В моментальном порыве я уже тянулась к влажным губам своего мужчины, как резко отшатнулась всего в таре от тонкой алой кожи. — Прости, — выдохнула я. Он не пошевелился. И тут я осознала, он разочарован, что я не довела начатое до конца. Широ не противился, наоборот, эльф приоткрыл губы, готовый встретить мои. — Не смей так больше делать, — простонала и тут же опустила взгляд в пол. — Я готов был к этому и так же жаждал поцелуя, как и ты. Теперь уже не важно, ты моя! Это уже никому не изменить. Так почему и мне не быть твоим? — он лукаво улыбнулся и опустил свою ладонь ниже поясницы, утягивая остатки моего одеяния вниз. — А-ах! — Теперь держись, малышка. Я слишком долго ждал, чтоб отпустить тебя из своих объятий в ближайшее столетие, — и меня опрокинули на кровать, лишая последних остатков тряпья и освобождаясь от оного. Дальше было помутнение рассудка. Нежные поцелуи под коленкой и неистовые выше. Крепкие мышцы, сокращающиеся при любом прикосновении и плавно скользящие под кожей в такт движениям своего хозяина. Карамельная кожа, что была слаще меда. Загрубевшие от рукояти стилетов ладони, чье несовершенство дарило лишь удовольствие. Запах предгрозового воздуха и затягивающие в свои глубины высшей пробы сапфиры. Блаженство и безмерное счастье окутало нас. Любовь. *** Кайя из рода Гарцующих в глубине Как только моя lani покинула зал перемещений, а Владыка светлых проводил Альхерта, мы все дружно направились в отведенные нам комнаты. Не знаю, как остальные, а я не задержался в своих покоях. Меня душило изнутри любопытство, как же на самом деле выглядит Хрустальный дворец или Хрустальный замок, как его называют сами эльфы. Только внутреннее убранство настолько зачаровывало, что можно было целыми днями бродить по помещениям и это не наскучило бы. Огромные залы были сплошь из горного хрусталя, что притягивал свет и дарил его не только днем, но и ночью. Каждое помещение было определенного цвета, что зависел от хрусталя. Огромные сводчатые стены, что упирались в потолок, создавали ощущение зазеркалья, рождая тысячи собственных отражений. А если взглянуть вверх, то конца видно не было. Будто смотришь в бесконечное нечто, ярко блестящее всеми цветами радуги не смотря на определенный цвет кристалла. Лишь единственный огромный зал в центре замка, что многогранной пирамидой стремился ввысь, соединил в себе множество оттенков, радуя глаз нескончаемой палитрой. Горный хрусталь будто перетекал из одного цвета в другой, прорастал ростками красного в синий и наоборот, соединяя множество невероятных комбинаций. Неудивительно, что этот тронный зал называют Радужным. Изучив все досконально изнутри, все-таки решился выйти наружу. Беспокоить Дану смысла не было, ей нужно прийти в себя. А я могу только помешать ей в этом, так что ничто не держало меня в замке. Отойдя на приличное расстояния, я всеми силами сдерживался, чтобы не обернуться. Для того, чтобы оценить всю красоту архитектуры, мне нужно было увидеть картину целиком. Поэтому я упорно отходил все дальше и дальше от замка по хрустальной тропе, хотя, как по мне, так дороги, но с первородными не поспоришь. Сказали тропа, значит тропа. Наконец, достигнув достаточного удаления, я вдохнул поглубже и резко обернулся. Признаюсь честно, я на несколько вар выпал из реальности, поскольку пытался увидеть вершину замка и так и не находил ее. Протерев глаза, я сделал повторную попытку отыскать крышу и не нашел таковой. Невероятно, но конца сверкающему в лучах солнца хрусталю не было. Теперь ясно, почему потолка у большинства залов не видно, их попросту нет. Огромный замок просто вырезан в Хрустальной скале и является горой. Весь дворец — это высоченная кристальная гора, должен заметить, и широченная тоже. Пребывая в подобии блаженного сна, я вернулся в свои комнаты и надолго застрял в плену чудесного видения. А я еще тогда удивлялся, почему Дана сказала, что до Хрустальной скалы слишком далеко и мнимая близость замка лишь иллюзия. Он просто настолько огромен, что виден из любой открытой точки Хрустальных лесов. И любой, кому посчастливится его увидеть, не поверит в его истинные размеры, ошибочно предполагая, что замок находится слишком близко к нему. Такая же ошибка настигла и меня в прошлый визит к эльфам. Но Всевышние, как же я рад, что ошибся, потому что реальность превосходит все мои ожидания. Благодарю тебя Куилагур, светлая и темная богиня, ходящая между мирами, за то, что создала этот мир. — Наслаждайс-с-с-ся-а-а-а…. И снова слух играет со мной! *** Мир вертелся вокруг меня. Эйфория затопила все естество. Как же хорошо! Уставшее тело млело в разгоряченной постели, а разум плавал где-то в эфире. Рывок и сознание вернулось, насильно заставляя разомлевшие конечности двигаться, а тяжелые веки открыться. — Оу! — отозвался кто-то. Я снова закрыла глаза, потерла их и уставилась на стройную женщину с шикарной фигурой и косой угольных волос, что обрамляли невероятной красоты лицо, а чернильные ресницы трепетали над истинно голубыми глазами, которые пересекали росчерки черной молнии. Жутковатый и пронзительный взгляд этих странных глаз сейчас буравил меня. Женщина гибкой кошкой обогнула кровать, выпустив из своих коготков голову МОЕГО эльфа, и приблизилась ко мне. Мягко, будто пушинка, она присела на край постели, все так же не отпуская меня своим напряженным взглядом. — Здравствуй, мое дитя, — мелодичный голос источал силу и опасность, при этом обволакивая все тело, как патока. Проникая в уши, он покорял все естество. Я молчала. Просто не знала, что ответить. Не часто просыпаешься в постели с эльфом, а другая женщина гладит и целует твоего любимого. Как-то на стандартную ситуацию не похоже. — Ты права, — она мурлыкающе рассмеялась, — на обычную ситуацию не тянет. Это она что, мои мысли прочла? Мне в ответ снисходительно улыбнулись. — Я не по своей воле сюда явилась. Один очень впечатлительный юнец воззвал ко мне, и я, заодно, решила навестить кое-кого. — Под кое-кем, ты имеешь в виду моего эльфа? — немного жестко уточнила я. — Ага, — все так же спокойно ответили мне, — а теперь мне пора. И эта странная незнакомка неземной красоты просто испарилась в черном тумане. Я не поверила своим глазам. Снова закрыла их, а когда открыла, оказалась лежащей на животе с раскинутыми руками, и кто-то крепко прижимался ко мне со спины. Орки знают что! Неужели мне все приснилось. Недолго поерзав, я, наконец, выбралась из-под тушки Широ. Тяжелый он, зараза. — Су, что случилось? — синева столкнулась с золотом, — тебе не спиться? И вот уже солнышко заглядывает в занавешенный проход балкона, а я точно уверена, что еще вар назад в этот же проход светил яркий месяц! — Су, что не так, — эльф приподнялся на локтях, заглядывая в мои встревоженные глаза. — Скажи-ка мне вислоухий, а у тебя случаем черноволосой любовницы не завалялось? — О чем ты, малышка? Какие любовницы? — он хитро улыбнулся, целуя мое плечо, — у меня только ты осталась. Вот кошак мартовский! — Уверен, милый? — Банши, что случилось? — уже более серьезно спросил эльф, полностью садясь в кровати. — Да так, сон приснился, — отмахнулась я и начала выбираться из постели, испытывая легкую тоску от того, что ночь кончилась. Не тут-то было. Меня перехватили поперек талии и уложили на спину, нависнув сверху. — Куда собр-р-р-ралась? — пророкотал мой оборотень и без зазрения совести приник к моей шее клыками, пуская свои руки в вольное исследование моего же тела. — Широ! — Что, любимая? — мурлыкнул этот обольститель. Ответом были мои всхлипы и стоны, а порой и крики. Вот же искусный эльф, чтоб все его любовницы синим пламенем горели! Когда я пришла в себя, солнце клонилось к закату. Широ крепко обнимал меня, нежно покусывая нос, а потом и щеки. — Ты меня съесть хочешь? — Очень! — Покормить? — Нет, милая, я сыт тобой. — А раз сыт, хватит меня кусать. Вдруг увлечешься, а я потом не досчитаюсь чего-нибудь, — буркнула я на разошедшегося эльфа. — Я сыт, пока ты рядом. Стоит тебе уйти, и голод уничтожит меня изнутри, — прошептал этот хитрюга, нежно облизывая мое ушко. — Нам пора выйти, нас ждут, — с надеждой уставилась на своего поработителя. — Ждут, — эльф согласился со мной, — ты помнишь мои слова? Я посмотрела прямо в глаза Широ. Он настороженно следил за моей реакцией. Все его тело напряглось, а вены на предплечьях вздулись, извиваясь под смуглой кожей, как синеватые змейки. — Какие? — Я люблю тебя, Суардана, — тихо прошептали мне в губы, почти касаясь их, — и после прошлой ночи я склонен считать, что и ты не равнодушна ко мне. А посему, я не потерплю никого рядом с тобой. Ты моя, а я твой. Не забывай об этом. — Ты не мой, — грустно проговорила я мучавшую меня вещь, — и никогда моим не станешь. И я не твоя. Мы не принадлежим друг другу, Широ. Не загоняй меня в рамки, которые не способен возвести вокруг себя. Я вольна, так же как и ты. Сегодняшняя ночь была чудесной, и ты прав, у меня есть чувства к тебе, но чувствам не разорвать связи, которой опоясан ты. И эта связь, увы, не со мной. Мне жаль. Боль! Глубокая, пробирающаяся в самые глубины боль отразилась в сапфировых глазах эльфа. Он все понял, он все знал. Я высвободилась из объятий первородного и зашла в ванную комнату. Я знала, что все будет так. Я знала, что будущего у нас нет. Его не стало с той самой ночи, когда мы повстречали Зивелени в коридорах Tintill Elin. Тогда полноценное счастье и ускользнуло от меня. А неполноценного я не приму. Когда покинула умывальню, эльф уже был полностью одет, а вокруг ничего не напоминало о обжигающей сердце ночи. Не смея смотреть на Широ, я поспешила к выходу. — Помни, — слова настигли меня уже в коридоре, — im allen meletha[14]… Слезы непроизвольно выступили на глаза и непостижимым образом хлынули на одежду не прекращаемым потоком в беззвучных рыданиях. Хорошо, что я стояла спиной к учителю и он не видел моих слез. Не задерживаясь в дверях, я рванула в свои комнаты, попутно сбив кого-то с ног, но меня это не волновало. Мое сердце кровоточило, изливая только часть своих страданий наружу. Тело била крупная дрожь, а глаза застилала мутная дымка. Достигнув своих покоев, я мешком свалилась на кровать и, свернувшись калачиком, ждала, когда боль утихнет. Всевышние! Пусть она утихнет. Не знаю, сколько пролежала так, но комнату мягко освещал звездный свет и лунная дорожка полумесяца, когда я открыла распухшие глаза. Теплая рука опустилась на мои волосы и мягко стала их поглаживать. Баск. Только он мог так нежно и ненавязчиво успокаивать меня. Матрац прогнулся под весом эльфа за моей спиной, что продолжал окутывать меня своей заботой. Около вата мы просто молчали, а потом я услышала приглушенный певучий голос с легким придыханием. — Я родился в мире Атор. Это мир, где эльфами правил мой покойный отец Райвель. Я был окружен любовью и заботой. Все меня боготворили, что часто раздражало. Вскоре мне надоело слепое преклонение, и я ушел из своего дома. Долгое время прожил у дроу и встретил там Зивелени. Она была красива, но любви я не испытывал к этой представительнице темной части моего народа. На союз одобренный богами я решился тогда, когда был создан Синул, твой мир. Я жаждал освоить его и повести за собой эльфов как светлых, так и темных. Но дроу были непреклонны. Они последовали бы только за своей правительницей и правителем, коим я стал, заключив союз жизни с наследницей, Зивелени ла Эк из дома Черного камня. Так я получил целый народ. Отец к тому времени скончался от горя, потеряв мою мать, так что со светлыми проблем не возникло. Я был наивен и амбициозен и не представлял, каким камнем на моей шее может оказаться нелюбимая супруга. Теперь я это знаю. Все больше слушая, я осознала, что не Баск пришел меня успокоить. Сквозь полудрему до меня доносился только спокойный голос Владыки, но ведь Широ его дедушка. Они похожи, вот почему они всегда казались мне таковыми. Лишь после столь ненавистного имени дроу, я поняла, что мой эльф пришел излить свою душу. Теперь он к этому готов, как и я. — Жизнь в новом мире мне понравилась. Я встретил тебя и передал все бразды правления своим помощникам, а вскоре сыну и внуку. Моим смыслом жизни стала ты и твоя защита. Переломным моментом стало нападение на долины. Виновного звали Milva — Коршун. Это очень старый и невероятно сильный некромант из другого мира, что пришел в Синул ради власти. Твой мир молод, тем и соблазнителен. Коршун хотел сделать его своим, но его внимание привлекли долины. Идеально для того, кто хочет путешествовать между мирами. — Почему? — не удержалась я от вопроса. — Чтобы открыть проход в другой мир, нужна сила пяти архилордов, после чего ровно весну ни один из них даже свечку магией не зажжет и еще весна на восстановление. Пусть Коршун силен и уже не раз переселялся в чужие тела, его силы хватит максимум на открытие нестабильного маленького портала, что высосет все его силы, оставив беспомощным на тринадцать месяцев. — А почему это так сложно?