— Никто не пожалел родственников убийцы. Никто. Я бился много лет, чтобы оставить в прошлом совершенное Уильямом преступление. Сам я ни в чем не провинился, но тоже был наказан. Кейт не собиралась ввязываться в спор относительно того, кто страдал больше. — Где сейчас Уильям? — Полагаю, у себя дома. Именно там он, по сути дела, и укрывался с тех пор, как вышел на свободу. — Когда мы к нему заехали, дома его не оказалось, — сказал Мазур. — У вашего брата есть еще какое-либо жилье? — Есть ранчо. В пятидесяти милях к западу от города. В детстве Уильям никогда особо не любил бывать там, но, на мой взгляд, это единственное место, куда он мог отправиться. Почему вы о нем спрашиваете? Уильям пытался с вами связаться? — Его имя всплыло в ходе расследования, — объяснил Мазур. — Мы просто хотели с ним поговорить. Мы полагаем, он может обладать важной информацией. Кейт сообразила, что он сознательно не упоминает про убийство, понимая, что это заставит замкнуться человека, беспокоящегося о неладах с законом. — Ничем не могу вам помочь. Можете проверить ранчо. После смерти мамы там никто не живет. Это она больше всех любила там бывать. Но я могу дать вам ключи и разрешение осмотреть дом. — Будем крайне признательны. — Вы собираетесь арестовать Уильяма? — В настоящий момент мы просто хотим потолковать с ним. — Мазур говорил гладко, представляя все так, будто они хотели просто дружески поболтать с Уильямом Болдри о всяких пустяках. Вернувшись к письменному столу, Джеб достал из среднего ящика ключ. — Место непритязательное. Родители жили там до того, как папа заработал большие деньги. Возможно, именно поэтому оно сейчас нравится Уильяму. Напоминает о тех временах, когда все было иначе. Мазур взял ключ. — У вашей семьи есть какое-нибудь жилье в Нью-Йорке? — Нет. — Джеб наморщил лоб. — Весь наш бизнес сосредоточен в Техасе. А почему вы спросили? Мазур потряс зажатым в кулаке ключом. — Не знаю. Нью-Йорк — большой город. Такому человеку, как Уильям, было бы легко там затеряться. — Это последнее место, куда Уильям отправится, — решительно произнес Джеб. — В таком случае почему его домработница Элизабет Лопес сказала нам, что он в Нью-Йорке? — спросил Мазур. — Она ошиблась, — сказал Джеб. — Не буду с вами спорить. Если Уильяма нет на ранчо, где еще он может быть? — Этого вам никто не скажет. Уильям хитер. Он знает, как регистрировать фиктивные компании, владеющие различной собственностью. Если он не хочет, чтобы его нашли, найти его будет непросто. * * * Мазур ехал по шоссе Техас‑173, зажатому с двух сторон зелеными полями, чахлыми деревьями и бесконечными ограждениями из колючей проволоки. Кейт молчала. На небе высыпали звезды, за окном мелькали фермы и хозяйственные постройки. Изредка встречались другие машины, но по большей части шоссе оставалось пустынным. Двадцать минут спустя они подъехали к въезду на ранчо Болдри, обозначенному двумя каменными столбами и железной перекладиной с табличкой «Ферма Каменная лошадь». Поднимая пыль, машина проехала еще десять миль по грунтовой дороге, которая привела к одноэтажному дому, построенному больше ста лет назад. Крытый железной крышей дом был окружен со всех сторон верандой, с обеих сторон торчали кирпичные печные трубы. В доме царила полная темнота, и единственное движение производил ветер, шелестящий ветвями деревьев вокруг загона для лошадей. Не глуша двигатель, Мазур направил свет фар на дом, и они с Кейт вышли из машины. Достав пистолет, детектив первым поднялся по пяти каменным ступеням, ведущим на крыльцо. Хейден также достала пистолет, и они встали по обе стороны от двери. — Болдри! — постучав кулаком в дверь, окликнул Мазур. — Открывайте, полиция Сан-Антонио! Ответом ему была тишина. Похоже, в доме никого не было, но мудрый полицейский прекрасно знает, что за каждой дверью его может ждать опасность. Погруженный в темноту дом и человек, не желающий, чтобы его нашли, создавали готовый сценарий для неприятностей. Мазур еще раз постучал в дверь, затем нажал на ручку. Ручка повернулась. — В здешних краях не запирать входную дверь — обычное дело, — заметила Кейт. — Я всегда относился с подозрением к незапертым дверям. Подняв пистолет, Мазур толкнул дверь. По-прежнему тишина. В свете фар, проникающих в дом, детектив нашел выключатель и зажег свет в прихожей и гостиной. Выложенный красновато-бурой плиткой пол вел в кухню в глубине дома. Над камином висели два ружья, пол согревали выцветшие красные ковры с индейскими орнаментами, стену украшали оленьи рога. Сбоку стоял большой телевизор. — Уильям Болдри! — еще раз окликнул Мазур. — Полиция Сан-Антонио! Ответа не последовало. — Оставайтесь здесь! — распорядился Тео. Он медленно двинулся вперед, постоянно оглядываясь вправо, влево и вверх на потолок, осматривая кухню, кабинет и две спальни. — Все чисто! — крикнул он Кейт. Крепко сжимая пистолет, та прошла в глубь дома, разглядывая пейзажи маслом на стенах, дорогие бронзовые люстры, красивый орнамент, выложенный плиткой на кухне. Пусть семейство Болдри уехало из этого дома много лет назад, но здесь явно недавно был сделан дорогой ремонт. — Я в спальне справа, — окликнул Мазур. — Взгляните, что я нашел. Кейт нашла детектива перед письменным столом. На столе в рамке стояла фотография Уильяма и Кейт, сделанная еще тогда, когда они встречались. Оба улыбались. Уильям обнимал Кейт за плечо, она прижималась к нему. — Он вас не забыл, — заметил Тео. — Эта фотография была сделана еще когда мы учились в школе. — Но стекло недавно протерто. И стоит она лицом к кровати. У Кейт не было желания трогать рамку и вообще приближаться к фото. — Я помню этот снимок. Он был сделан на концерте в Аламо. — Она взглянула на руку Уильяма, крепко стиснувшую ее плечо. — Мне тогда пришлось буквально вырываться из его объятий. — Как он на это отреагировал? — Очень расстроился. Хотел знать, почему я так холодна с ним. Он ведь только хотел показать, как любит меня. Уильям заказал мне ужин. Я не была голодна, но он настоял, а когда я не стала есть, расстроился. Уильям постоянно приставал ко мне и говорил, что я не права. Вскоре после этого мы с ним расстались. — У нее по спине пробежали неприятные мурашки, но она прогнала их прочь. — Здесь есть что-либо, что может указать на его причастность к убийствам? — В глаза ничего не бросается. Если мы собираемся обыскать ящики и шкафы, разумнее будет получить ордер. — Достав телефон, Мазур сфотографировал снимок Болдри и Кейт. — Но это может подождать. Я заметил за домом сарай. Хочу заглянуть в него. — Конечно. Кейт последовала за ним, радуясь возможности покинуть эту комнату и выйти на свежий воздух. Тео достал из багажника фонарик, и они прошли вдоль дома по усыпанной щебнем дорожке к большому сараю. Детектив держал пистолет наготове и постоянно водил фонариком из стороны в сторону. Когда они подошли к сараю, Кейт отошла в сторону, а Мазур раздвинул большие ворота. Он посветил внутрь, ища малейшее движение, предупреждающее об опасности. Но все было неподвижно. Не было слышно ни звука. Детектив направил луч света на старый красный пикап, судя по виду, производства сороковых годов. — Уильяму всегда нравились старые машины, — заметила Кейт. — И у его отца также имелась большая коллекция. — Плюс старых машин в том, что у них нет встроенной системы геолокации, поэтому отследить их передвижения невозможно. — Приблизившись к пикапу, Мазур посветил в кабину. — Если Уильяма здесь нет, где он может быть? — Не знаю. Брат сказал, что у него полно недвижимости. Они вышли на улицу. Задвинув за собой ворота, Мазур обвел взглядом бескрайние поля, простирающиеся до самого горизонта, и покачал головой: — Искать его будет все равно что искать иголку в стоге сена. * * * Час спустя Мазур высадил Кейт перед агентством проката машин. Сотрудник встретил ее широкой улыбкой, и она заставила себя улыбнуться ему в ответ. Увидев широкий выбор машин, сначала хотела взять белую, но, вспомнив насмешливое замечание Мазура, остановилась на красной. Едва ли это можно было считать вызовом, хотя она сама почувствовала себя бунтарем. Приехав в гостиницу, Кейт поднялась прямиком к себе в номер. Открыв дверь, застыла на пороге. Волосы у нее на затылке встали дыбом. Обыкновенно она просила, чтобы у нее в номере не убирали, так как терпеть не могла вторжение в свое личное пространство. Однако сегодня она забыла предупредить дежурного администратора. Положив руку на пистолет, Кейт прошла в номер и первым делом заглянула в шкаф, затем под кровать. Ничего. Войдя в ванную, она взялась за занавеску душа. У нее заколотилось сердце, причем она сама не смогла бы объяснить почему. Крепче ухватив пистолет, Кейт отдернула занавеску. Ничего. Она закрыла глаза.