За всю дорогу в противоположный конец города к дому Уильяма Болдри Мазур не сказал Кейт ни слова. Та была рада возможности в тишине обдумать то, что произошло на пресс-конференции, и определиться со своими мыслями по отношению к Болдри. Кейт было крайне неприятно снова встречаться с убийцей своего отца, однако ее чувства не имели никакого отношения к тому, как она выполняет свою работу. Они остановились перед большим каменным домом. — Говорить буду я, — предупредил Мазур. — Но я его знаю. Вести разговор должна я. — Вы знаете его слишком хорошо. Вы не будете к нему непредвзяты, сколько бы раз ни повторяли это вслух. — Я объективна и могу совладать с собой. — Это мое дело. Говорить буду я. — В его словах прозвучала сталь, что дало Кейт возможность сделать паузу, хорошенько подумать и признать его правоту. Поднявшись на крыльцо, Мазур позвонил в дверь. Мелодичный звон разнесся по всему дому. Зазвучали шаги, за ними последовали щелчки нескольких замков, и наконец дверь открылась. На пороге стояла молодая женщина, невысокая, лет тридцати с небольшим, ее светлые волосы были забраны в тугой пучок на затылке. Она была в черной блузке и брюках. — Чем могу вам помочь? — спросила женщина. — Я хочу видеть мистера Болдри, — сказал Мазур, протягивая свой значок. — В настоящий момент он в Нью-Йорке, — ответила женщина. — И вернется только через две недели. — Когда уехал? — спросил Мазур. — Неделю назад. — Есть номер телефона, по которому с ним можно связаться? — не сдавался он. Женщина стояла прямо, как фонарный столб, однако вскинутый подбородок говорил о том, что она нервничает. — Я не уполномочена давать какие-либо сведения, но могу передать ему ваши имя и телефон, когда он позвонит. — Кто вы такая? — спросил Мазур, протягивая ей свою визитную карточку. — Домработница мистера Болдри. Элизабет Лопес. — Пусть мистер Болдри перезвонит мне, как только он с вами свяжется. — Да, сэр. Женщина собралась было закрыть дверь, однако Мазур выставил ногу, не давая ей это сделать. — Передайте мистеру Болдри, что он пожалеет, если заставит меня ждать слишком долго. Побледнев, женщина кивнула и закрыла дверь. Тео спустился с крыльца, чувствуя, как у него пульсирует жилка на подбородке. Он окинул взглядом просторный дом: — Похоже, Болдри встал на ноги. — Деньги его родителей, — сказала Кейт. — Полагаете, он действительно уехал в Нью-Йорк? — спросил Мазур. — Нет. Уильям терпеть не может толпу. В школе его выводили из себя заполненные учениками коридоры. Нью-Йорк — последнее место, куда он отправился бы. — Где еще он может быть? — У Болдри есть брат Джеб, живет за городом, — сказала Кейт. — Возможно, знает, где его брат. — Других родственников нет? — Насколько мне известно. — Давайте заглянем в гости к этому Джебу. Через двадцать минут они подъехали к дому Джеба Болдри, стоящему на обширном ранчо в двадцати милях за городом. Кипарисы обрамляли утрамбованную дорожку, ведущую между каменными колоннами к арке входа. — Похоже, денег у семьи больше, чем я предполагал, — заметил Мазур. — Отец братьев заработал деньги на нефти в Хьюстоне. Мудро вложил их в недвижимость. Потом они перешли к Джебу, унаследовавшему деловую хватку отца. Он избежал последствий обвала рынка в восьмом году, после чего скупил за бесценок акции, которые вскоре снова взлетели в цене. Если хотите сделать прибыльные инвестиции, обращайтесь к нему. — Единственная моя инвестиция — квартира в Чикаго, которую я никак не могу продать. Мне не нужно то, что я не могу посмотреть и потрогать. А как насчет вас? — Я играю на рынке. — Готов поспорить, с вашими мозгами вы угадываете все тенденции. — Случается. — И как намереваетесь поступить со своими миллионами? Это вызвало у нее улыбку. — Понятия не имею. — Ну начнем с того, что от миллионов просто так не отмахиваются, — помолчав, сказал Мазур. — Главное удовольствие мне доставляет работа. — Сплошная работа и никаких развлечений…[16] — Он покачал головой. — Ну как так можно? — Я первая готова признать, что жизнь у меня очень скучная. Если вам нужны развлечения, поищите кого-нибудь другого. Мазур позвонил, и они молча подождали, когда входная дверь откроется. Оба показали свои значки. — Агент Хейден к мистеру Болдри. — Будьте добры, подождите минутку. — Женщина ушла и вернулась. — Он ждет вас в кабинете. Сюда, пожалуйста. Они прошли по полированному мраморному полу под аркой, ведущей в просторный зал. Большие окна выходили на пышную лужайку. Женщина провела их через гостиную в кабинет. Джеб Болдри встал и вышел из-за большого резного письменного стола. Его взгляд остановился на Кейт. — Последний раз мы с вами виделись, когда выносили приговор моему брату. — Да, — подтвердила та. Кейт сочувствовала семье Болдри, которой здорово досталось после преступления, совершенного Уильямом. Болдри-старший умер через год от инфаркта, а еще через пять лет рак свел в могилу миссис Болдри. — Я так понимаю, вы пришли насчет Уильяма. — Да, — сказал Мазур. — Он здесь? — Вот уже несколько месяцев, как у меня нет от него никаких известий. Наша семья почти не общалась с ним с тех пор, как он попал в тюрьму. — Вы встречались с ним в этом году? — спросила Кейт. — Встречался. И Уильям стал теперь другим человеком, Кейт. Он больше не тот неуравновешенный подросток, каким был. Наш отец позаботился о том, чтобы в тюрьме им занимались врачи. Уильям больше не сделает вам ничего плохого. Кейт сделала над собой усилие, чтобы скрыть свои чувства, однако оказалось, что сделать это значительно труднее, чем она полагала. — Ваш брат не упоминал доктора Хейден? — спросил Мазур. Джеб шумно вздохнул. — Мать навещала Уильяма в тюрьме. Я был этому не рад, но он ее сын и она не могла его бросить. Говорила, что Уильям постоянно вспоминал про вас. — Что именно? — спросила Кейт. — Отчаянно жаждал связаться с вами, привлечь ваше внимание. Я не виню вас в том, что вы избегали любых контактов с ним, однако Уильяма это глубоко задевало. — По-моему, не нужно объяснять, почему у меня не возникало желания общаться с ним. Джеб помолчал, очевидно, обдумывая смысл своего замечания. — Когда Уильям застрелил вашего отца, мы все были просто разбиты. Наша семья скорбела вместе с вами. — Сомневаюсь в этом.