— Значит ли это, что у тебя нет места для десерта? Ева выпрямляется и улыбается. — У меня всегда есть место для десерта. Я смеюсь, потому что использую ту же фразу. — Хорошо, потому что это вкусно. Я встаю и направляюсь на кухню, чтобы взять пирог, который испек заранее. — Пекановый пирог. — Мой любимый. Ты знаешь, что он очень популярен в Джорджии? — Ева практически визжит. Я точно знаю это, поэтому и сделал его для нее. — Возможно, — говорю я, ухмыляясь. Она наклоняет голову. — Вы пытались произвести на меня впечатление, сэр? Ее голос становится немного кокетливым, заставляя меня полностью забыть о пироге в руках. — Может быть, — говорю я, ставя блюдо в центр стола и разрезая на щедрые куски. Сначала подаю порцию Еве, а потом беру себе. Она пробует пирог, и ее глаза закрываются, когда она стонет. — Ты чертовски хорошо готовишь. Я со смехом качаю головой. — Не совсем. Я более или менее исчерпал все свои навыки сегодня вечером. Ева пристально смотрит на меня. — Трудно поверить. — Она улыбается. — Все это так вкусно. Я тяжело сглатываю, ненавидя ощущение трепета, которое испытываю внутри, когда она улыбается мне. Как будто мой мир каждый раз переворачивается с ног на голову. Игнорируя ее комплименты по поводу моей еды, я молча доедаю остаток пирога, зная, что могу сказать что-то, о чем потом пожалею. Я знаю, что боюсь того, что означают мои чувства к Еве, и если я чувствую себя так после одного ужина, то две недели вместе на Рождество будут еще более трудными. — О чем ты думаешь? — Спрашивает Ева, наблюдая за мной, пока отправляет в рот последний кусочек пирога. Я поднимаю бровь. — О том, что не могу дождаться, когда ты окажешься в моей постели, — лгу я. Ее карие глаза вспыхивают жаром, от чего мой член становится твердым, и я устраиваюсь поудобнее под столом. — Правда, сэр? — Она опускает ложку в миску и встает, подходя к моей стороне стола. Нежно кладет руки мне на плечи и разминает на них узлы. — Я тоже не могу дождаться, — бормочет она. Я рычу и хватаю ее за руку, дергая к себе на колени. Ева ахает, когда я располагаю ее спиной ко мне, позволяя ей почувствовать тяжелое давление моего члена между нами. — Оак, — стонет она, выгибая спину. — Возможно, я трахну тебя прямо здесь, в этой позе, — бормочу, позволяя своему языку пробежаться по раковине ее уха. — Возможно, я трахну тебя во всех местах в коттедже, кроме кровати. Ева вздрагивает, ее голова запрокидывается к моему горлу. — Тебе бы этого хотелось? Ева выгибает спину в ответ. — Очень, сэр. Я задираю юбку на платье, чтобы обнаружить ее абсолютно голой, после чего быстро освобождаю член из трусов и штанов. Ева стонет в тот момент, когда головка моего члена дразнит ее вход. — Трахни меня, сэр, пожалуйста. Я прижимаю головку к мокрому входу, прежде чем одним быстрым движением насадить ее на свой член. Звук, который срывается с прекрасных губ Евы, — это звук неподдельного удовольствия с того момента, когда я оказываюсь внутри нее. Я с силой хватаю ее за бедра и двигаю вверх-вниз, насаживая снова и снова на свой член. Моя хватка на ее бедрах жесткая, и я знаю, что это оставит ей синяки, но больная часть меня хочет оставить свой след на ее коже, заклеймить ее, чтобы ни один другой мужчина никогда не прикоснулся к тому, что принадлежит мне. Я толкаю ее вперед, заставляя наклониться над столом и выгнуть спину, открывая мне дразнящий вид на идеальную маленькую попку, когда я раздвигаю ее ягодицы. — Такая красивая задница, — стону я, все еще поднимая ее вверх и вниз по своему члену. — Не могу дождаться, чтобы трахнуть ее, — рычу я. Ева напрягается, прежде чем тихо скулит. — Он ни за что не влезет, — протестует она. — Я бы сделал так, чтобы он поместился, — стону, наблюдая, как ее киска поглощает мой член снова и снова. — Мне нравится смотреть, как мой член исчезает внутри тебя. Я шлепаю ее по ягодицам, заставляя ее стонать. — Оак, я думаю, я собираюсь… Я держу ее неподвижно, еще не готовый к тому, чтобы она кончила. — Слишком рано, малышка. Если я позволю тебе уже кончить, ты не сможешь справиться с тем, сколько раз я собираюсь трахнуть тебя сегодня вечером. Я протягиваю руку и обхватываю ладонями ее груди, нежно играя с ее сосками. — Я собираюсь трахать тебя всю ночь напролет, — шепчу я ей на ухо, прижимая спиной к себе. — Ты понимаешь? Ева кивает в ответ. — Да, сэр. Она извивается у меня на коленях, ища трения о свой клитор. Я удерживаю ее неподвижно, перемещая пальцы к клитору и массируя пучок нервов. — Если ты пока не хочешь, чтобы я кончала, ты не помогаешь, — предупреждает она. — К сожалению, я разрываюсь, — говорю я, поглаживая пальцами ее клитор. — Мне нравится чувствовать, как эта пизда кончает по всему моему члену, и все же я знаю, что если я позволю тебе кончить прямо сейчас, ты будешь так измотана к тому времени, когда я закончу с тобой. Ева хнычет, выгибая спину и пытаясь двигаться вверх и вниз по моему члену. Я стойко держусь, сохраняя контроль над ситуацией. — Позволь мне кончить. Мне все равно, насколько я устану, когда ты закончишь со мной, пожалуйста, — умоляет Ева. — Я ни в чем не могу тебе отказать, малышка. — Я ускоряю ласку своих пальцев по ее клитору. — Скачи на мне, пока не взорвешься, — приказываю. Она стонет и двигает бедрами, насаживаясь на мой член неистовыми движениями. Другой свободной рукой я поочередно играю с ее набухшими сосками, заставляя ее стонать, когда она доводит себя до предела, используя меня для своего удовольствия. — Блядь! О, да, Оак! — кричит она так чертовски громко, что я благодарен, что рядом нет соседей. Горячая киска Евы обхватывает мой ствол, пропитывая меня своим соком. Ее мышцы трепещут вокруг толстой, пульсирующей эрекции, похороненной внутри нее, подводя меня к всё ближе к краю. Я снимаю ее со своего члена и хватаю за ягодицы, помещая свой блестящий член между ними и используя упругую попку, чтобы натирать член, вверх и вниз. — Что ты делаешь? Я шлепаю ее по заднице, наслаждаясь тем, как кожа краснеет под моим ударом. — Если я не могу трахнуть эту маленькую тугую попку прямо сейчас, я буду тереться об нее. Ева стонет, придвигая свою задницу ближе. — Я хочу, чтобы ты снова был внутри меня, — скулит она.