– Да. – Она прищурилась. – Такой забавный старичок, свободно говорит по-французски. Уверяет, что он потомок ювелиров, которые работали еще при царском доме Романовых. Он еще что-то говорил, но я слушала его вполуха, торопилась на презентацию женского делового клуба. Я состою там уже более десяти лет. А тут старичок такой говорливый попался. Старые люди любят поговорить, особенно если они одинокие. – Где находится магазин этого ювелира? – Магазином это трудно назвать. Так – небольшая лавочка. Там одновременно можно сделать ремонт ювелирных изделий, сбоку от стойки – витрина – то, что выставляется на продажу. Можно подобрать, что подходит, что особо нравится… – Какой адрес этой замечательной лавочки? – Элеонора Степановна! – донеслось откуда-то сзади. – Элеонора Степановна! – Ах. Меня зовут. – Юбилярша кокетливо поправила парик. – Ничего без меня сделать толком не могут. За всем следить приходится, контролировать. – Она снисходительно кивнула Серафиме и отошла в сторону. Та – за ней. – Вы так и не сказали адрес ювелира. Мосолова скороговоркой сообщила нужные Серафиме координаты. Лавочка находилась в тихом московском переулке недалеко от станции метро «Арбатская». Серафима подумала, что наверняка она не один раз пробегала мимо нее, вот только в голову никогда не приходило зайти туда. – Восседает, как королева, – шепнула Вероника. – Показывает, кто тут хозяйка в городе. Народу приехало – тьма. Из городов разных. Вот тот дядечка, я помню, из Сочи явился. У него там бизнес серьезный. У реки стоял оркестр, который играл негромкую музыку. Длинные столы были уже накрыты всевозможной снедью, плетеные кресла расставлены в строгом порядке. У поставленных шатров трепыхались на ветру голубые и красные воздушные шарики. Обслуживающий персонал сновал между столами и гостями… Мероприятие производило впечатление тщательно продуманного и хорошо организованного. К ним подошел официант с подносом, на котором стояли бокалы с шампанским. Они взяли по бокалу. – Устроила королевское пиршество, – прошептала Вероника. – Любит она пыль в глаза пустить. Показать, что не хуже других… Держит город в руках и не собирается его отпускать… – А где ее сын? – Сергей? Пока не вижу. Может, запаздывает… Вдруг по толпе гостей прокатился шепоток. Все развернулись в одном направлении. Это прибыл Сергей Мосолов с супругой и дочкой. Серафима посмотрела на Веронику. Та побледнела. – Приехали… – прошептала она. – Всем счастливым семейством. Сергей Аркадьевич Мосолов был привлекательным мужчиной роста выше среднего. С русыми волосами, светлыми глазами и решительным подбородком. Жена его была тоненькой худенькой женщиной с распущенными темными волосами. Одета в струящееся светло-кремовое платье. Трехлетняя дочка крепко держалась за мамину руку. – Немного побудем здесь и уйдем, – тихо сказала Вероника. – Чужие мы на этом празднике жизни. Жена его, Герда, вон как к мужу жмется. Счастливый билет отхватила. – Откуда она? – Из Эстонии. Мать – русская, отец – эстонец. Главное, что Элеонора этот брак одобрила. Если бы встала на дыбы, Сергей не пошел бы против матери. – Такой послушный мальчик? Вероника кивнула. Серафима протиснулась вперед к столу, чтобы взять угощение, а когда вернулась на старое место, то Вероники там уже не было. Поискав ее глазами, нигде не обнаружила. Серафима решила спуститься к реке и побыть какое-то время там. У реки было прохладно, некоторые из гостей уселись на плетеных креслах у воды и наслаждались погодой или беседовали друг с другом. – Вы тут одна? – услышала Серафима рядом с собой. Она повернула голову. Перед ней стоял мужчина лет сорока. Что-то в его лице было неправильным, но вместе с тем он не производил впечатление урода, напротив, улыбка придавала ему своеобразное обаяние. Мужчина уже начинал лысеть, одет он был в белую рубашку и черные брюки, что придавало ему сходство с официантом. – Будем знакомы. Павел Колясников. Можно просто Павел. – Серафима. – Красивое имя. Старинное. Как живется с таким именем? – Нормально. – Приехали сюда сами по себе или с кем-то? – С Вероникой Усольцевой. Я ее знакомая. – А… Вероника… – Он почесал кончик носа. – Как она поживает? Давненько не видел. – Я, собственно говоря, с ней знакома недавно, поэтому о ее жизни ничего определенного сказать не могу. – На жизнь она вам еще не жаловалась? На судьбу-разлучницу? Так, по-девичьи? – Что вы имеете в виду? – вспыхнула Серафим. – Ну там дела разные амурные. Это все ни для кого секретом не является. Городок у нас маленький. Все слухи распространяются с космической скоростью. – Послушайте! – не выдержала Серафима. – Раз городок маленький, то человека можно травить безнаказанно, да? Шептаться у него за спиной? – Вы о чем? – то ли притворно, то ли по-настоящему удивился Павел. – Кто кого травит? Просто некоторые истории сразу становятся достоянием многих. Это единственное, что я хотел сказать. Вот и все. И не надо многое принимать на веру. Это мое предупреждение. – Но осуждать женскую трагедию не стоит. – Не стоит. Но надо вовремя смириться… – С тем, что тебе испортили жизнь? – Кто испортил? – Ну хотя бы хозяйка сегодняшнего праздника! – Элеонора? Чем она испортила жизнь Усольцевой? Даже интересно… – Вы из этого города? – Живу здесь с момента рождения. – А зачем тогда такие вопросы задаете? – То есть вы считаете, что Элеонора испортила жизнь Усольцевой. Чем? – А разве она не запретила сыну жениться на Веронике? – А… вы об этом. Да, запретила. Но если бы он пошел наперекор матери, то спокойно бы женился. Несмотря ни на что. – Но он же не пошел. Значит, мать играла для него главную роль. Разве не так? – Вы преувеличиваете покорность мужчин вообще и нашего дорогого Сергея Аркадьевича в частности. – У вас есть какая-то другая версия случившегося? – Есть. Просто Вероника не рассматривалась Сергеем Аркадьевичем с самого начала всерьез, вот и все. Все остальное ее домыслы. – Вы, конечно, свечку держали, – с некоторым вызовом ответила Серафима. – Кто лучше знает эту историю, чем сама Вероника? – А может быть, ей выгодна определенная интерпретация событий, вы об этом не думали? – У меня есть другие задачи и проблемы, незачем думать над этой. – Разумный ответ. А вообще чем вы занимаетесь? – Психолог. – Проникаете в черепушку людей? – В вашу – нет. Даже желания такого не имеется. Павел рассмеялся. – А вы забавны. Жаль, что я женат. – Боже, о чем вы? – Шучу… Надолго к нам? – Пока не знаю.