспомнила, что он недавно целовал меня и что это еще больше могло расстроить его из-за того, что Артем увидел. Однако я постаралась не подать виду и остаться непоколебимой. Ближе к вечеру Вадим провел нас на поверхность через один из подземных ходов баггейнов, которые установлены в лесу. Артем был молчалив и не обращал на меня никакого внимания, зато Вадим ни на шаг не отходил, постоянно спрашивая про мое самочувствие. Когда же Артем отказался вынимать из меня подземного паразита, которого так удачно пристроил Мадуил, и попросил об этом Вадима, я и вовсе удивилась тому, насколько сильно отрицательные эмоции захватили охотника. Он вел себя как обиженный и оскорбленный мальчишка. Никогда бы не подумала, что такая реакция свойственна именно Артему… Он казался всегда таким невозмутимым и уверенным в себе. Неужели его так обидело видение обо мне и Вадиме? Или его гложет что-то другое? – Не шевелись, – попросил Вадим. – И рот держи шире… Да… Вот так! – Ты знаешь, что это такое? – спросил равнодушно Артем, стоя рядом и наблюдая за процессом. Вадим же пытался разобраться с механизмом, на котором крепится вся конструкция, и вскоре у него это получилось. – Это глубокоподземный паразит, который живет в мертвечине и останках. Одним из его удивительных свойств является то, что он может передавать свои способности хозяину, если тот живой, конечно. Вот наги и используют его, чтобы держать пленников, которым трудно находиться под землей, подольше. – Я бы хотел изучить этого… паразита, – вскользь заметил Артем, стреляя глазами в Вадима. – Забирай, – как только Вадим достал из меня эту дрянь, он тут же перекинул ее Артему, который вмиг принялся рассматривать склизкое непонятное существо в фиолетовых разводах, которое вяло шевелилось у него в руках. Я же прокашлялась, и меня вырвало под ближайшее дерево, потому что процесс извлечения оказался ну до безумия отвратным. Вадим подошел ко мне сзади и погладил по спине. Его поведение радикально изменилось, что не могло меня не радовать. Они с Артемом будто поменялись ролями. До того чуткий и добрый траппер оказался на деле чопорным и достаточно непонятным персонажем. Хотя это он, скорей всего, рассказал Вадиму, где искать меня. Значит, ему все же не плевать. Тогда в чем дело? – Соня, тебе надо прилечь… Давай-ка я отведу тебя домой, – предложил Вадим заботливо. Но тут вмешался Артем, чем сильно досадил моему… парню? – Она с матерью теперь живет на нашей базе. Тебе туда нельзя, баггейн. Спасибо, что помог. Дальше мы сами… Мне показалось или мелькнула искра? Кажется, эти двое сейчас испепелят друг друга молниями. – Ей больше не обязательно жить на базе. Я могу о ней позаботиться… – огрызнулся Вадим, помогая мне подняться на ноги. Я была сильно измучена и слабо стояла на земле. Я также не могла понять, как у Артема хватает сил быть таким бодрым. Он что-то принял? – Ты уже один раз позаботился. Да так, что мне пришлось ей всю кровь очищать, а потом еще делать несколько операций на лице… – не упустил возможность подсолить Артем, убирая паразита в маленький черный пакетик. Вадим еле слышно зарычал, но постарался сдержаться. Я не могла не отметить, как он старательно сдерживает свою вспыльчивость и агрессию. Неужели он тренировался ради меня? – Много произошло всего с тех пор. Теперь все иначе, – попытался монотонно произнести каждое слово Вадим. – Тот факт, что ты ее трахнул, ничего не меняет. Тут уже челюсть отвисла у меня. Артем сказал это с такой непринужденной интонацией, с таким отвратительно бесстрастным выражением лица, что мне самой захотелось вмазать ему посильнее. – Боже, прекратите вести себя как школьники, – вмешалась я. Парни подумолкли. – Надо вернуться на базу с Вадимом. Он спас меня и тебя. Это о многом говорит. Ты не можешь отрицать его природу, но он борется с ней, и ты видишь это, ты же не слепой! – вступилась я после паузы за баггейна. – Пусть идет, но малейшее подозрение, и я как представитель трапперов приму соответствующие меры. Я благодарен за наше спасение, но это не отменяет всего того, что он сделал. Амнистии не будет… – угрожающе проскрежетал зубами Артем, а после развернулся и обиженно потопал вперед. Я спокойно выдохнула, хотя впереди было много неприятного. К примеру, разговор с мамой, который просто неизбежен. Она будет в ярости, и я даже не знаю, как преподнести ей все это. Мне самой пока даже непонятно, что происходит и как это все вообще закончилось. Все случилось так быстро, что я даже глазом моргнуть не успела. А Вадим? Он другой. Я не могу не замечать этого. Он стал сдержаннее и спокойнее. Раньше за такие слова он набросился бы на Артема и порвал его на кусочки, а сейчас он действительно старается быть… человеком. – Я не знаю, что говорят в таких случаях, но… я не хочу, чтобы с тобой и с тем… что у нас получится, что-то случилось, – пробубнил невнятно он, помогая мне идти за Артемом. – Я забеременела? Правда? – как-то боязливо спросила я. – Если метка исчезла, то… да, ты сдержала обещание. Эксперимент змееныша удался… – нехотя ответил баггейн. – То есть ты отец моего ребенка? – с истеричной усмешкой вновь задала я вопрос. – Я же, получается, твой первый и пока единственный партнер. Значит, да. Нам обоим было тяжело говорить об этом, но это надо было обсудить. – И что же делать? – осведомилась я. – Ждать результата эксперимента.