— Как скажешь, Наташа, — хриплю я в ответ в попытках выбраться из ее рук. — Не называй меня так! — свирепо говорит она. — И как же мне тебя называть тогда? — я слегка улыбаюсь ее детской игривости. Вот она всегда так, что-нибудь придумает веселое. Наташа задумывается ненадолго, ритмично постукивая указательным пальцем по лбу. Я покорно жду и заправляю тяжеленный пододеяльник. — Придумала! — весело выкрикивает Наташа и запрыгивает на кровать. — Ты зови меня сестрой, а я тебя буду называть сестренкой, ну потому что ты же младше меня. Это логично. Я смеюсь. Впервые за весь день. И также весело запрыгиваю к ней. Мы немного крутимся и в итоге ложимся так, чтобы видеть лица друг друга. — Я действительно рада, что ты приехала, — шепотом говорит Наташа и подкладывает руки под голову. Хочу ответить колко, но в душе я тоже счастлива оказаться рядом. Да, мы странная семья, большую часть не виделись, но теперь мы с Наташей будим вместе. Только она и я, ну и этот раздражающий тип. Зная Наташу и ее непостоянство, долго они не протянут, а я всегда буду рядом с ней. — А ты что-нибудь рассказывала этому Иллариону Тимуровичу про меня? — неуверенно спрашиваю я, глядя, как Наташа погружается в сон. — Не успела, — отвечает она, не открывая сонных глаз. — Да и повода все никак не было. Это, наверное, даже к лучшему. — Поможешь мне завтра до института добраться? — Ну конечно, — еще тише шепчет она в полудрёме. — Куда ж ты без меня. У тебя ни телефона нет, ни карты города… Наташа не договаривает и крепко засыпает. Беззаботно как всегда. Усталость стала накрывать и меня. Глаза медленно закрывались, но сон так и не приходил, погрузив мои мысли о произошедшем. Столько всего и сразу. Полдня я на автобусах добиралась сюда, а вечер измотал своими переживаниями. И всё из-за Сатарова Иллариона Тимуровича, который так нахально разговаривал со мной. Пытаюсь уснуть, но каждый раз его ухмылка мелькает перед глазами. И эти руки, жесткое дыхание… Тело снова все ноет от воспоминаний. Скрутило от боли. Резко вскакиваю с кровати и снова иду в ванну. Не хочу будить Наташу, но эти эмоции в груди, что снова готовы взорваться не дают мне покоя. Зачем он только появился? У меня был идеальный план, а теперь все полетело в пропасть. Начинаю злиться всё сильней. И на себя за то, что не смогла ответить этому озабоченному хаму вовремя. Надо было сразу же ему заехать по наглой морде. Злюсь на Наташу за то, что променяла меня, наши обещания на очередного подонка. Но больше всего я злюсь на Иллариона. На этого наглого циничного типа. И даже слов не могу подобрать нормально. Видимо, не придумали еще такого оскорбления. Смотрю на себя в зеркало и решаю потренироваться, чтобы в следующий раз высказать всё в лицо Сатарову. — Какой же вы… — замялась ненадолго. Всё не то! Выпрямляюсь, смотрю в свои голубые глаза, демонстративно выставляю указательный палец. Больше твердости, сильней угрозы. Как только встречу его еще раз скажу жестко и уверенно: — Какой же ты подлец! 4 Юля Поправляю лямки рюкзака и нервно пинаю по своей спортивной сумке. Солнце приближается к горизонту, значит, скоро шесть вечера, а Наташи всё же нет. Она ведь обещала… И снова грабли бьют по моему лбу. Устав ждать ее в квартире, я решила спуститься к подъезду. Время поджимает, распределение комнат в общежитии сегодня до семи вечера, кто не успеет, тот получит первый выговор и худшую комнату. Устало вздыхаю и осматриваюсь в поисках ларька с газетами. Кажется, там были карты города и метро. Страшно пробираться через этот мегаполис в одиночку, но деваться некуда. Я должна справиться. Глубокий вдох и вперед, навстречу моему светлому будущему. Не успеваю сделать и шага, как из-за угла выворачивает черная тонированная машина. Останавливается прямо рядом со мной. Открывается дверь и с водительского места выходит Илларион. На этот раз на нем черный классический костюм, идеально уложенные волосы, отполированные ботинки. Выглядит солидно. Не то что в спортивках. Осматривает меня и ухмыляется. Да я снова в той же одежде. Ну, нет у меня другой! Зачем же так пялиться откровенно. Становится неуютно, и я нервно поправляю свою серую футболку. Илларион подхватывает мою сумку и складывает в багажник. — И это всё? — спрашивает с подозрением. — Всё что есть, — пожимаю плечами. — Садись, — командует он голосом, не терпящим возражений. Весь мой боевой настрой улетучивается, и я покорно иду к машине, так ничего и не ответив. Зачем только репетировала всю ночь свою пламенную речь? Столько всего хотела ему высказать, а в итоге молчу. Не решаюсь, хотя внутри меня все кипит и бурлит. Стискиваю зубы. Терплю. — На переднее сиденье, — снова кратко говорит Илларион. — А Наташа? — спрашиваю удивленно. — Твоя сестра не успевает приехать за тобой. Попросила меня помочь. Не хочу! Лучше уж на метро с пересадками и давкой, чем с ним в одной машине. Замираю в раздумьях и нерешительности. — Боишься? — спрашивает с насмешкой.