— Доброй ночи, дочка. Кефас провел ее в богато украшенную комнату, роскошнее которой она в жизни не видела. — Это твоя комната, — сказал он. — Ее не трогали долгие годы, пока король не приказал переделать ее под твой возраст. Теда изучающе рассматривала персиковые и кремовые стены, прекрасную резную мебель. На потолке были изображены резвящиеся в Изумрудном лесу феи. — Она прекрасна. — И полностью соответствует положению принцессы, — Кефас отвернулся. — Комната намного больше моей и более женственная. Уверен, что тебе она понравится больше. По его голосу было ясно, что он напряжен. Девушка подошла к гаргулье и погладила его по плечам, пока он не расслабился. — Да, она больше и более женственная, но не по душе мне. — Правда? Она осмотрела комнату. — Хорошо. Но ты можешь представить, что просыпаешься здесь каждое утро? Кефас посмотрел на постель, которая была меньше и усеяна грудой подушек с оборками. — Не совсем, — юноша обернулся. — Но если ты хочешь этого, то и я приму твое решение. Теда посмотрела на постель и рассмеялась. — Не думаю, что ты поместишься на этой постели. У тебя ноги будут свисать. — Возможно. но тогда я просто подогну их. Это совсем неважно. — Правда? — Да. — Что ж, а для меня это важно. Кефас нахмурился. — Что-то не так? Проблема в моем росте? — С нашей спальней. Здесь ли или в твоей комнате. Неважно. Пока ты со мной. Он притянул девушку в объятия и крепко обнял, а затем поцеловал. — Я хочу всегда быть с тобой, Теда. Хочу сделать тебя счастливой. — Ты и так делаешь. А я хочу всегда быть с тобой. Он вновь поцеловал принцессу, а затем бережно отнес ее на постель. Вскоре стало понятно, что кровать мала для Кефаса, но это не помешало им всю ночь заниматься любовью. Глава пятнадцатая Штейн наблюдал за входом в паб, скорчившись в паре шагов от него. Горан следил за черным ходом, который вел на кухню. В этот раз сучки не уйдут от них. Подавив гневный рык и сжав кулаки, гаргулья боролся с гневом. Становилось все хуже. Уже несколько недель у него не было сексуальной разрядки. Намного дольше, чем обычно. Его первый полет в Кев обернулся неудачей как для него, так и для женщин, с которыми он пытался переспать. Штейн не мог выбросить из головы юношу Пастелля. Дверь паба распахнулась, и воин отогнал все посторонние мысли. Задание было слишком важным, его нельзя было провалить. Женщины, которые угрожали королю и его братьям должны быть пойманы и допрошены. Ему хотелось бы убить их, но король попросил доставить их живыми. Появились две фигуры в плащах и направились по грязи, огибая небольшое здание. Деревушка была слишком мала, чтобы там проходила нормальная дорога, а дождь, лившие несколько дней подряд превратил все в грязное месиво. Идеальное место, чтобы скрыться и залечь на дно. Неожиданностью стало то, что об этом он узнал от одного из своих соседей. Штейн наблюдал за женщинами, покинувшими паб и направлявшимися прямиком в ближайшие заросли. Лошадиное ржание раздалось поблизости. Когда они скрылись, Штейн поднялся в темное небо и опустился рядом с Гораном. — У них здесь лошади, — сказал Штейн, взмыв в воздух. Горан последовал за ним. Они заметили женщин с лошадьми и приземлились на верхушки деревьев. Ни кеванки, ни животные не почувствовали их присутствие. — Как думаешь, когда эта сучка выйдет из замка? — спросила Калипсо. Ее звонкий голос достигал макушек деревьев. Ива скинула капюшон и посмотрела на подругу. — Одному черту известно. Сейчас это не наша забота. Не мы виновны в том, что этот идиот ее упустил. Калипсо пожала плечами и тоже скинула капюшон с головы. Теперь юноши убедились, что перед ними были те, кого они искали. Горан вопросительно выгнул бровь, глядя на Штейна, и тот кивнул. Гаргульи громко опустились на землю, напугав лошадей. Женщины закричали. — Аааа! Вы заплатите за это, — закричала Ива. Обе кеванки потянулись за своими мечами, но сталь не смогла пробить кожу гаргулий. Юноши быстро выбили оружие у воительниц и связали их. — Отпустите нас, — злобно произнесла Ива. — Совет уже вынес нам наказание за похищение вашего брата. Горан рассмеялся и покачал головой. — И это освобождает вас от наказания за убийство нашей королевы? Ива побледнела, а Калипсо, крича, бросилась в ноги Штейну. — Нет, прошу. Это была ее идея. Я была бессильна. Помогите мне, пожалуйста. — Ах ты сука! — воскликнула Ива, набросившись на женщину. — Довольно, — прорычал Штейн, оттаскивая Калипсо. — Вы обе отправитесь к нашему королю, и он решит, что с вами делать. Если бы это касалось меня, то я бы расправился с вами прямо здесь и сейчас. Калипсо бросилась на землю, задрала плащ и обнажила короткое платье. Расправив плечи, она обнажила свои груди. — Как насчет последнего раза, Штейн? Я приму вас обоих. Можете даже связать меня. Он посмотрел на нее с отвращением, даже не польстившись. Горан лишь покачал головой. — Успокойся, иначе я заткну тебя, — сказал Штейн. К счастью, они добились желаемого результата, и обе женщины замолчали. Каждая гаргулья схватила по кеванке, и они направились в замок короля. Теда мертвой хваткой держала руку Кефаса, когда женщин ввели в тронный зал. Она сидела по левую руку от короля, а Кефас стоял у нее за спиной. Ей потребовались все ее силы, чтобы не вскочить с места и не напасть на кеванок. В этот раз ее не застигли врасплох. Она не была напуганной девушкой, на глазах у которой убили мать. Она была женщиной, которая знала, что сможет использовать магические способности и всю физическую силу, чтобы сразиться с этими женщинами, даже если не сможет убить их. Кефас обещал научить ее сражаться, чтобы она больше никогда не чувствовала себя беспомощной. Ей хотелось получить эти знания прямо сейчас, когда она встретилась лицом к лицу с убийцами своей матери. Они даже не взглянули на нее. Одна из кеванок опустила голову, глядя в пол, вторая же гордо подняла голову и уставилась на короля. У Теды не было ни капли сомнения в том, что перед ней стояли преступницы. И единственный вопрос, мучивший ее теперь, был «зачем»? Отпустив руку Кефаса, девушка поднялась, пройдя несколько шагов. Она остановилась в паре шагов от них, но так, чтобы до нее нельзя было дотянуться. Тепло Кефаса придало ей уверенности. — Зачем? — спросила она. — Зачем вы убили мою мать? Золотоволосая пожала плечами. — А почему нет? Твой отец — высокомерный ублюдок, который уже отжил свое и должен позволить править другим. Мы считали, что потеря королевы в первый раз потрясет его, но этого не случилось. Поэтому решили сделать его потерю более тяжелой. — Так мама сбежала из-за вас? — ахнула Теда. Ива рассмеялась. — Думаешь, она правда настолько глупа, чтобы оставить все это? — она обвела связанными руками комнату. — Она дура, но не совсем. Конечно, королева считала, что любимый оставался развлечься в компании кеванок, когда посещал наши земли. Это была последняя капля. Теда бросилась вперед и ударом стерла улыбку с лица женщины. Она схватила ее со спины и потащила назад, а двое гаргулий подбежали разнять их. — Довольно, — произнес король. — Кефас, прошу, уведи мою дочь в покои. Ей больше не нужно находиться в обществе этих двоих. Теда смотрела на кинжалы кеванок, когда Кефас поднял ее на руки и направился к двери. Девушка не сводила с них взгляд, пока дверь не закрылась. Когда ее вспышка гнева утихла, Теда уткнулась в плечо Кефаса. Он крепко прижал ее к себе, пока девушка рыдала в его рубашку. Каждая слезинка ранила Кефаса, словно кинжал, в самое сердце. — Тише, любовь моя. Твой отец добьется, чтобы справедливость восторжествовала. Память о твоей матери будет жить вечно. Девушка кивнула, продолжая плакать. Слезы лились ручьем.