Глава 6 Я слишком раздосадована на Хардина, чтобы спорить, а он слишком зол, чтобы разговаривать без крика. На самом деле он воспринял новость лучше, чем я ожидала, но как он мог заставить меня выбирать? Он знает, что Сиэтл для меня важен, и я не понимаю, из чего он делает такую проблему – это ранит меня больше всего. Он всегда говорил, что он не может находиться далеко от меня, что не может без меня жить, но при этом ставит передо мной ультиматум, и это несправедливо. – Если он стащил что-нибудь из нашего барахла… – начинает Хардин, когда мы приближаемся к квартире. – Достаточно. – Надеюсь, что в моем тихом ответе он услышит усталость и не будет продолжать. – Я просто говорю. Вставляю ключ в замок и поворачиваю его, быстро оценивая сказанное. Я ведь и правда не знаю этого человека. Вся паранойя рассеивается, когда мы заходим. Отец откинулся на подлокотник дивана, и из его приоткрытого рта вырывается громкий храп. Без лишних слов Хардин отправляется в спальню, а я захожу на кухню выпить воды и подумать о том, что делать дальше. Меньше всего мне хочется сейчас ссориться с Хардином, но то, что он думает только о себе, меня обижает. Я понимаю, он сильно изменился, упорно работает над собой, но я дала ему шанс после всего, что было, после бесконечных циклов расставаний и примирений, от которых бы передернуло даже Кэтрин Эрншо. Не знаю, как долго я смогу держаться на плаву и бороться с накатывающими волнами, которые мы называем нашими отношениями. Каждый раз, когда мне начинает казаться, что я твердо держусь, очередной конфликт с Хардином затягивает меня под воду. Через несколько минут встаю и смотрю на отца: он так громко храпит, что я сочла бы это забавным, если бы не была так погружена в собственные дела. Решаю действовать по ситуации и иду в спальню. Хардин лежит на спине, положив руки за голову и глядя в потолок. Я уже открываю рот, но он начинает первый: – Меня отчислили. Если тебе это интересно… Сердце замирает. Я резко поворачиваюсь к нему. – Что? – Да. Естественно, чего еще было ждать. – Он пожимает плечами. – Мне очень жаль. Я должна была раньше тебя спросить. Я была уверена, что Кен сможет вытащить сына из этой передряги. Я совершенно растеряна. – Все нормально. Ты же все равно поглощена Зедом и планами о Сиэтле, забыла? Я сажусь на край кровати, подальше от него, изо всех сил стараясь сдержаться и ничего не говорить. На это требуется большое усилие. – Я пыталась узнать, будет ли он выдвигать обвинения против тебя. Я знаю, что ты расстроен, но не надо относиться ко мне так неуважительно. Стараюсь говорить медленнее, надеясь, что он воспримет сказанное. На мгновение он теряется, но быстро приходит в себя. – Прости? Я стараюсь держаться как можно более нейтрально, точнее, пытаюсь создать такое впечатление. – Ты слышал, что я сказала: перестань так со мной разговаривать. – Извини, меня выгнали с учебы, потом я узнал, что ты собираешься в Сиэтл. Я бы сказал, что имею право немного рассердиться. – Да, но ты не имеешь права быть дураком. Я надеялась, что мы можем поговорить об этом и решить все, как взрослые люди… на этот раз. – Что это значит? – Он садится, но я продолжаю держать дистанцию. – Это значит, что после полугода наших сумбурных отношений мы можем решить все без ухода кого-то из нас и без битья посуды. – Полугода? – Он изумленно открывает рот. – Да, полугода, – стараюсь не смотреть ему в глаза. – С момента нашей встречи. – Я и не думал, что это было так давно. – Тем не менее. – А для меня это словно целая жизнь. – Это не такой уж долгий срок… – Разве для тебя это проблема? То, что мы слишком долго вместе? – Я наконец ловлю взгляд его зеленых глаз. – Нет, просто это странно. Я никогда ни с кем не находился в таких долгих отношениях. – Ну, мы не были все это время в отношениях. Большую часть времени мы провели в ссорах и избегая друг друга, – напоминаю я. – Как долго ты встречалась с Ноем? Удивительный вопрос! Мы несколько раз обсуждали мои отношения с Ноем, и обычно эти разговоры длились не более пяти минут, преждевременно завершаясь из-за ревности Хардина. – Мы были лучшими друзьями. Насколько я помню, познакомились в школе. Кажется, мы и до этого знали друг друга, только не особо общались. Я внимательно смотрю Хардину в глаза и жду его реакции. Воспоминание о Ное заставляет осознать, как я соскучилась по нему – не как по бывшему парню, а как по члену семьи, с которым находишься в долгой разлуке. – А. – Хардин кладет руки на колени, и мне хочется наклониться и сжать их своими руками. – Вы с ним ссорились? – Иногда. Но наши ссоры были из-за чего-то вроде того, какой фильм посмотреть, или если он опаздывал, когда надо было меня забрать. Он смотрит на свои ладони. – Значит, не так, как мы? – Не думаю, что люди ссорятся так же часто, как мы. – Я улыбаюсь, пытаясь его успокоить. – Чем вы еще занимались? Я имею в виду, с ним, – спрашивает он, и я готова поклясться, что на месте Хардина сейчас сидит большой зеленоглазый ребенок, глаза которого сверкают, а руки почти дрожат от переполняющих его чувств. Я нежно пожимаю плечами. – На самом деле ничем таким особенным – в основном мы вместе делали уроки или смотрели кино. Со стороны мы больше были похожи на лучших друзей. – Ты его любила, – напоминает мне ребенок напротив. – Не так, как тебя, – говорю я ему так же, как и тысячу раз до этого. – А ты бы отказалась от Сиэтла ради него? Он разглядывает грязь под ногтями. Когда он снова смотрит на меня, в его взгляде сквозит неуверенность. Вот, значит, почему мы говорим о Ное: заниженная самооценка Хардина снова заставляет его сравнивать себя с тем, кто, по его мнению, лучше мне подходит. – Нет. – Почему нет? Я тянусь к его руке, чтобы унять детское беспокойство. – Потому что я вообще не должна выбирать, а он всегда знал о моих мечтах и планах, и мне не было необходимости делать выбор. – У меня в Сиэтле ничего нет, – вздыхает он. – Я… у тебя там есть я. – Этого недостаточно. Ох… Я отворачиваюсь от него. – Я знаю, что это хреново звучит, но так и есть. У меня там ничего нет, а у тебя будет новая работа и появятся новые друзья… – Ты можешь тоже найти новую работу. Кристиан сказал, что даст тебе новую работу, и мы могли бы вместе завести новых друзей. – Я не хочу на него работать, а люди, которых я выбираю в друзья, и те, кого выбираешь ты, скорее всего, не совпадают. У нас слишком разные критерии. – Ты не можешь этого знать. Я дружу со Стеф. – Только потому, что вы были соседками по общежитию. Я не хочу туда переезжать, Тесса, особенно теперь, кода я отчислен. Больше смысла было бы в том, чтобы уехать в Англию и попробовать доучиться там. – Ты не должен думать только о том, что имеет смысл для одного тебя. – Учитывая, что ты за моей спиной снова встречалась с Зедом, ты не совсем в том положении, чтобы в чем-то меня обвинять. – Правда? Потому что ты и я даже не договорились еще, что мы снова вместе. Я согласилась вернуться, ты согласился относиться ко мне лучше. – Я вскакиваю и принимаюсь ходить по комнате взад-вперед. – Ты без моего ведома избил его, в результате тебя отчислили, так что если кто-то и есть не в лучшем положении для обвинений, то это ты. – Ты скрывала от меня свои планы! – Он повышает голос. – Ты планировала уйти от меня, не говоря ни слова! – Я знаю! Я прошу за это прощения, но вместо того, чтобы спорить, кто больше виноват, почему бы нам не попытаться все исправить и не прийти к компромиссу?