Она покачала головой. — Просто на самом деле я не считала тебя тем парнем, который был бы так увлечен чем-то. — Ой. Я имею в виду, это всего лишь хобби. — Не отмазывайся. Я думаю, это хорошо. Я взял свой рол и откусил большой кусок. На вкус все было именно так, как я себе и представлял, и это всегда приносило удовлетворение. Я кивнул головой. — Что ж, дай мне достаточно свиданий для приквела, и наше первое свидание будет похоже на эту тортилью. Я точно буду знать, какое тебе понравится. Щеки Рей вспыхнули румянцем. — Как ты думаешь, сколько свиданий-приквела это займет? — Думаю, столько, сколько я смогу вынудить тебя дать мне. Она улыбнулась, и не раздраженно. — Значит, ты готовишь в свободное время, а днем работаешь в рекламном агентстве? Твой отец владеет каким-то рекламным бизнесом, верно? Ты работаешь с ним? Я немного сильнее прислонился к стойке. Моим первым побуждением было сменить тему, но я не был уверен, почему. Я заставил себя выплюнуть правду. — Нет. На самом деле он, казалось, никогда не был слишком заинтересован в работе со мной. — Что? Вы двое не ладите? — Мы ладим. — Я покачал головой. Было странно копаться в вещах, от которых я обычно держался подальше, даже в своей собственной голове. — Это просто не просто, когда речь заходит о карьере. Часть меня, вероятно, думала, что он ждет, пока я сначала докажу, что могу получить работу маркетолога без его помощи. Потом, когда я это сделал, наверное, я подумал, что он ждет, когда я докажу, что могу хорошо выполнять свою работу. Затем, как только я это сделал… — я пожал плечами, внезапно захотев поговорить о чем-нибудь другом. — А как насчет тебя? Ты просто хочешь заниматься психологией, потому что это весело? Или есть какая-то более глубокая причина. Рей выглядела так, словно раздумывала, стоит ли давить на меня, чтобы узнать больше подробностей обо мне и моем отце, но через пару секунд она расслабилась. — Мой отец был психологом. Если ты придерживаешься взгляда Фрейда на вещи, это, вероятно, все, что тебе нужно знать. Но лично я думаю, что Фрейд ошибался больше, чем был прав. Я точно не знаю. Наверное, мне просто нравится мысль исправлять людей. — Врачи лечат людей, почему не медицина? — Почему-то я думаю, что рвота в открытые грудные полости людей привела бы к тому, что меня довольно быстро уволили бы. Я рассмеялся. — Не нравится вид крови? — Да. И мне всегда нравились головоломки. Мозг людей подобен большой головоломке, которую по большей части невозможно разгадать. Мысль о том, что там есть какой-то секретный ключ, который откроет их счастье, понимаешь? Мне нравится в это верить. Возможно, это был единственный раз, когда я видел ее полностью расслабленной. Ей было удобно, и черт возьми. Я задавался вопросом, есть ли у нее потенциал стать тем маленьким, часто забываемым шедевром в уголке музея. Теперь я мог видеть первый настоящий проблеск этого. Она хорошо скрывала свою уверенность, но она начинала просачиваться сквозь внешность самым великолепным образом. В уголке ее рта была крошка тортильи. Не особо задумываясь об этом, я потянулся через стойку и вытер ее большим пальцем. Наши глаза встретились, когда мой палец коснулся ее губы. Мы были близки. Достаточно близко, чтобы нам обоим потребовалось лишь немного наклониться, чтобы стереть расстояние между нашими ртами. Я посмотрел на нее, ища какой-нибудь знак разрешения. Вместо того, чтобы смотреть мне в глаза, Рей посмотрела вниз и издала тихий горловой звук. Первый поцелуй был очень похож на суфле. Все дело было в выборе времени. Техника. Точность. Несколько слишком долгих минут или несколько неправильных ингредиентов — и все это могло развалиться. И если поцелуй был суфле, то сегодня я попытался приготовить его как надо. Того, как все тело Рей напряглось сейчас, и она не смотрела вверх, было достаточно, чтобы сказать мне, что я основательно облажался. — Очевидно, — сказал я. — Мне потребуется еще несколько свиданий-приквелов, чтобы лучше улавливать твои сигналы. Рей натянуто улыбнулась. — Я не знаю обо всем этом, Майлз. Я имею в виду, может быть, все это было ошибкой. У меня учеба, а у тебя… ну, все, что у тебя есть. Я покачал головой. — Прости. Не-а. У меня еще даже не было шанса разобраться в тебе. Ты не можешь уйти. — Конечно, это была моя проблема, не так ли? Как только я думал, что разобрался с женщинами, что мне оставалось делать? Они были похожи на отработанный рецепт, и все удовольствие от открытия исчезало. Я понял, что на самом деле не показал бы своему отцу, что я изменился, если бы не остался с Рей до тех пор, пока не разобрался в ней. Но разве именно поэтому я хотел, чтобы это сработало? Конечно, я хотел получить эту работу от своего отца. Я просто не был так уверен, что чувствовал бы себя обязанным держать Рей рядом, если бы мои чувства к ней тоже не были настоящими. — Я просто не хочу вводить тебя в заблуждение, — сказала Рей. — Я имею в виду. На самом деле есть кое-что, чего я тебе не сказала. И я буду чувствовать себя намного лучше, если просто выложу это в открытую. — Нет. — Я поднял руки, прерывая ее. — Один мудрый старый осел однажды сказал мне, что как только ты даешь что-то кому-то, ты лишаешь его возможности заработать это самому. А ты? Я планирую собрать каждую крупицу информации о тебе. Так что никаких разглашений секретов. Она изобразила что-то вроде улыбки. — Тогда ладно. Так что же дальше? Глава 11 Рей Луна и я жили в общежитии кампуса. Наша комната была одноместной спальней, и мы повесили простыни между нашими кроватями, чтобы хотя бы немного уединиться. Там даже не было собственной ванной комнаты, так что нам приходилось идти по коридору к общим душевым и раковинам, чтобы подготовиться к утру. Как только я узнала, насколько безумно богата семья Луны, моим первым вопросом было, почему она предпочла жить в полуразрушенных студенческих общежитиях. Очевидно, она думала, что это был «очаровательный опыт», который «расширил бы ее кругозор». Я никогда не держала на нее зла, но было забавно в каком-то извращенном смысле, как богатые люди смотрели на то, что бедные люди должны были делать, почти как на форму туризма. У Луны была привычка приходить и садиться на край моей кровати, пока я пыталась учиться. Как бы я ни ценила дружеское общение, оно также было немного контрпродуктивным. Я никогда не относилась к тому типу людей, которые могут выполнять многозадачность, поэтому каждый раз, когда она говорила, мне обычно требовалось еще пять минут, чтобы собраться с мыслями. — Ты что-то скрываешь, — сказала Луна после нескольких мгновений молчания. Я почувствовала, что мое внимание оторвано от работы. Я прервалась на полуслове, когда пытался превратить Майлза Чемберсона в главную достопримечательность моей статьи. — Что-то скрываю? — Да. Ты странно себя ведешь. — Волосы Луны все еще были влажными после душа, и я могла уловить в воздухе ароматы ее фруктового шампуня и мыла. — Может быть, я просто странный человек? Луна вздохнула, затем протянула руку и захлопнула мой ноутбук. — Ты поговоришь со мной. Я твой друг, Рей. Веди себя так, как будто ты в это веришь. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы решить, действительно ли я хочу превратить всю эту ситуацию с Майлзом в общий проект. Было достаточно плохо, чтобы таить все вину внутри, где только я могла ее видеть. Однако, как только я расскажу Луне… Каким-то образом это заставило меня почувствовать, что все будет более официально. Более реальным. — Я нашла парня, — выдохнула я. Луна наклонилась ко мне. — Король странностей? Для твоей статьи? — Да. Хотя на самом деле он не такой уж странный. Он интересный, и я думаю, он мне нравится. Она выпучила глаза, а затем сильно толкнула меня в плечо, чуть не отбросив назад. — Ой, — сказала я, смеясь и потирая плечо. — Успокойся. — Как ты не сказала мне об этом раньше? — Потому что я чувствую себя действительно дерьмово из-за этого? Я думала, что смогу сделать, как ты сказала. Получить то, что мне нужно для написания статьи. Написать ее. Потом отпустить его. Теперь я уже не так уверена. — Почему? Потому что он тебе нравится? — Он действительно хороший парень. Может быть, он немного неординарен, но я не знаю. Мне это вроде как нравится. И теперь я чувствую себя ужасно из-за того, что у меня хватило смелости согласиться начать встречаться с ним только из-за этой дурацкой работы. И что я все еще планирую ее написать. — Хорошо, тогда напиши свою статью о ком-нибудь другом. Проблема решена. Я покачала головой. — Нет. Он действительно отличный объект для статьи. У него есть эти слои, и я не думаю, что он даже видит, как все они соединяются. — «И мне нужна высшая оценка, потому что мне нужна эта стажировка, чтобы получить работу, которая поможет мне начать выплачивать все мои кредиты и долги после окончания учебы». Луна пожала плечами. — Тогда напиши статью и не отпускай его. — И тогда наши отношения будут основаны на лжи. Как бы я жила с этим? Луна посмотрела на потолок, ища ответ. — Ладно. Когда ты закончишь свою работу, скажи ему правду и прими свои шансы. Либо он смирился с этим, и вы, ребята, двигаетесь дальше. Либо нет. — Это действительно звучит разумно. А что, если он не согласен с тем, что поневоле стал объектом моей статьи? Мне просто выбросить эту затею из головы?