– Ладно, – проворчал Бродхерст. – Но еще раз говорю – я не знал, что парень здесь. Я только сегодня утром забрал машину из мастерской и хотел на ней покататься. У меня были для вас на подпись кое-какие бумаги, а в вашем офисе мне сообщили, что вы здесь, у Мэдэлайн Плимптон. Что же теперь, расстрелять меня за это? Предложение показалось мне соблазнительным, но, к сожалению, на этот раз я не захватил с собой оружие. – И потом, мистер Уивер не телохранитель, – сказал Боб. – Он частный детектив и занимается приватными расследованиями. – Вот как? – поднял брови Бродхерст. – И что же вы расследуете здесь? Собираетесь выяснить, кто конкретно угрожает Джереми? – Нет. С этой задачей не справилась бы вся полиция страны. – Мистер Уивер присмотрит за Джереми, пока обстановка не разрядится, – пояснил Боб. – Примерно час тому назад кто-то швырнул в окно камень. Вместо того чтобы посмотреть на дом, Бродхерст бросил взгляд на свой «Порше», а затем направо и налево вдоль улицы – вероятно, опасаясь, как бы поблизости не оказалось вандалов, способных изуродовать его недавно отремонтированного драгоценного железного коня. – Это ужасно, – сказал он. – Просто ужасно. Я вам всем очень сочувствую. – Тон Бродхерста несколько смягчился. – Боже, кто бы мог подумать, что все это начнется из-за какого-то несчастного случая. – Ничего себе – «какого-то», – хмыкнул я. – Верно, верно, – покивал Бродхерст. – В результате этого ДТП пострадало сразу много людей – и больше всех, конечно, родственники той несчастной девушки. – Я бы на вашем месте, зная о случившемся, никогда бы не сел за руль этой машины, – негромко заметил я. – Что ж, я вас услышал, – отозвался Бродхерст. – Откровенно говоря, сейчас, когда она только вышла из ремонта и выглядит как новенькая, я подумываю ее продать. У автомобиля трагическая история, и подозреваю, что, сев за его руль, я всегда буду вспоминать о случившемся. – Бродхерст посмотрел на меня и впервые за все время беседы улыбнулся. – Не хотите купить? Я отрицательно покачал головой и указал на мою «Хонду»: – При моей работе мне лучше ездить на машине, которая не бросается в глаза. Бродхерст рассмеялся: – Понимаю. Помните, как главный герой сериала «Магнум» раскатывал повсюду на красном «Феррари»? Отличная машина для детектива, что и говорить. Неприметная такая. – Кстати, сколько может стоить такой автомобиль, как ваш? – поинтересовался я. – Вы смотрите на «Порше 911 “Тарга”» 1978 года выпуска, в отличном состоянии. Полагаю, за нее можно выручить пятьдесят-шестьдесят тысяч, может, немного меньше. Все зависит от ситуации на рынке. Машина стоит ровно столько, сколько за нее готовы заплатить, независимо от того, что говорится в справочниках. Я прав, Боб? – Уверен, что да, Гален. – А я бы сказал, что она может стоить даже дороже шестидесяти тысяч, – возразил я. – Сейчас на рынке полно новых «Порше» стоимостью до четверти миллиона. – Бродхерст улыбнулся. – У меня тоже есть парочка таких. Но я почему-то больше всего люблю эту. – В прошлом это была машина жены Галена, – уточнил Боб. – Верно, – подтвердил Бродхерст. – На ней ездила Аманда. Она умерла шесть лет назад. Неизлечимая форма рака. Этот автомобиль был ее радостью и гордостью, так что мне нелегко с ним расстаться. Признаюсь, я довольно сентиментален. Но иногда наступают моменты, когда приходится признать, что все перестало быть таким, как прежде, – и жить дальше. Вы согласны со мной, Боб? – Да, вы правы, Гален. Боб явно выступал в роли человека из зала, поддерживающего основного оратора. Бродхерст посмотрел на меня. – В любом случае, если вы передумаете и захотите купить этот автомобиль, или если узнаете, что кто-то заинтересован в его приобретении, позвоните мне. Вот моя визитная карточка. Бродхерст протянул мне картонный прямоугольник. Я взял его и сунул в нагрудный карман. – Что ж, – подытожил Гален Бродхерст, – хотя на горизонте сгущались тучи, теперь они рассеялись. Документы, которыми должны были быть подписаны, подписаны, дело мы сделали, так что я могу отправляться восвояси. – Вы с Бобом активно сотрудничаете? – полюбопытствовал я. – Мы заключили несколько неплохих сделок, – с улыбкой ответил Бродхерст и положил руку Бобу на плечо. – Я стараюсь сделать все возможное, чтобы Боб стал по-настоящему богатым человеком. Разве это не правда, Боб? Боб Батлер растянул губы в явно фальшивой улыбке и сказал: – В прошлом году Гален приобрел несколько кварталов недвижимости в центре Олбани. Возможно, там разместятся несколько новых офисов властей штата. – Что ж, отлично, – произнес я. – Уверен, что в подобных вещах я не смог бы дать вам толковый совет. – Скорее всего, – кивнул Бродхерст и протянул руку для прощального рукопожатия Бобу – но не мне. Затем уселся за руль «Порше», запустил двигатель, включил первую передачу и отъехал от обочины. Глядя вслед машине, мы с Бобом видели, как она набрала скорость, доехала до конца улицы, свернула и исчезла. – Вот ведь ублюдок, – пробормотал Боб. – Спасибо, что предупредили, – сказал я. Глава 17 Дакуорту не требовалось искать адрес Крэйга Пирса в телефонном справочнике – детективу он был хорошо известен. Пирс жил не в многоквартирном доме. После случившегося он съехал из арендованной квартиры и перебрался обратно в родительский дом, как и Тревор. К счастью, этим сходство биографий двух молодых людей и ограничивалось. Дакуорт решил не звонить и не предупреждать Пирса о своем визите. Он был уверен, что в этом случае Крэйг отказался бы от встречи и найти подходящее время для нее было бы крайне трудно. Родители Пирса жили в западной части Промис-Фоллз, на тихой, обсаженной деревьями улице. Их двухэтажный дом нельзя было назвать обветшалым, но он все же явно требовал ремонта. Трава на лужайке казалась слишком длинной, кусты тоже чересчур разрослись – их не мешало бы подстричь, а дверные косяки и оконные рамы – подкрасить. Дакуорт припарковался у обочины, подошел к двери дома и позвонил в звонок. Матери Пирса – Дакуорт помнил, что ее звали Рут, – потребовалась минута, чтобы дойти до двери и открыть ее. Прежде чем сделать это, она посмотрела в окно, и лишь затем откинула дверную щеколду. – Миссис Пирс, я детектив Дакуорт. – Ах да, здравствуйте, – поздоровалась Рут Пирс и приоткрыла дверь чуть пошире, однако не слишком. Казалось, она хочет впустить Дакуорта, но оставить за порогом некие темные силы, пытающиеся проникнуть в дом. – Извините меня. Вы не представляете, сколько злых людей сюда приходит. Боже, как все это тяжело… Сейчас их не так много, как раньше, но они все еще появляются довольно часто. – Мне очень жаль, – сказал Дакуорт. – Люди бывают такими жестокими. Они приходят сюда, чтобы посмеяться над сыном, над его несчастьем… Эти типы ничем не лучше тех, кто проделал с ним весь этот кошмар. – Люди в самом деле нередко ведут себя ужасно, это правда. Шагнув через порог, Дакуорт с интересом принюхался. – Это пшеничные лепешки, – пояснила Рут Пирс. – Я только что достала их из духовки. Крэйг их очень любит, вот я и стараюсь порадовать его, чем могу. Хотите попробовать? С джемом. Дакуорт почувствовал, что его сила воли вот-вот иссякнет. Дело было даже хуже, чем в тот раз, когда он собирался допросить свидетельницу, только что испекшую банановый пирог. Есть на свете вещи, отказаться от которых просто невозможно. – Что ж, звучит соблазнительно, – признал детектив. – К тому же мы сможем поболтать до того, как вы подниметесь наверх, чтобы побеседовать с Крэйгом. Вы ведь за этим приехали, верно? Чтобы поговорить с сыном? – Да, верно. – Скорее всего, он знает, что вы здесь. Он целыми днями смотрит в окно. Женщина указала глазами на север. Если Крэйг из своего окна мог наблюдать за улицей, значит, его комната находилась прямо над головой у Барри. Дакуорта несколько удивило то, что оттуда не доносилось ни звука. Словно прочитав его мысли, Рут Пирс добавила: – У сына в комнате есть телевизор, но он его почти никогда не включает. Большую часть времени он сидит за компьютером. Пойдемте на кухню. Дакуорт последовал за хозяйкой, чувствуя, как с каждым его шагом запах лепешек усиливается. Пока он усаживался за кухонный стол, Рут переложила лепешки с противня на большую тарелку. – Их лучше есть, пока они еще теплые, – заметила она. – Абсолютно с вами согласен. – Похоже, вы слегка похудели. – Немного. – Наверное, ваша жена следит за тем, что вы едите. Дакуорт хмыкнул: – Если я и потерял несколько фунтов, то только благодаря ей. Рут покачала головой: – Нельзя лишать себя маленьких удовольствий… – Вдруг ее подбородок задрожал, а затем все тело содрогнулось от рыданий. – Мой бедный, бедный мальчик… На свете столько радостей, которые никогда не будут ему доступны.