– Ну, вы же встречались два года и не трахались. Да он просто святоша. Я фыркаю водой в кружку. – Что ты сказал? – Без всей этой чуши, что он наговорил, я прекрасно могла бы обойтись. – Что слышала, Тереза. – Ты придурок, Хардин! – кричу я и швыряю в него полупустую кружку. Реакция предполагавшаяся: полный шок. Пока Хардин вытирает лицо, я, шатаясь, встаю на ноги, опираясь на книжные полки. Пара книг падает на пол, но я, не обращая внимания, выбегаю из комнаты, спускаюсь вниз и проталкиваюсь через толпу на кухню. От злости меня даже перестает тошнить; я хочу лишь поскорее забыть злую ухмылку Хардина. Вижу черную шевелюру Зеда в соседней комнате и иду туда. Зед сидит там вместе с каким-то симпатичным парнем. – Привет, Тесса, это мой друг Логан, – знакомит он нас. Логан улыбается и протягивает бутылку: – Хочешь выпить? – Знакомое тепло разливается по телу, и я на мгновение забываю о Хардине. – Вы не видели Стеф? – спрашиваю я, но Зед только качает головой. – Наверное, она уехала с Тристаном. Уехала? Какого черта? Я должна быть серьезнее, но алкоголь искажает все суждения, и я ловлю себя на мысли, что Стеф и Тристан очень подходят друг другу. Пара глотков – и я чувствую себя прекрасно. Видимо, поэтому люди пьют. Я смутно вспоминаю, что только что клялась никогда больше не пить, но это неважно. Через пятнадцать минут я сижу рядом с Зедом и Логаном, и мне так смешно, что у меня уже болит живот. С ними гораздо лучше, чем с Хардином. – Знаете, Хардин – такой придурок, – говорю я им, и оба смеются. – Да, с ним иногда бывает, – отвечает Зед, обнимая меня. Я хочу убрать руку, но не хочу его смущать, потому что знаю, что для него это ничего не значит. Вскоре народу становится все меньше, я чувствую, что сильно устала. Тут до меня доходит, что совершенно не знаю, как вернуться в общежитие. – Тут есть автобусы, которые ходят всю ночь? Зед пожимает плечами, затем передо мной появляется копна волнистых волос Хардина. – Значит, ты с Зедом? – В его голосе сквозит что-то, что я не сразу могу уловить. Я встаю и протискиваюсь мимо него, но он хватает меня за руку. Он совершенно несносен. – Отстань от меня, Хардин. – Ища взглядом кружку, чтобы снова швырнуть в него, я объясняю: – Я просто пытаюсь выяснить, как попасть на автобус. – Успокойся. Три часа ночи, автобусы не ходят. Твоя новообретенная алкогольная судьба заставляет тебя снова тут застрять. – При этих издевательских словах в его глазах появляется столько злорадства, что мне хочется его стукнуть. – Если не захочешь вернуться домой с Зедом… Когда Хардин отпускает меня, я возвращаюсь к дивану, где сидят Зед и Логан, потому что знаю, что его это разозлит. Постояв мгновение, Хардин сердито поворачивается и уходит. Я надеюсь, что комната, в которой я ночевала в прошлый раз, пустует, и прошу Зеда помочь мне ее найти. Глава 18 Мы находим комнату. К сожалению, на одной из кроватей храпит какой-то пьяный. – По крайней мере, вторая кровать свободна! – смеется Зед. – Могу отвести тебя к себе, если хочешь. У меня есть диван, ты можешь спать на нем. На минуту ко мне возвращается четкость мысли, и я понимаю, что Зед, как и Хардин, встречается со многими девчонками. Если я соглашусь пойти к нему, это будет выглядеть, будто я соглашаюсь целоваться с ним… так. И я прекрасно понимаю, что Зеду очень легко добиться от девушки больше, чем просто поцелуев. – Нет уж, лучше останусь здесь, на случай если Стеф вернется, – говорю я. Он несколько мрачнеет, но понимающе кивает мне. Зед желает мне спокойной ночи и обнимает на прощание. Когда дверь за ним закрывается, раздумываю, не запереться ли на замок. Кто знает, кому придет в голову зайти. Гляжу на храпящего коматозника и успокаиваюсь: этот в ближайшее время не очнется. Усталость куда-то уходит, мысли снова возвращаются к Хардину и его словам о том, что Ной не спал со мной. Хардину это странно, у него каждые выходные новая девушка, но Ной – хороший парень. Нам не нужен секс; мы хорошо проводим время вместе, занимаясь другими вещами, например… ну… ходим в кино или просто гуляем. С такими мыслями ложусь на кровать и начинаю считать стыки потолочных панелей в надежде на сон. Иногда пьяный на соседней кровати начинает ворочаться, но в конце концов мои глаза закрываются, и я засыпаю. – Я тебя тут раньше не видел, – гудит громкий голос прямо мне в ухо. Я вскакиваю и ударяюсь подбородком о его лицо, от неожиданности прикусывая язык. Его рука лежит на кровати, в сантиметре от моего бедра. Он часто дышит, от него пахнет рвотой и перегаром. – Как тебя зовут, красотка? – выдыхает парень мне в лицо, и я задерживаю дыхание. Я пытаюсь оттолкнуть его своей ручонкой, но он только смеется. – Я не собираюсь делать тебе больно – мы просто повеселимся, – говорит он, облизывая губы, и по его подбородку стекает струйка слюны. Сводит желудок – и все, до чего я додумываюсь, это больно ткнуть его коленом. Жестко и прямо туда. Когда он хватается за промежность и отваливается, у меня появляется шанс на спасение. Трясущимися руками отпираю замок и выбегаю в коридор. Несколько человек провожают меня странными взглядами. – Стой, вернись сюда! – слышу я сзади отвратительный голос. Он – всего в нескольких футах от меня, но, к счастью, так пьян, что врезается в стену. Ноги сами несут меня по коридору в единственное знакомое место в этом проклятом здании. – Хардин! Хардин, пожалуйста, открой! – кричу я, одной рукой барабаня в дверь, а другой дергая замок. – Хардин! – снова кричу я, и дверь распахивается. Я не знаю, что заставило меня кинуться именно к нему в комнату, но точно знаю, что предпочту ежедневные насмешки Хардина отвратительному пьянчуге, который собирается меня изнасиловать. – Тесс? – растерянно спрашивает Хардин. Он трет глаза руками. На нем только черные боксерские трусы, а волосы торчат во все стороны. Странно, я больше удивлена тем, как хорошо он выглядит, чем тем, что он впервые назвал меня «Тесс» вместо «Терезы». – Хардин, пожалуйста, впусти меня. Этот парень… – говорю я, оглядываясь. Хардин огибает меня и оглядывает коридор. Его взгляд натыкается на моего преследователя, тот сразу пугается, еще раз смотрит на меня, поворачивается и уходит. – Ты его знаешь? – Мой голос звучит слабо и прерывисто. – Да, входи, – отвечает Хардин, пропуская меня в комнату. Он возвращается в кровать. Я смотрю, как под расписанной тату кожей ходят мышцы. На спине нет татуировок, хотя грудь, руки и живот полностью покрыты рисунками. Он снова трет глаза. – С тобой все в порядке? – Голос звучит уже жестче. – Да, да. Прости, что разбудила. Я просто не знаю, что было бы… – Не волнуйся. – Хардин запускает пальцы в свои жесткие волосы и зевает. – Он трогал тебя? – спрашивает он без всякого сарказма. – Нет, хотя пытался. Я была такая дура, что заперлась с пьяным незнакомцем в одной комнате, сама виновата. – От мысли, что этот гад ко мне прикасался, опять начинаю плакать. – Ты не виновата в том, что он так себя вел. Ты не привыкла к таким… ситуациям. Он говорит нежно, совсем не так, как обычно. Я иду к его кровати, безмолвно спрашивая его разрешения. Он показывает на кровать, и я сажусь, кладя руки на колени. – Я не собираюсь привыкать к таким ситуациям. Это действительно последний раз, когда я пришла сюда и вообще на вечеринку. Не знаю, зачем я вообще пришла. А этот парень… он такой… – Не надо плакать, Тесс, – шепчет Хардин. Самое смешное, я не чувствую, что плачу. Хардин подносит руку к моему лицу, и я вздрагиваю от того, что он стирает слезу с моей щеки пальцем. Мои губы наслаждаются прикосновением. Кто этот парень и где грубый, насмешливый Хардин? Я встречаю его зеленые глаза, и его зрачки расширяются. – Я не замечал, что у тебя серые глаза, – говорит он так тихо, что я склоняюсь ближе, чтобы услышать. Его рука – все еще на моем лице, и сердце колотится как бешеное. Он закусывает нижнюю губу так, что колечко оказывается между зубами. Наши взгляды встречаются, и я наклоняюсь, еще не осознавая, что происходит. Но когда он убирает пальцы с лица, я понимаю, что мои страсть и совесть вступают в борьбу. Совесть проигрывает, и я резко и жадно впиваюсь губами в его губы. Глава 19 Я понятия не имею, что собираюсь делать, но остановиться не могу. Когда мои губы касаются его, Хардин порывисто выдыхает. На вкус губы именно такие, какими я их представляла. Чувствую слабый привкус мяты. Он целует меня, это происходит наяву. Его теплый язык касается моего неба, и я чувствую холодный металл кольца. Я вся горю, такого еще никогда не было. Он проводит руками по моим пламенеющим щекам, затем скользит к бедрам. Откидывается немного назад и снова меня целует. – Тесс, – выдыхает он, затем снова прижимается губами ко мне, и его язык снова проникает в мой рот. Разум перестает мне повиноваться, меня пронизывает страсть. Хардин, не переставая целоваться, подтягивает мои бедра к себе. Не знаю, куда девать руки, кладу их ему на грудь, а затем скольжу вниз к его животу. У Хардина горячая кожа, и грудь поднимается и опускается с каждым вдохом и выдохом. Он отрывается от моего рта, но прежде чем я успеваю что-то сказать, уже ласкает мою шею. Я чувствую каждое движение его языка. Чувствую его дыхание. Он запускает руку в мои волосы и придерживает голову, пока целует шею. Его зубы касаются моей ключицы, и я не могу сдержать стона, когда он начинает покрывать мое тело поцелуями. Наверное, если бы я не была такая пьяная, от алкоголя и от Хардина, то была бы скованнее. Никто так не целовал меня, даже Ной. Ной! – Хардин… остановись, – говорю я чужим, низким и хриплым, голосом. Во рту пересохло. Хардин не останавливается.