– Ну так? Куда мне идти? – нерещительно спросила я тонюсенькой интонацией. – За мной, естественно, – выставив напоказ массивную челюсть, осклабился баггейн. Мое же внутреннее состояние до сих пор оставалось для меня загадкой, ведь я чувствовала себя так, словно я маленькая девочка и вхожу сейчас в кабинет страшного стоматолога. Внутри меня все коченело, и я совершенно перестала себя контролировать. По мере того, как я шла следом за баггейном, меня все больше била паническая атака, а мои мысли ходили ходуном и не могли собраться воедино. Баггейн шел впереди меня дальше по туннелю, а я молча следовала за ним, пытаясь придумать хоть что-нибудь, что помогло бы мне и Диане выбраться отсюда. Он молчал и не оборачивался. Шаг его был размеренный и уверенный, что иногда удивляло меня. Для подземного существа он передвигался колоссально ловко и смело. К тому же я уже не раз видела ту скорость, с которой этот мужчина способен исчезать. Видимо, он невероятно силен и изворотлив, это стоит учесть. В тишине темного подземного коридора слышались только наши шаги и больше ничего. – Куда ты ведешь меня? – поборов свои опасения и робость, решилась спросить я. Как бы я ни хотела казаться уверенной, у меня это явно не получалось. Голос мой дрожал, а внешний вид напуганного котенка говорил сам за себя. Внутри меня бились неодолимая сила храбрости и отваги вместе с фобией перед жутким древнейшим монстром. – К себе, – туманно ответил тот, даже не обернувшись. – И где это конкретно? Долго еще? – Сама скоро увидишь, – голос мужчины стал более раздражительным, поэтому я прекратила свои глупые и бессмысленные расспросы. Так мы продолжили путь. Вскоре баггейн все же остановился, и я затормозила следом. При этом сердце мое подпрыгнуло до горла. Мужчина, не спеша, повернулся к стене туннеля и отодвинул рукой один из проводов вверх. Под ним обнаружился каменный выступ, который баггейн ухищренно вывернул в сторону. Тут же провода, как змеи, расползлись, и перед нами обнажилась открытая стена, которая в ту же секунду загудела, задрожала и начала отодвигаться назад, поднимая клоки пыли и сухой грязи с каменной крошкой. За стеной обнаружился пещерный проход, на стенах которого висели обыкновенные лампочки, соединенные между собой по всей длине каменного коридора черными проводами. – Дамы вперед, – манерно оскалился баггейн, пропуская меня вперед. Я злостно посмотрела на него и обреченно побрела по коридору. Даже не поворачиваясь, я услышала, как каменная плита вновь вернулась на свое место, а сзади меня очутился мой убийца. Я остановилась, боясь дрогнуться. Отчего-то одна слезинка упала и скатилась по моей щеке. Я даже не знаю, чем было это вызвано. Наверное, тем, что мой конец уже совсем близок. Неужели он сейчас съест меня? – Ты очень аппетитная, – послышался хриплый натянутый голос за моей спиной. Я судорожно повернула голову в сторону, как деревянная кукла. – Ты не съешь меня?.. – натужно проскрипела я срывающимся голосом, трясясь, как осиновый лист. Сейчас я чувствовала реальный страх жертвы, словно на меня ведется охота, которая вот-вот будет окончена не в мою пользу. Со спины я ощущала жар, который исходил от тела баггейна. Он стоял очень близко ко мне, но я не видела его, лишь осязала на коротком расстоянии. – Сейчас нет, хотя хотелось бы, – с трудом оторвавшись от обоняния моего запаха, досадно произнес мужчина, проходя передо мной. – Но все еще впереди, не переживай, у нас с тобой много времени. – Надеюсь, что нет, – прошептала я так тихо, что тот навряд ли сумел бы меня услышать. Баггейн пошел вперед, и я нехотя поплелась за ним, шаркая ногами по тонкому слою песка. Коридор казался нескончаемым, поэтому спустя время я изрядно вымоталась. До кучи тут было очень пыльно и нечисто: по углам висела многочисленная паутина, периодически шныряли крысы, исчезая в каменных прорезях, в песке валялся различный мелкий мусор. К тому же я заметила, что стены местами были замараны высохшей кровью. На шероховатостях порой встречались кусочки плоти. Меня могло бы вырвать, но все это не шло в сравнение с одним лишь отталкивающим мерзопакостным запахом баггейна, который удалялся вдаль по коридору, – я еле поспевала за ним. – Можешь идти медленнее? Я не успеваю! – начала ныть скандально я. Внезапно он остановился, но ко мне не повернулся. Баггейн начал тяжело дышать – его плечи высоко поднимались. Он, кажется, пытался сдержать себя в руках. Я отступила на шаг назад, придумывая срочный план отступления. Но не успела меня посетить и первая мысль, как мой убийца по-медленному угрожающе обернулся, обнажая безумно маниакальную улыбку и сумасшедший взгляд. Я перепугалась до того сильно, что у меня подкосились колени. Я схватилась за неровную шероховатую стену, чтобы не упасть. Как хищник, баггейн начал приближаться ко мне неспешным шагом. Он выглядел могучим и диким, как зверь. Когда монстр приблизился ко мне, я поняла, насколько он больше, выше и мощнее меня. Я встала в ступоре, так как поняла, что мне некуда деваться. Вот сейчас он вонзится в меня своими челюстями и раздерет мою плоть. Но баггейн в мгновение ока поменялся в лице: его помешательство и сумасбродство сменились на хладнокровную издевательскую усмешку. Он схватил меня своей чумазой лапищей за щеки так, что губы мои превратились в бантик. Сильно сжав лицо в ладони, он пригнулся ко мне еще ближе. Его загнутые когти впивались в мою кожу и больно резали. Я прослезилась, а тот лишь злорадно ухмыльнулся, тряхнув самодовольно головой в сторону. Затем он придвинул свое лицо настолько близко к моему, что я ощутила его зловонное дыхание. Мне стало дурно, так как эмоции волнения и омерзения смешались в один большой снежный ком внутри меня. Он приподнял мою голову и заглянул мне в глаза сверху вниз так надменно, что я могла бы счесть это жестом доминантности и превосходства. – Закрой свой рот и молчи, пока я не разрешу говорить, рыбка моя. – Интонация голоса мужчины была настолько ровной и безэмоциональной, что мне казалось, будто он внушает мне что-то. Он резко выпустил мое лицо из своей липкой омерзительной ладони, и я тут же отпрянула, завалившись назад. Я быстро и конвульсивно дышала, пытаясь прийти в себя, песок подо мной был отрезвляюще холодным, что ускоряло процесс уравновешивания переживаний. Тот звучно усмехнулся, в очередной раз по-злодейски оскалившись, а затем пошел вперед дальше, даже не дожидаясь, пока я встану и отряхнусь. Мне пришлось пробежаться, чтобы не отставать от этого упыря. То, что произошло меньше минуты назад, в точности подтверждало слова моей мамы о том, что баггейны действительно беспощадные и несдержанные чудовища, их жизнь наполнена злобой и жестокостью. Они настоящие агрессоры, хищники во всех своих проявлениях. Видимо, я хорошо взбесила моего «нового знакомого». Лучше мне быть поосторожнее, придется проявлять даже где-то любезность и уступчивость, чтобы добраться до Дианы, не лишившись какой-либо конечности. Щеки до сих пор жгло от такого грубого прикосновения. Кажется, останутся следы от его когтей. Неожиданно я увидела, что баггейн остановился и стал принюхиваться. Он насторожился и серьезно на чем-то сосредоточился. Я боялась пикнуть, поэтому просто встала сзади него на приличном расстоянии и замерла. – Не дыши и делай только то, что говорю я, – приказал он и схватил меня железной хваткой за руку, сжав ее так сильно, что мне свело пальцы. Я хотела вскрикнуть от внезапных неприятных ощущений, но тот потянул меня жестко в свою сторону и встал на колено так, словно собрался делать кому-то предложение. Я не успела удивиться, как тот повалил меня и закинул к себе на плечо. – Ты что творишь? Я тебе не мешок картошки! – запротестовала я подобному некультурному жесту с его стороны, совершенно позабыв о запрете баггейна. Я начала дрыгаться и пинаться, но он с силой сжал мою икру, специально впившись в нее когтями. Я взвыла от боли, закусив губу. – Не умолкнешь, откушу ногу! – прикрикнул властно тот на меня. – Я же сказал: успокойся, заткнись и не дыши! «Не дышать? В смысле?» – я поспешно пыталась сообразить, для чего это. Но объяснения мне не понадобились, так как через секунду я услышала, как сюда кто-то приближается – впереди нарастали голоса. – Притворись мертвой, – уже более сдержанно попросил мужчина, пристраивая меня поудобнее на плече. Он подбросил меня, чтобы немного переместить центр тяжести, отчего я снова выкрикнула что-то непонятное и ругательное. – Либо ты сама притворишься мертвой, либо мне придется претворить свою просьбу в реальность, – прорычал по-звериному монстр. – Хорошо-хорошо! – сварливо согласилась я, показательно цокнув языком. После я повисла на плече моего убийцы, как обыкновенная дохлая туша, расслабив мышцы лица и закрыв глаза. – И не дыши… – уже сквозь стиснутые зубы процедил мужчина, начиная медленно и аккуратно идти вперед. Голоса стали слышаться громче и разборчивее. Это были мужчины. Голоса их, как и у моего баггейна, были грубые, низкие и очень дикие, с нотками дерзости и бесстрашности. Только если монстр, который нес меня на плече, хоть иногда являл собой уравновешенное спокойствие и даже кое-где флегматичность, то эта парочка явно так и сочилась безумием и несдержанностью, судя по тональности их голосов. К тому же их диалект говорил сам за себя. – Эй, Вадим, а мы думали, ты уже поселился на поверхности. Алика искала тебя там повсюду, – с маниакальной усмешкой в голосе бросил моему маньяку какой-то парень. – Искал жертву? Вижу, что успешно. – Да, нашел эту, – немного подернув плечом, на котором висела я, нейтрально подтвердил… Вадим. Оказывается, у этих тварей и имена есть. Вот, значит, как его зовут. – М-м, сочненькая, – просипел вожделенно второй. Меня аж передернуло. Вадим, почувствовав это, посильнее сжал мою ногу, давая понять, чтобы я терпела, хотя сдерживать дыхание, нереально нервничая, было очень сложно. – Весьма вкусненькую девочку ты отхватил. Счастливчик. А то нынешние девки на поверхности такие гнилые пошли: все полностью пропитаны спиртом и никотином – фу! Всякий аппетит пропадает! – стал причитать первый. Когда я поняла, что мне становится уже нехорошо от долгой задержки дыхания, я легонько потыкала Вадима в спину пальцем. Она была у него просто титановая, словно я дотронулась до металлической скульптуры. Я и раньше замечала, что у него довольно жесткое тело, а его хватка просто стальная, но я не думала, что это действительно так. К тому же на его плече было лежать очень неудобно, ибо оно было жестче, чем деревянные доски, которые клали вместо матрасов в оздоровительных детских лагерях. Мне сдавило буквально все внутренние органы внизу живота. Я чувствовала, что вот-вот сорвусь. – Ага, – кажется, поняв меня, засобирался уходить Вадим от своих чудищ-приятелей, – я голоден, потом поговорим. Хм, как-то сурово и строго он с ними… Странно. – Удачи, – кинул ему с непочтительным вызовом напоследок первый, а второй промолчал. Вадим отошел на дальнее расстояние и резко куда-то завернул, тут я громко вздохнула, набирая полные легкие воздуха. От такого крутого контраста голова закружилась, поэтому, когда Вадим меня небрежно скинул на землю, я не сумела сразу подняться на ноги. На этот раз он не спешил уходить, присел на корточки и посмотрел на меня каким-то недовольным злым взглядом, будто я сильно провинилась. – В следующий раз препирайся меньше, – тихим, но развязным тоном прошипел он мне. – Что такого, если другие увидят меня? – не потеряла хватку я. – Ничего, просто они потребуют, чтобы я разделил тебя с ними, а ты только моя добыча, и я планирую съесть тебя в одиночку. Мертвечина у нас особо не ценится, так что, убивая, мы съедаем жертву сами и сразу, но живых мы делим, так как в живых людях больше питательных и полезных веществ, – объяснил подробно мне все тот. – Поэтому на твою подружку неоднократно уже покушались, но скажи мне спасибо, я отвадил на время от нее моих братьев и сестер неуместной ложью. Я в шоке, полулежа, сидела на холодном полу, держась за больную голову, вылупившись на Вадима. Он выжидающе продолжил глядеть прямо мне в глаза, видимо, ожидая, что я отблагодарю его, но я не собиралась делать этого. Все поняв, он, кажется, оскорбившись, мотнул головой в сторону, словно получил пощечину, а потом поднялся и продолжил идти, снова не дожидаясь, пока я приду в себя. – Будь осторожнее. В этих подземных ходах полно моих братьев и сестер. К тому же сегодня для многих ночь охоты. Они будут подниматься на поверхность по этим лазейкам, – Вадим рукой указал на темнеющее отверстие в потолке коридора, которое поросло пыльной паутиной. Как выяснилось позже, их было очень много по всему периметру, просто я раньше их не замечала. – И много вас тут? – решила выяснить я, сделав интонацию как можно более беспечной. Вадим ответил не сразу, наверное, решая, стоит мне знать об этом или нет. – Раньше был целый подземный город, в котором жило больше пятисот тысяч баггейнов. Но после того, как вы, люди, начали застраивать землю на поверхности все больше и больше, круша все на своем пути, создавая специально землетрясения для строительных работ; после того, как вы расширили туннели метрополитена, проведя новые ветви, большую часть нашего города засыпало. Он был сильно разрушен, и нам пришлось отстраивать многие его элементы заново, перебравшись на несколько уровней выше, – рассказал Вадим, демонстрируя голосом все свое презрение и неуважение к людям. Я промолчала, так как почувствовала, что он скажет что-то еще. – Теперь нас осталось здесь чуть больше сотни тысяч, а многие наши племенные реликвии утеряны и похоронены в недрах земли, как и вся моя семья. И все это – по вашей людской глупости и самонадеянности! Из-за вашей жажды расширения территорий! Из-за того, что вы не цените то, что имеете, не уважаете природу и всех ее созданий! Люди алчны – вы всегда хотите большего. Все эти ваши технические прогрессы, нанотехнологии, увеличение потребительских привычек! Вы уничтожаете то, что когда-то подарило вам жизнь, вы ничтожные создания… Сейчас мне не было страшно, сейчас мне было стыдно, стыдно за людской род. Позорно за то, что слова Вадима – это чистая правда в неприкрытом виде. Мы погубили их народ, поэтому они стали питаться людьми, поэтому возненавидели нас. Теперь понятно, почему они не едят животных, как многие их собратья из других поселений, и дело тут не в питательных и полезных веществах, как говорил Вадим. Все дело в чести их народа, все дело в том, что мы сгубили большую часть их древнейшей истории, которая существовала задолго до нас. Возможно, эти баггейны жили здесь до того, как люди отстроили на поверхности город. Ведь, вспоминая уроки истории, здесь и вправду раньше были леса и поля – живая природа. Получается, это было место их кормежки, их естественная среда обитания. Но и тогда, когда город был заложен, баггейны не стали убивать людей, хотя одному дьяволу известно, чем питались эти создания под землей на такой глубине, если не людьми, но ведь массовые убийства стали происходить в последние два года. И Вадим не врет. За несколько предыдущих лет в нашем городе произошли множественные расширения и изменения: появились новые ветки метро, которые были проложены из-за того, что у города возникли новые расширенные, активно застраивающиеся территории. Вокруг нашего города и вправду вырубили уже много лесов, осушили десятки озер и рек, проложили сотни дорог. Раньше я не задумывалась об этом, но теперь мне кажется все это ужасной и непоправимой ошибкой людей. Ведь баггейны старались все это время жить в мире, не трогая нас. Но из-за ненасытности людского рода им не осталось ничего, кроме как мстить и питаться нами. Экологи давно говорили, что многая дичь сбежала из пригородов и окраин города из-за большого количества строек. Машины и строители пугают диких зверей, и они переселяются в другие места. У баггейнов просто не осталось источников корма, кроме людей, которых действительно развелось слишком много в последнее время. Мы разрушили старинный город, целую цивилизацию подземных жителей, которые жили и не знали бед, пока сюда не вторглись люди, крушащие все вокруг. Я остановилась как вкопанная на месте, поглаживая себя по плечам, словно мне было холодно и я пыталась согреться. Мне стало так жалко, так печально. Ведь я никогда раньше не принимала во внимание подобную тему для серьезного размышления. Я, как типичный человек, жила, засоряя окружающую среду. Я такая же эгоистка, как и все остальные люди. Я не благодарна природе, а ведь она многое нам дала, подарила. Без нее человек не добился бы того, что имеет сейчас, но и этого ему мало. Вадим прав, прав, прав! Мы хотим больше. С каждым днем наши потребности растут, но из-за этого страдает та самая великая сила, которая помогла нам в свое время. Как же это мерзко! И это не они жуткие монстры, а люди. Вот кто тут настоящее зло. Я заплакала. Что-то в последнее время слишком много слез в моей жизни, раньше я не рыдала на пустом месте. Я становлюсь, видимо, слишком мягкой и сентиментальной. Но мне искренне жаль народ Вадима. Во всем виноваты люди. Вадим, поняв, что я не иду за ним, развернулся и сначала холодно посмотрел на меня. Увидев, что я стою, дрожу и плачу, он, кажется, оторопел. – Ты чего?.. – не понял он; по-моему, его лишь взбесили мои слезы. – Не думай, что сможешь разжалобить меня своими соплями. Я не ведусь на эти жалкие трюки. – Я не потому плачу, – содрогнулась я от слезных конвульсий, – а потому, что мне стыдно за свой народ. Мы и вправду сгубили ваше племя. Если бы мы были более внимательными к природе и не стремились к наживе, к расширению своей собственной зоны комфорта, то все было бы хорошо, ваш город не был бы разрушен и все жили бы в мире и гармонии. Мне так жаль! Прости! Но мои пламенные речи явно не трогали баггейна, так как на его лице не дернулась ни единая мышца. Он так и смотрел на меня с ледяным презрением и высокомерием. – От твоих слез и слов история не перепишется, – натянуто прогудел он, потупив взгляд. – Прекрати рыдать – меня это раздражает – и иди за мной. После этого он развернулся и потопал дальше. Я же вытерла слезы, пытаясь собраться с чувствами, и пошла за ним. Теперь же мне вдвойне было не жаль умереть. Не только за Диану. Таким образом я могла хоть отчасти – самой малой – искупить вину людского рода перед Вадимом, перед всеми баггейнами. Они пострадали зазря, только лишь по вине глупых и эгоистичных людей. Как низко! Мы шли с Вадимом, виляя из коридора в коридор. Казалось бы, он сам не знает, куда идти, но его уверенный и решительный, широкий шаг говорил об обратном. Я хотела о многом его расспросить, ведь я прониклась жалостью к его народу. Теперь мне стала ясна причина их ненависти и агрессивности. Они, может, и остались омерзительными существами, но только снаружи. Внутри они ничем не отличались от какого-либо другого народа, даже от людей, а может, были даже и лучше. Спустя еще какое-то время я все-таки решилась на отчаянный шаг – заговорить с Вадимом. – Слушай, – начала я очень неуверенно. Он едва заметно вздрогнул от сердитого возмущения, что я смела заговорить первая. Баггейн ничего не сказал, видимо, ожидая продолжения моего изречения или надеясь, что я заткнусь. – Ты сказал, что твоя семья… погребена? – я не знала, как сказать мягче. Меня вообще поразил тот факт, что у них приняты семейные отношения. Я слишком сильно недооценивала их своеобразную цивилизованность, даже если она и отличалась от нашей. Кажется, этот баггейн сильно переживал по поводу разлуки с семьей. – Да, – бросил он настолько грубо и резко, что я чуть не споткнулась на месте. – Это из-за… обрушения города? – Да, – услышала я ровно то же в ответ. Я горестно замолчала, сдерживая очередной приступ рыдания, чтобы не вывести Вадима из себя. Он вновь остановился и повернулся ко мне лицом. Снова непроницаемая маска закрытости и нежелания общаться застыла на нем. – Моя семья, как и многие другие из нашего племени, пала жертвой обрушения почти всего нашего подземного города по вашей милости. Это произошло неожиданно, в то время я был на поверхности. Искал добычу для племени за городом, в лесах. Когда вернулся, все шахты и туннели были завалены. Мне пришлось долгое время рыскать под землей, чтобы найти малочисленных уцелевших. Когда все выжившие собрались воедино, мы поняли, что понесли капитальные потери. Тогда нам пришлось перебраться повыше, чтобы отстроить новый город. Этим мы до сих пор и занимаемся. Я рассказал все, что ты хотела бы, пожалуй, услышать, а теперь, сделай милость, закрой свой рот и не открывай его, пока я не велю! А иначе я точно что-нибудь откушу тебе, и ты будешь умирать еще медленнее и мучительнее, чем планировалось изначально! – взбесился окончательно Вадим. Я испугалась даже не того, что услышала, а того, что увидела, а увидела я нечто невообразимое. Его глаза на миг приняли совершенно другую форму и цвет, а кожа на шее и руках стала какой-то грязно-коричневой и неровной, словно изуродованной. Когти Вадима заострились и стали больше, а руки его, кажется, удлинились и огрубели еще сильнее. Он трансформировался во что-то жуткое. Я отошла немного назад, пытаясь не смотреть на это. Подобная мутация быстро пропала, когда Вадим отвернулся, потеряв меня из поля зрения. Он резко завернул в очередной поворот. Я еще немного постояла, пытаясь понять, что я только что увидела, но потом решила, что это, скорей всего, его истинный облик, ведь мама рассказывала, что баггейны лишь прикидываются иногда людьми. Их настоящий образ отвратителен и чудовищен. От этой мысли мне вновь стало не по себе, хотя и изначально вся эта ситуация казалась мне абсурдной. Несколько дней тому назад я и подумать не могла о существовании ведьм, баггейнов и их подземной цивилизации, о всяких вампирах и оборотнях, но, как выяснилось, это правда. Значит, наш мир гораздо многограннее, чем принято считать. И не все в нем так поверхностно, как это может показаться поначалу. – Мы пришли, – после очередного закоулка Вадим остановился перед массивной деревянной дверью средневекового типа. Я молчала. Мне не хотелось ничего говорить, так как я не желала вновь увидеть этого мужчину разъяренным. Так я действительно могла и не добраться до Дианы. – Прежде чем мы войдем, ты должна снова притвориться мертвой, как в тот раз. Теперь тебе придется собрать все свои силы, если ты хочешь увидеть подругу. Идти до моей пещеры достаточно долго, поэтому если будет совсем невмоготу, то дыши мелкими вздохами и редко, твое присутствие могут учуять другие. Тогда ты будешь разорвана на куски, – спокойно проинструктировал тот меня. Я понятливо кивнула, подходя к Вадиму. Он и вправду был гораздо выше меня. Он вообще отличался ростом и комплекцией от людей – более массивный, статный и крупный. Я немного приподняла руки, чтобы ему было удобнее закинуть меня на плечо. Вадима, по-моему, удивила подобная кротость и покорность, так как он недоуменно и даже недоверчиво уставился на меня, но потом, как и прежде, пренебрежительно забросил меня на плечо, как какую-то вещь. Он натужно отворил дверь и прошел вовнутрь. Мои электронные часы запищали. Я взглянула на них и тут же отключила, предварительно быстро глянув на время. Два часа ночи. Можно сказать, что новый день я встречаю в подземном городе баггейнов. Страшно ли мне? Нет. Я больше не боюсь. Знаю ли я, что погибну? Да. Но я спасу подругу и отдам должное Вадиму и его народу своей жертвой, а значит, умру не зря. День 5 Пока я лежала неподвижно на жестком и сильном плече Вадима, я пыталась максимально подражать трупу. Мне очень хотелось добраться в целости до Дианы, если, конечно, Вадим меня не обманул. Но теперь это уже не имеет никакого значения, потому что я сделала свой выбор, и ничто не сможет повлиять на него. Я по-прежнему боялась баггейнов, в особенности Вадима, но морально я была близка к тому, чтобы понять их, чтобы встать на место их народа. Конечно, я не могла в точности представить себе весь тот ужас, который они перенесли, лишившись, по сути, своего дома, но все-таки я испытывала искреннее сочувствие к бедным созданиям. Ведь если человек со временем сможет обходиться без природы, то такие, как баггейны, – никогда. Для них природа – естественная среда обитания, которая дает им все: кров, еду и защиту. Они ее мифологические детища. Да, жестокие, да, кровожадные, да, плотоядные, но живые и настоящие. Баггейны – обитатели той части природы, которая скрыта от глаз черствых и бездушных людей. Вадим нес меня на плече, а я старалась думать о чем-то отвлеченном, чтобы вновь не дать воли страху и панике. В отличие от меня мужчина был спокоен и вел себя естественно, так как его не выдавало ничто: ни дыхание, ни походка, ни даже его движения. Вокруг себя я слышала множество звуков: какие-то странные многочисленные голоса, которые сливались в общий базарный шум; топот чьих-то ног или лап, копыт; жуткий заразительный смех. Запахов тут тоже хватало и в большинстве своем не самых приятных. Общее ощущение складывалось такое, что Вадим привел меня на какой-то рынок. Здесь было очень шумно и подвижно. Я чувствовала, как рядом с нами проходят другие существа. Однако смрад тут стоял невероятный. Конечно, попадались ароматы каких-то неизвестных специй и трав, где-то глины, дерева, кожи, сырого мяса с уже заметным душком, но в основном здесь, грубо говоря, просто воняло. Я не могла открыть глаза, хотя мне ужасно хотелось посмотреть, где мы сейчас находимся. Соблазнительное любопытство поселилось в моей голове, но я боролась с ним как могла. Мне необходимо было добраться до Дианы, а для этого мне приходилось во всем слушаться Вадима. И он велел мне вести себя, как нежилец. Так мне и доведется делать в ближайшее время. Когда я уже не могла задерживать дыхание, я начала делать так, как рекомендовал мужчина. Я стала дышать очень коротко и редко. При этом я старалась максимально обездвижить все свое тело, но это было нелегко. Вадим немного напрягся, когда понял, что я начала дышать. Он еле заметно ускорил шаг. Его горячая ладонь лежала в районе моей поясницы и сильно жгла кожу. Моя толстовка задралась, но под ней была майка, заправленная в джинсы. Из-за того, что ее ткань была гораздо тоньше, я отчетливо ощущала руку баггейна и его заостренные когти, которые доставляли дискомфорт даже при легком касании. Некоторые участки моего тела чесались уже долгое время, но я держала себя в руках. Живота я и вовсе не чувствовала, так как, кажется, из-за сдавливания от внутренних органов отлила вся кровь. – Приготовься, – едва слышно прошептал Вадим одними губами, даже не поворачивая головы. – Сейчас будет трясти… «Трясти? О чем это он?..» – не успела я опомниться, как почувствовала порывистый и сильный толчок вверх. Господи! Да с какой же силой этот тип отталкивался от земли и прыгал? Что это за мощь нечеловеческая? Я чувствовала такое давление, что могла бы запросто вообразить себя космонавткой. Это было что-то нереальное, словно полет. Да, мне казалось, что мы именно летаем. Я немного согрешила и чуть приоткрыла один глаз, но ничего не сумела разглядеть, так как голова шла кругом, а перемещения Вадима были очень быстрыми. Тогда я решила, что во тьме закрытых глаз мне будет лучше. Еще неизвестно, на какую высоту он уже успел подняться, так как прыгали мы довольно-таки долго, дергаясь резко в разные стороны. Сухой неприятно колючий ветер щипал кожу, волосы мои спутались и разлетелись повсюду. Кажется, я чувствую, как стали тяжелеть мои конечности. Это уже крайняя степень онемения и затекания. Поскорее бы мы прибыли на место. Я хочу уже слезть с этого чудища, обладающего силой и скоростью похлеще любого здоровяка. Конечно, Вадим был немаленьким, и я лично не раз в этом убеждалась, но не могло его тело развивать подобные физические способности! Это же просто невозможно. Хотя о чем я, собственно, говорю? Он же не человек, а мифическое существо, значит, может все что угодно. К тому же хищникам положено обладать силой больше, чем у их жертв. Но для меня, девчонки, которая шестнадцать лет жила, не подозревая о подобном, это было удивительное открытие, которое не умещалось в голове. Внезапно наши острые перемещения прекратились. Это закончилось так же спонтанно, как и началось. Только сейчас я поняла, что меня тошнит. Видимо, мой организм не привык к таким перегрузкам, к тому же я уже длительное время под землей на приличной глубине, а потому чувствую себя не лучшим образом. Все-таки положенное давление сказывается. Вот и еще одно объяснение таких физических данных баггейна: он живет под землей, пребывая под постоянным давлением. Судя по тому, как развит его организм, Вадим способен на неимоверные противоестественные перегрузки. Ему на космических станциях цены бы не было. – Уже скоро… – шепнул он резво, но я продолжила покоиться на плече, словно тушка убитого ягненка. Вадим на этот раз поторопился, так как шаг его стал куда более широким и быстрым. Ну, слава богу! – Вадим, – позвал его старческий женский голос ломаной интонацией. Казалось, что говорит какая-то столетняя старушка. Он остановился, но на голос не обернулся. – Куда-то спешишь? – вновь спросила старуха.