Сделав большой глоток воздуха, я сделала еще один шаг вглубь комнаты. Я больше не доверяла себе, чтобы пошевелиться. Рука Джеки все еще не покинула руку мужчины, но он, казалось, этого не замечал. Его взгляд был устремлен на меня так, что его можно было охарактеризовать только как голодный. Моя спина выпрямилась, и я подняла подбородок, встречая его пристальный взгляд в упор. Даже когда я свирепо смотрела на этого человека, я говорила со своим отцом. — Папа, мне нужно с тобой поговорить. Это важно. — Да, — ответил папа. — У меня тоже есть кое-что, что я хотел бы сказать, но сначала, пожалуйста, поздоровайся. Ты ведешь себя грубо, Ангел. Его тон был грубым, слегка разочарованным и растерянным, как будто он не мог понять моего беспокойства, моей невежливости. Я признаю, что это на меня не похоже. По крайней мере, не для посторонних. Годы язвительных замечаний за замечаниями и бурных реакций придали мне вид послушания. Однако мне не совсем хотелось быть вежливой с этим человеком. Что-то в нем заставляло меня нервничать. Возможно, это было старое воспоминание, что-то, чего я не могла до конца вспомнить, но у меня было ощущение, что это было нечто большее. Предчувствие того, что должно было произойти. Вместо того, иметь возможность сказать что-то первой, выбор был отнят у меня человеком с глубоким, четким голосом Гейвена. Он показался мне знакомым. Странно. Я ломала голову в поисках информации, но он заговорил прежде, чем я смогла ее найти. — Привет, Эванджелин, — сказал он, подходя ближе ко мне и сбрасывая руку Джеки, несмотря на ее слабые попытки удержать ее. Она нахмурилась, но я не обратила на нее внимания, потому что мне потребовалась вся моя воля, чтобы не отреагировать на глубину его голоса. Он не хриплый, как я привыкла слышать от людей моего отца. Это был мягкий, насыщенный баритон и это, казалось, пронизывало меня насквозь, пристраиваясь рядом с моим беспорядочно бьющимся сердцем. — Здравствуйте, мистер Бельмонте, — пробормотала я, кивая ему, хотя и постаралась не подходить ближе. — Приятно с вами познакомиться. Я приношу извинения за вторжение на вашу встречу. — Это не проблема, — сказал Гейвен, улыбаясь в мою сторону. — На самом деле, мы как раз собирались пригласить тебя присоединиться к нам. Блядь. Это не может предвещать хороших новостей. Мой взгляд метнулся к отцу, который стоял за своим столом, выглядя весьма довольным собой. — Зачем? — потребовала я. — Что ж, мой ангел...— отец обогнул свой стол и встал между человеком, которого звали Гейвен, и мной. Джеки, нахмурившись, отодвинулась, ее взгляд метался между нами троими. — Я планировал поговорить с тобой сегодня вечером, но, полагаю, есть причина, по которой ты пришла сюда так внезапно. Уверен, ты уже слышала. — Да, — я вспомнила причину с отрезвляющей ясностью. Я повернулась к своему отцу. — Это правда? — мои глаза встретились с его. — Ты планируешь заставить меня выйти замуж? Я подчеркнул слово "заставить", чтобы продемонстрировать свою крайнюю неприязнь к этой ситуации. — Да. Ответ прозвучал громко и ясно, но, к моему полному изумлению, ответ был не от моего отца. Моя голова повернулась, как будто вращаясь вокруг оси. Теперь, когда все мое внимание было приковано к нему, Гейвен мягко улыбнулся и продолжил. — Твой отец попросил меня присоединиться к семье Прайсов и взять тебя в жены. Еще один приступ шока прокатился по мне эхом, но не потому, что это произошло так быстро, а потому, что я не ожидала, что мужчина передо мной окажется тем, за кого меня заставят выйти замуж. Вот оно, это проклятое предчувствие. Прежде чем я успела ответить, мой отец заговорил снова. — Моя цель, Ангел, сделать так, чтобы Гейвен стал следующим главой семьи. Мне пора уйти в отставку и передать бизнес в более молодые, способные руки. Я готов уйти на пенсию и хочу убедиться, что о моих девочках хорошо позаботятся. Гейвен усмехнулся. — Я не так уж молод, Рафаэлло. — Ты намного моложе меня, — ответил мой отец с немалой долей веселья. Меня шатало, и я почувствовала, как надежда, расцветшая в моей груди, несмотря на мои худшие опасения, умирает медленной и мучительной смертью. — Ты не можешь быть серьезным. Сначала я подумала, что весь мой ужас и замешательство вылились в этом единственном слове, пока не поняла, что это вообще не мой голос. Отец бросил на Джеки неодобрительный взгляд в ответ на ее слова, но в остальном проигнорировал вспышку гнева, сделав шаг ближе ко мне и потянувшись к моим рукам. — Пожалуйста, мой Ангел, — сказал он тихим голосом. — Надеюсь, ты понимаешь, что это необходимо. Чтобы наша семья продолжалась, Гейвен обеспечит твою безопасность и … — Это из-за моей учебы? — потребовала я, обрывая его. Краем глаза я бросила мрачный взгляд на Гейвена, неуверенная, стоит ли мне говорить что-либо о колледже в его присутствии, но также не желая отпускать отца без четкого ответа. — Нет, речь идет не о твоем поступлении в Университет Истпойнт, — сказал мой отец. — Это просто лучший способ действий для семьи и для тебя. Я покачала головой. — Нет, я не... я не могу согласиться на это. Лицо моего отца изменилось, меняясь и превращаясь в то, которое я слишком хорошо знала. Это было лицо главы семьи Прайс - непоколебимого и нераскаявшегося человека, который ответственен за то, частью чего я отказывалась стать. Вещи, из-за которых его почти наверняка арестовали бы и отправили в федеральную тюрьму пожизненно, если бы он был хоть немного менее осторожен. А теперь … я была следующей частью его бизнес-плана. Простая пешка, независимо от того, сколько я работала над тем, чтобы оставить эту жизнь позади. — Я принял свое решение, — сказал он, отпуская мои руки, отчего я почувствовала холод во всем теле, а кровь отхлынула от моего лица. — В твоих же интересах дать Гейвену шанс. — Сейчас не средневековье, папа, — прошипела я, мой голос сорвался, когда я поняла, что Гейвен наблюдает за моим унижением любопытным и аналитическим взглядом. — Нет, но ты принадлежишь к семье очень старой закалки, Эванджелин. Мой брак тоже был устроен. Ты смиришься с этим. Это был приказ, а не просьба. Мне хотелось протестовать сильнее, но я знала правду – как бы сильно мой отец ни заботился обо мне, он будет настаивать на своем. Или выберет кого-нибудь гораздо худшего. Сердце бешено колотилось о мою грудную клетку, я посмотрела на Гейвена Бельмонте. Судя по всему, он не чудовище. Внешность, однако, может быть обманчивой. Словно поняв, что наша небольшая интерлюдия подошла к концу, Гейвен шагнул вперед и протянул руку в знак приветствия. — Мне действительно приятно познакомиться с тобой, Ангел, — сказал он. — Я с нетерпением жду нашей совместной жизни. — Эванджелин, — автоматически поправила я, беря его за руку. Она почти поглотила мою теплом и силой. Его ладонь и пальцы были шершавыми от мозолей, когда он слегка сжал их. Он улыбнулся. — Думаю, Ангел тебе подходит. Я не уверена, как на это реагировать, поэтому молчала, кипя от ярости и отчаяния. Я уже пыталась сообразить, что будет наилучшим вариантом действий. Как я могу повернуть время вспять? Как я могу выпутаться из этого? Что я должна сделать, чтобы этот мужчина отказался от меня как от своей жены? — Я понимаю, что все это может тебя немного смутить, но я надеюсь, что ты присоединишься ко мне завтра за ужином, — он ухмыльнулся. — Думаю, было бы неплохо узнать друг друга поближе, не так ли? Мои губы приоткрылись, и я перевела взгляд с него на своего отца и на Джеки, которая смотрела на нас двоих с глубоким хмурым выражением на лице. — Мы не знаем друг друга, — заявила я. — Что заставляет тебя думать, что один ужин что-то изменит? —Ангел. Сердитый голос отца так редко был обращен на меня, что, когда он произнес мое имя таким хриплым тоном, у меня подскочил пульс. Рука Гейвена крепче сжала мою, и он использовал свою хватку, чтобы притянуть меня ближе, пока не смог наклониться и коснуться губами моего уха, пока говорил. — Обещаю, ты не пожалеешь об этом, — сказал он. — Всего одно свидание. — Она согласна, — сказал мой отец. Нет, черт возьми, я не согласна, но сейчас я не могу протестовать. Не с его взглядом, прожигающим мне щеку сбоку. Когда Гейвен отступил и отпустил мою руку, жесткий, манящий взгляд моего отца сказал мне то, что я уже знала. Все это было фарсом. Просьба Гейвена всего лишь иллюзия. Реальность заключалась в том, что выбор уже сделан за меня, поэтому я дала единственный ответ, который был в моих силах, и слова показались мне кислотой на языке. — Ладно, — огрызнулась я. — Хорошо. Я пойду на ужин. И вот там я и начну заставлять его сожалеть о своем выборе. Глава 3 Мечты хрупкие создания, их так легко повредить, так легко отбросить в сторону. Я начинаю понимать это. Мои мечты о том, чтобы поступить в колледж и оставить позади эту жизнь - жизнь, омытую преступлениями и тайнами, кажутся такими же далекими, как всегда, когда я иду через поместье к парадному входу, где меня должен встретить Гейвен Бельмонте. После встречи в кабинете моего отца днем ранее Джеки в бешенстве убежала, по какой-то неизвестной причине у нее испортилось настроение. Ее очень позабавило известие о моем браке по расчету, но теперь ее, казалось, это расстроило больше, чем даже меня. А я очень расстроена из-за этого. Мужчина, которого выбрал мой отец, красив, и часть меня чувствовала, что я должна была быть благодарна за это маленькое утешение, но это не могло стереть тот факт, что я его не знала или что я навсегда буду привязана к этой семье и ее жестоким намерениям. Я закрыла глаза и резко втянула воздух, размышляя о том, чтобы развернуть свою задницу обратно и вернуться в свою комнату, чтобы запереться изнутри. Это была бы детская истерика, но мне захотелось закатить ее прямо сейчас. Все мои тщательно продуманные планы рушились, а Гейвена, казалось, не слишком беспокоил тот факт, что я не заинтересована выходить за него замуж. — Мисс, — мои глаза открылись, когда Бруно, один из самых близких людей моего отца, подошел ко мне. — Мистер Бельмонте здесь. Он ждет в гостиной. — Хорошо. Я взглянула на свое платье, прежде чем разгладить слегка помятые бока, и это движение дало мне возможность чем-то заняться. В отличие от Джеки, я не слишком часто надевала платья, предпочитая джинсы и рубашки чем плотно облегающие дизайнерские наряды. Прямо сейчас я чувствовала себя не в своей тарелке даже в этом платье хотя оно и близко не было таким обтягивающим и струилось по моим бедрам легкими складками. Я протянула руку и коснулась своих завитых волос. Я не хотела прилагать больше усилий, чем необходимо, но Гертруда и слышать об этом не хотела, поэтому она потратила большую часть нескольких часов, укладывая мои волосы мягкими вьющимися волнами и нанося на лицо гораздо больше косметики, чем я обычно использовала. По крайней мере, все это выглядит естественно, напомнила я себе. Я отказалась от любых резких цветов и выбрала нейтральные. Ерзание и приспособление позволили мне скрыть легкую дрожь в моих руках, о которых Бруно, вероятно, доложил бы моему отцу, чтобы отметить, как развивается помолвка. Проглотив комок, который образовался у меня в горле, я заставила себя снова посмотреть на него.