– Миссис Бичем – женщина очень старая, и я не уверена, что она всегда отдает себе отчет в том, что происходит вокруг. Как-то раз она оставила работать поливальную установку на пять дней, причем бо́льшая часть воды попала на подъездную дорожку. В наших с ней отношениях бывали разные периоды. Все стало несколько получше после смерти ее мужа лет десять тому назад. Он был мерзким ублюдком – простите мне мой французский. Впрочем, сама миссис Бичем, конечно, тоже не подарок. Но почему вы спросили про Шона? – Про Шэна. Это имя всплыло в связи с происшествием, которое приключилось с вашим братом, – пояснил детектив. Дверь главного входа в дом открылась, и на пороге появились родители Брайана Гаффни. – Моника, Брайан в больнице, – произнесла Констанс. – Да, он мне сообщил. – Моника кивнула на Дакуорта. – Пойдемте, – сказал Альберт и, низко опустив голову, направился к машине. Моника, не говоря больше ни слова Дакуорту, последовала за отцом и села на заднее сиденье. Альберт устроился за рулем, Констанс забралась на пассажирское сиденье рядом с ним. Машина тронулась и, выехав со двора, покатила по улице. Барри какое-то время смотрел ей вслед. Перед домом миссис Бичем был припаркован старый синий минивэн. Сам дом представлял собой небольшое одноэтажное здание, которое утопало в разросшихся сорняках и кустарнике, достигавших высоты человеческого роста. Черепица на крыше местами потрескалась. Пара окон в доме была разбита, но никто не позаботился о том, чтобы заменить поврежденные стекла. Вместо этого их грубо заклеили скотчем. Дакуорт перешел улицу, миновал синий минивэн и позвонил в дверной звонок. Дверь ему открыла не старая женщина, а щуплый, лысый мужчина лет сорока, одетый в шорты из обрезанных джинсов и темно-зеленую футболку. Он внимательно оглядел Дакуорта через очки, оправа которых тоже была прихвачена посередине клейкой лентой. – Слушаю вас, – сказал мужчина. – Вы интересуетесь спальным гарнитуром? Дакуорт отрицательно качнул головой. – Я бы хотел видеть миссис Бичем. – Зачем она вам? Дакуорт достал свой полицейский значок и поднес его к лицу собеседника – достаточно надолго, чтобы тот мог внимательно его изучить. – Но у нас здесь нет никаких проблем, – сообщил мужчина после паузы. – Все в полном порядке. – Скажите, вы сын миссис Бичем? – Э-э… нет. – Как вас зовут, сэр? – Харви. – А фамилия? Мужчина заколебался. – А разве у меня нет права не сообщать вам мою фамилию? – Полагаю, есть. У вас также есть право с самого начала узнать меня с плохой стороны. – Харви Спратт. Дакуорт улыбнулся. – Скажите, Харви, это ваш минивэн? – Нет, моей подруги, Нормы. – Мистер Спратт, миссис Бичем дома? – А она что, вам звонила? – Мистер Спратт, я в последний раз спрашиваю вас по-хорошему: миссис Бичем дома? Дальше я начну раздражаться. – Да, дома. – Я бы хотел с ней поговорить. Харви Спратт быстро просчитал варианты, понял, что их у него немного, и широко распахнул перед Дакуортом дверь. – Она внизу, смотрит телевизор. Войдя в дом, Дакуорт не мог не обратить внимания на царивший вокруг хаос. Картонные коробки, стопки одежды, кипы газет, книги в мягких обложках, какие-то инструменты, пластиковый мешок, набитый другими пластиковыми мешками, множество сувениров, в том числе снежных шаров и миниатюрных копий Эмпайр-Стэйт-Билдинг, сломанная мебель – все это громоздилось в гостиной в полном беспорядке, так что невозможно было пройти к дивану и целым стульям. Впрочем, даже если бы это кому-то удалось, сесть на них вряд ли бы получилось, поскольку они тоже были захламлены каким-то старьем. Харви направился к двери, которая, судя по всему, вела в подвал. В это время какая-то женщина показалась на пороге кухни. На вид лет ей было примерно столько же, сколько мистеру Спратту, но габаритами она превосходила его вдвое. Грязные светлые волосы падали женщине на глаза. На ее футболке в стиле раннего Барака Обамы был изображен портрет какого-то мужчины, под которым красовалось слово «ПРАВДА». Дакуорту потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это Эдвард Сноуден, в прошлом агент ЦРУ, обвинивший организацию, на которую работал, в нарушении прав человека. – Что происходит? – спросила женщина. – Этот человек хочет поговорить с Элеонорой, – ответил Харви. – Он из полиции. – Из полиции? – мгновенно насторожилась и испугалась женщина. Дакуорт послал ей усталую улыбку. – Вы состоите в родственной связи с миссис Бичем? – поинтересовался он. – С Элеонорой? Нет. Я прихожу сюда три раза в неделю, чтобы за ней присматривать. – Вы сиделка? Женщина отрицательно покачала головой: – Я вроде как помощница. Я хорошо отношусь к Элеоноре. Забочусь о ней, убираю дом, готовлю Элеоноре еду, купаю ее и все такое. Дакуорт бросил взгляд в сторону кухни и увидел, что на столе и в раковине полно грязной посуды. – Как вас зовут? – Норма. – А фамилия? – Дакуорт невольно подивился тому, что второй раз подряд на его требование представиться называют только имя. – Ластман. – Ну что ж, Норма, рад с вами познакомиться. Мистер Спратт помогает вам выполнять ваши обязанности? – Харви мой парень, – объяснила женщина. – Ну да, он мне подсобляет. – С продажей спального гарнитура? Женщина с опаской посмотрела на Харви. – Вообще-то я не уверен, что гарнитур продается, – заюлил тот. – Мне надо еще раз поговорить на эту тему с Элеонорой. – Именно этого и добиваюсь я – поговорить с ней, – напомнил Барри и указал в сторону двери. – Вы говорите, она там, внизу? Харви кивнул. Дакуорт открыл дверь и спустился по лестнице в плохо освещенное подвальное помещение с отделанными деревянными панелями стенами. В подвале пахло плесенью и мочой. Пол был покрыт коричневым, с истершимся ворсом ковром времен, вероятно, администрации Рейгана. В помещении работал черно-белый телевизор, на экране Джон Уэйн куда-то скакал на лошади. Элеонора Бичем сидела в глубоком кресле с откидывающейся спинкой, обитом клетчатой тканью. Ее вытянутые вперед ноги были укрыты шерстяным розовым одеялом. На вид женщине было далеко за восемьдесят. У нее было бледное, морщинистое лицо, редкие седые волосы торчали во все стороны. Между ее бедром и подлокотником кресла оказались втиснуты упаковка бумажных носовых платков, пульт от телевизора, чековая книжка, щетка для волос и мешочек с шоколадными батончиками «Мини-Марс», которые обычно дарят детишкам на Хэллоуин. – Миссис Бичем! – окликнул ее Дакуорт. Женщина медленно повернула голову в сторону детектива и посмотрела на него, после чего сказала: – Смотрите-ка, кто к нам явился. Дакуорт заметил, что к ее зубам прилипли остатки шоколада. – Мы знакомы? – спросил он. – Я так не думаю. – Но вы меня узнали? – Нет. Улыбнувшись, Дакуорт показал женщине свой жетон. – Я детектив Барри Дакуорт из полиции Промис-Фоллз, – сообщил он и присел на диван, стоящий под прямым углом к креслу, в котором находилась Элеонора Бичем. – Рада с вами познакомиться. Вам нравится Джон Уэйн?