Глубоко вздыхаю и направляюсь к креслу напротив. Не знаю, как к ней относиться: она адски груба и несколько раздражает. – Ты ревнивый парень, верно? – спрашивает она, разглядывая меня. – Думаю, да. – Я пожимаю плечами. – Готова поспорить, твоей подружке не очень понравится, если ты меня поцелуешь. Она тянется ко мне, и я вскакиваю. Я уже на полпути к дверям, когда она начинает хохотать. – Что ты, блин? – Я стараюсь говорить негромко. – Да я просто прикалываюсь. Я не серьезно, поверь, – улыбается Лилиан. – И очень рада видеть, что и ты тоже. Можешь расслабиться. Может быть, у нее действительно много общего с Тессой, но она не такая милая… и не такая невинная. Я сажусь на стул напротив дивана. Я еще недостаточно знаю эту цыпочку, чтобы ей доверять. Я здесь только потому, что мне нужно некоторое время не возвращаться в дом отца. А Лилиан, несмотря на то что она мне чужая, все-таки нейтральная сторона, в отличие от Лэндона, лучшего друга Тессы. Все-таки приятно поговорить с человеком, которому нет причин меня осуждать. К тому же, черт, она немного грубее, так что с ней сейчас лучше, чем там, откуда я пришел. – Теперь расскажи, что там такого в Сиэтле, что ты не можешь поехать туда ради нее? – Ничего конкретного. У меня там была пара неприятных инцидентов, но дело не в этом. А в том, что она там будет двигаться вверх, – отвечаю я, понимая, как глупо это звучит. Но я не кретин; эта девушка топала за мной целый час, так что если кто и дурак, то это она. – И это плохо? – Нет. Я, конечно, хочу, чтобы она развивалась. Просто хочу быть частью этого. Вздыхаю оттого, что мы с Тессой не рядом, хотя прошло всего несколько часов. Но дело в том, что раз она так сердится на меня, я могу оказаться вдали от нее на гораздо дольший срок. – Так ты отказываешься ехать в Сиэтл, потому что хочешь быть частью ее жизни? Это бессмысленно, – убежденно заключает Лилиан. – Я знаю, ты этого не понимаешь, и она тоже, но она единственное, что у меня есть. Все, что есть в моей жизни, буквально все, что мне нужно, и я не могу ее потерять. Без нее у меня нет ничего. Зачем я все это ей рассказываю? – Я понимаю, что это звучит дико жалко. – Нет, ты не понимаешь. – Она сочувственно улыбается, и меня передергивает. Последнее, чего я хочу добиться от нее, – это сочувствия. Гаснет свет на лестнице, я смотрю на Лилиан. – Мне пора? – спрашиваю я. – Нет, я уверена, отец просто в восторге, что я притащила тебя домой, – отвечает она без всякого сарказма. – Почему? – Ну, с тех пор, как я познакомила их с Райли, они все ждут, когда мы расстанемся. – Ему он не нравится или что? – Она. – Что? – Ему не нравится она, – говорит она, и я еле сдерживаю усмешку. Я сочувствую ей, что родители не принимают ее отношения, но вынужден признать, что мне становится легче. Глава 32 Лэндон объясняет, что их квартира очень близко к кампусу и до университета нетрудно дойти пешком. Не нужно ездить, и ему даже не придется каждый день спускаться в метро. – Я очень рада, что вы не будете садиться за руль в этом огромном городе. Слава богу, – говорит Карен, положив руку на плечо сыну. Он качает головой. – Я прекрасно вожу, лучше Тессы, – дразнится он. – Я не так уж плохо вожу, лучше, чем Хардин, – отвечаю я. – Нашла чем хвастаться! – смеется Лэндон. – Я беспокоюсь не о ваших водительских навыках, а об этих сумасшедших таксистах! – кудахчет Карен, как наседка. Хватаю с подноса печенье и снова оглядываюсь на входную дверь. Я постоянно смотрю на нее в ожидании Хардина. Моя злость медленно улетучивается, с каждой убегающей минутой. – Хорошо, спасибо, что дала знать. Завтра увидимся, – говорит Кен кому-то по телефону, заходя к нам на кухню. – Кто это был? – Макс. Хардин у него дома с Лилиан, – говорит он, и мой желудок сжимается. – Лилиан? – Я не могу удержаться от вопроса. – Дочь Макса. Примерно твоего возраста. Зачем Хардин пошел к соседям и их дочери? Он ее знает? Неужели он с ней встречался? – Уверен, он скоро вернется. Кен хмурится. Ловлю его взгляд и понимаю, что он заранее не подумал о моей реакции. И то, что ему становится неловко, заставляет меня чувствовать себя еще более неловко. – Да. – Я вздыхаю, вставая с табурета. – Я просто… Я собираюсь ложиться, – говорю я, пытаясь держать себя в руках. Чувствую, что меня захлестывает злость и нужно уйти раньше, чем она вырвется наружу. – Я пойду с тобой, – предлагает Лэндон. – Нет, все нормально, правда. Мы очень рано встали, был насыщенный день, и уже поздно, – уверяю я, и Лэндон кивает, хотя уверена, что он на это не купился. У лестницы слышу, как он произносит: – Он полный идиот. Да, Лэндон. Так и есть. Перед тем как подойти к шкафу и переодеться в пижаму, закрываю балконную дверь. Мысли так бурлят, что трудно сосредоточиться на одежде. Кроме одежды Хардина, ничего не попадается, но не хочу надевать его белую футболку. Мне нужно найти, в чем спать, среди своей дурацкой одежды. Порывшись в ящике, сдаюсь, решаю спать в тех шортах и футболке, которые на мне, и ложусь. Кто эта таинственная девушка, с которой сейчас Хардин? Как ни странно, я больше расстраиваюсь из-за квартиры в Сиэтле, чем из-за нее. Если он хочет поставить наши отношения под угрозу, обманывая меня, это его выбор. Да, это то, что разрывает оставшуюся меня на куски, и не думаю, что когда-нибудь смогу восстановиться, но я не собираюсь зацикливаться на этом. Не могу себе представить. Не верю, что он действительно мне изменяет. Несмотря на все то, что он совершил в прошлом, я просто не могу себе этого представить. Не после его татуировки и не после того, как он вымаливал прощение, стоя на коленях. Да, он изводит меня контролем и слишком деспотичен, кроме того, он не понимает, когда следует прекратить вмешиваться в мою жизнь, но он скорее хочет удержать меня рядом с собой, а не попытаться обманом сбежать. Даже спустя час после того, как я, уставившись в потолок, считаю трещины в досках крыши, во мне пульсирует обида на Хардина. Не знаю, в состоянии ли я говорить с ним, но я знаю, что не в состоянии заснуть, пока не услышу, что он вернулся. Чем дольше его нет, тем больше я себя накручиваю. Не могу не видеть в наших отношениях двойные стандарты: если бы я была где-то с парнем, а Хардин не знал, где я, он, наверное, попытался бы поджечь лес вокруг. Это нелепо, смешно, но мне не до смеха. Я снова закрываю глаза, мысленно призывая сон. Глава 33 – Хочешь выпить? – спрашивает Лилиан. – Конечно. – Я пожимаю плечами и поглядываю на часы. Она встает и открывает бар. Перебирает бутылки, наконец выбирает одну и быстро показывает ее мне, словно Ванна Уайт. Отвинтив крышку с бутылки коньяка, который, я уверен, дороже, чем огромный телевизор на стене, она смотрит на меня с притворным сочувствием. – Ты не можешь постоянно трусить. – Заткнись. – Ты так похож на нее, – хихикает она. – На Тессу? Нет, абсолютно. С чего ты взяла? – Нет, не на Тессу. На Райли. – Чем именно? Лилиан наливает темный коньяк в бокал и передает его мне, а потом опять усаживается на диван. – А себе не нальешь? Она царственно качает головой: