Медленно, тщательно подбирая слова, ангел заговорила: — Люди всегда совершали ошибки. Это не в их первоначальной сути, но таковы условия обитания их мира. Они даже миф о первородном грехе придумали, оправдывая свой мир. Но как мы можем называться хранителями, если не смеем давать им шансов? Алрониил молчал недолго. Вновь меткая фраза пронзила насквозь: — Ты называешься хранителем, но меч твой сверкает чаще крыльев. Драки преследуют тебя! Разве это суть ангела? Ты атакуешь, а не защищаешь! Поэтому меч твой без сомнения сразил демона, который соблюдал все условия Договора. — Я не причем! — вспыхнула Люция слабым отблеском света. Скорее, огненного, нежели ангельского, и это не укрылось от глаз архангела. — Раз ты любишь решать дела в битве, то… зачем тебе крылья? Я забираю твои крылья до тех пор, пока не переосмыслишь свое поведение. В тебе пылает огонь демона. Соседство с напарником сказывается. Мы ошиблись, позволив вам быть вместе так долго. — Но какой я ангел без крыльев? — убито проговорила Люция. Вместо повышения, на которое так надеялась, заработала наказание. Инициатива наказуема не только в мире людей. — Серый… — начал неспешно куратор. — Отныне ты серый ангел. Ты не сможешь остаться в этом мире. Тебе придется поселиться в человеке. Найди подходящее тело, душа в котором вопит о помощи. Ты поселишься там с разрешения хозяина. Люция усмехнулась и буркнула, больше ни на что особо не надеясь: — Сотни лет служения перечеркнули несколько месяцев работы с демоном? В этом вся моя провинность? Мы плохо выполняли нужную обоим лагерям работу? Мы отказывались от работы? Мы проваливали задания? — Довольно! До этого я сомневался, но теперь ясно вижу… Люция! Ты заблудилась в понимании служения! Тебе надо время, чтобы разобраться. Проведи его с пользой и гордыня твоя умерится! — Возможно, и заблудилась. Но я не жалею о свершенном! Мы все делали правильно! Я тоже все делала правильно! Мне не о чем жалеть! — Ты говоришь словами Падшего! — от архангела повеяло неприкрытой тоской в словах. — Легко ронять. Но вот помочь подняться… — Люция подняла взор и нашла в себе силы заглянуть в глаза куратора. — Алрониил, почему ты не даешь мне подняться? В следующий момент сияющий мир перестал удерживать ее, и Люция ощутила падение. Право свободного выбора тела ушло вместе с последними роковыми словами. * * * Антимир — Как ты посмел поднять руку на брата? И ради кого? Ради ангела! АНГЕЛА! Ты совсем разума лишился? — Зар, как исполняющий обязанности отца в его отсутствие, положил тяжелую руку на рог Саркона. Одно движение кисти и младший брат лишится чести. Лишь то обстоятельство, что ломающего рывка не последовало сразу, говорило, что есть шанс оправдаться. Только ответы должны быть подходящими… Подходящими для всей семьи. — Она мой напарник, — просто ответил Саркон, уже не уверенный ни в чем. Он видел как пронзил меч спину его брата. — Стоит найти более подходящие доводы, чтобы у демона можно было отобрать рог. Икзар влез на нашу территорию и получил по заслугам. — Только ли в этом дело? — громыхнул рядом тучный брат Моса. Рожденный в одно время с Заром и Валкаром, он проиграл в поединке обоим, но после трагической гибели второго брата, сам стал вторым. Моса оказался второй надеждой отца на престолонаследие. Официально… если бы не лишний вес, насчет которого шутили все демоны Антимира, у него мог быть шанс. А так из-за излишков жира он слишком боялся огня. Демон, боящийся огня был позором семьи. Потому Моса и не пытался обогнать Зара. Но к более низшим по положению братьям относился с презрением, как и подобает демонам. — Она мой… симпатичный напарник, — твердо продолжил склонивший голову перед старшими в семье демон. — Низший не смеет брать то, что мое. — И что ты творишь с этим напарником? — Хохотнул пылающий огнем Икзар. Самый младший из выводка шестерых наследников. После падения Валкара и убийства Аргону стал четвертым. Быстрое продвижение по карьерной лестнице. — Не твое дело, падаль, — вслух ответил Саркон, давая себе дополнительное время на размышление. Подумать бы про себя, закрывшись от всех, но старший велел открыться или откроет сам. Вскроет грубо и неприятно, как консервную банку кухонный нож. А там и не остывшие, странные чувства к ангелу всплывут. — Чего ты не понял?! — вспыхнул Икзар. — Кто ради ангела готов пронзить мечом брата? Саркон! Кто выполняет задания в угоду Небу? Снова Саркон! Кто самое ничтожное существо в аду, которое не сумело прикрыть спину нашему брату? Тоже выходит Саркон? Аргону пал. А тебе дали одно единственное задание — уберечь оборотня Кана. И что? Самому Зару пришлось вмешаться! — Он прав, — подтвердил Зар. — Ты не смог спасти оборотня. Мне пришлось вмешаться и отбросить инквизитора. Он неадекватен, но орден пока не лишил его статуса. Нам припомнят этот случай при любом удобном моменте. Ты подставил семью под удар. — Как бы я мог справиться с инквизитором?! — запротестовал обвиняемый. — Эти существа в Энрофе под силу разве что тебе, Зар. Тактика восхваления старшего не прошла. Моса хмыкнул, давая понять, что задет. Зар тут же вцепился в слова. — И где же был напарник, чтобы поддержать тебя в битве? — Она… ушла, — сорвалось с губ Саркона прежде, чем понял, что любой ответ обернется против него. Оправдания для демона — уже позор, а если их еще можно оспорить, то позор вдвойне, втройне. Десятки гвоздей в крышку гроба, как сказали бы люди. Зар все же отпустил рог, но тут же обхватил мощной дланью за шею и поднял на вытянутой руке. Саркон почти заставил себя не делать никаких попыток к сопротивлению. Против старшего брата это все равно бессмысленно, а дать повод — быть разбитым прежде, чем докажет правоту. — Ничтожество! — хрипло произнес Зар, не дождавшись сопротивления. Швырнул на черную, обожженную землю безвольной тряпкой. Сила падения была дополнена намерением старшего демона. Саркон не смог сгруппироваться и рухнул тяжело, неуклюже. Нелепо и обидно для демона. Обвиняемый пылающими глазами исподлобья окинул взглядом всех братьев… но среди них не было Аргону. Защитить было некому. — Мы все ослепли, когда на кладбище открылся портал, забравший жизнь нашего брата. Но Кан сказал, что почувствовал знакомый запах. Портал был открыт в мире Энрофа, но пахло серой. — Саркон, — предостерегающим тоном начал Икзар. — Не делай последней ошибки. — Доказать? — переспросил Сар. — Только ты из нашей семьи помимо меня бродишь по Энрофу! Ты, Икзар, был при странной смерти Валкара с некромантом рядом. Ты ненавидел Аргону за людские личины. Я уверен, только ты и никто иной поспособствовал смерти Аргону! — Чего?! — голос младшего брата был полон негодования. — Я — что? Поспособствовал смерти нашего брата? Да ты видно умом тронулся! Ты ответишь за свои слова перед светом Сефирота, выродок! — Это серьезное обвинение, Саркон, — спокойно добавил Моса. — Ты сможешь доказать его? — Сейчас… нет, — убито произнес демон после тяжелых, бесконечно долгих секунд размышления. — Пахнуть серой мог любой демон. Не только наша семья имеет доступ к Энрофу. — Спокойно добавил Зар и замолчал на несколько секунд. Самых длинных за всю прожитую жизнь Саркона. Икзар оскалился. Брат допустил грубейшую, непоправимую ошибку. Даже не вызов на бой, правом на который обладал, он выдвинул обвинение без доказательств. И кому? Члену семьи! — Лучше бы ты сам обломал себе рога. — Донеслось от Икзара. — Довольно! — Голос старшего демона прокатился по просторам ада. — Близость с ангелом испортила тебя, Саркон. Икзар, властью данной мне отцом, я позволяю тебе самому сломать ему рога. Исполни наказание! — С превеликим удовольствием! — Подскочил Икзар. — Не зря же отец подарил мне крылья. Слишком быстрый переход от негодования к злорадству на лице Икзара был бы заметен любому существу. Но каждый из демонов имел свою причину уничтожить брата. Сколько за столетия накопилось претензий? Не счесть. Кому еще предъявлять, как не члену семьи, претендующему на твое место в иерархии? Так думал Зар, Моса и конечно же Икзар. — Не-е-ет! — закричал Саркон, стараясь подняться. Пресс сил Зара придавил к земле могильной плитой. — Только не он! — Пусть твое бесчестие будет для тебя уроком! — добавил голосом, не терпящим возражений, Зар. — Именем отца нашего! — Я отрекаюсь от вас, братья! — закричал изо всех сил бывший напарник ангела. — ОТРЕКАЮСЬ!!! Саркон невольно царапнул гранит, оставив след от когтей, но ничего уже не мог поделать — вот и последний гвоздь. Теперь нет возврата. Произошло худшее из возможного. Зар тихо произнес в сгустившейся тишине: — Тогда теперь мы враги. Икзар приблизился к поверженному брату и с величайшим злорадством один за другим обломал все три рога. Так вместо одного рога Саркон потерял все знаки отличия и чести у семьи и антимира. Но не гнев, а дикая боль пронзила поверженного демона. Словно болела та самая несуществующая душа, которая дана людям. Незримая рука схватила за горло, словно Зар все еще сжимал когти на его шее и стало тяжело дышать. — В следующую нашу встречу я убью тебя! — произнес напоследок Зар бывшему брату и открыл портал. Изгнанный демон почувствовал нечто очень похожее на смерть. Глава 10 — Серый ангел - Энроф Небо над городом снова затянуло свинцовыми тучами. Ветер стих и облака закрыли светило, показывая лишь его бледные слепящие контуры. — М-да, осень в этом году холодная. Я и лета не видела. Бледная, как поганка. Так и не загорела, — щебетала под ухом высокого парня Ленка. Вдвоем с Мизраэлем рука под руку они и шагали по шумным улицам, продираясь сквозь потоки людей. Ленка не знала его реального имени, как впрочем, и места, где он живет. Для нее он всегда был лишь безликим Мизраэлем с именем то ли в честь ангела, то ли демона. Она не очень-то разбиралась в этих мистических делах, раскидывая лишь изредка карты Таро, да гадая раз в год на суженого, как многие девчонки. Но он был красив — это главное. Любила до безумия! Вот что важно. И ведь было за что — длинные смуглые волосы, сильный, высокий, стройный, глаза с черными линзами. То ли для зрения, то ли для вида. Скорее, второе. Вдобавок, Мизраэль умел говорить те слова, которые она хотела услышать от своего парня. Знал, как угодить. Хороший психолог легко завоевал сердце девушки. — Никакая ты не поганка. Ты моя снежная королева. Сверкаешь гранями бриллианта, а твои глаза светятся для меня, как два самых ярких солнца на свете, — привычно сказал Мизраэль, лишь для приличия — как показалось Ленке — смазано улыбнувшись… Он появился в ее жизни совсем неожиданно. Лена, даже если бы захотела, не смогла бы вспомнить при каких обстоятельствах. Помнила лишь, что зашла в метро одна, а вышли они уже вдвоем.