Затем на экране появилась дикторша. Она сообщила, что служба коронера пока что не предоставила прессе имена убитых, но некий источник девятого канала утверждает, что трое из пяти жертв — те, что были убиты в кабинке клуба, — имеют уголовное прошлое. Ранее они обвинялись в наркоторговле, вымогательстве и актах насилия. Затем дикторша перешла к сюжету о другой пресс-конференции Управления полиции Лос-Анджелеса — касательно арестов по обвинению в торговле людьми. Дело было в порту Лос-Анджелеса: в начале года там перехватили грузовой контейнер с девушками, насильно вывезенными из Восточной Европы. На экране пошли кадры оперативной съемки: голые стены морского контейнера, вереница выходящих из него девушек и сотрудники гуманитарной службы, предлагающие им питьевую воду и набрасывающие одеяла им на плечи. Затем пустили видеозапись поновее: детективы выводят из тюремного автобуса нескольких мужчин в наручниках. Сюжет не имел отношения к Голливуду, и следователь с пультом, потеряв к нему интерес, снова выключил звук. Возражений не последовало, и группа у экранов рассосалась: все разошлись по своим секциям или вышли из зала навстречу уик-энду. Вернувшись к столу, Бэллард просмотрела содержимое папки из конверта, одолженного ей Мендесом: несколько рапортов об арестах трехлетней давности и фото, сделанные при задержании. На снимках было видно, как менялась внешность Рамоны Рамон. Изменения были не просто косметические, вроде новой формы бровей. На фотографиях анфас и в профиль было заметно, что губы Рамоны стали полнее, а кадык исчез. К внутренней стороне папки были прикреплены три «шмонки» размером три на пять дюймов, заполненные патрульными или полицейскими из отдела нравов, когда тем случалось остановить Рамону на бульваре и спросить, чем она, собственно, занимается. Официально их называли «карточками собеседования» или «КС», но чаще все-таки «шмонками»: Американский союз защиты гражданских свобод регулярно жаловался, что подобные несанкционированные собеседования с гражданами, вызвавшими подозрение у полиции, по сути своей являются обыском. Будучи в полном восторге от этого названия, личный состав продолжал останавливать подозрительных личностей, допрашивать их и заносить в карточки их особые приметы, татуировки, а также информацию о связи с той или иной бандой и излюбленных местах сборищ. В карточках, выписанных на Рамону Рамон, по большей части говорилось одно и то же, и почти все это Бэллард уже знала. Некоторые строки давали характеристику не Рамоне, а их автору. Один полицейский, к примеру, написал: «Матерь божья, да это ж парень!» Но кое-что новое Бэллард все же выяснила: у Гутьерреса / Рамоны Рамон не было водительского удостоверения. Следовательно, установить точный домашний адрес невозможно. В рапортах вместо адреса указывали место задержания — чаще всего бульвар Санта-Моника. Сама Рамона в качестве адреса дважды называла Гелиотроп-драйв. В третьей карточке говорилось: «Живет в трейлере, кочует по Северному Голливуду». Полезная информация. Выходит, Бэллард не зря заглянула к Мендесу. Закончив просмотр папки и ознакомившись с прошлым Рамоны, Бэллард включила компьютер и приступила к поискам подозреваемого. Она планировала двигаться от малого к большому: сперва проверить местные происшествия, схожие с нападением на Рамону. Если ничего не найдется, Бэллард расширит зону поиска до Калифорнии, затем США, а затем всего мира. Умение работать с компьютерными архивами департамента считалось отдельным видом искусства. У поисковой машины было официальное название: «Система поиска по сыскным делам», или СПСД. Одна ошибка в поисковом запросе легко приводила к тому, что на мониторе загоралась надпись «Записей не найдено», даже если в данных имелось близкое совпадение. Бэллард составила короткий перечень слов для запроса, планируя сужать список, пока поиск не увенчается успехом. Трансгендер Укус Кастет Связанные руки Проститутка Бульвар Санта-Моника Запустив поиск по всем делам архива, Бэллард тут же получила отклик: «Записей не найдено». Убрала строчку «Бульвар Санта-Моника», опять нажала на кнопку поиска, и снова безрезультатно. Продолжила возиться со списком ключевых слов, удаляя строки и пробуя разные комбинации и варианты — например, «Связали» и «Веревка» вместо «Связанные руки» или «Эскорт» вместо «Проститутка». Но и для этих комбинаций в базе данных не нашлось совпадений. Наконец Бэллард отчаялась. К тому же начинал сказываться недосып. Встав из-за стола, она принялась расхаживать по пустым проходам между секциями, чтобы разогнать кровь. Вторую чашку кофе решила не пить: меньше всего ей хотелось, чтобы от кофеина разболелась голова. На какое-то время Бэллард задержалась перед беззвучным телеэкраном и взглянула на мужчину, жестикулирующего на фоне синоптической карты. Судя по карте, погода в Лос-Анджелесе портиться не собиралась. Пришло время вывести зону поиска за пределы города, а это значило, что придется разгребать уйму прошлых дел, пытаясь найти какую-либо связь с нынешним. Работа изнурительная, перспективы туманные. Вернувшись к столу, Бэллард снова позвонила в Голливудский пресвитерианский центр: мало ли, произошло чудо, потерпевшая пришла в сознание, и с ней можно побеседовать. Но чуда не случилось. Рамона Рамон все еще была в искусственной коме. Повесив трубку, Бэллард взглянула на список ключевых слов, так и не найденных в базе данных. — Черт-те что, а не поисковик! — сказала она вслух. И решила попробовать другой подход. Калифорния была одним из четырех штатов, где ношение кастета — или цестуса, как его называли в юридических документах, — считалось незаконным. В других штатах имелись ограничения по возрасту и области применения, — например, запрещено было пользоваться цестусом при совершении преступного деяния. Но в Калифорнии кастеты были незаконны от начала и до конца, за ношение такой штуковины запросто могли впаять фелонию. Бэллард ввела в поиск по базе данных еще один запрос: все дела за последние пять лет, в которых имелись слова «кастет», «тяжкое уголовное преступление» или «судебно наказуемый проступок». Поисковая машина вернула четырнадцать совпадений в различных файлах. На удивление много, если учесть, что за последние десять лет службы Бэллард крайне редко сталкивалась с делами, в которых фигурировал кастет, да и слышала о таких нечасто. Взглянув на настенные часы, Бэллард приступила к чтению кратких рапортов, чтобы проверить, не перекликаются ли типичные проступки злоумышленников с особенностями нынешнего дела. Она быстро пролистала бо́льшую часть файлов, относящихся к бандам Южного Лос-Анджелеса. Очевидно, члены банд пользовались кастетами вместо огнестрела, да и вряд ли знали, что это оружие нелегально. В других делах фигурировали сутенеры и вымогатели: им вменялось ношение цестуса с очевидной целью его использования. Наконец Бэллард наткнулась на дело трехлетней давности, и оно тут же завладело ее вниманием. Мужчина по имени Томас Трент был арестован сотрудниками бюро Вэлли за ношение кастета. В предыдущих результатах это дело не всплывало из-за отсутствия совпадений по остальным ключевым словам. Тренту вменялось лишь ношение кастета, больше ничего. И все же дело ушло в отдел нравов. Именно эта нестыковка и привлекла внимание Бэллард. Открыв файл, она узнала, что Трент, которому тогда было тридцать девять лет, был арестован в ходе спецоперации в мотеле «Охотничий домик» на бульваре Сепульведа, неподалеку от Шерман-Вэй. Суть операции была такова: один из копов изображал в сети несовершеннолетнего латиноамериканца, готового исполнять роль секс-раба. Клюнувших на эту удочку он отправлял в номер мотеля, а там их вязали сотрудники отдела нравов. Однажды в дверь этого номера постучался Трент. Он явился без предварительной договоренности, и копы не смогли связать его ни с одним из виртуалов, принимавших участие в онлайн-беседах. Было ясно, что Трент присутствовал в соответствующем чате, но доказать это было невозможно. Следовательно, обвинить его в совращении малолетнего не удалось. Но полицейские обошлись и без этого: в кармане у подозреваемого обнаружился кастет. Трент был арестован за ношение опасного оружия и отправился в ван-найсскую тюрьму. В кратком отчете не указывалось имя переодетого копа, который произвел арест. Там был лишь серийный номер его жетона. Бэллард отправила рапорт на общий принтер отдела, после чего сняла трубку стоявшего на столе телефона и позвонила в отдел кадров департамента. Вскоре ей продиктовали имя, привязанное к номеру жетона: Хорхе Фернандес. Он до сих пор работал в отделе нравов бюро Вэлли. Позвонив туда, Бэллард узнала, что у Фернандеса сегодня выходной. Оставила номер своего мобильного и сообщение, в котором просила Фернандеса перезвонить ей в любое время дня или ночи. Затем она еще глубже нырнула в записи базы данных и выудила краткий рапорт по делу Трента. После ареста тот заключил сделку с окружной прокуратурой. По ее условиям, он не стал оспаривать обвинение в мелком преступлении — то есть в ношении опасного оружия. Уплатил пятьсот долларов штрафа и получил три года условно. Данное им согласие укладывалось в досудебную коррекционную программу и гарантировало, что, если за время пробации Трент не будет арестован, запись о проступке исчезнет из его личного дела. В судебных документах был указан домашний адрес Трента: дом на Райтвуд-драйв в Студио-Сити. Загуглив этот адрес, Бэллард нашла карту: съезд с Малхолланд-драйв на северном склоне хребта Санта-Моника. Переключившись в режим просмотра улиц, она увидела современный одноэтажный дом с гаражом на две машины. Однако, судя по карте, дом стоял на склоне, и на самом деле этажей в нем было два, а то и три, в зависимости от уклона улицы. В горах нередко встречались подобные дома. На верхнем этаже находились общие помещения — кухня, столовая, гостиная и так далее, на нижних были спальни. Вниз обычно вела лестница, а в некоторых случаях — лифт. Человеку, незнакомому с подобной планировкой, такой дом мог показаться странным, ведь спальни располагались не наверху, а внизу. В этом смысле жилище Трента вполне могло сойти за «Дом вверх дном». Бэллард почувствовала всплеск адреналина. Придвинулась ближе к монитору, всмотрелась в фотографию Трента, вчиталась в рапорт задержания. В разделе личных данных говорилось, что Трент работал в дилерском центре «Акура» на бульваре Ван-Найс. Вот и первый вопрос: каким образом продавец автомобилей сумел обзавестись жильем в горах, где ценник на недвижимость начинается с семизначных чисел? Бэллард открыла другую базу, предназначенную для поиска гражданских документов. Вбила в поисковую строку имя Трента с датой его рождения и вскоре уже читала запись о расторжении брака, сделанную через семь месяцев после ареста. Подавая на развод, Беатрис Трент в качестве причины указала «непримиримые противоречия». Похоже, Трент не стал оспаривать ее заявление, и трехлетний брак был расторгнут. Также в списке была запись от 2011 года о судебной тяжбе по поводу травмы. Истцом выступал Трент, а ответчиком — компания «Айленд эйр» и ее страховщик. В записи была указана лишь причина тяжбы: травмы, полученные при крушении вертолета на пляже Лонг-Бич. О решении суда не сообщалось: видимо, вопрос утрясли в досудебном порядке. Распечатав все документы, Бэллард сняла телефонную трубку, позвонила в автосалон и попросила соединить ее с Трентом. В трубке раздался голос: — Том слушает. Чем могу помочь? Помедлив, Бэллард повесила трубку и взглянула на часы. Было начало седьмого, самый час пик. От Голливуда до Вэлли придется ползти черепашьим ходом. Нет никакой гарантии, что Бэллард, добравшись до места, застанет Трента на работе, но попробовать стоит. Ей хотелось взглянуть на этого человека. 10 Дилерский центр «Акура», где работал Томас Трент, находился в самом конце ряда конкурирующих между собой автосалонов, идущего от северной части бульвара Ван-Найс к центру Вэлли. Бэллард добиралась туда почти час. Ехать решила на собственном фургоне. На их с Дженкинсом служебной машине цвета детского дерьма с дешевыми колпаками на колесах, мигалкой в решетке радиатора и еще одной — за задним стеклом — не хватало лишь надписи «Копы». Бэллард собиралась просто взглянуть на Трента и понять, что он за человек. Не нужно показывать, что им заинтересовалась полиция. Еще в участке Бэллард скачала на телефон фото Трента трехлетней давности, сделанное при аресте. Теперь же, остановившись у ван-найсского бордюра, она вывела картинку на экран и вгляделась в снимок. Обвела взглядом парковку, полную новых и подержанных автомобилей. По ней сновали продавцы, но Трента среди них не было. Вероятно, искать его следовало во внутреннем шоуруме. Кабинки персонала располагались у дальней стены зала, и рассмотреть, кто в них находится, было невозможно. Позвонив по главному номеру автосалона, Бэллард вновь спросила Трента, чтобы убедиться, что он еще не ушел. Трент ответил прежней фразой, но на сей раз Бэллард осталась на линии. — Том слушает. Чем могу помочь? — Голос его был полон уверенности, как и положено голосу продавца. — Я хотела взглянуть на «Эр-Дэ-Икс», но сейчас такие пробки… Наверное, не успею, — сказала Бэллард. Она прочла эти буквы — «RDX» — на ветровом стекле внедорожника, что стоял на возвышении у въезда на парковку. — Не волнуйтесь! — воскликнул Том. — Я буду на месте до самого закрытия. Как вас зовут, милочка? — Стелла. — Итак, Стелла, вы хотите купить машину? Или взять в лизинг? — Купить. — Что ж, вам повезло. В этом месяце у нас особое предложение: однопроцентный кредит. Старую машину оставите на продажу? — О нет. Меня интересует только покупка. Бэллард увидела, как мужчина в одной из кабинок поднялся на ноги. Прижимая к уху трубку проводного телефона, второй рукой он оперся на стену. Голос в динамике прозвучал одновременно с движением его губ: — Что ж, у нас найдется все, что вам нужно. Значит, это Трент. За время, прошедшее с ареста на бульваре Сепульведа, его внешность переменилась. Теперь он брил голову и носил очки. Судя по виду, еще и прибавил в весе. Рубашка с коротким рукавом туго обтягивала плечи, а шея была такой толстой, что верхнюю пуговицу под галстуком приходилось держать расстегнутой. Заметив кое-что странное, Бэллард достала из бардачка компактный бинокль. — Итак, когда вас ждать? — спросил Трент. — Хм… — Бэллард тянула время. Положив телефон на колени, она поднесла бинокль к глазам. Навела фокус и хорошенько рассмотрела Трента. На руке с трубкой были явственные отметины от кастета. Вновь схватив телефон, Бэллард выпалила: — Через двадцать минут. Я вас найду. — Договорились, — произнес Трент. — А я тем временем подготовлю «Эр-Дэ-Икс». Завершив звонок, Бэллард завела двигатель и тронулась с места. Проехав два квартала по Ван-Найсу, она свернула направо и оказалась среди зданий времен Второй мировой войны. Остановилась у домика с темными окнами. Перебралась в кузов фургона, сняла пистолет, жетон и рацию. Сложила все в ящик, приваренный к колесной арке. Достала из наплечной сумки кошелек и положила его туда же: что бы ни случилось в автосалоне, она не хотела, чтобы Трент видел ее водительское удостоверение. Бэллард уже назвалась вымышленным именем. Нельзя, чтобы Трент узнал, как ее зовут или где она живет. Это неоправданный риск. Затем Бэллард быстро сняла костюм и надела джинсы. С блузкой они смотрелись совсем неплохо. К тому же их покрой был свободным, — значит, можно не волноваться, что Трент заметит запасной пистолет на лодыжке. Надев кроссовки, Бэллард вновь перебралась на водительское сиденье и вернулась к автосалону. На этот раз она заехала на парковку и остановилась возле шоурума. Не успела Бэллард открыть дверцу, как позади фургона затормозил серебристый «RDX». Продавец знал свое дело: теперь клиент не сможет развернуться и уехать. Она шагнула на асфальт. Трент, выскочив из машины, улыбнулся и ткнул пальцем в ее сторону: