Я поднимаю голову, смотрю на публику, на Энн, на своих друзей, они все гордятся мной, хоть я и почти проиграл, но не их взгляда я ищу, и тут я вижу- стоит Отец. Отец? Откуда он тут? - «Сын! Страх, как оружие, закончился! Используй спокойствие! Ты сможешь!» - говорит Отец. И вот я поднимаюсь до конца счёта. Разрушитель уже поднимает руки, как победитель. - «Разрыхрытель! Или как там тебя?! Скажи мне одно! Это всё что ты можешь?» - спрашиваю я. Глаза Разрушителя наполняются невероятным испугом и одновременно яростью на самого себя, видимо за то, что не всё сделал, что нужно для победы. - «Аааа!» - Разрушитель, крича, летит на меня с кулаками прямо, как в начале боя. Я очень бодро уворачиваюсь от всех ударов своего соперника, и в итоге при очередной его попытке вмазать мне с правой руки, я отвожу его удар, оказываюсь со спины и бью его в голову, он зашатался, поворачивается ко мне передом, и я наношу справа, с руки, удар ему в лицо, и он падает. - «Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять. Бой окончен! Сто пятый победил! Он совершил невероятное!» - кричит ведущий. Глава 48 Все зрители в зале- в полнейшем изумлении. Все скандируют лишь моё тюремное имя, разумеется, про Разрушителя уже и забыли, он лежит на ринге и не встаёт, хотя с ним всё в порядке, просто не хочет вставать, не хочет быть пораженческой частью всего происходящего, он привык находиться со стороны победы, но сегодня всё по-другому, сегодня победитель-я, зэк, который впервые принял участие в турнире Лотара Сторма и выиграл. Ведущий выходит на ринг. Одевает золотой пояс на мою талию, такой тяжёлый, хорошо, что тут не корону на голову одевают, а то по моей башке и так «Разрушительных» ударов нанесли в прямом смысле этого слова. Выбегают мои парни на ринг: Двухсотый, Сорок пятый, все ребята. - «Слушай, ну после такого боя ты просто обязан выйти на свободу!» - громко говорит мне, улыбаясь, Двухсотый. - «Не только я один, аха!» - отвечаю я ему. Ребята поднимают меня вверх, усадив на свои плечи. Я поднимаю руки, я улыбаюсь, улыбаюсь всем, улыбаюсь этой публике, улыбаюсь не только тем, кто ко мне был добр, но и Сторму, Флору, даже самой тюрьме я улыбаюсь, улыбаюсь тому моменту, тому месту, когда я обрёл долгожданную свободу. Я вижу среди публики Энн. Она улыбается мне, улыбается нежно, искренне, по-настоящему, не так по-деловому, по-стервозному, как всегда было, а с добротой….как же она прекрасна, она снова мне нравится. - «А теперь минуту внимания, дамы и господа! Турнир Лотара Сторма закончен! А значит, необходимо передать слово тому человеку, благодаря которому этот турнир радует зрителей уже очень долгое время! Встречайте! Лотар Сторм!» - объявляет ведущий. На ринг выходит Сторм, довольный бизнесмен, понимающий, что на этом турнире он заработал и ещё заработает самую крупную сумму в своей жизни, да что там сумму? Огромную славу. Больше, чем обычно. - «Дамы и господа! Уважаемые зрители! Уважаемые бойцы, воины, учавствовавшие в этом чуде из чудес без всякого сомнения. Даже те из вас, кто не дошёл до конца, до финишной прямой, под которой я подразумеваю чемпионский бой между Сто пятым и Разрушителем, всё равно прикоснулись к величию, так как были участниками, и даже зрители, которые смотрели, делали ставки, также стали свидетелями исторического события! Этот турнир не забудут никогда! Я вас уверяю! А если и забудут, то мы пошлём к ним наших бойцов, и, в первую очередь, нового чемпиона, чтобы освежить память, аха-ха! Шучу, конечно! Шучу, потому что невозможно забыть момент смены эпох! Момент, когда меняется абсолютно всё! Дамы и господа! Абсолютно всё только что поменялось на ваших глазах!» - толкает речь Сторм. Публика апплодирует этому говоруну, ну и оратор. - «Знаешь, если б я обладал таким же ораторским искусством, быть может я и так безо всякого турнира вышел бы раньше срока!» - говорит мне Двухсотый. - «Это как?» - спрашиваю я. - «Как? Как? Да по-разному! Например, наплёл бы Флору чего-нибудь, да и вышел» - отвечает Двухсотый. - «И что бы ты такого наплёл, чтобы он тебя вдруг отпустил?» - спрашиваю я. - «В том- то и дело, что не знаю, ибо я не обладаю ораторским искусством, опять же, эхх» - отвечает Двухсотый. - «А теперь хочу поблагодарить хозяина данного, так сказать, начальника Флора! Поапплодируем ему! Без него это легендарное событие точно не состоялось бы!» - продолжает говорить Сторм. Весь зал апплодирует. - «А сейчас хотелось бы попросить нашего чемпиона и всех бойцов нашего турнира, пройти в спортзал. Это касается только меня, начальника Флора и наших бойцов! Извините, разговор будет сугубо конфиденциальным!» - заканчивает свою речь Сторм. - «Ого! Что он задумал? Неужели всех освободят? Тогда уж точно это лелендарный турнир» - говорит Двухсотый. Я смотрю на Двухсотого с саркастичным выражением лица после его слов. Он понимает- почему. - «Ну это, я имею ввиду….ну, твой бой, без сомнения, легендарен, братан, просто ну…» - говорит запинаясь Двухсотый. Я продолжаю смотреть на своего лучшего друга, еле сдерживая смех, но это явно у меня больше не выходит. - «Ах-ах! Хорош трепаться! Пошли уже!» - говорю я через смех. Глава 49 - «Блин, уже не терпится, гы-гы, видимо, что то хорошее нам скажут» - говорит с лицом счастливого ребёнка Сорок Пятый. - «Погоди, дружок, не хвали пальму, пока не поймёшь что это не мираж» - говорит Двухсотый. - «Не будь пессимистом» - говорю я. - «Какая пальма? Нам подарят по пальме? А мороженое?» - говорит Сорок Пятый. - «Это выражение такое, но тебе- да, может мороженого и хватит, а я предпочту прохладную компанью на берегу океана подальше от этой дыры» - говорит непримиримый Двухсотый. Мой друг, мой брат, как я теперь могу назвать его, Двухсотый явно не будет согласен услышать сейчас от Флора или Сторма, что- то кроме фразы: «Вы все свободны». Сейчас он непримирим. Он скептик по натуре, но при этом больший бунтарь, чем я, в разы. Мы подходим к спортзалу, нас ведут охранники- их меньше, чем нас, но в руках те самые волшебные пультитки, способные расщепить нас на мелкие частицы. Эх, если бы не эти пульты, мы все были бы уже свободны. Какая -то жалкая пикалка является препятствием между нами и свободой. Вот мы уже внутри. На тренировочном ринге стоят Флор и Сторм в окружении громил из охраны. Флор чего- то нервничает, аж вспотел бедняга. Чего так- то? Жарко? Сомневаюсь, что дело в этом. Сторм спокоен в отличие от нашего начальника. Возле ринга стоит Энн- стоит счастливая, улыбается, блин, какая же хорошая. Но ладно, надо слушать, что они там скажут. Обстановка такая, будто будет очередной бой, если честно. Не знаю почему, но предчувствие не очень. - «Итак, бойцы, вы хорошо провели лагерь, и теперь….пора приступить к реальному делу» - начинает говорить Сторм. - «Реальному делу? А все эти дни мы чем занимались? Отдыхали тихонько?» - спрашивает возмущённым голосом Двухсотый. - «Ну ты же в лазарете отдыхал» - ляпает очередную глупость Сорок Пятый. Около пяти секунд мы смотрим на Сорок Пятого осуждающим взглядом. При низком уровне интеллекта он таки понимая, что сказал полную хрень, опускает глаза вниз. - «Вообщем, ребята, реальное дело это то, что угрожает нашему дому» - продолжает говорить Сторм. - «Какому ещё дому?» - говорю я шёпотом, будто сам себе. - «Поступила информация, что зорговцы идут!» - громко объявляет Сторм. - «Зорговцы идут? Ну они и так тут. Разрушитель, наверное, в лазарете отдыхает» - говорит Двухсотый. Все собравшиеся зэки смеются во весь рот после шутки Двухсотого. - «Зорговцы идут! Это значит- что вот- вот начнётся война нас с ними!» - говорит ещё громче Сторм. В воздухе полнейшая тишина, весёлые лица зэков сменились на грустные физиономии, и не только зэков, у Энн не то, чтобы грустное лицо, но неприятно удивлённое, она будто сама не была в курсе всего этого. Флор, ха-ха, гадкий Флор, поэтому он такой нервный. - «Погоди, а почему ты об этом говоришь? Флор! Это твоя территория. Подобная речь должна принадлежать тебе, а не Сторму! Разве нет?» - спрашиваю я. - «Эмм, Сто Пятый, во-первых, успокойся, все успокойтесь, п-просто Сторм присутствовал при этом сообщении мне о грядущем нападении и, это самое, согласился помочь, в-выступить, так сказать, чтобы вы не подумали, что это моя выдумка» - говорит, заикаясь, Флор. - «Парни, ваш начальник надеется на вас, помогите ему, помогите своему дому, который может пострадать» - говорит Сторм. - «Предательство» - говорю я шёпотом. Глава 50 (воспоминания) Раздаётся стук в нашу дверь, Мама идёт открывать. После нажатия на кнопку открывается дверь, и за ней стоит дядя Абхай, один из старейшин Асов, весь такой длиннобородый, серьёзный, просто так он бы не пришёл. - «Приветствую тебя, Нейса. Вивек дома?» - спрашивает у Мамы Абхай. - «Приветствую, Абхай. Да, он дома. Сейчас позову» - отвечает Мама. - «Приветсвую, дядя Абхай» - здороваюсь я с дядей Абхаем. - «Приветствую, Васудева. Как поживаешь? Как тренировки? Слышал, как ты справился со страшным мега-львом. Можно сказать, что ты нас всех спас» - говорит дядя Абхай. - «Кого всех?» - спрашиваю я. - «Асов, конечно» - отвечает дядя Абхай. - «Но это всего лишь один мега-лев, хоть и очень сильный» - говорю я. - «Васудева, мальчик мой, один камень может преломить свет, а что может гора таких камней?» - говорит дядя Абхай. - «И что это значит?» - спрашиваю я, не поняв смысла слов дяди Абхая. - «Ты спас свет Асии от горы камней, убрав первый камень из этой горы» - отвечает дядя Абхай. Я смотрю на дядю Абхая, улыбаясь неловко, притворяясь, что понял его более развёрнутый ответ. - «Абхай! Друг мой! Не рановато ли для философии?» - мой Отец заходит в гостевую комнату и обнимает в приветствии дядю Абхая. - «Вивек! Мой брат!» - обнимает моего Отца в ответ дядя Абхай. Отец замечает слегка встревоженное лицо у дяди Абхая. Мы Асы, вообще в целом сострадательны, и замечаем сразу переживания других и, в особенности, друг друга. - «У тебя слегка встревоженный взгляд. Что- то случилось?» - спрашивает Папа.