Валентин еще раз обвел взглядом кабинет. Пан или пропал… * * * Примерно через полчаса Валентин вышел из кабинета. Постоял несколько мгновений, глядя на лифт в конце длинного пустынного коридора. Пробормотал: – Нет, какого черта… Повернулся и открыл дверь снова. За дверью была просторная комната с панорамным окном, выходящим на Балтийский залив. В помещении было шесть столов, сейчас пустовавших – у окна с хохотом общались шесть женщин средних лет с бокалами в руках. Открытая бутылка вина стояла на подоконнике, еще одна, пустая, – на полу. Судя по одежде, это были гражданские сотрудницы. – Товарищ капитан второго ранга, отдел кадров на этаж выше! – окинув его любопытным взглядом, сказала одна из женщин. – Но вы можете смело заходить! – кокетливо добавила самая пожилая из женщин. – У меня день рождения! – Поздравляю, – пробормотал Валентин. Посмотрел на служебное предписание, которое держал в руке, вздохнул, закрыл дверь – вызвав взрыв хохота и чью-то реплику: «Вика, ты напугала мальчика!» Валентин прошел к лифту, который словно поджидал его на этаже, и сказал: – Вестибюль. Лифт пошел вниз. – Даже не буду пытаться понять, – сказал Валентин в пространство, на случай если за ним наблюдают. Через три минуты он вышел из башни европейского отделения Космофлота. Был жаркий день из тех, что порой случаются в середине прибалтийского лета, только где-то высоко над заливом плыли белые облачка. Стеклянная пирамида регионального штаба была здесь единственным высотным зданием, стоящим посреди уютного городка в старонемецком стиле – от фахверка до неоготики. Все – новодел, но выглядел он вполне правдоподобно, хотя мрачноватый собор с горгульями, по мнению Валентина, был тут все-таки излишним. Еще через пять минут Валентин подошел к ресторанчику «Повод», одному из тех, где традиционно встречались офицеры Космофлота. У кого-то всегда был повод праздновать, у кого-то печалиться. Относительно себя Валентин пока не определился. На открытой веранде сидел с бокалом пива подтянутый капитан третьего ранга. Он был ровесником Валентина, но в отличие от него выглядел космонавтом с рекламного плаката – красивый, улыбчивый, весь какой-то соразмерный и самодостаточный. Мундир на нем сидел ладно, кожа была загорелая, светлые волосы казались длиннее, чем были. Пожалуй, он лучше всего смотрелся именно здесь, в подчеркнуто гражданской обстановке. Скафандры, корабли, космос – все это было бы уже лишним и только отвлекало внимание. Парень беседовал с официанткой, улыбающейся ему куда более искренне, чем требовала профессия. Впрочем, индикатор эмоций, сережку которого девушка вызывающе носила в левом ухе, мерцал зеленым и розовым совсем уж откровенно. Валентина девушка удостоила лишь дежурной улыбки. – Мне того же, – сказал Валентин, садясь напротив капитана третьего ранга. Девушка с явной неохотой ушла. Валентин сидел на плетеном стуле, заложив ногу за ногу и глядя на капитана третьего ранга. При его появлении тот явно занервничал. Глотнул пива. Картинно оглянулся вслед официантке. Потом не выдержал: – Ну что, командир? – Ты о чем, старпом? – добродушно спросил Валентин. – На какое корыто нас загнали? – Нас? – Валентин сделал паузу. – Ах да. Виноват же я. Прости, Матиас. Запамятовал. Матиас заерзал на стуле. – Валя, я же хотел написать рапорт… – Я командир, – сказал Валентин. – Я отвечаю за все. В том числе и за включение отражателя. Не лезь мне через голову. Лицо Матиаса стало тверже, а взгляд жестче. – Валентин, может, я и сломал нашу карьеру… твою карьеру… но мы спасли миллионы жизней. – Скорее сотни миллионов, – рассеянно поправил Валентин. – Ладно, не парься. Все не так плохо. – Нас оставили на «Енисее»? – поразился Матиас. – Нет. Меня назначили на корвет «Твен», серия АС. Матиас нахмурился. Потом сказал: – Подожди… Эй-си… ну так он почти такой же, как «Енисей». Только новее! – Ну да. За счет этого легче, и экипаж всего восемь человек. Матиас торжествующе рассмеялся. – Ага! То есть формально выглядит как наказание, тебе дали корабль поменьше! Все-таки в штабе остались внятные мужики… Варианты какие-то были? – Да так, ерунда, предлагали старпомом на корабль побольше… – отмахнулся Валентин. – Я отказался, конечно. Официантка принесла ему бокал пива, бросила взгляд на Матиаса и ушла. – Значит, на «Твена»… – Матиас помрачнел. – А вдруг тебя назначат командиром «Енисея»? – спросил Валентин. – Я не гожусь, – неожиданно твердо сказал Матиас. – Пока не гожусь. Я это знаю, и ты это знаешь. И даже в штабе, полагаю, знают, что мое место – второе. – Тогда я беру тебя старпомом на «Твена». – Валентин сдвинул бокал с бокалом Матиаса. – Кэп… – Проехали, – сказал Валентин. – Не благодари. В конце концов, мы же спасли миллионы жизней. Впрочем, к чему мелочиться? Миллиард жизней. Уйдем вместе. Матиас медлил, потом поставил кружку. – Валя, мы с тобой сколько дружим? – С первого курса, с шестнадцати, – ответил Валентин. Нахмурился. – Пятнадцать лет. – Кто из нас окончил училище с золотым дипломом? – Ты. – Валентин пожал плечами. – Кто лучший пилот? – Ты. – Валентин улыбнулся, но уже с легким раздражением. – Кто знал все соргосские суеверия и придумал, как остановить войну? – Ты, блин! Матиас, что сказать-то хочешь? Матиас вновь взял кружку и осушил одним глотком. Подался через стол к Валентину. – Валька, мы друзья. С юности, можно сказать. В одной комнате жили, на одном курсе учились, на «Гранде» практику проходили, на один корабль распределились. Все вместе. Только я всегда был лучше. Немного, но лучше. – Матиас, я с этим не спорю… – Кто из нас был старостой группы? – Я, – ответил Валентин. – Кто руководил курсантами на «Гранде»? – Я. – Кто через месяц стал помощником командира на «Шпрее»? – Я. – Кого перевели на «Енисей» с назначением старпомом? – Меня. Матиас удовлетворенно кивнул. – Ну, так ты меня понял? – Нет! – упрямо сказал Валентин.