— Ничего хорошего, Хейден. Ничего хорошего. Списав все на усталость и напряженную работу, Кейт решила совершить пробежку. Для нее лучшим лекарством от тревоги были пот и свежий воздух. Кейт быстро переоделась. Обыкновенно она не брала с собой на пробежку оружие — громоздкий тяжелый пистолет натирал ей кожу. Однако сегодня агент решила смириться с неудобством. Закрепив кобуру на поясе на спине, она скрыла ее под просторной футболкой. Ночной воздух бодрил прохладой. Подростком, до трагедии, разбившей жизнь семьи, Кейт частенько бегала по вечерам. Ей нравилось одиночество. Однако сейчас на нее давили тревога и стресс. Захватив телефон, Кейт вставила в уши наушники и спустилась вниз. Кивнув женщине за стойкой, вышла на улицу. Пробежка началась в медленном темпе, но уже через считаные минуты пот капельками покрыл лицо Кейт и промочил насквозь ее футболку. Большинство улиц и зданий не изменились за семнадцать лет. Конечно, какие-то заведения сменили хозяев, однако в целом все оставалось таким же. Нахлынули воспоминания из прошлого. Кейт вспомнила, как гуляла по этим улицам с отцом, матерью и братом. До того как погиб отец, они были счастливы. Именно отец был тем связующим клеем, что держал их вместе. И без него семья развалилась… Взгляд Кейт остановился на месте, слишком хорошо знакомом ей. Задыхаясь, она перешла на шаг и положила руки на пояс, приближаясь к переулку, который никогда не сможет забыть. Обычно Кейт ездила на занятия в шахматный кружок одна, но в тот вечер отец вызвался ее отвезти. Когда она вышла на улицу, было уже темно. Увидела стоящего у машины отца и направилась к нему, и тут из темноты появился Уильям. Заметив отца Кейт, он колебался мгновение, затем поднял пистолет. Отец не успел ему помешать. Хлопок выстрела прозвучал громко. Кейт вздрогнула. Время замедлило свой бег, каждая деталь проступила со всей отчетливостью. Отец упал на колени, смотрит на нее, у него в глазах шок, гнев, страх. Он беззвучно шевелит губами: «Беги!» Дуло пистолета направляется в сторону Кейт. Ее жизнь замирает. Уильям стреляет… Первая пуля попала ей в бедро, пройдя насквозь через мягкие ткани. От удара Кейт упала на колени. Следующий прогремевший сразу же выстрел отправил пулю ей в лицо. Она опрокинулась навзничь на землю. Уильям так и не сказал ни одного слова. Впоследствии Кейт узнала, что раны в лицо могут сильно кровоточить и нередко выглядят страшнее, чем в действительности. Наверное, потерявшая сознание, залитая кровью, она показалась Уильяму мертвой. Следующее ее воспоминание — вой сирен и Уильям, проклинающий ее: «Зачем ты вынудила меня это сделать?» …Резкий сигнал клаксона вернул Кейт к действительности. Оглянувшись по сторонам, она увидела, что многие удивленно смотрят на нее. Опустив голову, агент развернулась и побежала обратно к гостинице. Когда она добежала туда, волосы и футболка были мокрыми от пота. Хейден вошла в вестибюль. Внезапно ей остро захотелось принять горячий душ и смыть с себя пот и воспоминания. Она нажала кнопку вызова лифта, и вдруг ее окликнули сзади: — Кейт! При звуках знакомого голоса Кейт напряглась. Облачившись в эмоциональные доспехи, она обернулась и увидела приближающегося брата Митчелла. Они не виделись уже лет пять. Митчелл оставался таким же высоким и подтянутым, однако после смерти жены он выглядел каким-то уставшим. В его черные волосы вплелись серебристые нити. В свете люминесцентных ламп сверкнула приколотая к груди звезда техасских рейнджеров, в руке он держал фетровую шляпу. Кейт потерла затылок. — Здравствуй, Митчелл. Всё в порядке? — У мамы всё хорошо. — Как ты меня нашел? — Увидев тебя в новостях, я рассудил, что ты остановилась недалеко от управления полиции. Заглянул туда и представился. Кейт ощутила раздражение. — И тебе выложили всё на блюдечке? — Как-никак, я рейнджер. И у меня много знакомых в полиции. И все-таки ей было не по себе. — Ты прав. — Мама также видела тебя в новостях. Она знает, что ты в городе. Кейт ощутила укол вины. — Я ей позвоню. Митчелл провел рукой по кожаной ленте с серебряными заклепками своей шляпы. — Почему ты к ней не заглянула? Визиты в родительский дом, где по-прежнему жила мать, будоражили неприятные воспоминания. Когда у Кейт бывало свободное время, она приглашала мать навестить ее там, где она останавливалась. Та всегда соглашалась и никогда не требовала от Кейт приехать к ней домой. — Я сказала, что позвоню ей, и я позвоню. — Пусть ее брат и обучен ведению допросов, но она мастерски владеет искусством уходить от ответов. Митчелл уставился себе под ноги, затем снова поднял взгляд. — Почему ты остановилась в гостинице, а не дома у мамы? — Ничего хорошего из этого не получилось бы. — Почему? — Митчелл шагнул к сестре, грозно возвышаясь над ней. Однако Кейт играла с ним в эту игру с раннего детства. Не двинувшись с места, она покачала головой, ощутив прилив старой горечи. — Мне неинтересно воскрешать прошлое. Митчелл провел пальцем по краю шляпы. Какое-то время он молчал. — Я точно не помню, что говорил после смерти отца, но знаю, что это была грязь. И мне следовало уже давно попросить у тебя прощения. Смерть Сьерры заставила меня на многое взглянуть по-другому. — Ты говорил, что я сама нажала на спусковой крючок. — Кейт вскинула подбородок. Сдвинув брови, Митчелл тяжело вздохнул: — Я был молод. Зол. Мне было больно. Я не хотел… — Разумеется, хотел, иначе зачем говорил? — В горле у нее застряли непролитые слезы. — Я только хочу сказать, Кейт, что сожалею о случившемся. У нее перед глазами по-прежнему отчетливо стоял их последний разговор перед ее отъездом в университет: ненависть в глазах брата, ярость, обволакивающая каждое его слово. — Я позвоню маме. Все остальное не нужно. — Нужно, Кейт. — Митчелл стиснул зубы. — Почему? Почему по прошествии семнадцати лет это вдруг стало нужно? Складки в уголках его глаз и рта стали резче. Ему было тридцать восемь лет, но выглядел он на десять лет старше. — Я был не прав. И хочу, чтобы ты это знала. Если Митчелл рассчитывал на то, что его извинение воссоздаст какие-то семейные узы, он ошибался. Кейт оценила его попытку, однако она не могла принять его прощение, поскольку сама не могла себя простить. — Спасибо за твои слова. А теперь мне пора идти. Мне завтра рано вставать. — Ты близка к тому, чтобы схватить этого Самаритянина? Чувства оставались для них под запретом, однако почему-то тема убийства показалась безопасной. — Мы ждем результаты баллистической экспертизы. Ответ я должна получить завтра или послезавтра. — Мазур — хороший полицейский. В наших краях он недавно, но дело свое знает. Странно, но хороший отзыв брата о Мазуре Кейт очень приятно было слышать. — Отрадно это сознавать. Митчелл достал из бумажника визитную карточку. — Если я буду тебе нужен, позвони. Кейт щелкнула пальцем по карточке. Ее раненые чувства подождут. Она понизила голос. Пусть брат и козел, но у него репутация хорошего полицейского. — Жертва была знакома с Уильямом Болдри. — Что? — Черные глаза впились ей в лицо. — После освобождения из тюрьмы Уильям работал в автосалоне Санчесов. Мы со следователем Мазуром ездили к нему домой. Домработница сказала, что он в Нью-Йорке. — Это не в его духе… — Митчелл покачал головой. — Да, ты прав. Поэтому мы заглянули к его брату и на ранчо рядом с Мединой. Уильяма нигде не оказалось.