– Угадай. * * * – Игра называется «Прячься и намочи». – Ксандр действительно был в своей стихии. Он был одет в ярко-синий смокинг, в котором можно было бы пройти по красной ковровой дорожке, и держал в руках, должно быть, самый большой в мире водяной пистолет. – Цель – полное водное доминирование. Пять минут спустя я нырнула за бронзовую скульптуру Тесея и Минотавра. Либби уже сидела там на корточках, ее винтажное платье 1950-х годов задралось до бедер. – Как ты себя чувствуешь? – тихо спросила меня Либби. – Важная ночь. Я выглянула из-за спины Минотавра, затем вернулась к сестре. – Прямо сейчас я чувствую себя загнанной, – ухмыльнулась я. – А ты как? – Готовой? – Либби посмотрела на водяные шарики, которые держала в руках, и на парную татуировку: БОЕЦ на одном запястье, а на другом… ДОВЕРИЕ. Шаги. Я собралась с духом как раз в тот момент, когда Нэш взобрался на Тесея и приземлился между мной и Либби, держа в руках что-то, похожее на пистолет с талой водой. – Джейми и Грэй объединились. У Ксандра паяльная лампа. Это плохой знак. – Нэш посмотрел на меня: – У тебя все еще есть оружие. Хорошо. Будь твердой и спокойной, детка. Беспощадной. Либби перегнулась через Нэша, чтобы поймать мой взгляд. – Нечестной игры нет, – добавила она, и в ее глазах заплясали огоньки, – если ты выигрываешь. Я направила свой водяной пистолет на Нэша в тот же момент, когда она метнула в него водяной шарик. * * * В восемь вечеринка перенеслась на скалодром. Джеймсон по стене подобрался ко мне сбоку. – Промокшее насквозь бальное платье, – пробормотал он, – это вызов. Я отжала волосы и плеснула водой в него. – Я к этому готова. В девять мы направились в боулинг. В десять пришли в гончарную – то есть в помещение с горшечными кругами и печью для обжига. К тому времени, когда пробило одиннадцать и мы прошли по лабиринту залов Дома Хоторнов к галерее, наши платья и смокинги промокли, порвались и были забрызганы глиной. Я была измотана, измучена и переполнена возбуждением, которое не поддавалось описанию. Это было оно. Это была та самая ночь. Это было всем. Это были мы. В галерее нас встретили четыре шеф-повара, каждый из которых представил свое фирменное блюдо. Суп из тушенной на медленном огне говядины с булочками со свининой, такими нежными, что их нужно было запретить. Ризотто с лобстером. Первые два блюда чуть не свели меня с ума, и это было до того, как я откусила ролл, который выглядел как произведение искусства. И в этот самый момент последний шеф-повар поджег наш десерт. Я посмотрела на Орена. Это он спланировал появление здесь этих гениев. – Вы обязаны попробовать это, – сказала я. – Абсолютно все. Орен сдался и попробовал булочку со свининой. Я вдруг почувствовала, что кто-то наблюдает за мной. Грэйсон был одет в серебристый смокинг с резкими, угловатыми линиями, без галстука-бабочки, рубашка застегнута на все пуговицы. Я думала, он будет держать дистанцию, но он пошел ко мне с оценивающим выражением лица. – У тебя есть план, – отметил он низким, ровным и уверенным голосом. Мое сердцебиение участилось. У меня был не просто план. У меня был План. – Я записала его, – призналась я. – А затем переписала его снова и снова. Он был тем Хоторном, о котором я думала больше всего, когда делала это, тем, чью реакцию я меньше всего могла предсказать. – Я рад, – парень медленно подбирал слова, – что это оказалась ты. – Он сделал шаг назад, освобождая Джеймсону дорогу, чтобы тот смог подойти ко мне. – Ты уже решила, какую комнату ты пристроишь к Дому Хоторнов в этом году? – спросил меня Джеймсон. Мне было интересно, чувствует ли он мое предвкушение, имеет ли он хоть какое-то представление о том, до чего мы ведем обратный отсчет. – Я приняла много решений, – ответила я. Алиса еще не приехала, но скоро она присоединится к нам. – Если ты планируешь построить смертельно опасную полосу препятствий на южной стороне леса Блэквуд, – сказал Ксандр, высоко подпрыгивая от победы в скиболе, – то можешь рассчитывать на меня! Я знаю место, где мы можем купить качели высотой в два этажа по разумной цене. Я ухмыльнулась, а затем обратилась к Джеймсону: – Что бы пристроил ты? – Крытый комплекс для скайдайвинга, куда можно попасть через потайной ход под стеной для скалолазания. Высотой в четыре этажа, а снаружи он будет выглядеть как еще одна башенка, – ответил парень, притягивая меня к себе. – Да ну. – К нам неторопливо подошла Тея, держа в руках бильярдный кий. На ней было длинное серебристое платье с разрезом до бедра, оставлявшее открытой широкую полосу бронзовой кожи. – Правильный ответ – очевидно бальный зал. – Холл такой же большой, как бальный зал, – напомнила я. – Уверена, что его использовали в этом качестве десятилетия. – И все же, – возразила Тея, – это не бальный зал. Она повернулась к бильярдному столу, где они с Ребеккой сражались с Либби и Нэшем. Бекс наклонилась над столом, выстраивая, казалось, невозможный кадр, ее зеленый бархатный смокинг натянулся на груди, темно-рыжие волосы были зачесаны набок и падали на лицо. Мир принял мой рассказ о смерти Уилла Блейка. Вина была возложена на Тобиаса Хоторна. Но как только появился Тоби, чудесным образом оживший, и объявил, что меняет свое имя на Тобиас Блейк, прессе не потребовалось много времени, чтобы понять, что он сын Уилла, и начать строить догадки о том, кем была биологическая мать Тоби. Ребекка дала ясно понять, что она все еще не жалеет о том, что вышла из тени. Она ударила по шару, и Тея направилась к ней, бросив на Нэша злорадный взгляд. – Все еще уверен в себе, ковбой? – Как всегда, – протянул Нэш. – Это, – сказала Либби, встретившись с ним взглядом, – приуменьшение. Нэш ухмыльнулся. – Хочешь пить? – спросил он мою сестру. – В холодильнике лежит ковбойская шляпа, да? – ткнула его в грудь Либби. Она посмотрела на свои запястья, затем прошла к холодильнику и вытащила оттуда содовую и черную бархатную ковбойскую шляпу. – Я надену ее, – сказала она Нэшу, – если ты покрасишь ногти в черный цвет. Нэш одарил ее тем, что можно было описать только как ковбойской улыбкой. – На руках или ногах? Тявканье позади меня заставило меня повернуться к дверному проему. Алиса стояла на входе и держала на руках очень вертлявого щенка. – Я нашла ее в галерее, – сухо объяснила она. – Лаяла на Моне. Ксандр взял собаку, поднял и ласково обратился к ней. – Не ешь Моне, – пролепетал он. – Плохая Тирамису. – Он одарил ее самой широкой и глупой улыбкой в мире. – Плохая собака. Только за это… ты должна обняться с Грэйсоном. Ксандр протянул щенка своему брату. – Вы готовы? – спросила Алиса, встав рядом со мной, пока Грэйсон позволил щенку лизнуть себя в нос и бросил вызов своим братьям в игре в пинбол под названием «Держи щенка».