* * * Когда Дрекслер толкнул дверь своего номера в мотеле, было уже два часа дня и он устал как собака. У него хватило сил разыскать дом Хейден, но, как ни хотелось ему остаться рядом в машине и дождаться ее, он понимал, что это верный способ попасть в руки полиции. Дрекслер поспал перед тем, как покинуть Нью-Мексико, но этих нескольких часов не хватило, чтобы полностью прогнать усталость, терзавшую его на протяжении последних недель. И вот теперь он в городе, вокруг столько молоденьких девочек, и успокоиться и отдохнуть будет еще труднее… Дрекслер мог думать только о том, как сколотить ящик и засунуть в него очередную девушку. Сначала все они кричали и молотили кулаками о дерево. Умоляли, упрашивали. Затем стук затихал до легкого царапанья, после чего наступала полная тишина. А когда через пару дней он наконец открывал ящик и заглядывал внутрь, ни у кого уже не оставалось сил сопротивляться. Наоборот, все девушки так горячо благодарили за кусок хлеба и глоток воды!.. Разумеется, потом он снова засовывал их в ящик. Обыкновенно на третий раз начинал с ними игры, и никого не приходилось уговаривать. Все с готовностью давали то, что он хотел. С благодарностью. Вот что ему нравилось больше всего. Искренняя признательность за все его деяния. Когда он доставал девушек из ящика и просил их раздвинуть ноги, они не кричали, не сопротивлялись. Они были готовы на все, лишь бы он не отправил их обратно в ящик. Разумеется, он опять засовывал их туда. Выпускал их на свободу и играл с ними тогда, когда ему было угодно, а когда они переставали его интересовать, просто оставлял в ящике, предоставляя природе взять свое. Сев на край кровати, Дрекслер со вздохом откинулся назад. Как сильно он ни устал, еще больше ему хотелось есть. Напротив мотеля имелась закусочная, но нужно было соблюдать осторожность. Внешность изменилась, но это еще не означало, что он в безопасности. Зазвонил телефон мотеля, и Дрекслер подскочил от неожиданности. Свой сотовый он бросил в Юте, и никто не знал, что он здесь. После восьми или девяти звонков телефон затих. Подойдя к столу, Дрекслер сел, уставившись на телефон, по-прежнему опасаясь снять трубку. Шли секунды, напряжение несколько спало — и тут телефон зазвонил вновь. Вздрогнув, Дрекслер снял трубку. — Да. — Нам нужно поговорить. Голос не узнаваем. — Кто это, черт побери? — Тот, кто знает, что тебе нравится наблюдать за Кейт Хейден. По всему телу Дрекслера разлилась волна страха и адреналина. — Кто это, твою мать? — Готов поспорить, ты проголодался: как в смысле еды, так и в смысле женщины. Шумно вздохнув, Дрекслер ничего не сказал. — Изголодался по ящику, в который можно ее запихнуть, ведь так? — Не понимаю, о чем вы. — Кейт тебе не по зубам, но у меня есть для тебя другая девочка. Очень хорошенькая блондинка. Дрекслер молчал. Полицейские такие дошлые… Эти ублюдки повсюду. — Я не дурак. — Будешь дураком, если еще раз проедешь мимо дома Кейт Хейден. Забудь о ней. Но очаровательная Изабелла созрела и ждет, когда ее сорвут. Изабелла. Красивое имя. Дрекслер закрыл глаза. Искушение умоляло его принять предложение, однако осторожность заставляла молчать. — Мы можем работать вместе, или я позвоню в полицию. Прижимая трубку к уху, Дрекслер встал, озираясь на запертую дверь. — У меня есть еда. И я расскажу тебе, как найти девочку. А ты просто пообещаешь мне не делать глупостей. По-умному, следовало бы положить трубку. Дрекслер облизнулся. Но жажда повелевать пересилила. — Что ты предлагаешь? Глава 22 Чем сильнее страдания, тем полезнее урок. Сан-Антонио, штат Техас Четверг, 30 ноября, 20:00 Мазур поставил машину напротив здания департамента юстиции штата Техас на Гваделупе-стрит. Предварительно он созвонился с сотрудником, осуществлявшим наблюдение за Уильямом Болдри, и договорился о встрече. Сотрудник еще не имел дела с Мазуром и вначале не горел желанием с ним встречаться. Детектив долго умасливал его, а когда это не помогло, пригрозил прислать наряд полиции и доставить его силой. — Посмотрим, есть ли у него какие-либо мысли насчет того, где может скрываться этот мерзавец. Одноэтажное здание из красного кирпича было освещено лунным светом, к которому примешивалось сияние фонарей. — Думаю, этот человек расскажет об Уильяме только хорошее, поскольку тот готов был из кожи вон лезть, чтобы не запороть свой шанс на свободу. — Посмотрим. Они вышли из машины и поднялись к главному входу. Мазур повернул ручку и открыл дверь. За пустой стойкой тянулся длинный коридор. — Мистер Дикерсон! — окликнул Тео. Из кабинета в конце коридора появился высокий коренастый уроженец Техаса в джинсах и фланелевой рубашке. Он был коротко острижен, широко поставленные глаза и черные усы придавали некоторую выразительность его заурядному в целом лицу. — Вы Тео Мазур? — Совершенно верно. А это доктор Хейден из ФБР. — После нашего разговора я достал дело Уильяма Болдри. — Дикерсон пригласил посетителей в небольшой кабинет, чья обстановка состояла из стального письменного стола, пары стульев и диплома университета штата Техас на стене. — Если честно, детектив Мазур, я удивился вашему звонку. — Он предложил гостям сесть, после чего опустил свою грузную тушу в кресло. — Почему? — Я виделся с Уильямом не далее как в прошлый вторник. Мы очень приятно пообщались. — Это еще как? — спросила Кейт. — Он говорил о том, что полон надежд на будущее. Его жизнь налаживается. — Достав из нагрудного кармана очки, Дикерсон водрузил их на нос и открыл тонкую папку, лежащую на столе. — Болдри вышел на свободу вот уже одиннадцать месяцев как и до сих пор не пропустил ни одной встречи со мной. Ни разу не опаздывал, а когда я прошу сдать анализ на наркотики, результат неизменно оказывается отрицательным. Хотелось бы, чтобы все, кто выходит по УДО, были такими. — Уильям может быть очень обаятельным. — Кейт презрительно фыркнула. Подавшись вперед, Дикерсон облокотился о стол и сплел руки. — Никакого преступления в этом нет. — Да, но он использует свое обаяние, чтобы манипулировать людьми. — Я узнал вашу фамилию, — сказал Дикерсон. — Из дела Болдри. Кейт осталась сидеть совершенно прямо, ее лицо было бесстрастным. — Он несколько раз вспоминал про вас, — продолжал Дикерсон. — Выражал глубочайшее раскаяние в том, что стрелял в вас и вашего отца. — Вот как? — У него были проблемы с психикой. Но врачи его вылечили. — Не согласна, — возразила Кейт. — У меня есть все основания полагать, что в течение этой недели Уильям Болдри жестоко убил двух женщин. Дикерсон сорвал с носа очки. — Мы точно говорим об одном и том же человеке? — Как вы полагаете, где может быть Уильям? — Мазур покачал головой. — Я могу дать вам его адрес. Также у него в городе живет родной брат.