Они сидели на полу в её комнате, на её коленях лежал открытый блокнот. Её ладонь покоилась на бумаге, когда она объясняла ему свою последнюю теорию. Дилану было странно находиться в её доме. Он беспокоился, что офицер МакВэй зайдет в любую минуту, хотя Харли и сказала, что его не будет дома допоздна. В последний раз, когда он разговаривал с отцом Харли, все прошло не так уж хорошо. Дилан сильно сомневался, что её отец обрадуется, увидев его здесь, в этой комнате, со своей дочерью. Мысль об этом заставила холодок пробежаться по его позвоночнику. Он боялся офицера МакВэй. Парень был взволнован, частично слушая Харли и одновременно прислушиваясь, не заходит ли кто в дом. В таком состоянии было сложно сконцентрироваться. Не то, чтобы это было для него в новинку. Подобная проблема возникла у Дилана после смерти Лорен. Страх и адаптация не позволяли ему полностью пребывать в настоящем. Дилан будто находился одной ногой здесь, а другой – надежно застрял на несколько недель назад в том ручье. Если бы он только мог заставить обе ноги двигаться вперед. Вот почему он был здесь. Последнее заявление Харли вытолкнуло парня из его мыслей. Она подозревала кого-то, и, возможно, это был его билет из беспорядка, творящегося вокруг. – Ты думаешь, что это сделала Киара? – Дилан подался вперед, его сердце колотилось в груди. – Ты поделилась этой догадкой со своим отцом? Киара прекрасно подходила на роль подозреваемой. Все в городе знали, что она ненавидит Лорен. В соцсетях она даже несколько раз угрожала отомстить ей. Харли пристально посмотрела на него: – Я не пойду к отцу, пока у меня не будет доказательств. Дилан тяжело сглотнул: – Которые невозможно достать. – Если она невиновна. Вздохнув, Дилан почувствовал себя побежденным. Он был дураком, поверив, что это может сработать. – О, убери этот траурный вид. Мы собираемся решить этот вопрос, – твердо сказала Харли уверенным тоном. – И тогда мы станем героями. Герои. Звучит неплохо. Мысленно Дилан вернулся в то время, когда его держали в комнате для допросов. Офицер МакВэй смотрел на него, как на лжеца. Как будто он был убийцей. Он никогда не хотел снова оказаться в этой комнате. – Хорошо. Но как? – спросил он. Легкая улыбка расползлась по лицу Харли: – У меня есть несколько козырей в рукаве. Дилан не знал, что думать о Харли. До этой недели он совсем её не знал. Теперь же он внезапно оказался в е ё спальне и строил из себя детектива. Он задавался вопросом, было ли это ошибкой. Мог ли он доверять ей? Не так давно она преследовала его, переодевшись в Лорен. Как он мог быть уверен, что это не ловушка? – Не надо так пугаться, – поддразнила она его. – У меня не настолько опасные планы. Харли неправильно истолковала его молчание. Он не боялся её планов. Он боялся её намерений. Он боялся её. – Но они опасны? – Дилана бросило в жар. Она раздраженно вздохнула: – Мой отец владеет той же информацией, что и мы. Вероятно, он уже опросил каждого человека из моего списка. И теперь он знает то, о чем мы не в курсе. Единственное преимущество, которое у нас есть – мы не полицейские. Мы можем подслушать что-то в школе. Можем разговорить людей так, как полицейский не сможет. Хоть Харли и была права, но она забыла об одной маленькой, но очень важной детали. – Ты – дочь офицера МакВэй. Всем это известно. И ты никогда ни с кем не разговариваешь. Она улыбнулась: – По-твоему, почему мне нужен партнер? Вот где ты пригодишься. Дилан почувствовал облегчение, понимая, что она выбрала его не только потому, что он обнаружил тело Лорен. В её плане был лишь один изъян. – Ты знаешь, что я не такой уж популярный. Не уверен, что я – лучший вариант, – сообщил он ей. – Ты что же думаешь, кто-нибудь из этих ребят стал бы помогать мне? Особенно с этим делом? – А что заставило тебя думать, что это сделаю я? Прикусив губу, Харли внимательно посмотрела на него. Ее глаза пронзили его, словно видели насквозь душу. Этот взгляд напомнил Дилану её отца. Дрожь пробежала по его позвоночнику. – Есть на то причины. Он ненавидел, когда она уклончиво отвечала на его вопросы. Выглядело так, будто Харли что-то скрывала. Он снова задался вопросом, должен ли он ей доверять. – Итак, это твой план? Использовать меня, чтобы заставить людей говорить? Уму непостижимо. Никто из этих крутых ребят даже не разговаривал с ним. – Ты, правда, думаешь, что это сработает? – Да, если ты все сделаешь правильно. Неожиданно в Дилане вспыхнула волна раздражения. – Что это значит? – Это значит, что на данный момент мне просто нужно, чтобы ты внимательно слушал. – Харли провела пальцем по краю страниц своего блокнота. – Дай мне знать, если услышишь что-нибудь интересное. Он кивнул, стараясь не казаться разочарованным. Дилан надеялся, что у неё будет более интересный план. Похоже, их расследование займет много времени. – Каково это было? Закрыв блокнот, Харли с любопытством посмотрела на него в ожидании ответа. – Что было? – Обнаружить её тело. В глазах Харли он увидел нервозность. Дилан сглотнул и одернул воротник – тот был влажным от пота. Нагреватель гудел, обдавая горячим воздухом из вентиляционного отверстия пространство над их головами. Ранее прошел дождь, и дождевые капли продолжала стекать по окну её спальни. Она всё ещё смотрела на него, ожидая ответа. Что она хотела, чтобы он сказал? Дилан закрыл глаза и отчетливо услышал крики сестры вперемешку с непрерывным лаем Поттера. – Ужасно. – Тебе она нравилась, а? – брови Харли поднялись вверх. – Лорен? Положив на ноутбук свой блокнот, она вытянула ноги. На ней была футболка и спортивные шорты, обнажающие длинные бледные ноги. Довольно странно носить такую одежду в дождливый день. Но в её доме было тепло. Слишком тепло. Не только потому, что нагреватель работал на всю мощь, но и потому, что дом был маленьким. – Да. Лорен. Ты был влюблен в неё. Желудок Дилана завязался в узел: – Все парни в Фентонской школе были в неё влюблены. – И ты был одним из них. Я даже могу описать, как ты на неё смотрел. Дилан напрягся под её пристальным взглядом. Что он здесь делал? С ней что-то не так? Он всегда так думал. – Мне пора. Поднявшись с пола, он встал на дрожащие ноги. – Я тебя обидела? Харли судорожно выпятила нижнюю губу, но вовсе не выглядела несчастной. Скорее самодовольной. Что только подтвердило его подозрения. Эта цыпочка рехнулась. И ему пора валить отсюда. Ничего ей, не отвечая, он обернулся. – О, да ладно. Я думала, что мы подружились, – она соскочила с пола и потянулась за ним. – Разве не об этом говорят друзья? Харли встала прямо перед ним, блокируя путь к двери. Его пульс ускорился. – Так это дружба? Потому что твои вопросы сейчас звучат так же, как допрос твоего отца. Её глаза расширились. Либо она была искренне удивлена, либо была хорошей актрисой. Он не знал её достаточно хорошо, чтобы понять, что именно это значит. – Мой папа спрашивал, втрескался ли ты в Лорен? Дилан кивнул. Не было необходимости сейчас отрицать это. – Извини. Харли взмахнула ресницами. Так, будто её смутила эта ситуация. Тем не менее, Дилан посчитал такой жест сексуальным, и это удивило его. Он никогда раньше не думал о ней в подобном ключе. Но в этот момент она стояла перед ним с этими длинными обнаженными ногами, взъерошенными черными волосами и блестящими губами. Ее ванильный запах окутал его, и колени Дилана подкосились. – Я, действительно, просто пыталась поговорить. Знаешь, я новичок во всей этой фигне. Я имею в виду дружбу.