Звенья логической цепи худо-бедно стыковались. Романовский с подчиненным прорвались через пост «Север» и в тот же день привезли Дубарю взрывчатку. Двое других прибыли раньше. С Дубарем встретились, но в доме не светились. Могли проникнуть на участок с моря. Он открыл им заднюю калитку, которую сейчас стерегли Жилин с Капраловым. Сегодня опять придут, заберут взрывчатку и отправятся минировать объект, предположительно рынок. Время словно издевалось над спецназовцами, упрямо стояло на месте. Дубарь затаился, на улицу не выходил, но служба Сафронова была уверена в том, что он в доме. Клиент гремел посудой, кашлял, ходил по комнатам. Однажды он вышел во двор, покормил собаку. Та тоже вела себя тихо, виляла хвостом, ластилась к хозяину. Наступал вечер воскресного дня. — Всем подготовиться! — приказал Вадим. — Форма одежды штатская, надеть бронежилеты. Никаких автоматов. Идем с пистолетами. Вечер уже перетекал в ночь, но ничего не происходило. «В чем ошибка? — стучало по мозгам. — Ирен накосячила? Нет, все нормально, надо ждать». За пять минут до полуночи радиослужба наконец-то сообщила, что в доме фигуранта появились посторонние личности. Слышны мужские голоса. Вадим не поверил. Не может быть! Как там оказались посторонние? С главного входа никто не заходил, он постоянно под наблюдением. Подходы с моря тоже под контролем, никто к ограде не приближался. Иначе собака устроила бы концерт. Но она спокойно ходит по двору. Проникли со стороны соседей? Но там такая же ограда с заостренным гребнем. Собака точно не допустила бы такого. Ей же не объяснишь, что это свои! Вадим слегка оторопел. Мистика? Магия в действии? — Убедитесь, может, оборудование сбоит и вы прослушиваете другой дом? — заявил он. — Нет, тот самый. Техника, конечно, не фонтан, но чтобы до такой степени… Провели, демоны! Он схватился за голову и заорал: — Группа, вперед! Спецназ работал безупречно. Жилин вырос над оградой, выходящей к морю. Псина зарычала, метнулась, но гавкнуть не успела. Сработало спецсредство, выпущенное из пневматического «вальтера». Подогнулись передние лапы, огромный дог покатился по дорожке, жалобно заскулил и затих. Жить будет. Засим последовал выстрел из пистолета с глушителем, и калитка распахнулась. В принципе, почти без шума. Четверо спецназовцев таким же образом прошли через главный вход. — Жилин с Капраловым — проверить периметр и держать окна! Остальные в дом! — приказал Репнин. Парни бежали на цыпочках, пригнувшись, по одному взлетали на крыльцо. Дверь была не заперта. Хозяин не ожидал вторжения. Бойцы вбежали в дом, растекались по комнатам. Рудницкий припустил к лестнице, ведущей на второй этаж, взлетел по ней, хватаясь за перила. — Амбарцумян, Балабанюк — налево, направо! — выкрикнул Вадим и полетел вперед по короткому коридору, светя фонарем. Он услышал сдавленный вскрик. Какой-то человек сворачивал из-за угла, и свет ударил по его глазам. Он помчался обратно, хлопнула дверь. Вадим кинулся за ним, врезал в дверь ногой. Задняя крытая веранда, кухонная плита, стол. Человек ударился плечом о навесной шкаф, снова вскрикнул. Когда майор вырос на пороге, тот свалился на колени посреди помещения и рвал на себя крышку подпола. Куда там! Репнин налетел на него как коршун, ударил носком ботинка под подбородок. Мужчина повалился плашмя, треснулся затылком, застонал. Не перебор ли? В доме раздавался топот. Спецназовцы бегали по комнатам. Распахнулась задняя дверь. — Командир, это я, не стреляй, — заявил Жилин. — На улице чисто. Почему чисто? Где все? Никто не стрелял, не кричал, не падала мебель. Парни стремительно зачищали дом и территорию вокруг него. Вадим направил фонарь на подрагивающее тело. Это был Дубарь. Майор свернул ему челюсть. Вдобавок клиент повредил затылок при падении. Дубарь стонал, мутные глаза смотрели незнамо куда. Из носа шла кровь. Вадим схватил его за шиворот, встряхнул. Нет, бесполезно, абонент временно недоступен. Он со злостью швырнул его на пол. Новая ошибка, товарищ майор. Слишком много эмоций ты вложил в удар. Он заставил себя успокоиться, вытер пот со лба. Думай, голова, что происходит. Где эти дорогие гости? Жилин выскочил обратно в сад и сообщил по коммуникатору, что еще раз осмотрит участок. Бойцы поочередно докладывали, что все чисто, в доме и на территории посторонних нет. Ошибка технического отдела? Но так лажануться невозможно! Майор еще раз осмотрел помещение, мрачно уставился на закрытую крышку подпола. Ничего необычного. У многих в домах такие подвалы. Люди хранят в них соленья, варенья, всякую старую рухлядь, которую жалко выбросить. Подходили бойцы, растерянные, сбитые с толку. Здесь не было никого, кроме хозяина и его собаки. — Что это значит, командир? — мрачно осведомился Амбарцумян. — Такое ощущение, что нас поимели. Хотя… — Вот именно, — проворчал Вадим. — Если бы поимели, то Дубарь не пошел бы на заклание. Значит, будем надеяться, что еще не все потеряно. Лучи скрестились на крышке люка. Зачем Дубарь кинулся к этому люку? Логичнее было бы выскочить через дверь. Запищал телефон. — Вадим, что у вас? Можете говорить? — Голос Цвигуна дрожал от волнения. — Пусто, — отозвался Вадим. — В доме только хозяин. — Черт!.. Вадим, информация от радиотехников. От дома номер двенадцать четыре минуты назад отошла машина. — И что? — Там живет одинокая бабка. Мы ее, конечно, проверяли, но без фанатизма. — Ладно, потом расскажешь. — Вадим выключил телефон. Мысли майора путались. Спецназовцы ворвались в дом лишь четыре минуты назад. Отъезд машины от двенадцатого дома никак не может быть связан с их появлением. Террористы быстро сделали свое дело и удалились. В восьмом доме жила семья с «Ягуаром», нормальная, обеспеченная. Что за бабка обитала в двенадцатом? Этой особой охотники за террористами толком ни разу не интересовались. Дом невзрачный, участок зарос кустами и деревьями. Он отцепил от пояса светозвуковую гранату «Факел», сделал знак Капралову, поднимай, мол, вывернул предохранительную чеку, сжал рычаг. Бойцы отошли, вскинули оружие. Капралов приподнял крышку на несколько сантиметров. Майор швырнул в подвал не летальный боеприпас. Крышка захлопнулась. Время замедления — две с половиной секунды. Граната сработала. Капралов распахнул крышку. Наклонная лестница в сизом дыму. Вадим начал спускаться по ней. Он оказался в глубоком погребе, в котором, хоть тресни, не было ничего интересного. Не считая лаза в стене, обитого заплесневевшими досками! Майору пришлось лишь отодвинуть ржавую бочку, и он открылся во всей красе, около метра высотой, завешанный куском ржавой жести. Вадима трясло от злости. Что за сюрпризы? Откуда это здесь? В подвал свалился Рудницкий с фонарем, запыхтел от избытка эмоций. Вскрылась черная дыра, прорезанная в глинистой почве, земляной пол, откосы из досок, поддерживающие потолок. Майор уже сунулся в черную дыру, но Рудницкий схватил его за рукав. — Подожди, командир, я сам. Займись другими делами. — Спецназовец исчез в дыре. Он сначала передвигался на корточках, потом махнул рукой, дескать, сам справлюсь, не маленький, опустился на колени и пополз. Вадим прыжками выбрался из подвала. — Что стоим и смотрим, как на икону? — процедил он. — За работу, мужики! Еще раз осмотреть все щели, кладовки, места, подходящие для устройства тайников. Есть надежда, что взрывчатку еще не забрали. Увы, таковой, похоже, не осталось. Дубарь в теперешнем своем состоянии собеседником быть не мог. Он, в принципе, выжил, но реальность покинул надолго. Подполковник Истомин впал в ступор, когда услышал такие новости. Майор Жданович по этому поводу выражался крайне неприлично. Они обещали прибыть за Дубарем, выбить из него все, что тому известно, заодно и подлечить. — Небольшая просьба, Юрий Иванович, — устало сказал Вадим. — Шутку не стоит повторять дважды, но я бы еще разок провернул этот финт. Пусть прибудет машина из морга, а тело, укрытое простыней, санитары вытащат на носилках. — Думаете, поможет? — спросил Жданович. — Хорошо, мы это сделаем. Зря вы с ним так. Придется приложить массу стараний, чтобы этот калека заговорил. — Уж вы постарайтесь, — сказал Вадим. — Я не сторонник пыток и избиений, но ситуация становится критической. Диверсанты будут минировать два объекта. То, что взрывы произойдут второго числа, — не факт. Террористы могут устроить их и раньше, особенно если почувствуют опасность. Про первый объект мы догадываемся, насчет второго — в полном неведении. Вколите Дубарю что-нибудь убойное. — Ладно, не учите дедушку кашлять, — огрызнулся Жданович. — Мы знаем, что делать. — Он разъединился. — Командир, я вышел на волю из подземелья, — прорезал эфир сиплый голос капитана Рудницкого. — Это, знаешь ли, нечто. Настоящий подземный ход, прямо как в сказке про графа Монте-Кристо. Рыли не профи, удивляюсь, что он не осыпался. Здесь ползти метров пятнадцать. Выход в бане, она стоит вплотную к забору. Прибежала какая-то бабка, махала палкой. Речь невнятная. Она реально сумасшедшая. Я просто ушел, палку выбросил от греха подальше. Нахожусь на дороге, в стороне от ворот. Здесь недавно под кустами стояла машина, почва мягкая, протектор отпечатался. Две пары следов. Что-то тяжелое грузили в багажник. — Хорошо, возвращайся. Они уже далеко. Цвигун присвистнул в трубку, когда Вадим поделился с ним информацией. — Это моя вина, — заявил молодой лейтенант. — Мы наводили справки о соседях, но как-то вскользь. Титаренко Ольга Дмитриевна, мрачная нелюдимая старуха. Но окружающим жить не мешала, варилась в своем мирке. Она тут явно не при делах. Стало быть, муж ее замешан. Он умер год назад. По свидетельству людей, знавших его, злобный был старикашка. Уж не знаю, как они с Дубарем сошлись. Может, тот подсуетился, догадывался, что рано или поздно придется линять и запасная лазейка лишней не будет. Вот он и сунул деду деньжат. В конце концов, можешь сам у Дубаря спросить, когда он оклемается. — Делать мне больше нечего, — проворчал Вадим. — Есть идеи, парень?