– Куда? – Спускайтесь. Я прыгаю в лодку к Ясину, чешуйки – одна к одной – сверкают на солнце, должно быть, со стороны они смотрятся красиво, смотрятся волшебно. – Что мне с этим делать? Несколько секунд Ясин рассматривает мое лицо, затем тихо произносит: – Маlheur… Несчастье, вот как. Французское слово, сказанное арабом, выдает его русскую сущность. Мою русскую сущность – несчастье. Я несчастна. Со мной случилось несчастье. Спасаясь от него, я бежала в Эс-Суэйру, но покоя нет и здесь. Лучше бы я заразилась герпесом. Ясин манит меня пальцем. Чтобы добраться до него, приходится приложить усилие: лодка гораздо больше, чем казалась мне с пирса. К тому же она забита рыбой, но характерного запаха я почему-то не чувствую. Стоит мне приблизиться, подойти вплотную, как Ясин крепко обхватывает мой подбородок и целует меня в губы. Все происходит так внезапно, что я не успеваю ни возмутиться, ни отшатнуться. Ни ткнуть Ясина в зубы. Но даже если бы успела… Я не стала бы этого делать. Что-то внутри подсказывает мне: в поцелуе молодого рыбака нет ничего оскорбительного. Он – рука помощи, протянутая человеку, с которым случилось несчастье. Вот и все. Пять секунд – ровно столько времени занимает поцелуй. Ровно столько понадобилось бы официанту со стажем, чтобы смахнуть со стола крошки и перестелить скатерть. Ясин – опытный официант, что он забыл в утлой рыбачьей лодчонке – непонятно. – Теперь лучше? – спрашивает Ясин. – Намного. Я провожу языком по губам: они свободны, осталось выяснить судьбу живота и тыльной стороны бедер. Но и без дополнительных изысканий ясно: с ними тоже все в порядке. Мне хотелось бы объясниться с Ясином. – Как это у вас получилось? – Меня зовут Ясин, мадам. Именно тогда он и представился; момент если не торжественный, то хотя бы запоминающийся. Приходится признать: так эффектно со мной не знакомился еще никто. – Это фокус? Ясин энергично трясет головой: нет. – Шутка? Ясин отделывается взмахом руки: нет. – Профессиональный трюк? Ясин дарит мне одну из своих многочисленных болтливых улыбок (впоследствии мне даже удастся классифицировать их): нет. Ясно, что истины я не добьюсь; не сегодня, не в этот раз. – Как бы то ни было… Спасибо, Ясин. – Хотите что-нибудь купить? Профессиональный трюк. Мне хочется думать, что это был профессиональный трюк: не исключено, что именно таким экстравагантным способом хитрый рыбак заманивает в свои сети покупателей. Но для этого нужно, как минимум, договориться с рыбой и рыбьей чешуей. А это уже не трюк, это – самое настоящее… С ходу подобрать слово не удается. Может быть – волшебство?.. Я в Магрибе, не стоит об этом забывать. – Купить? Пожалуй. Рыба не нужна мне, после происшедшего глаза бы мои ее не видели, но нужно ли разочаровывать Ясина? – Возьмите вот эту. Настоящая красавица. Такая же красавица, как вы. Комплимент более чем сомнительный. Особенно в свете того, что я произношу через мгновение: – Вы почистите ее? – Конечно, мадам. – Ясин нисколько не удивлен. – И… м-м… удалите внутренности? – Да. Ясин с ловкостью вспарывает рыбий живот и извлекает из него первую бусину. Теперь я вспоминаю, что первая бусина была извлечена тем утром. За три года их набралось на несколько комплектов бус, но та бусинка была первой. Темная, с едва заметными зеленоватыми прожилками, очаровательная вещица, ничего не скажешь. – Возьмите, мадам. – Ясин протягивает мне бусинку. – Зачем? – Неприхотливый подарок из глубин Атлантики почему-то пугает меня. – Рыба ведь уже ваша. И все, что в ней, – тоже ваше. – Лучше бы там обнаружилась кредитка, – неуклюже шучу я. – На пару тысяч евро. Неизвестно, на сколько потянет курительная трубка, но ждать ее придется еще несколько лет. О Ясине же я и теперь знаю не больше, чем в момент нашего поцелуя, да и то – все мои знания сводятся к сплетням и вракам, которые распускают Хаким и Хасан. Сплетни и враки, составляющие элемент конкурентной борьбы. Не все в них – неправда. …Что же заставляет меня обратиться к мыслям о странном рыбаке Ясине сейчас, по дороге из аэропорта в Эс-Суэйру? И дурацкий День Рыбьей Чешуи, и поцелуй, которым он ознаменовался? Во всем этом не больше смысла, чем в футболках с надписью «Рональдо» и «Рональдиньо» по полтора доллара за штуку. Или – больше? Мне нужно увидеться с Ясином. Прихоть и блажь, если учесть, что мы и так видимся с ним довольно часто и я все так же покупаю у него рыбу. И все так же получаю подарки, составившие бы счастье пятилетнего ребенка. Прихоть и блажь, если учесть, что его французский не улучшился. Так же, как и мой арабский. И все же – мне нужно увидеться с ним. Просто потому, что что-то неуловимо изменилось. За последние несколько часов. Это «что-то» меняется и теперь, каждую минуту, каждую секунду, каждое мгновение. И Эс-Суэйра, к которой мы стремительно приближаемся, больше не кажется мне конечным пунктом назначения. Моим собственным конечным пунктом. Я так надеялась на это – и надежды рассыпались во прах. Неужели всему виной чертовски красивые глаза?.. * * * …Жюль и Джим занимают номер семнадцать. Студентику Мишелю достается двадцать первый. Двадцать один – его счастливое число, об этом он сам сообщил мне, когда я попыталась впихнуть его в четырнадцатый. Что ж, двадцать первый тоже свободен, к тому же там совсем недавно починили кондиционер, так что сбоев быть не должно. Кондиционеры – слабое место отеля Доминика. Парню, заснявшему на камеру взрыв в doubledecker, все равно где остановиться. Его зовут Франсуа Пеллетье. На это имя я и заполняю регистрационную карточку, от руки внося данные в плохо пропечатанный листок – компьютера у нас до сих пор нет. – Мне все равно, где вы меня поселите, – говорит Франсуа. – Номер тринадцать тоже подойдет. – В отелях нет тринадцатых номеров. – Нет? – Как правило, нет. – Ваш отель – исключение из правил? – Не думаю. – Жаль. Ему нисколько не жаль, это видно по его жизнерадостной физиономии. – Можете звать меня Фрэнки. «Фрэнки» – очень уж по-американски это звучит, а еще говорят, что французы ненавидят все американское по определению. Фрэнки, ха-ха, Фрэнки, с таким именем трахают шлюх в придорожных кемпингах на Среднем Западе и выигрывают у одноруких бандитов фантастическую сумму в тридцать баксов. С Фрэнки проблем не будет, даже если потечет кондиционер. Фрэнки – симпатяга. – Вы обещали мне список самых убойных заведений этого городишки. – Держите. Я протягиваю ему список, составленный со слов прежних постояльцев; вопрос лишь в том, совпадут ли их вкусы со вкусом продвинутого живчика Фрэнки.