- «Ну, Аармах» - отвечаю я, слегка заикаясь. - «Ну, нет, наверное» - отвечает Отец, поведя лучом от фонарика по стенам пещеры и потолку. - «Ээээхуд!» - грозно на всю пещеру звучит голос на мега-львином языке. - «Армах, гун бутэл аман» - отвечает мой Отец на голос и светит в его сторону фонарём. Издали видна огромная фигура льва с чёрной гривой и красным телом. Медленно, не торопясь, он приближается к нам, негромко рыча. У меня трясутся ноги и руки, я в ужасе. - «Давай не будем пугать моего сына. Я знаю- ты можешь говорить по-человечески, по-асийски» - говорит Отец. - «Что ты здесь забыл, человек?» - спрашивает Армах. - «Тебя, Армах» - отвечает Отец. - «Меня? Ха! Архх. В итоге ты можешь забыть самого себя и своего отпрыска» - с угрозой в голосе отвечает мега-лев. - «Я пришёл не сражаться, Армах» - говорит Отец. - «Сражаться? Ты, я и этот молюск? Аха-ха! Разве что среди людей появились самоубийцы, как ты» - говорит Армах. Мега-лев ходит из стороны в сторону, не отводя от нас взгляда, наполненного кровью, гордыней и ненавистью. - «Самоубийцей можешь стать только ты, мега-лев» - говорит мой Отец. - «Это почему же?» - спрашивает Армах. - «Потому что только таков финал выбранного тобою пути. Разве нет?» - говорит Отец. После сказанного моим Отцом, глаза Армаха неожиданно наполнились грустью, или даже печалью, но всего на какой-то миг, а затем снова злобно засверкали. - «Зря ты пришёл сюда, человек!» - кричит Армах. - «Не зря, ты можешь всё исправить» - говорит Папа. - «Ничего уже не исправишь!» - выкрикнул лев, не переставая метаться из стороны в сторону, как будто в поисках какого-нибудь спасительного выхода. - «Мы в Асии, Армах, мы – не демонический мир, а наоборот. Здесь умеют прощать, но и умеют не сеять хаос» - говорит Отец. Армах ходит и ходит из стороны в сторону- будто сильно озадачен. - «Ты должен перестать сеять хаос и должен вернуться к своим» - продолжает говорить Отец. - «И что дальше? Попросить прощения у них?» - спрашивает Армах. - «Ну, наверное, как минимум, ты убивал и съедал их родных, и своих заодно, значит» - отвечает Папа. - «Как минимум? Тогда ты, как минимум, пожертвуешь своей семьёй, человечек» - говорит Армах. Свирепый мега-лев прыгает на нас молниеносно. Я не успеваю среагировать. Всё, что я успеваю увидеть во время его прыжка -это сверкающие кровавые глаза и клыки, будто созданные для того, чтобы причинять боль. Мне страшно, жутко страшно, долгое время сохранял спокойствие, как учил Отец, но сейчас я боюсь. Папе….менее страшно, чем мне, он хотя бы сражается. - «Ну давай Армах, давай!» - кричит мой Отец, отбиваясь свето-мечом. - «Ааааарх!Аааа!» - ярости Армаха нет предела. Лев ловкий и быстрый, как ветер. У меня реально начинает складываться впечатление, что он тот, с кем мой Отец ещё не сражался. Мне больно это видеть, мне страшно, я не могу пошевелиться, я в ужасе от того, что Отец может проиграть, тот, кого я считаю своим примером и защитником. - «Ааааргх! Слабеешь, человечек! Устаёшь! Твоё бессмертие тебе не поможет! Никому из вас не поможет! Ааарх!» - лев набрасывается на Отца и Папа не успевает среагировать. Неужели конец? Нет, этого быть не может. - «Папа! Папа!» - кричу я Отцу. Отец лежит в крови, его шея подрана, рана начинает регенирировать, но лев сразу наносит по ней удар когтями. - «Ааа!» - Отец кричит от боли. - «Бессмертные тоже умирают» - говорит Армах уже тихим, но обезумевшим голосом. - «Не трогай его» - кричу я, неожиданно осмелев. - «Решил стать героем? Храбрым? Аргх, аха! Думаешь тебе это поможет?» - спрашивает Армах. Лев отходит от лежащего Отца и приближается ко мне уверенной походкой, как к лёгкой жертве. Меня охватывает неуправляемый ужас. - «Сын! Настало время спокойствия! Новое оружие! Успокойся, Васудева!» - кричит мне лежащий Отец. - «Твой старик безумнее меня. Ах-ах! Что он несёт? Успокоиться? Успокойся, малыш, успокойся» - говорит Армах, глядя на меня голодными глазами. - «Давай, сынок, ты сможешь» - говорит Отец. Мега-лев прыгает на меня, но в этот момент я осознаю всю глупость страха, то, что нет смысла бояться, зачем творить плохое будущее? Я в силах сотворить победу, не одержать, а сотворить. Я обретаю спокойствие в круговороте событий, вокруг ужас, а я спокоен. У меня получается, Папа, получается. Я резко отпрыгиваю, даже быстрее, чем совершает прыжок Армах. Он не успевает сообразить, по инерции поворачивается, а я ему выкалываю свето-мечом глаз. - «Аааааргх аааарррх!» - лев рычит от боли. Он ищет меня через боль. Яростно рычит и стучит по земле лапами. В это время у Отца до конца заживает рана, он резко вскакивает и наносит нокаутирующий удар по Армаху. Лев падает в отруб. - «Папа!» - я радостно обнимаю Отца. - «Всё хорошо, сынок! Всё нормально!Давай я ему введу дозу снотворного, и мы пойдём отсюда» - говорит Отец, слегка запыхавшись. (конец воспоминаний) - «Конец первого раунда! Невероятно! Никто ещё не выдерживал столько времени против Разрушителя!» - объявляет ведущий. Я иду в свой угол, сажусь на стул. Я не вспотел, как Разрушитель. А он уже дышит. Ко мне на ринг подбегает, так называемый, тренер Жак. - «Так, слушай, Сто пятый, в принципе, невозможное ты уже сделал, молодец, может это….ляжешь? Ну как бы это….» - говорит Жак. - «Что?! А больше ты ничего не хочешь?» - возмущаюсь я в ответ. - «Да, Жак, ты ничего себе лишнего не позволяешь? Его соперник уже воздухом питается. Верь в чудеса в этом бизнесе» - говорит подошедшая к нам Энн. - «А, Энн? Здравствуй. Я пекусь о здоровье своего спортсмена» - отвечает Жак. - «Твоего спортсмена? Насколько я знаю, он тренировался сам» - говорит Энн. - «Всё- то ты знаешь» - говорю я Энн, слегка улыбнувшись. - «Второй раунд!» - объявляет ведущий. Я встаю со своего места и иду на середину ринга. Попутно смотрю в сторону своих ребят. Видно, что они за меня переживают, но и злятся за то, что выступаю не под нашим общим «флагом». Разрушитель в этот момент замечает, что я даже не на него смотрю, а в другую сторону и это после раунда с ним? Да, как я посмел?! Ха-ха. Но не надо его недооценивать. - «Никто не выживал больше раунда, Сто пятый! Значит пора баиньки!» - говорит Разрушитель, злобно улыбнувшись. - «К бою!» - объявляет ведущий. Разрушитель теперь присматривается ко мне, не летит с ударами сразу. Он так ходит в боевой стойке несколько секунд, но тут решает нанести удар с правой руки. Банально- думаю я, и снова приседаю, чтобы поработать по его корпусу, а он резко хватает меня и переводит дело в борьбу. - «Ууууу!» - гудит недовольная публика, не особо уважающая эту возню на земле. - «Вот видишь! Они не довольны тобой! Что будешь делать, Разрыхрытель?» - говорю я, слегка задыхаясь в силовых объятиях своего визави. - «Как ты меня назвал, волосатик?» - спрашивает Разрушитель, прибавив к заламыванию моей шеи ещё и удары в корпус. Уже трудно дышать, надо как -то вырываться. Я отталкиваюсь ногами от ринга и оказываюсь сверху Разрушителя в контролирующей позиции, бью сверху, но чую- контролировать ногами его трудно. Он наносит мощный удар с позиции лёжа, да такой, что я отлетаю. Блин! Он силён! Сильнее, чем другие, явно. В этом раунде он умнее. Давно, видимо, не применял весь свой арсенал навыков, а тут приходится. Он уже по мне и попадает, теперь инициатива у него. И вот уже конец второго раунда. Я иду, сажусь на стул. Жак подбегает и снова предлагает лечь ради моего же блага. Энн уже не возникает на это. А я просто ничего не отвечаю. Встаю и иду снова на войну, дерусь, проливаю кровь и проигрываю по ходу боя. Что не так? Вот уже и этот раунд кончается и следующий, публика мной восхищается, ведь я держусь против Разрушителя. Но я не горжусь собой, я держусь, а должен держаться он или лежать. Моя цель не продержаться, а победить. И вот уже последний пятнадцатый раунд. - «Сто пятый! Разрушитель!» - скандирует разделённая, благодаря нашему бою, публика. Мы подходим друг к другу на середину ринга. Разрушитель весь потный, уставший смотрит на меня, будто спрашивая- мол, когда ж я лягу в отруб? - «К бою!» - объявляет ведущий. Разрушитель наносит уже не акцентированные удары, которые легко заранее предвидеть, но мне от этого не легче, я устал больше чем он, потому что проигрываю, и это очевидно. Проигрываю, проигрываю и от этого страшно. Разрушитель наносит удар с ноги мне в голову и я падаю. Публика замирает. Ведущий за рингом начинает счёт. - «Раз, два, три, четыре» - считает ведущий.