Она склонилась к его лицу: – Да-да, я слушаю, говорите. – Рано или поздно за все приходится платить, – прошептал Гуров. – Имеете в виду что-то конкретное? – Расплата в этом мире наступает всегда. – Гуров поднял руку и погладил ее по голове. – Позови сюда Лизавету. Ульяна вышла из палаты в коридор, увидела Кружилиху. Она как бегун на старте ждала команды. – Александр Иванович вас зовет. Елизавета Ивановна заулыбалась, наполняя все вокруг своим обаянием и оптимизмом. – Знаю, знаю, Ульянушка. Ему пора пить лекарства. – Позаботьтесь о нем, пожалуйста. – За это не беспокойся. Богданов позвонил, когда Ульяна въехала в ворота пансионата, планируя заглянуть в пункт охраны. Услышав его голос, она прибавила скорости и направила машину к главному корпусу, предполагая, что Богданов ждет ее там. Она оказалась права, следователь ждал ее в зале для заседаний, оборудованном под временный оперативный пункт. Рядом с ним был криминалист Усачев. Оба сидели за столом, на котором лежал белый фартук с кружевными бретелями. Ульяна бросилась к фартуку и, схватив его, стала осматривать. Ей не составило труда разглядеть, что тесьма, которая прежде шла по самому низу, оторвана. На ее месте торчали рваные нитки. – Как мы и думали! – Спокойно. – Богданов встал и приблизился к ней. – Теперь это ничего не объясняет, а только все усложняет. – Я не понимаю… Следуя за ними, криминалист тоже встал: – Дело в том, что при детальном осмотре следов на шее погибшей судмедэксперт установил, что удавка, которой душили Гурову, имеет иную плотность и она намного уже этой тесемки. Предположительно это может быть металлический трос или что-то вроде него. – В это с трудом верится, – Ульяна поджала губы. – Вы не ошиблись? Смущенно почесав переносицу, Усачев снова заговорил: – Это вряд ли. Строго говоря, металлический тросик – первое, что приходит на ум. – Ничего не понимаю. Зачем же преступник оставил тесемку на месте преступления? – Возможно, поэтому? – Богданов вывернул фартук наизнанку и указал пальцем на едва заметную надпись, выведенную шариковой ручкой на поясе. Ульяна склонилась, разглядывая полустершиеся буквы. – Кажется, первая – «Т». Далее «Р» и «Т». Последняя определенно – «Я», написана жирнее других. – Тыртычная, – твердо сказал следователь. – Девушка, которая не вернулась домой в июле девяносто седьмого года. И, как я полагаю, именно ее тело было спрятано в том гробу. Ульяна резко опустилась на стул: – Готова предположить, но не могу увязать все эти факты в одну версию. – Я знаю, что вам мешает, – сказал Богданов. – У нас до сих пор нет подтверждения по линии ДНК. Однако и на этот вопрос мы скоро получим ответ. Гаврилов, мой помощник, отыскал сестру Софьи Тыртычной, и он уже на пути в Ярославль. – Требуйте, чтобы сделали срочный анализ! – Распоряжение подписано, осталось дождаться биоматериал, – сказал криминалист Усачев. – Сейчас нам ясно только одно, – вновь заговорила Ульяна. – Некто, и скорее всего убийца, подложил на место преступления тесьму с фартука, принадлежавшего Тыртычной. Неужели он указал на связь исчезновения Тыртычной с убийством Гуровой? – Слишком мудрено, – заметил Усачев. – Думаю, хотел задушить тесемкой, а потом сообразил, что сподручнее тросиком. – Но ведь его надо было приготовить и принести. А все указывает на то, что убийство было спонтанным. Трудно представить, что убийца, кем бы он ни был, носит в кармане пиджака или брюк металлический трос. Да, кстати! – спохватилась Ульяна. – Где вы нашли фартук? Богданов неспешно прошелся по комнате и, словно рассуждая, заговорил: – Для начала я, как и обещал, поговорил с Тягачевым. Он сообщил, что выбросил фартук в мусорный контейнер. – Тот, что за главным корпусом? Утвердительно кивнув, Богданов продолжил: – Я взял двоих человек из охраны (спасибо Дюкову), и мы перерыли весь мусор до самого дна. – А разве мусор в эти дни не вывозили? – По счастью, нет. Мне объяснили, что до заезда отдыхающих контейнер забирают раз в неделю. После открытия мусор будут вывозить ежедневно. – Выходит, нам повезло, – проговорила Ульяна. Богданов с удивлением взглянул на нее и показательно вскинул брови: – Вы не расслышали? Фартука там не было! – А это что?! – Ульяна с вызовом указала на фартук. – Все дело в том, что он был в другом месте, – деликатно вмешался Усачев. – Его случайно обнаружила костюмерша среди одежды в гримвагене. – Полагаю, что фартук оказался там во время убийства, – дополнил Богданов. – Просто мы его не искали. – Он посмотрел на криминалиста: – Федор Кузьмич, сделай все, чтобы выяснить, нет ли на нем частичек биоматериала. Я понимаю, что он прошел через много рук. Найди все, что есть, а дальше действуем методом исключения. Другого нам не дано. – Сделаю все, что смогу. – Криминалист аккуратно сложил фартук и поместил его в полиэтиленовый пакет. – А пока до свидания. Усачев вышел из комнаты, и они остались вдвоем. Немного помолчав, Богданов шлепнул на стол тонкую брошюру. – Каталог ритуальной службы «Память». Смотрите. Ульяна перелистала его: – Венки и гробы? – По этому каталогу они работали на протяжении пятнадцати лет, начиная с девяносто пятого года. И, если внимательно посмотреть, то можно заметить: на всех артикулах гробов под крышкой есть черная лента. – Значит, Кирсанов не ошибся, – удовлетворенно подытожила она. – Гроб Гуртового подменили, когда автомобиль заезжал в Старую Кущу. Осталось найти водителя. – Ну да… – проронил Богданов. – Дело за малым. Гаврилов уехал в Ярославль, а мне хоть разорвись. – Могу это взять на себя. – Ладно вам… – Богданов взглянул на нее особенным, мягким взглядом, затем протянул руку и с нежностью тронул за плечо. – Вы и так много сделали. Найду его сам. Ульяна резко отстранилась и, чтобы сгладить неловкость, спросила: – Где сейчас Тягачев? – Уехал на процедуры. – Богданов тоже сделал вид, что ничего не случилось, и с сожалением обронил: – В последние дни он сильно сдал. Глава 17 Одно к одному Это началось еще до того, как Ульяна уснула. Она долго ворочалась в постели, мысленно перебирая моменты, которые нужно обдумать. Наряду с этим в голову непрошено приходили воспоминания. Явь перешла в сон, и это не принесло облегчения, ей привидилось, будто она тонет. Наверное, это была река с приснопамятным названием Тоска, других водоемов в округе не имелось. Впрочем, с таким же успехом этим водоемом мог оказаться бассейн. Не это главное. Главное, что она тонула, выталкивала себя на поверхность, жадно хватала воздух и снова уходила под воду. Она бы так и пошла ко дну, если бы вдруг не почувствовала, как ее хватают сильные руки и тянут наверх. С этой минуты в ней поселилась полная уверенность, что все закончится хорошо.