— Я итак спрошу, — огрызнулась я, протискиваясь мимо нее в коридор. Представьте себе мое удивление, когда все это оказалось правдой. Иллюзия нормальной жизни, нормальной семьи с любящими родителями рухнула в тот день, когда умерла моя мама, и ее разрушение проиллюстрировала моя собственная сестра. Тогда все это приобрело смысл. Правила. Причины. Папа преступник, но не просто какой-то преступник. Он могущественен, и это означает, что мама умерла из-за чего-то, что он сделал. Даже если он испытывал сожаление, даже если он чувствовал печаль, правда теперь была у меня перед носом в холодном гробу, а вокруг собралась толпа людей в черном. Я прижала пальцы к внешней стороне бедра, пытаясь что-нибудь почувствовать, потому что все снова быстро немело, когда низкий голос напугал меня. — Тебе не следует этого делать. Я подскочила от звука голоса мужчины, и мгновение спустя стул рядом со мной заскрипел под новым весом. Я посмотрела вверх, и еще выше, и еще раз вверх, в пару поразительных голубых глаз. — Ч-что? Мужчина был высоким, с прямой спиной, гордым носом и острыми линиями подбородка. Его волосы были песочно-светлыми, зачесанными назад, а глаза были самого глубокого синего оттенка, который я когда-либо видела в своей жизни. Я была так загипнотизирована ими, что поняла, что пялюсь на него, только когда он моргнул, глядя на меня. Он кивнул на мое бедро, где мои пальцы все еще слегка потирали больное место. — Как только ты начнешь, ты не сможешь остановиться, — посоветовал он. Я немедленно отдернула руку и посмотрела вперед, когда жар прилил к моим щекам. — Я не понимаю, о чем ты говоришь, — солгала я. Уголок рта незнакомца приподнялся, и почему-то это показалось мне еще более пугающим, чем раньше. Однако, несмотря на этот устрашающий вид, что-то подсказывало мне, что он не враг. Краем глаза я продолжала следить за ним. — Тогда позволь мне просто выразить свои соболезнования. Он указал на гроб и я увидела черный пистолет, пристегнутый ремнем к его груди под пиджаком. При виде этого у меня все внутри сжалось. Я почувствовала, как на моем лице появляется хмурое выражение. — Мне не нужны твои глупые соболезнования, — огрызнулась я. — Иди поговори с моим отцом или еще с кем-нибудь. Оставь меня в покое. Я скрестила руки на груди, но под одной из них повернула ладонь и вонзила ногти в нижнюю часть своего бицепса. Однако мужчина встал не сразу. Вместо этого он полностью погрузился в свое место и посмотрел на меня сверху вниз. — Ты злишься, малыш, — сказал он. — Я понимаю это, но гнев не вернет ее обратно. — Ничто не вернет ее обратно, — заметила я. — Так что же мне еще остается делать, кроме как злиться? Почему, черт возьми, он до сих пор не ушел? Взгляд мужчины скользнул по моему лицу, но я отвернулась, заставляя себя опустить глаза в землю, чтобы не встречаться с ним взглядом. — Это суровый мир, — его голос оставался ясным и ровным. Я по-прежнему не поднимала глаз. — Если ты дочь Рафаэлло, то будет еще много такого. Мой совет… — Я не просила! Я наконец подняла глаза и тут же пожалела об этом. Его глаза вообще не были устремлены на меня. На самом деле, они были где-то позади меня. Однако меня напугало не это, а их холодный взгляд. Ледяной огонь разгорался все сильнее, когда он пристально смотрел на кого-то, но когда я повернулась, чтобы оглянуться, он остановил меня, положив руку мне на плечо. — Не надо, — тихо предупредил он. — Ч-что? Взглянув на него снизу вверх, я заметила крошечный шрам, выходящий из выреза его рубашки, слегка изогнутый. По какой-то причине я сосредоточилась на этом шраме. Любопытная и в то же время немного испуганная. Сколько их у него еще? Откуда они у него взялись? — Послушай моего совета, малыш, — сказал он. — Не позволяй одной потере убить тебя. Жизнь – это борьба и месть. — Месть? — повторила я это слово с легким оттенком замешательства. Что он имеет в виду под этим? Я снова попыталась обернуться, чтобы посмотреть через плечо и посмотреть, на что это он так пристально смотрит, но он остановил меня. — Да, — ответил он, на этот раз схватив меня за подбородок и с силой повернув мое лицо вперед. Вдалеке громко засигналила машина, заставив меня подпрыгнуть, когда взгляд мужчины вернулся к моим глазам. — Каждый кого-то теряет. Лучший способ двигаться дальше - убедиться, что тот, кто забрал их у тебя, заплатит. — Но … я слишком маленькая, — сказала я. Его губы снова дернулись, а голова закачалась вверх-вниз в знак согласия. — Да, — его голос зазвучал глубже. — Но я – нет. Прежде чем я успела спросить, что он имеет в виду, кто-то позади меня закричал, и его руки сомкнулись вокруг меня, притягивая к своей груди, а затем опуская на холодную землю, когда раздался выстрел и пуля просвистела над нашими головами. Снова крики. Крики женщин. Мой отец... мой отец кричал и ругался. Затем мужчина, державший меня, исчез. Еще один выстрел прозвучал у меня в ушах, так громко и так близко, что мне пришлось прикрыть их собственными руками, когда слезы потекли по моим щекам. Крепкие руки подняли меня, и лицо мужчины снова появилось передо мной. — Держись, малыш. Я не знала, почему он просил меня держаться, но по какой-то причине я не задавалась этим вопросом. Я вцепилась в него, обхватив руками за плечи, когда он бросился бежать. Я была слишком большой, чтобы меня мог нести взрослый, но он вел себя так, словно это ничего не значило, держа одну руку у меня под ногами, а другую за спиной. Вес мужчины давил на мое гораздо меньшее тело, а вместе с ним и свежий аромат мыла и пряного одеколона. Мой нос сморщился. Это было слишком сильно, слишком сильно и слишком близко. Когда он пошевелился, что-то из его груди коснулось меня, и я замерла. Я знала, что это такое, очертания были слишком отчетливыми, чтобы я не узнала его; это был тот же пистолет, который я видела раньше. Однако теперь вес такого оружия меня не пугал. Это заставляло меня чувствовать себя в безопасности, точно так же, как руки, обнимающие меня. Отстраняясь, я посмотрела в лицо этому мужчине и спросила о том единственном, чего, как мне казалось, я больше не хотела. Я спросила правду. — Ты убил его? — спросила я. — Ты убил человека, который убил мою маму? Шаги мужчины замедлились, и когда я огляделась, то поняла, что мы снова на кладбищенской стоянке, и там было много других мужчин в черных костюмах с оружием в руках. — Пока нет, — сказал он. — Но я сделаю это. Так или иначе, это единственное обещание было лучшим выражением соболезнования, о котором я когда-либо могла просить. Глава 1 7 лет спустя … Дорогие спортивные автомобили были роскошью, которой я обычно не позволял себе наслаждаться. Хотя я с готовностью мог позволить себе все, что захочу, урчащий подо мной Aston Martin был слишком показушным для моей работы. Это привлекало внимание, то, что я использовал только как способ отвлечься. Однако не было необходимости оставаться незаметным, когда мое дело должно было вестись лицом к лицу. Поэтому, на данный момент я наслаждался ощущением урчания двигателя, когда стрелка спидометра достигла ста миль в час, а затем перевалила за эту отметку. Я крепче сжал пальцами обтянутый кожей руль и направил мчащийся автомобиль в обход всех препятствий на моем пути. Переполненные городские улицы уступили место деревьям и зеленым пейзажам, все расплывалось за окнами по мере того, как я ускорял движение маленькой машины. Прошло совсем немного времени, прежде чем я подъехал к загородному поместью, которое по размерам могло соперничать с военным комплексом. Двое мужчин, бдительно стоявших перед высоким железным забором, повернулись, чтобы встретиться со мной взглядом через лобовое стекло машины. Ухмыляясь им, я подождал, пока другой охранник высунется наружу. — Имя? — рявкнул он, глядя на меня с подозрением и отвращением. — Гейвен, — протянул я, опуская солнцезащитные очки, чтобы оглядеть мужчину, — Бельмонте. На молодом лице охранника уже проступила очевидный пот. Длинный шрам пересекал его щеку сбоку, от подбородка до уголка брови. В этом не было ничего удивительного. Любой мужчина в этом бизнесе, которому посчастливилось дожить до тридцати, вероятно, чувствовал себя намного старше этого. При мысли о том, что я стану старше в этой карьере, я начал задаваться вопросом, не грозит ли мне уход на пенсию. Это не имело никакого отношения к деньгам; у меня их было более чем достаточно, это уж точно. Но я был достаточно развратен, чтобы наслаждаться работой, которую я делал, так что я сомневался, что остановлюсь в ближайшее время. Нет, если только не подвернется что-нибудь более интересное. Охранник моргнул, услышав мое имя, и быстро откинулся назад в караульное помещение, его пальцы порхали по клавиатуре компьютера. — Прошу прощения, я вас не узнал. Добро пожаловать, мистер Бельмонте, — сказал он через мгновение. — На этот раз я оставлю все как есть, — спокойно сказал я. — Хотя, советую тебе в будущем изменить свой тон. Жужжащий звук открывающихся ворот привлек мое внимание. — Конечно, сэр, — быстро ответил охранник. — Мистер Прайс ожидает вашего прибытия в особняк. — Спасибо. Охранник быстро оглядел меня, его губы сжались в тонкую линию, прежде чем он уважительно кивнул. Оставив окно опущенным, я снова надел солнцезащитные очки и мягко нажал на газ, позволив машине проехать вперед, мимо ворот. Единственным шумом, который наполнял салон автомобиля, когда я ехал дальше по подъездной дорожке, был легкий ветерок, смешивающийся с гулом двигателя. Потребовалось всего несколько минут, чтобы добраться до начала дороги, и я поставил машину на стоянку, прежде чем выйти. Облик особняка был элегантен. Каждый нюанс экстравагантного камня был роскошен, а газон ухожен до безукоризненного совершенства. Любой, кто посмотрел бы на это со стороны, предположил бы, что здесь живет богатая семья, и они бы не ошиблись. Здесь действительно живет богатая семья, одна из самых богатых в Соединенных Штатах, но и одна из самых смертоносных. Богато украшенные двери из дерева и стекла открылись при моем приближении. Еще два охранника вышли, чтобы придержать их для меня открытыми. Заметив их присутствие, но не обращая внимания на их холодные, как камень, лица, я шагнул в прихожую навстречу пожилой мужчине, ожидающий внутри. Я бывал здесь раз или два в прошлом, но Рафф, очевидно, сделал кое-какой ремонт со времени моего последнего визита. Теперь особняк стал шире, демонстрируя впечатляющую винтовую лестницу, ведущую на второй этаж. Мои шаги эхом отдавались от блестящего мраморного пола, который когда-то был из ценных пород дерева, когда я в последний раз гостил в поместье Прайсов почти семь лет назад. Мои глаза сфокусировались на мужчине с волосами цвета перца, стоящем рядом с большой картиной, висящей между стенами двух дверных проемов, один из которых вел в гостевую, а другой - дальше по особняку. Рафаэлло Прайс был таким же, каким я видел его годом ранее на деловой встрече в Сицилии. Такого человека, как я, - американца по рождению, не итальянца, - редко приглашали на подобные мероприятия, и у меня было ощущение, что это произошло благодаря ему. Рафаэлло Прайс был крепко сложен, на его подтянутой фигуре был темный костюм. Я оглядел его, отметив расчетливый взгляд, которым он окидывал картины, затуманенные миндалевидные глаза, намекающие на его итальянское и валлийское происхождение. Несмотря на морщинки, которые теперь залегли в уголках его глаз, и седину, пробившуюся сквозь волосы, он, казалось, излучал ту холодную уверенность, которая была у него всегда. — Гейвен, — тепло поприветствовал он. Я улыбнулся, когда он повернулся ко мне, предлагая крепкое рукопожатие. — Давненько не виделись, мой мальчик. Как ни забавно было этому мужчине называть меня "мальчиком", несмотря на мой многолетний стаж, я никак это не прокомментировал. Черт возьми, на этот момент я работал на этого человека почти десять лет или даже больше, начав уборщиком в одной из семей, с которыми он вступил в союз, едва достигнув двадцати. Однако именно из-за него я сумел продвинуться вверх и стать чем-то большим. Более опасным. Более смертоносным. И гораздо более преуспевающим, чем любой уборщик. Его голос был грубым, как у курильщика после тридцати лет употребления его любимого "Мальборо" по нескольку раз в день. — Да, — согласился я. — Рад тебя видеть, старик. Хотя мое заявление было правдой, а наше подшучивание было искренним, Рафф все еще оставался главой семьи Прайс. Смертельно опасный и имеющий хорошие связи с друзьями во множестве высших и низших эшелонов власти, и что бы ни привело меня сюда сегодня, я знал, что произойдет, если я окажусь не на том конце поля зрения Раффа. Пока я уделял ему свое внимание, большая часть моего внимания была сосредоточена на нескольких вооруженных охранниках, которые оставались в поле зрения Раффа. Он усмехнулся, отпустил мою руку и жестом пригласил меня войти в дверь, которая вела в основную часть дома. — Спасибо, что пришел, мой друг. Нам многое нужно обсудить. — Да? — поинтересовался я. — У тебя есть для меня какая-нибудь работа? Должен сказать, если бы ты хотел, чтобы я кого-то убил, ты мог просто добраться до меня обычным способом.