Я смотрю на него. – Я уже кончил… – Похоже, он совершенно изнемог. – А. Он лениво улыбается полупьяной улыбкой и поднимается с кровати. Затем подходит к шкафу, открывает нижний ящик и достает пару белых спортивных шортов. – Мне явно нужно принять душ и переодеться. – Он указывает на промежность, где на джинсах, несмотря на их темный цвет, явно просматривается мокрое пятно. – Прямо как в старые добрые времена? – улыбаюсь я, и он тоже улыбается, глядя на меня. Хардин подходит и целует меня в лоб, затем еще один раз, в губы. – Хорошо, что ты не потеряла свою возбудимость, – замечает он, подходя к двери. – Она не моя, – напоминаю я, и он, качая головой, выходит из комнаты. Я тянусь к своей одежде на краю кровати, молясь, чтобы отец все еще спал на диване и чтобы, если он вдруг проснулся, не попался на пути Хардина в ванную. Через секунду дверь в ванную закрывается, и я встаю, чтобы одеться. Проверяю свой телефон, жду голосовое сообщение от Сандры, но ничего нет. Вижу маленький значок конверта в верхнем углу экрана, новая эсэмэска; может быть, она занята и решила отправить мне эсэмэс. Я открываю сообщение и читаю: «Мне нужно поговорить с тобой». Читаю имя отправителя: «Зед» – и охаю. Удалив сообщение, кладу телефон обратно на стол. Меня начинает терзать любопытство, и я ищу телефон Хардина. Мое сердце тяжелеет, когда я вспоминаю последний раз, когда я смотрела в него. Добром это не кончится. Но на этот раз я знаю, что он ничего не скрывает. Это невозможно. Мы сейчас совершенно в другой ситуации. Он сделал ради меня татуировку… Только он не хочет ради меня переехать. Но мне ведь не о чем беспокоиться. Верно? Я осматриваю комод, но на поверхности его нет, это означает, что он ушел с телефоном в ванную. Это ведь нормально? «Мне не о чем волноваться; я просто псих и параноик», – напоминаю я себе. Прежде чем погрузиться в кроличью нору беспокойства, убеждаю себя, что я не должна рыться в его мобильном, что сама бы я была в ярости, если бы он так сделал. Хотя он, вероятно, так и делает. Просто я его еще не поймала. Дверь в спальню внезапно открывается, и я подпрыгиваю, словно действительно занималась чем-то подозрительным. Хардин переоделся, в футболке, босиком, в спортивных шортах, из-под которых видны черные трусы. – Ты в порядке? – спрашивает он, вытирая белым полотенцем мокрые волосы. Мне нравится, что его волосы кажутся темнее, когда они мокрые; они контрастируют с зелеными глазами, о таком сочетании можно только мечтать. – Да. Что-то ты недолго пробыл в душе. – Я сажусь на стул. – Надо было тебя побольше испачкать, – говорю я, стараясь, чтобы он не заметил, как дрожит мой голос. – Я спешил, чтобы тебя увидеть, – неубедительно заявляет он. Я улыбаюсь. – Ты голодный? – Да, – признается он с веселой улыбкой. – Я проголодался. – Я так и думала. – Твой отец еще спит, он собирается остаться здесь, пока нас не будет? Все мои волнения испаряются. – Ты пойдешь со мной? – Думаю, да. Но если там будет так скучно, как я думаю, я останусь только на одну ночь. – Хорошо, – с сожалением говорю я. Но внутренне я просто в восторге: раньше он не уедет. Он просто обязан соблюсти приличия. Он облизывает губы, и я снова думаю о том, как он двигался между моих бедер. – Могу я кое о чем спросить? Он смотрит на меня и кивает: – Да – Он садится на кровать. – Ты… ну, понимаешь, это потому, что я тянула тебя за волосы? – Что? – смеется он. – Тебя нравится, когда я тяну тебя за волосы? – Я краснею. – Да, конечно. – А. – Не могу даже представить, какая я сейчас красная. – Для тебя это странно? Что мне это нравится? – Нет, мне просто интересно, – честно отвечаю я. – У каждого человека есть вещи, которые он мечтает попробовать во время секса; а у меня это одна из таких вещей. Я не знал об этом до сегодняшнего дня. – Он улыбается, совершенно не смущаясь, что мы говорим об этом. – Вот как? – Я волнуюсь при мысли, что со мной он открыл кое-что новое. – Ага. То есть меня тянули за волосы и другие девушки, но это было по-другому. – А, – говорю я уже в десятый раз, но на этот раз более равнодушно. Видимо, не поняв моей реакции, Хардин с любопытством смотрит на меня. – А есть что-то, что тебе нравится, чего я еще не делал? – Нет, мне нравится все, что ты делаешь, – тихо отвечаю я. – Да, я знаю, но, может, есть что-то, чего ты хочешь, чего мы еще не пробовали? Я качаю головой. – Не смущайся, детка. У каждого человека есть фантазии на этот счет. – У меня нет. По крайней мере, я думаю, что их нет. У меня нет опыта отношений ни с кем, кроме Хардина, и я не знаю ни о чем, кроме того, чем мы с ним занимались. – Наверняка есть, – произносит он с улыбкой. – Надо просто найти их. Мой желудок сжимается, я не знаю, что сказать. Вдруг нашу беседу прерывает голос отца: – Тесси? Первая моя мысль: как хорошо, что его голос звучит из гостиной, а не из-за двери! Мы с Хардином одновременно встаем. – Мне надо в туалет, – говорю я. Злобно ухмыльнувшись, он кивает мне и уходит в гостиную. Когда я захожу в ванную, телефон Хардина лежит на краю раковины. Я знаю, что не должна этого делать, но не могу остановиться. Я сразу же захожу в список вызовов, но он не отображается. Все звонки стерты. На экране нет ни одного. Я выхожу и захожу снова, потом смотрю в текстовые сообщения. Ничего. Он все удалил. Глава 17 Возвращаюсь из ванной с телефоном Хардина в руке. Он и отец сидят за кухонным столом. – Детка, я с голоду умираю, – говорит Хардин, когда я подхожу.