– Да… конечно, – снова вру я. – Мам… – тихо зовет Хардин, заходя в комнату. Я замечаю, как он хмурится, глядя на опустевший шкаф, и надеюсь, что Триш не замечает выражения его лица. – Заканчиваю собираться, – говорю я, и он кивает. Я застегиваю последнюю сумку и смотрю на него, совершенно не представляя, что сказать. – Я отнесу сумки в машину. Он берет с комода мои ключи и выходит с вещами. Когда он уходит, Триш подходит ко мне и обнимает за плечи. – Я так рада, что познакомилась с тобой, Тесса! Ты даже не представляешь, как много это значит для матери – видеть своего сына таким. – Каким? – с трудом выговариваю я. – Счастливым, – отвечает она, и мои глаза начинает пощипывать от слез. Если сейчас Хардин кажется ей счастливым, боюсь представить, каким она привыкла его видеть. Я прощаюсь с Триш и готовлюсь переступить порог этой квартиры в последний раз. – Тесса? Я оборачиваюсь. – Ты ведь вернешься к нему? – напрямую спрашивает меня мама Хардина, и мое сердце сжимается. Я понимаю, что она имеет в виду нечто большее, чем просто возвращение после Рождества. Боюсь, что голос выдаст меня. Поэтому просто киваю и ухожу. Стоя возле лифта, я вдруг разворачиваюсь и иду к лестнице, чтобы не столкнуться с Хардином. Я вытираю уголки глаз и делаю глубокий вдох, а затем выхожу на улицу, где все так же идет снег. Сажусь в машину и обнаруживаю, что лобовое стекло очищено, а двигатель уже работает. Решаю не звонить матери с предупреждением, что еду. Сейчас я не в настроении с ней разговаривать. Я хочу использовать эту двухчасовую поездку, чтобы проветрить мозги. Мне нужно мысленно составить список всех плюсов и минусов возобновления отношений с Хардином. Я знаю, как глупо с моей стороны вообще думать о таком – ведь он так ужасно поступил со мной. Он врал мне, он предал и унизил меня. Итак, в списке минусов у нас теперь есть ложь, те самые простыни, презерватив, спор, его характер, его друзья, Молли, его раздутое эго, его жизненная позиция и то, что он растоптал мою веру в него. В списке плюсов имеется… ну… тот факт, что я его люблю. Что он делает меня счастливой, сильной, более уверенной. Что он обычно хочет лучшего для меня, если только сам не причиняет мне боль своим безрассудным поведением. Его смех и улыбка, его объятия, его поцелуи. То, как он меняется рядом со мной. Я понимаю, что список плюсов состоит из мелких деталей – особенно мелких по сравнению с серьезными недостатками, – но ведь именно мелочи всегда более важны, правда? Не могу понять, как я вообще могла подумать о том, чтобы его простить, – то ли я сошла с ума, то ли следую зову сердца. Но к чему я должна прислушаться, когда дело касается любви, – к разуму или к чувствам? Как бы я ни старалась, я не могу избегать его. Это у меня никогда не получалось. Сейчас было бы кстати поговорить с другом или подругой, которые бывали в похожей ситуации. Я бы позвонила Стеф – но она тоже врала мне все это время. Я бы позвонила Лэндону, но он уже высказал свое мнение, да и женская точка зрения иногда оказывается более близкой, более понятной. Идет сильный снег; иногда порывы ветра чувствуются даже в машине. Лучше бы я осталась в отеле – не понимаю, что заставило меня поехать. И все же, несмотря на пару опасных ситуаций на заснеженной трассе, я доезжаю быстрее, чем думала, и уже вижу перед собой мамин дом. Я паркуюсь на аккуратно расчищенной подъездной дорожке и стучу в дверь три раза, прежде чем она наконец открывает дверь – в халате, с мокрыми волосами. Я могу по пальцам одной руки сосчитать, сколько раз за всю жизнь видела ее без прически и макияжа. – Что ты тут делаешь? Почему ты не позвонила? – с порога, как всегда недружелюбно, спрашивает она. Я захожу внутрь. – Не знаю, всю дорогу шел снег, и я не хотела отвлекаться. – Ты все равно должна была позвонить, чтобы я подготовилась. – Тебе не нужно специально готовиться, это же просто я. Она фыркает. – Это не значит, что я должна выглядеть как неряха, Тесса, – говорит она так, будто намекает мне на то, как выгляжу я в последнее время. Я едва не смеюсь в ответ на это нелепое замечание, но все же сдерживаюсь. – Где твои вещи? – спрашивает мама. – В машине, потом схожу за ними. – Что это… за платье на тебе? – Она осматривает меня с ног до головы, и я улыбаюсь. – Хожу в нем на работу. Оно мне очень нравится. – Оно слишком уж открытое… но цвет приятный. – Спасибо. Ну, как поживают Портеры? – спрашиваю я про семью Ноя, чтобы сменить тему. – Все отлично. Скучают по тебе. – Заходя на кухню, она мимоходом добавляет: – Может, пригласить их сегодня вечером на ужин? Съежившись от этой мысли, я иду за ней. – Нет, это не лучшая идея. Она смотрит на меня, потом наливает себе кофе. – Почему? – Не знаю… мне будет неловко. – Тереза, ты знаешь Портеров уже много лет. Я буду рада, если они увидят тебя такой повзрослевшей – студенткой университета, которая к тому же получила стажировку. – То есть ты хочешь похвастаться мной? Эта мысль меня раздражает. Она хочет позвать их, просто чтобы чем-то похвалиться. – Нет, я хочу показать им, чего ты добилась. Это вовсе не хвастовство, – отрезает она. – Мне эта идея все равно не по душе. – Ну, Тереза, это все же мой дом, и если я захочу пригласить их, то приглашу. Я приведу себя в порядок и скоро вернусь. Эффектно развернувшись, мама уходит и оставляет меня одну на кухне. Я закатываю глаза и иду в свою прежнюю спальню. Я устала и хочу полежать, пока она заканчивает свой долгий процесс наведения красоты. – Тереза? – Меня будит голос матери. Я даже не помню, как заснула. Я поднимаю голову от Будды, моего старого плюшевого слона, и сонным голосом кричу: – Иду! Я медленно поднимаюсь и, покачиваясь, иду по коридору. Когда я захожу в гостиную, то вижу, что на диване сидит Ной. Не весь семейный клан Портеров, которым угрожала мать, но это все равно заставляет меня быстро проснуться. – Смотри-ка, кто пришел, пока ты дремала! – Она улыбается самой натянутой из всех ее улыбок. – Привет, – здороваюсь я, а сама думаю: «Я же знала, что мне не следует сюда приезжать». Ной машет мне рукой. – Привет, Тесса, отлично выглядишь. Конечно, Ной меня ничуть не смущает – я отношусь к нему тепло, как к члену своей семьи. Но сейчас мне нужно отдохнуть от всего, что творится в моей жизни, и его присутствие только усиливает боль и чувство вины. Я знаю, что он тут ни при чем, и с моей стороны некрасиво просто игнорировать его, особенно учитывая, что он так спокойно принял мое решение уйти от него. Мама выходит из комнаты, и я разуваюсь и усаживаюсь на диван напротив Ноя. – Ну, как твои каникулы? – спрашивает он. – Хорошо, а у тебя? – Тоже. Твоя мама сказала, ты была в Сиэтле? – Ага, там было здорово. Я ездила туда с начальником и двумя коллегами. Он заинтересованно кивает. – Как классно, Тесса! Я рад за тебя, очень рад, что ты работаешь в издательстве. – Спасибо.