— Для тебя Дана, — и улыбнулась этому прелестному созданию. Вот розовый удивится такому замечательному сыну. — Они хотят открыть портал, вот только у них нет разрешения, да и портал слишком близко не откроешь, тут они сбоят. — Темень и ее твари! — Миледи, — рядом нарисовался Палан, — я могу провести подводными ходами до пятидесяти существ. Кайа может сотню. — Э-э-э-э, сотню?! — Да, мой брат сильнее из-за вашей связи, — пояснил для всех зверобратец, — теперь нет нужды в скрытности, мы можем идти подводными путями. Не думаю, что сейчас в глубинах кто-то осмелится на нас напасть. Все чувствуют силу и эманации смерти. Уверен, водные существа попрятались и сейчас не опасны. Так что? — Я не могу… — Я буду осторожен! И у тебя нет другого выхода! — припер меня к стенке мелкий. Страх, я отчетливо его ощутила. Кончики пальцев похолодели. Не хочу его отпускать и так же четко понимаю, что должна. Светлые глаза цвета луны с лиловыми переливами были тверды в своем решении. Он воин, пусть еще юный и неопытный, но Кайа боец. Мальчишка намного сильнее, чем я могла себе представить. Палан уже доказал, что водные духи свирепые хищники и опасные противники. Когда-нибудь мне пришлось бы отпустить мелкого, но этот момент настал слишком быстро. — Хорошо, иди, — шепот был буквально выдавлен из себя неимоверным усилием. — Я не подведу! — и мальчишка, в мгновение ока перекинувшись, рванул к ближайшему водоему. — Он мой брат, я за него умру, — выдохнул мне в лицо Палан. В этих словах не было нужды, но они успокоили меня, и он это знал. Через вар кельпи и след простыл. — Дана. — Да, Лаэкан? — Гоблины работают оперативно, и уже послали магические вестники о прибытии кельпи. Вот только дроу проворнее. — То есть? — Ну как бы это сказать. — Словами! — вот мелкий пройдоха, специально издевается. Точно в папочку! — Дроу весьма решительный и настырный народ. Не знаю, чем обязан черный дракон одному из темных, но он уломал всю драконью эскадрилью встать под седло! — Что! Вот теперь я осознала, дроу очень стремятся к нам попасть. А я знаю только одного темного, кому есть за кого бороться в этой войне. Аришантэль. — Как выглядит этот дроу? — Белые волосы, черные глаза… Похоже я ошиблась. — … постой! Один глаз слепой. И у него все лицо в шрамах. Странно, что сразу я этого не заметил, — задумчиво протянул хранитель истории. — Он маскировался, — пояснила я. При нашей первой встрече Шантель делал тоже самое. Но, видимо, теперь расходовать на это магию было расточительством. — Кельпи прибыли на берег Онры! — прекрасные новости, — войска уже получили нашего вестника и строевым бегом спешат на встречу с кельпи. Но… И это «но» мне не понравилось. — Проклятые. Я застыла в ожидании продолжения, но его не было. Руки начали мелко подрагивать, напряжение стало осязаемым, когда я не выдержала: — Что с ними? — Кельпи в клещах. Десятка карателей и столько же мертвых драконов. — Они… мертвы? — голос был безэмоциональным. — Нет… пока, — последнее произнесли, явно надеясь, что я не услышу. Но я услышала. — Но как они узнали? Где-то там недоумевала Ратха. Ей отвечал Лаэкан. Почти сразу все фениксы устремились разноцветным птичьим клином на поле боя. Кто-то посылал вестников. Но я не обращала на это внимания. Чувства замерзли, а реакции стали заторможенными. За сегодняшнюю проклятую ночь я столько раз пела скорбную песнь, сколько мне не выдавалось за все прошедшие пятьсот весен. И все это терпимо, я выдержу. Но петь по Кайе, Ласкану, Атару и Широ я не стану! Этого я не смогу! С первой же смертью кого-то из них моя сила возьмет верх. Удержать ее я буду не в силах. Удерживать ее я не стану. Мы проигрываем. Помощь не придет. Не успеет. Звонкая пощечина и сильный жар в левой щеке ворвались в мое сознание одновременно. Перед глазами всплыло лицо Ратхи, но она стояла слишком далеко. А вот злое и раскрасневшееся лицо феникса было перед самым моим носом. — Я никогда не видел своего отца, — хрипло проговорил Лаэкан, — и, возможно, никогда не увижу. Но я здесь, помогаю тебе спасти твою чертову долину и наш мир, вместо того, чтобы нестись сломя голову на поле боя к отцу или впасть в истерию. Так что будь добра взять себя в руки и, наконец, начни отдавать приказы! Только ты знаешь эти земли, только тебе ведом путь к нашей победе! Я тебе верю! И я вздрогнула. На меня смотрели с затаенной надеждой, ожидая помощи и поддержки, а правительница расклеилась, как сопливое дитя. Слова феникса подействовали. Я увидела перед собой того, кто продолжит жить нашими чаяниями и мечтами. Того, кто не отступит и будет верить, даже когда последний осколок надежды начнет угасать. Это наши дети. Спасенное поколение, что не увидит войны. Они сильнее нас. — Что с кельпи? — голос был почти твердым, но страхи не умирают так быстро. — Сейчас, — мальчишка сел в позу для медитации и уплыл в минувшие события, — Они живы. Надеюсь мое «Фу-у-у-ух!» было не слишком громким. Ан нет, громким. — Степняки и гномы подоспели вовремя. Два отряда дроу, что остались без драконов, уже атакуют проклятых. У них получилось! Кельпи переправляют первые отряды степняков. Они скоро будут здесь. — Да-а-а-а! — Жрецы и плетуньи не смогли сдержать радости, впрочем, как и я. — Как дела на южном? — с нетерпением старалась перекричать хор радости я. — Туго, Дана. Но надежда есть, — это меня сейчас подбодрить пытаются. — Надежда есть всегда, — успокоила явно переживающего за отца мальчишку, — ты видишь его? — Да, — и счастливая улыбка озарила бледное лицо феникса, — он очень сильный. Враги даже не понимают, когда их успели убить. — Он всегда был сильным. Его ограничивало лишь его тело, — и легкая улыбка стала отражением мыслей. — Он здесь… *** Арк Тариван Атар, правитель Долины Трех лучей Поле боя буквально кипело и клокотало. Брызги магии и стрел то и дело вырывались в воздух. Кое-где в рядах противника образовалась давка, а вокруг меня, Широ и подоспевших фениксов пустое пространство. Никто не спешил слепо идти на нас. Лишь смельчаки, что вскоре становились пылью, да окружение, ощетинившееся копьями. Пятерка разумных верхом на драконах кружила над разверзшимся ужасом и поливала огнем выживших. Хитрые твари, земли намеренно не касаются. Знают, что тут я их вмиг развею по ветру. Война приняла характер смертельной битвы, где мы будем биться до конца и погибнем с честью. Изможденные эльфы и маронцы знали это, и все равно сражались, тянули последние жилы из себя. Кельпи с гоблинами не менее отчаянно рвали врага. И каждый, каждый на этом поле перед тянущейся позади низиной, что окружена четырьмя вратами в долину, знал, что оно станет его могилой. И все равно в последнем отчаянном рывке мы все ринулись на врага. В какой-то момент все резко стихло. Все замерли и устремили взгляд в небо. И там было на что посмотреть. Разрывая мощными крыльями мрак проклятой ночи, и неся на них первые лучи ночных светил Руи и Затхи, к нам летело пять десятков черных драконов. Но следующее удивило сильнее. Я даже глаза протер, вдруг мерещиться. Не померещилось. Верхом на могущественной и самой сильной расе нашего мира восседали темные эльфы. Вот теперь могу с уверенностью сказать, я видел все, что только может быть. Пусть это самонадеянно и ошибочно. Проклятые тоже осознали всю серьезность ситуации и взмыли высоко в небо, стараясь унести свои мертвые кости подальше от драконов. Ведь проклятая ночь закончилась. И тут отмерла армия врага. Без поддержки карателей, да против драконов и дроу у них не было и шанса. Всего вар толпа с ошеломленным видом смотрела в спину проклятым, а потом все людские войска рванули нам за спины. Падая, поднимаясь, толпа бездумно неслась прочь от надвигающейся смерти. И не важно, что больше половины людей они сами задавили и задушили в процессе побега. Мы же ликовали и приветствовали пролетающих над нашими головами черных красавцев. Те, в свою очередь, ревели, срывая могучие глотки, и проносились у самой земли, ссаживая наездников на ходу, а потом нетерпеливо взмывали вверх избавленные от ноши. А когда грянул слаженный залп огня по удирающему войску, мы и вовсе заорали во все горло, высоко держа мечи над головами. Те воины, что почти добежали до леса на противоположной стороне низины, уже считали себя в безопасности. Глупо. Ведь именно там протекает река. Не знаю ее названия, да это и не важно. Важно лишь то, что многотысячное войско гномов, степняков и дроу сейчас выходило из того леса, и они явно хотели ухватить свой кусок битвы от этой войны. Сражение не продлилось долго. Осознав свое положение, большинство людей просто сдались. Всеобщее ликование опустилось на нас. Вот только меня пронзила тревога. Все вроде хорошо, долина отбита, мы победили, но покой не приходит. Мысль вспышкой озарила мой разгоряченный схваткой разум: «Дана за пределами долины, у восточного!». Вряд ли жрица помнит, что врата открываются лишь по ее желанию. Широварт тогда наорал на меня, что я не удержал ее от побега из долины. Но даже без меня, банши способна открыть проход. Это право я ей дал, как второй правительнице долины еще тысячу лет назад. Три луча расконсервирована, и ничто не препятствует Дане войти в нее, или, что хуже, открыть проход некроманту! Мозаика сложилась. Коршун не участвовал в боях, он смирно выжидал. А когда представился случай, призвал своих пятерых разумных на мертвых драконах и вышел на плакальщицу. Он знает о ее способности! — Широварт! Ласкан! Он направился к банши! Мой выкрик заставил все радостные крики затихнуть. Еще бы. Ведь если Коршуну удастся проникнуть в абсолютно пустую долину, он просто блокирует входы, и тогда вся наша война и тысячи смертей будут бессмысленными. — Ласкан, где она? — Широварт не стал тратить драгоценное время и сразу обратился к тому, кто видел Суардану последней. — Была у восточного, а сейчас не знаю. Я утратил способность видеть исто…