— А уж когда щуришься, и вовсе сбежать хочется, — добавил керосину в и без того пылающий костер моей злости Мстислав. — Еще одно слово про мою внешность, и ваши красивые личики не лучше станут. Поняли? — рыкнула я. Но маску все-таки надела. — В общем, мы тут немного опарафинились, — начал рассказывать Виктор. — Вчера греот Рукаоп, когда приходил в нашу комнату и прибивал половицу, жаловался, что его обязали смазать у новых санок полозья жиром. Ну и… — Разве можно было пропустить подобную возможность заменить жир на посыпку для дорог? — азартно выпалил Мстислав. Я скривилась. Как по-детски! — Вы не подумали, что вас легко вычислят? — С чего бы? — возразил Виктор. — Мы просто поменяли одну банку на другую. — Думали, что завхоз обработает одни сани, и опробует их, — принялся разъяснять Мстислав. — Специально сидели рядом с ангаром в кустах, ждали. Так хотелось посмеяться! Но нет. Ему же нужно выделиться. Все мечтает доказать греот Морал свою незаменимость. План завхоз перевыполнил, из ангара не выходил, пока народ не стал ломиться в двери. Все-таки ректор обещала катания на санках вечером, а не под утро. Сколько за это время можно испортить полозьев, остается только догадываться. — Ох! — Ужаснулась я, представляя масштаб ущерба. — И? — потребовала продолжения. — И там сейчас очень весело, — улыбнулся Мстислав. — Девицы уселись в сани и покрикивают на парней, требуя их покатать или хотя бы подтолкнуть. Ни у кого не выходит сдвинуть сани с места. Стали обвинять перегруз. Девиц покоробили гнусные предположения, что у них якобы лишний вес. Все переругались. Глядя на этот дурдом, не ржать просто невозможно. — Мы чуть не спалились, уписываясь над собравшимися чудиками. Я аж икать начал, — пожаловался Виктор. — Пришлось тикать, пока грет Морал не явилась и не поняла, что это наших рук дело. — Думаешь она и так не догадается? — фыркнула я. — Кроме вас больше некому. — А у нас ты — алиби, — хором заявили «братишки». — Нашли за кого прятаться. Еще и меня обвинят. Думаете, для меня у грет Морал открыт кредит доверия? — Так мы выйдем из твоей комнаты, и камеры это покажут. — А как входили? Парни переглянулись. Сообразили-таки, что прокололись? — Нужно в охранный пункт идти, — решили они. — Заодно посмотрим, кто твою комнату посещал в ночь зимнего солнцестояния, — добавил Мстислав и бросил взгляд на окно. — Оно было закрыто, — успокоила его я. — Подарок пришел либо порталом, либо его кто-то принес через дверь. — Скоро и узнаем, откуда твой странный подарочек, — пообещал Виктор. Парни вышли в дверь, а я так и осталась сидеть в обнимку с планшетом, время от времени предпринимая попытки хоть чуть-чуть исправить уродливые ямы и кочки на лице и все сильнее впадая в отчаяние. «Братишек» так и не дождалась, провалилась в тревожный сон. Мне снилось, что у меня прежняя внешность, и чувствовала я себя снова уверенно и спокойно. Как раньше. А утром, открыв глаза, первым делом подбежала к зеркалу. Но нет, ничего не изменилось. Вернее, очень даже изменилось, только в худшую сторону — я же полночи корпела над проклятым портретом, что и отразилось на лице. Похоже, отныне маска станет моей постоянной спутницей. Задерживаться в комнате не стала, решив подождать Виктора и Мстислава в столовой. Мне не терпелось узнать, смогли ли они что-нибудь выяснить. Выбегая, чуть не споткнулась об очередную корзину с цветами, поджидающую меня у двери. Дыхание сбилось. Если бы новоявленные поклонники увидели скрытое под маской, то позабыли бы про подарки и обходили меня по широкой дуге. К моему огромному удивлению за столиком, так любимым Виктором и Мстиславом, сидел Яромир. Заметив меня, он приветливо махнул рукой, приглашая присоединиться. Проигнорировать его было бы с моей стороны грубостью. Пришлось кивнуть и, забрав поднос с едой, направиться к нему. — Ты рано, — заметила я, присаживаясь за столик и уже привычно склоняя голову, чтобы спрятаться за занавесью волос. — Ты тоже, — весело ответил Яромир. — Значит, не зря я поторопился прийти. — Торопился? Зачем? — Ну, как… Мы вчера с тобой договорились, что встретимся и займемся репетицией песни. — Точно. Песня, — простонала я. — Тебе все еще нездоровится? — спросил Яромир. В его голосе прозвучала забота. Я скривилась. Знал бы, за какого монстра он переживает. Может соврать о недомогании? Он без лишних слов отпустит меня отдыхать. Но что я от этого выиграю? Мало, выйду на сцену в медицинской маске, так еще и с песней осрамлюсь. Нет, нужно хотя бы немного порепетировать. Встану в тени, пусть народ смотрит на Яромира и любуется им, глядишь, на меня никто не обратит внимание. — Я в норме. Давай порепетируем, — согласилась я. На лицо Яромира вернулась улыбка. — Грет Морал велела выступить с классической новогодней балладой. Нам даже лучше, современные песни более сложные в исполнении. Я кивнула, не поднимая глаз от тарелки, ломая на мелкие кусочки омлет. — Ты не собираешься поесть? — заметил Яромир. — Тебе нужны силы, чтобы бороться с болезнью. Я снова кивнула. Он прав, силы мне понадобятся для борьбы за свою внешность. Только как поесть, когда он рядом? — Не жди меня. Иди в каминную, сейчас там никого не должно быть, я приду позже, — пообещала я. — Хочу дождаться брата. Парень проявил удивительную деликатность и, не задавая вопросов, оставил меня. Проследив взглядом за уходящим Яромиром и убедившись, что он покинул столовую, я поспешила пересесть спиной к залу. Сняла с одного уха маску и, склонившись над тарелкой, усердно заработала ложкой. Доесть успела вовремя, в столовой начал собираться народ. — Мы молодцы, — отчитался Виктор, усаживаясь передо мной за стол. — Все сделали и не спалились. Мои глаза загорелись в предвкушении. — Кто…? — Никто к тебе не входил, — обрубил на корню Мстислав мои надежды найти дарителя планшета и узнать, как мне можно исправить искаженную внешность. — Ни вечером, ни ночью, ни утром в праздник зимнего солнцестояния. — Тогда… — Подарок пришел порталом. Сама понимаешь, отправителя мы не узнаем. — Мстислав поморщился от бессилия. — Если только обращаться к полицмейстерам, те сделают официальный запрос… — начал брат, но я его перебила. — Исключено, — отрезала я. — Никто не должен знать. — Тогда остается один выход — искать информацию про планшет в книгах, — подвел черту Мстислав. — Быть может, там будет и подсказка, как избавиться от уродующих чар. — В библиотеке? — спросила я. — Начнем с нее, — решил Виктор. — Библиотека академии считается самой полной. Если не найдем, попробуем пробиться в архив, там хранятся старинные издания, которые по каким-либо причинам не перевели в электронный вид. — Я обещала Яромиру встретиться в каминном зале, — повинилась я, — будем репетировать песню. Чтоб ее и вместе с ней ректоршу! — последнее слово буквально выплюнула, невероятно злясь на грет Морал, обязавшую меня участвовать в концерте. — Не страшно, — отмахнулся Мстислав. Он облизал ложку и грустно обозрел тарелки, опустошенные им в считанные минуты. — Сами справимся. Достаточно вбить в поиск ключевые слова и прогнать по библиотечной базе книг. — Действительно, займись лучше полезными вещами, чем сидеть возле нас и ныть о своей ужасной судьбинушке, — поддержал его Виктор. — Когда это я ныла? — вскинулась я. — Даже если вслух не произносила жалобы, всем своим видом действуешь на нервы, — осадил меня брат. — Хорошо. Я иду учить песню с Яромиром, — пришлось согласиться мне. — Не слышно энтузиазма в голосе, — заметил Мстислав. — Разонравилась любовь всей жизни? — Нет. Просто не с моей внешностью на него зариться, — вздохнула я. — А вы сами-то с каких пор начали к нему благоволить? Кажется, обзывали заносчивым снобом и индюком. — Мы ошибались, — легко открестился Виктор от прежних слов. — Он нормальный парень, сама же говорила, что он спас тебя на гонках. — Мы ему доверили тебя, и он оправдал наши ожидания, — согласился с братом Мстислав. — А ты — выше нос, вернем мы твою красоту… — Не-не-не, — испугалась я, — лучше прежний вид. Мне будет достаточно. Правда. Глава 16 Расставшись с «братишками», я поплелась в каминную. Ноги стали чугунными и еле передвигались. Больше всего на свете я боялась, что мою тайну раскроет Яромир. Я даже готова была смириться с уродливым лицом и получить от окружающих вечное клеймо «той, что в маске», лишь бы он никогда не увидел меня такой, какой я стала, не узнал про планшет и мои жалкие попытки превратиться в красавицу.