* * * — А этот ветеран неплох… — Как и тот вартал… — Поддерживаю! Он хорош! К тому же еще и молод… — Плевать на них! До витязей им далеко… — Тому витязю уже под тридцать! Ему только в садовники ко мне идти… — Руки прочь… И весь поднявшийся дворянский гвалт, гомон, споры и те самые диспуты, о которых говорил Грановский, прервал остервенелый и пылкий голос диктора-ведущего: — Святые угодники, что мы видим?! Дамы и господа, кто бы мог подумать, что первая смерть произойдет именно среди не огранённых?! С ПОЧИНОМ! Надеюсь, ваше сиятельство и ваше благородие видит это?! И все как по щелчку пальцев обратили свои заинтересованные взоры на самую крайнюю арену. — Надо же, действительно смерть, — хмыкнул озадачено Ежов, а после залихватски и в гусарской манере поправил усы и хлопнул в ладони. — Мужественные господа и прекрасные дамы, это знак! — обратился тот с широкой улыбкой ко всем. — Предлагаю сделать игру! После каждой смерти в той или иной категории, делаем ставки в этой же категории на следующих двух бойцов, как вам? — Предлагаешь обратить внимание на не огранённых? Там ведь сплошной сброд… — скептически и с долей презрения вопросил Аскарханов. — А почему бы и нет? — просто с запредельно счастливой улыбкой поддержал Ежова Тулаев. — Я только за! Нужно ведь как-то развлекаться… А следом за ним заговорил тот, от кого меньше всего этого ждали. Слово взял государев жандарм: — Знаете, по воле службы, я мало отдыхаю, но предложение Дмитрия Александровича мне пришлось по душе. Позволите присоединиться? — блеснул тот азартно глазами, расстёгивая пару верхних пуговиц на форме третьего отдела. И лишь две девушки из всех присутствующих обратили своё внимание на такое кардинальное изменение извечно отстраненного характера Решетникова. — В таком деле мы можем вас поддержать, — раздался бархатистый голос Ветвицкого и невысокий мужчина выпорхнул из толпы заинтересованных дворян. — Уговорили! — фыркнул скептически Аскарханов. — Так и быть, посрамлю своё достоинство князя, если не присоединись к вашему веселью… — с улыбкой изрёк Грановский, делая несколько шагов к образовавшей группе. — Я в игре. А следом за ним последовала стая заинтересованных лиц из знати, и все как один воззрились на двух не огранённых, которые перебросившись парой фраз, запрыгнули на арену. «Давай, Зеантар, не подведи, это твой шанс», — взмолился в душе Устинов, стоя рядом с Тулаевым и не сводя взгляда с насмешливого и даже хамоватого лица Лазарева. — Распорядитель, — раздался громкий и приказной тон Грановского. — Кто они? По мановению руки рядом с князем образовался человек в черно-бордовом одеянии и внимательным взглядом на несколько секунд углубился в планшет, ловко орудуя пальцами на сенсорном экране. — Ваше сиятельство, имя молодого человека Захар Лазарев, восемнадцать лет. Имя воителя постарше Григорий Левицкий, тридцать лет, — отчитался тотчас взволновано распорядитель. — Оба не ограненные и оба с третьего кольца. — Восемнадцать лет? — фыркнул насмешливо Аскарханов, не скрывая своего презрения. — Самоубийца. Легкая схватка. Пятьдесят тысяч рублей на Левицкого. — Поддерживаю, Марата Ренатовича. Также пятьдесят тысяч, — тихо сообщил Ветвицкий. — Парень — не жилец. — Соглашусь с вами, друзья мои. Слишком юн, а юные склонны к глупостям. Только немного увеличу… — хитро молвил князь Астраханского княжества, созерцая арену. — Сто пятьдесят тысяч! — Боюсь, что так и будет… — после недолгих раздумий проговорил Ежов. — Сто пятьдесят тысяч. — А я бы не списывал парня со счетов. Не думаю, что он не дружит с головой, — отмахнулся со злорадной усмешкой Тулаев. — Триста на победу восемнадцатилетнего! После оглашенной суммы вновь поднялся изумлённый и неодобрительный гвалт среди остальных дворян. Для некоторых такие деньги были ничем, но ставить столько на не ограненного, никто бы не стал. — А вы рисковый человек, Виктор Митрофанович, — хмыкнул загадочно Решетников. — Что ж, триста так триста. На победу Лазарева. — Поддерживаем! — почти сразу отозвались в один голос четверка дворян, что поставила свои деньги на Левицкого, азартно переглянувшись между собой. И гвалта стало на порядок больше, и большинство из знати уже с нетерпением стали дожидаться начала боя. Первые ставки пробили потолок оных в прошлом году. За первые сутки такие суммы не озвучивались ни разу на прошедшем аренарии. К тому же среди не ограненных. Даже Потёмкина с Трубецкой заинтриговано стали наблюдать за этой великосветской игрой дворян, да и сама схватка на крайней арене возбудила слабый девичий интерес. Ведь в ней участвовал сам Решетников. Бой начался весьма вяло и тоскливо. Молодой человек не спешил нападать, и в данный момент лишь только оборонялся и уворачивался от ударов и выпадов двух коротких клинков. Порой это происходило так внезапно, что складывалось впечатление, будто юнец чудом остался жив и в любой момент мог быть зарезанным. Но странным было другое. Парень без умолку и с широкой улыбкой продолжал что-то говорил. Он пытался донести нечто до своего оппонента, а тот в свою очередь с каждой фразой противника злился всё сильнее, и напор его силы продолжал расти с каждой секундой и с каждым словом разговорчивого не ограненного. — Он еще и болтун! — презрительно скривился Аскарханов. — Точно труп! Недолго ему осталось плясать. Ему бы на танцы, а не в воители. Спич мужчины поддержал гулкий смех многих дворян, включая Ветвицкого и Грановского. Не смеялись всего несколько лиц, а ошеломлённый увиденным был Ежов — начальник Царицынской Плеяды, потому как был единственным семижилом из всех. И Трубецкая, ведь девушка происходила из боярского рода, в котором наравне взращивали как воителей, так и магов. Та даже искоса взглянула на подругу и поняла, что она видит лишь двух не огранённых, ведь их род славился своей магической силой и лишь в остаточной форме обучали воителей, но вот сама Трубецкая видела гораздо больше. Одно из главных отличий боярских родов от остальных, и в особенности их одарённых членов, были глаза и их родословная. Недаром говорят, что глаза зеркало души. Во время какой-либо бурной реакции, когда те не контролируют свои эмоции, сильного восторга и неподдельного интереса, гнева, ярости, их взгляд отображает бурю чувств подконтрольной стихии и их крови. И прямо сейчас глаза княжны Алины просто пылали ярко-синей бирюзой морской волны и та не сводила пылающего взгляда с арены не огранённых. Трубецкие был родом, в котором несколько раз рождались уникомы-изгои и по этой самой причине они многое знали не только о магии, но и о боевом искусстве. А точнее о техниках. И прямо сейчас один не ограненный странным и непонятным образом уклонялся от всех атак своего оппонента и использовал… неизвестные ей техники движения! Но уже в следующий миг вечно болтливый не ограненный невольно оступился и с глупым видом стал заваливаться в бок, и со злорадной усмешкой этим воспользовался его противник. Клинок вонзился и полностью прошел тело насквозь. Толпу вновь радостно взревела. А два воителя в этот момент почти вплотную прижались к друг другу. — Я ведь говорил, — с широким оскалом вынес вердикт Аскарханов, отворачиваясь от арены и поворачиваясь к остальным. — Парень проиграл или умер, неважно… Вот только пару мгновений ничего не происходило и все также не сводили изучающих взглядов с двух не ограненных, которые прилипли друг к другу, словно кровные братья. Но уже в следующую секунду тело Левицкого медленно осело на канвас арены, часть зрителей вмиг замолкла, а Лазарев с беззаботным и даже озадаченным видом, непонимающе пожал плечами и вынул клинок из подмышки. — Ты как всегда прав, Аскарханов, в воду глядел прямо-такт, завидую твоей прозорливости. А парень да, проиграл… — с белоснежной и надменной улыбкой, медленно и, цедя каждое слово, заключил Тулаев, переводя глаза с одного изумлённого аристократа на другого, — …вот только не наш, а ваш. Продолжим дальше игру? — предложил сразу тот, отчего Решетников показал слабую усмешку. — Мне понравилось… Глава 4. Окончание первого дня и "странности" под столом… Эх, скукота… Причем и смертная и бессмертная. Одновременно. Хотя, наверное, так бы каждый высокоранговый боец сейчас мыслил, смотря на происходящее. Но если говорить в целом о проведении мероприятия, то всё было по высшему разряду. Для всех. К бойцам относились по максимуму на отлично, причем к любым, даже не ограненным. Ведь они платили при заключении договора жизни и смерти. Условия прямо-таки божественные! А то, что ты можешь заплатить за эту мимолётную роскошь своей жизнью… что ж, для многих это того стоило. А род Ветвицких молодцы, действуют с умом и хитростью. Тут могу их только похвалить. К тому же бои сменялись один за другим, и теперь многие зрители обращали внимание не только на ранговых бойцов, но даже и на нас. Интереса к нашим персонам стало гораздо больше. Спасибо тебе неизвестный безымянный мертвец, который решил погибнуть первым. Твоя жертва никогда не будет забыта. После своей схватки не найдя и не придумав ничего лучше, просто выбрал себе место поодаль от остальных и забросив ноги на пустующий столик справа от себя, стал наблюдать. Только это слабое и проклятое жжение периодически давало о себе знать, особенно после боя и вызвало небольшой дискомфорт. Происходило всё достаточно живенько. Самое продолжительное сражение, за которым пришлось наблюдать, длилось чуть больше трёх минут, остальные заканчивались в пределах пары, а то и меньше. Кто-то умирал, кто-то сдавался, кто-то отделывался весьма скверной раной или отсеченной конечностью и на этом всё заканчивалось. Были даже те, кто не хотел добивать своих противников. А толпа на трибунах… Чем дольше продолжался аренарий, тем большего требовали зрители и потворствовали любой смерти. Видимо запах крови, и накал страстей основательно ударили по мозгам человеческим, но было в этом и нечто забавное и интересное. Да и план мой на первый взгляд продвигался вполне удачно, благодаря всё тому же многострадальному первому мертвецу. Можно было прикончить придворного шута за пару секунд, но зачем? Правда, пришлось немного потанцевать с ним, используя «путь». К тому же рот на замке я в такие моменты держать не могу, поэтому было весело. Этому кухаркину сыну хватило одного точного удара по акупунктуре на сердце, и по моим подсчётам, теперь он очнется завтра, либо, в крайнем случае, послезавтра. А это прямая дисквалификация, поэтому сегодня можно расслабиться и понаблюдать. В общем, привлёк небольшое внимание и не показал себя полным дерьмом. Для первой схватки самое то. Цифры и шансы на мою победу должны быть чуть ниже средних. Самое главное необходимо сделать ставки, а дальше трава не расти. Можно будет действовать в своей манере. Интересно, сколько больных мозолей я отдавлю Ветвицким и тем, кто с этим связан с их подставными бойцами? А то, что они здесь были, я даже не сомневался. Как принято говорить на Земле: «Ничего личного, дружище, это просто бизнес». Под монотонные звуки битвы, мельтешение бойцов и радостные отголоски зрителей, я и не заметил, как погрузился в сладкую дрёму. Вот только, как мне показалось, прошло всего с десяток мгновений, но уже в следующую секунду кто-то бесцеремонно коснулся моего плеча: — Эй, Лазарев! — узнал я голос одного из распорядителей, которых тут еще называют администраторами. — Ты спишь что ли?! На аренарии? Совсем страх потерял? Трепещи Ракуима! Чтоб тебя жеребец тавтонский лягнул! — Вовсе нет, глаза просто прикрыл. Устал после первого круга, — соврал я, медленно поднимаясь с насиженного места. — Жду своего боя… — Устал, говоришь? — скептически оглядел меня с ног до головы тот. — Ну-ну! А насчет боя… — посмурнел разом тот, невольно скривившись — …не будет его. Ты своего оппонента так приложил, что этот сурок спит без задних ног! Дисквалифицировали Левицкого. Умудрился ведь или повезло… — очередной подозрительный взгляд в мою сторону, и перед тем как уйти напоследок бросил. — Считай, победил. В число тридцати двух счастливчиков ты уже вошел. Завтра жеребьёвка в то же время… Ожидаемо. Ничего нового я для себя не узнал. В принципе можно было и убить этого шута, но зачем это делать в первый же день? Не выгодно. Да и для лишнего внимания пока рано, еще и Решетников этот может заподозрить неладное, если я каждого, как говорит Вадим встречного-поперечного буду на куски резать. Чую, что этот хитрый сукин сын, нечто этакое замыслил, поэтому для сегодняшнего дня этого достаточно. А вот завтра… Завтра будет новый день и новые вводные. * * * Вип-ложа Трубецкой, Потёмкиной и Решетникова.