Затем нарушили инструкции и, не дождавшись в положенный срок ответа от своей разведки, вместо того чтобы отправить тревожное письмо в столицу и приготовиться к ближнему бою, самовольно пересекли реку и выдвинулись вперед, намереваясь… собственно он так и не понял, что они намеревались сделать. Возможно, встретить спесивых и навязать тем ближний бой как можно дальше от города. Шансы были — ближний бой, в понимании артиллеристов, это перестрелка на грани видимости — километров эдак с трех-четырех. Для спесивых запредельная для атаки дистанция, а корректировать огонь артиллеристам можно было прямо на месте — забравшись на дерево, например. Все испортила лесистая местность и то, что спесивые, подвергшись ночному обстрелу, не стали отступать или стоять на месте и чесать в затылках, а вместо этого резво выдвинулись вперед и за ночь осилили дневной переход. Затем без остановки на ночлег или передышку — возможно как-то помогая себе в этом магией или, может быть, боевой химией — двинулись дальше, преодолев за пол дня еще один дневной переход и, когда закончившие чесать репу артиллеристы, пересекли реку и решили проскакать немного вперед, буквально на пол перехода, наткнулись на спесивых едва ли не нос к носу. В скоротечной схватке артиллеристы ничего противопоставить спесивым не смогли. Уставшие, но злые имперцы выплеснули на противника такой шквал магии, что убили половину отряда первым же ударом. Оставшиеся от сотни бойцы сумели дать какой-никакой бой, и даже утащить с собой на тот свет может быть десятка четыре врагов, что, в общем-то немало, да еще пара десятков альдийцев смогли спаслись бегством. Зная секретные тропинки по заминированной территории, они смогли ее пересечь, а вот буквально сидящие у них на плечах имперцы влетели на минное поле как стадо баранов. Мины позволили немного оторваться, пересечь реку и направиться в город. Имперцы, потеряв не меньше полутора сотен человек на минах, действовали осторожнее, вперед продвигались медленно, так что город получил фору почти в целый день. Удалось провести эвакуацию, отправить птиц в столицу, а маленький гарнизон города — всего лишь в восемьсот солдат — вышел на встречу спесивым и, применяя минометы с гранатами, дал бой, задержав врага на пару часов и разменяв свои жизни на еще на несколько десятков, или может даже сотню, имперских магов. — Итого человек триста положить удалось, — подытожил Кригг, — тоже неплохой результат. А в городе что? Где они засели? — Не знаю, — пожал плечами уже изрядно захмелевший артиллерист, — мы туда никого не отправляли. — Хорошо. Разберемся. Воздушная разведка показала, что скоплений имперцев на улицах города нет. Зайдя на высоте полумили и милях в пяти от города с наветренной стороны, курьер заглушил двигатели и позволил ветру снести воздушный корабль, пронеся его над городком. Кригг ожидал заметить имперцев в каком-нибудь боевом строю, где-то в центре или, может быть, на окраине города, готовящимися встречать атаку вражеской кавалерии или двигаться дальше, но тех видно не было. Прикинув так и эдак Кригг решил, что имперцы пожалуй, заняли какой-нибудь район или может быть рассредоточились по нескольким районам и сейчас отдыхают после изнурительного марша. Вероятно они готовились к городскому бою. Поняли что фронтальную войну, лоб в лоб с артиллеристами не вытянут, а потому засели в городе вынуждая защитников либо утюжить весь город, превращая его в груду руин, либо входить, и втягиваться в городские бои. Там у спесивых были все шансы держаться неделями — преимущество дальнобойной артиллерии нивелировалось, а в ближнем бою — в зоне досягаемости магии — с ними тягаться сложно. Разумеется, в том случае если бы Альдийский король решил сохранить город, а не стереть его с лица земли. — Ну ладно, будем штурмовать, — решил Кригг, — вечером, как солнце сядет, выгрузишь нас с наветренной стороны. Вот как сейчас — тихонько, двигатели не включать. Высадимся, да начнем штурм. Расчет ракетного катера, тем временем, тоже готовился к возможному бою. Подробных карт этого городишки не было — его только нанесли на мильную сетку, полагалось, что боев в нем не будет. Артиллеристам пришлось самим расчертить город на стометровые квадраты и пронумеровать, благо было не сложно — в поперечнике он был всего три мили. Расчертив сетку и передав копию корпусу Кригга, экипаж ракетного катера, пусть и с погрешностью в несколько десятков метров, теперь мог наносить удары по квадратам в случае необходимости, осталось только систему связи проработать. — Не надо этого, — покачал головой Кригг, — вы в бой вступать не будете, а коли прижмет то вместо того чтобы издалека бить, лучше зависните над городом и просто метайте драконов вниз, прицельно. Уверен, так будет точнее. — Принято, — кивнул капитан ракетного катера — что такое бомбардировка ему теоретически объясняли и он знал что если просто сбросить дракона вниз, он тоже сработает, вот только ему и в голову не приходило что придется бомбить собственные города. Едва стемнело, корпус смерти выдвинулся на позиции. Солдаты в прорезиненных плащах, очках и противогазах, сгрузили с челнока большущие баллоны с хлором, вооружились винтовками и приготовились к штурму. Заходя с наветренной стороны, приблизились к городу под покровом ночи, не привлекая внимания и не зажигая огней, заняли позицию, рассчитав скорость и направление ветра открыли вентили и направили в нужную сторону шланги. С тихим шипением, зеленовато желтая дымка — Кригг ее не видел в темноте, но знал, что она именно такая — поплыла плотным туманом в сторону сонного города, в котором даже собаки не лаяли. Ядовитая пелена коснулась первых зданий, заползла в открытые окна, отыскала щели между ставнями и косяками дверей, растеклась по улицам туманом, какой бывает ранним утром, только эта желтовато-зеленая дымка, несла не свежесть и прохладу, а удушье и смерть. Медленно, скрываясь в клубах зеленого тумана, прячась за стенами и прижимаясь к земле, корпус смерти Кригга с нескольких направлений вступал в захваченный врагом город. Бойцы в защитных прорезиненных плащах, очках и противогазах были вооружены двухствольными штуцерами, прицельно бившими на дистанцию в пару сотен метров, что позволяло на равных схлестнуться бездарному с магом. У каждого при себе были гранаты и дымовые шашки, как маскировочные так и при горении выделяющие едкий дым, по парочке мин. Узким фронтом, шагов в четыреста, они продвигались по окраинам, пуская перед собой облака ядовитого газа. Правильно выбранное направление и ветер помогали им — газу достаточно было только покинуть баллон, чтобы легкий ветерок понес его в нужную сторону. Первыми продвигались легковооруженные штурмовики, за ними, убедившись в безопасности следующей сотни метров, подтягивались бойцы волочащие здоровенные баллоны с хлором и тяжелые минометы. Ядовитый туман скрывал защищенных от его воздействия бойцов и невидимым убийцей вычленял очаги сопротивления. Вот в одном из домов вспыхнул свет, распахнулось окно, один из бойцов вывалился наружу, кашляя и хватаясь за горло, упал на колени, скрючился и принялся выхаркивать на землю легкие. Вскоре к нему присоединился еще один — тот был на втором этаже, и тяжелый газ до него добрался не сразу. Этому было полегче — распахнув окно он вывалился на балкончик, и там воздух оказался более-менее свежим. Хапнув кислорода тот несколько раз глубоко вдохнул, прокашлялся, тяжело оперся на перила и его стошнило, но умирать, вроде как, он не собирался. Дальше по улице в домах тоже послышался кашель, звон стекла, приглушенные крики или скорее хрипы, и Кригг понял, что первый очаг сопротивления они обнаружили. Указав пальцем на тяжело дышащего солдата на втором этаже, который кашлял и периодически блевал, но, видимо, помирать передумал, Кригг распальцовкой отдал приказ, и, шедший по правую руку боец из корпуса смерти, убрал штуцер, потянув вместо этого из-за спины странного вида железный лук, с колесиками и хитро натянутой тетивой. Прицелившись спустил стрелу и спесивый — как оказалось без всяких щитов — тут же рухнул навзничь, не издав не звука — в легких просто не было достаточно воздуха, чтобы кричать. — Тхриии… хртреее... — среди хрипов и кашля впереди, послышалось что-то шленораздельное, — тревога. Вряд ли этот хрип услышал хоть кто-то дальше, чем в десятке метров, но Кригг отыскал взглядом в темноте слишком догадливого имперца, и указал на него лучнику. Свистнула еще одна стрела, так же легко как и первая, вонзившись в спину противнику — когда задыхаешься и борешься за каждый глоток воздуха, тут уже не до щитов. Имперские спесивцы рассредоточились по домам, стараясь не собираться в одном строении больше чем втроем-вчетвером, видимо сделали выводы из артобстрела и поняли, что кучковаться нельзя, сейчас же, это сыграло с ними злую шутку. Коммуникация между отрядами была нарушена — буквально в сотне метров отсюда, бойцы даже не знали, что здесь их соратники умирают. Медленно продвигаясь вперед, Кригг нашел лежащее на земле тело — боец еще подавал признаки жизни, тяжело дышал, и если бы сейчас его отправить в госпиталь, то скорее всего пошел бы на поправку, но такого шанса никто ему давать не собирался. Лезвие ножа вошло куда-то под подбородок, прекратив мучения имперца, и тот умер не издав ни звука. В каждый дом который миновали бойцы корпуса смерти, заглядывали по паре солдат, проверяли чтобы никто не остался за спиной, кого находили — добивали, но таких было немного. Сложности начались ближе к центру, где застройка стала плотнее а дома повыше — на втором этаже хлорный туман уже не так сильно вредил и, если человек открывал окно, то, вместо еще большей дозы хлора, получал, иной раз, свежий воздух. Именно тут и поднялась тревога. Недобитый маг выглянув в окно, прокашлялся как следует, и тут же заорал во всю глотку, поднимая тревогу, да еще и выпустил с руки сноп красных искр, несколько шаровых молний, что огромными светлячками устремились в небо, а на последок, за мгновение до того как получил стрелу, выпустил с руки вертикально вверх огромную ветвистую молнию, гром которой пронесся по сонному городу, как пушечный выстрел, каковые Криггу доводилось слышать на испытаниях. Из нескольких окон в тот же миг ударили молнии, совершенно вслепую, просто для прощупывания вражеской обороны, в пустоту полетели файерболы, поджигая несколько деревянных строений и освещая неверным, мечущимся светом улицу. Молний Кригг не боялся, как и огненных шаров — прорезиненные защитные костюмы, по идее, должны были держать и не слишком сильные громовые разряды, и простенькие файерболы. Шум поднял на ноги сонный город — гражданских в нем почти не осталось, только враги. Кригг подал знак и лучники забросили за спину луки, приготовив вместо них штуцеры — и дальнобойность выше, и пробивная сила. Не каждый щит, который держит стрелу, выдержит пулю. Продвигаясь вперед, бойцы Кригга минировали пути, и теперь не опасались, что с тыла на них могут напасть обошедшие их противники, где-то высоко в небесах парил ракетный катер, расчет которого мог в любой момент, стоило Криггу подать сигнал специальной зажигательной гранатой зеленого цвета, отбомбиться куда тот укажет. Но город решено было сберечь, а потому Кригг двинул свой корпус смерти дальше. Ловко прячась в домах, за углами и другими укрытиями, бойцы выискивали места где засел противник, а потом, заставив мага отступить огнем из штуцеров, забрасывали в окно газовую гранату — иногда руками, иногда с использованием миномета. Шлейф ядовитого газа дрейфовал впереди отряда, и магические щиты против него не срабатывали. Герметичная защита помогла бы, но чем внутри такого купола дышать? Как передвигаться? Как из под него атаковать? Маги огрызались, били мощно. Чаще всего мимо, но парочку бойцов Кригг уже потерял. Спасала защита, темнота и обилие химических боеприпасов, которые использовал отряд смерти — от ядовитого хлорного тумана, до дымовых шашек, скрывающих мутной пеленой, совсем уж непроглядной в темноте, целые кварталы. Под прикрытием плотного дыма подобраться едва ли не вплотную к окну здания где засели вражеские маги и закинуть гранату — было совсем не сложно. Громыхали грозовые разряды, шипели файерболы, гулко ухали минометы и взрывались гранаты, сухо щелкали штуцеры, тихо свистел покидающий баллоны газ. Разбивались стекла, кашляли и кричали люди, бойцы корпуса смерти методично, словно автоматы приставленные к штуцерам выполняли свою работу дом за домом отбивая захваченный противником городок. На что надеялись вражеские маги понять было трудно — уставшие, побитые, после двухдневного марша. Возможно, они смогли бы дать достойный бой доведись им участвовать в классической битве, с шеренгами передвигающихся по улицам мечников, лучниками да магами, но здесь против них был сам воздух, а сокрытые тьмой и укрывающиеся дымом невидимые враги, разили издалека, убивая одного спесивого за другим. В процессе как-то сама собой сформировалась методика концентрированного снайперского огня. Кригговцы выбирали одну цель, и стреляли залпом по три-четыре человека одновременно. Часто такой точечной нагрузкой удавалось продавить магический щит, если не с первого залпа, так со второго. Если в каком-то доме оборона держалась слишком крепко — чаще всего это было в двух или трехэтажных домах, более или менее защищенных от тяжелого хлора что стелился по земле, его оставляли в тылу, минировали подступы, а затем зачистив близлежащую территорию и убедившись что подмога не придет, методично и неторопливо окружали, и забрасывали ядовитыми гранатами с разных сторон, используя минометы. Один раз надышавшиеся газом спесивцы, поняв что им все равно конец, попытались пойти на прорыв, но ничего из этой затеи не получилось — бойцы подорвались на минах и закончили свой прорыв практически на пороге дома. Но хотя бы умерли быстро. Под утро отряд имперского десанта попытался зайти Кригговцам в тыл, но напоролся на мины, потерял половину состава, был вовремя обнаружен и отогнан минометами. Отступающие имперцы были убиты выстрелами в спину, хотя не меньше трети отряда ноги унесли. К утру за Кригговцами осталась половина города. Бойцы корпуса смерти, не понеся серьезных потерь, сумели уполовинить или как минимум сократить на треть оставшиеся в городе силы противника, надежно закрепились на своих позициях, заминировали подступы, взяли под наблюдение периметр. Часть бойцов прямо на позициях расположилась на отдых, остальные — надежно прикрывали каждый свой сектор обстрела, глядя на мир через прорези прицела штуцеров. Если бы имперцы пошли на прорыв из города — их никто удерживать не стал бы, на открытой местности парящий в небесах катер накроет их драконами. Если имперцы останутся в городе — газовая атака повторится. Этой ночью все должно было закончиться. Глава 7 На северной переправе — там где широкая река сужалась и становилась более-менее удобной для перехода, там где предполагалась вражеская атака, и там где собственно имел место прорыв и форсирование вражеским десантом речной преграды — городов близ границы не было. Несколько совсем уж маленьких деревень, на которых фронт держаться не мог, и два дневных перехода сплошной степи. Самые лучшие пастбища, насколько я знал, и пожалуй самое лучшее место для большой битвы. Дальше уже начинались более-менее обитаемые земли — в трех днях отсюда достаточно крупные города, а там уж и до столицы рукой подать — еще денек ходу. Я потому и полетел сюда сам. Верх страны — я называл эту область так, потому что если смотреть на карту то север был сверху — очень уязвимое направление. Для того, чтобы хоть как-то держать границу, а не устраивать бойню в глубине своей территории, пришлось построить несколько небольших каменных фортов, близ самых удобных для переправы мест, невысоких, в четыре этажа, зато с толстыми стенами, узкими окнами-бойницами, которые изнутри еще и запирались толстыми железными ставнями, подвалами и системой окопов, откуда минометчики и стрелки могли бы без всякого риска поливать огнем наступающие порядки противника, эдакая линия Мажино в миниатюре. Я эти форты строил лично, с группой смышленых молодых магов которых затребовал из некоего подобия магической средней школы. Мы управились за неделю, заодно показав местным зодчим, что такое петрургия. Здешние строители были удивлены, что камень можно плавить и отливать как металл, хотя казалось бы, вулканы в этом мире не редкость, но я показал, что в этом ничего сложного нет, если у тебя, конечно, под рукой есть ядерный реактор. Гранитный кирпич, размером метр на два и высотой тоже в метр, остывал намного быстрее, чем затвердевало местное бетонное литье. На отливку монолита и уж тем более на каменную кладку, времени не было. Кладка из этих моих гигантских блоков раствора не требовала — я на каждом кирпиче-переростке сделал выступы и пазы как в детальках детского конструктора, так что собранный командой телекинетиков, из этих деталек форт, прекрасно держал форму благодаря одному только весу каменных глыб. Эти блоки я отливал из чистого гранита, переплавляя его жаром карманной звезды, или, возможно, первым в обоих известных мне вселенных, реактором на контролируемом термояде, хотя не уверен что кучу радиоактивного дерьма, самораскаляющуюся в процессе полураспада до многих тысяч градусов, можно было назвать реактором. Я помнится, почти сразу после коронации, готовясь отбиваться от возможных атак империи, свалил в дикие, необитаемые горы. Здесь я запланировал серию экспериментов с ядерными боеголовками — пытался устроить атомный взрыв на дистанции достаточной, чтобы уцелеть самому, это бы сразу решило все проблемы, но что-то у меня не заладилось. Я был уверен, что воплотить взрыв ядерной бомбы как явление, с помощью магии — смогу без проблем, но создать вещество, которое смогло бы взорваться с силой ядерного взрыва и взорвать его дистанционно — не удавалось. Ядерная бомба на самом то деле, штука достаточно примитивная. В простейшем исполнении это что-то вроде двух пушек направленных стволами одна на другую. В каждой, урановое или плутониевое ядро. После выстрела эти ядра сталкиваются, их суммарная масса оказывается выше критической, и радиоактивный элемент сжатый силой этого самого "выстрела из пушки" распадается с мощнейшим взрывом. Короче взрыв поменьше, служит зажигалкой для взрыва побольше. Это если образно. Нечто похожее на плутоний или уран — сам не знаю, что именно — у меня создать получилось. Это было что-то сродни антиграву — металл, который, стоило собрать в кучу определенную его массу, начинал проявлять определенные свойства. Если антиграв терял вес, с каждым дополнительным кусочком, то вещество которое получилось у меня, стоило только собрать в одном куске определенную его массу, начинало распадаться, испуская потоки очевидно радиоактивных частиц и тепла. Чем больше масса — тем сильнее, раскаляясь вплоть до температур при которых плавились скалы, а сама куча металла светилась как маленькое солнце. По моей задумке, это вещество еще и взрываться должно было, но что-то пошло не так. Уж не знаю, может местная магия в отличии от физики и химии имеет некую защиту от дурака, не позволяющую вот так просто взять и создать вещество, способное уничтожить мир, а может мне силенок не хватало для воплощения такого потенциала, но как бы там ни было, у меня получилось создать некое подобие ядерного реактора, а вот заставить полученное ядерное топливо взорваться — не удалось. Что бы я с ним не делал, как бы не пытался сжать, какую бы массу ни собирал — взрываться оно не хотело. Может быть я делал что-то не то, и схематичное описание ядерной бомбы — это не то же самое, что и постройка бомбы реальной. Безусловно, на магической тяге, ядерный взрыв получился бы, но вот воспроизвести физику взрыва — я не мог. Что-то мешало. Заинтересовавшись этим явлением, я попытался создать черную дыру — тоже не вышло. Перевел на эксперименты несколько ведер манокамней, сумел создать вещество, кусочек которого размером с горошину, не могли сдвинуть с места двенадцать лошадей, но создать миниатюрную черную дыру так и не удалось — может быть банально не хватило энергии, может быть не хватило знаний, ну а может быть сработал все тот же предохранитель мироздания. В общем, я не смог воспроизвести физику процесса что понятно — для формирования черной дыры нужны такие массы, рядом с которыми вся масса солнца — это ничто, но вот воспроизвести эффект магией, я пытаться не стал — был почти уверен что смогу. Другое дело что будет эта черная дыра явно не планетарных масштабов а продержится ровно те несколько мгновений которые будут нужны чтобы чудовищная гравитация разорвала на отдельные молекулы меня, после чего моя миниатюрная черная дыра существовать перестанет. С планами сделать универсальный мусорный бак, открывая крошечные черные дыры размером с яблоко, дабы сваливать туда весь ненужный хлам, пришлось попрощаться — боюсь даже черная дыра размером с маковое зернышко, если таковые могут существовать, засосет половину города за те доли секунды пока я не помру. Так же пришлось смириться с тем, что воевать придется конвенциональным оружием, потому что ядерный взрыв я создать пожалуй смогу, но только один. Ядерный шантаж империи к сожалению не удастся, ядерный взрыв будет означать в первую очередь мою собственную кончину — в двух сотнях метров от эпицентра, уцелеть насколько я знаю, невозможно. Неудача с ядерной бомбой все же позволила мне создать свое маленькое солнце — некое подобие термоядерного реактора. Манокамни оно жрало безбожно, а потому в качестве постоянного источника энергии не годилось, к тому же фонил этот реактор так, что у парочки пойманных нашей контрразведкой лазутчиков, пущенных мной на эксперименты, мясо с костей сползло раньше, чем они успели умереть. Зато я узнал, что магический радиационный фон держится недолго — никаких двадцати тысяч лет ждать не надо, как только изотопы выработают ману, так сразу же фонить прекращают. Видимо, это не то же самое что и произведенный электролизом водород, который не исчезает. Полагаю облученный радиацией предмет фонит не сам по себе, а просто частицы радиоактивного вещества, какие-нибудь нейтроны или протоны, пролетая сквозь него, встраиваются в его атомарную структуру. Короче, черт его знает — я не физик. Прикинув все так и эдак, одной из скал я пожертвовал, превратив ее в вулкан — просто зажег на ней свой реактор который вскоре, превратил вершину горы в котел с бурлящим, расплавленным камнем. Именно из этой магмы мои литейщики, в противорадиационных костюмах, и отливали каменные блоки, в воображаемых формах. Те переставали фонить уже дней через пять, ну или как минимум, фонили сильно меньше. Солдаты в них не помирали так уж сходу, да и лучевой болезнью не заболевали. Возможно, у них лет через десять попрет какая-нибудь онкология, но до тех годов еще дожить надо, а их, скорее всего, прикончат сильно раньше, потому я счел возможным расквартировать в постройках небольшой гарнизон артиллеристов, правда сам туда старался не лезть лишний раз. По стоимости израсходованных манокамней, стены форта дешевле было бы отливать из золота, но тогда мне казалось, что время стоит дороже. Именно эта фортификационная система, на которую я возлагал большие надежды, в данный момент превратилась в форпост врага на нашей земле. Дальше в глубь территории, в ближайшем к тутошним местам городе, был расквартирован гарнизон из двух тысяч человек — люди какого-то из наших графов, которому город и принадлежал, но к своему стыду я так и не выучил их имена — есть кого поднять по тревоге, но здесь, на северных пастбищах, у самой границы из обитаемого был только свежевозведенный форт посреди полей. Удобное место для большой битвы, вот только предполагалось, что этот форт будут штурмовать имперцы, а не мы. Я ожидал еще издалека увидеть столбы дыма и языки пламени — было очевидно, что линия обороны пала, и это должно было имперцам дорого стоить, но ничего подобного я не заметил. Катер завис метрах в семистах над нашей линией окопов, теперь занятой имперцами — даже с высоты я прекрасно различал их красную форму и имперские флаги на крышах фортов. Двигатели я не глушил, скрываться смысла не было, на такую дистанцию спесивые вряд ли смогут чем-нибудь добить, а если и разродятся какой-нибудь воображаемой катапультой или баллистой которая бьет на километр, думаю мои щиты такое удержать смогут. — Альдийский летучий корабль, — прогремел усиленный магией голос. — Я архимаг Орвил Ланте, у меня послание для вашего короля. Я предполагал, что он лично встретит наше вторж… хм, наш визит. Говорящий перевел дух и продолжил. — Если его величество не присутствует на борту, отправляйтесь за ним и пригласите на переговоры. Мы подождем, мы никуда не торопимся. Не пытайтесь атаковать, в противном случае вы будете уничтожены. Вот это голосок! Я даже удивился — мы почти в километре, а я различаю каждое слово, да еще и интонации, какой же шум стоит там, внизу? Небось, как на каком-нибудь рок-концерте, если стоять у самой сцены под колонками. — Это кто же у нас там такой самоуверенный? — я подошел к капитану ракетного катера. — Слыхал что-то про такого архимага ранее? — Никак нет, ваше величество, — отозвался капитан, но я ничего иного и не ждал. Среди простолюдинов мало кто знаком с высшим сословием имперской архимагической аристократии поименно. Ярких магов, таких как тот же Тор Вин "Колос" или ему подобных, еще могут узнавать по прозвищам, но вот так по личному имени и имени рода — могут узнать мага, пусть даже и архи, только другие аристократы. — Ладно, давай поговорим, — я дал команду заглушить двигатель, на всякий случай поднял самые крепкие щиты какие мог, уж очень это было похоже на ловушку, добавил в них звукоизолирующих свойств и вообразив за пределами силового купола парочку полуреальных мегафонов, раз эдак в десять мощнее любой аккустической системы из видимых мной на рок-концертах, ответил, — я законный король Альды, Архимаг Артис Де Ад, присутствую на борту и готов к диалогу. — Не стреляйте. Я поднимаюсь! Я не успел толком понять что значит "я поднимаюсь", как с одной из башен форта взлетела огромная птица, как мне показалось, но уже через несколько мгновений я понял, что крылья у птицы неподвижны да и не крылья это вовсе, а сложная, многоуровневая система плоскостей. То есть, эти штуки конечно же выполняли функцию крыльев, но выглядели не так как у птиц и состояли не из перьев. Они больше походили даже не на кожистые крылья летучих мышей, а скорее на узкие, треугольные сильно вытянутые паруса видсерфа или какой-нибудь скоростной яхты. Пока непонятное крылатое существо поднималось, я успел его рассмотреть. Безусловно, это был человек — тот самый архимаг, только из-за его спины торчали во все стороны под самыми невообразимыми углами наверное штук двенадцать крыльев разной формы и размеров. Это выглядело как нечто среднее между облагороженным и утонченным бипланом времен начала авиации, и парусным вооружением какого-нибудь маленького, но быстрого кораблика. Крылья располагались не в два уровня как у биплана, а в четыре, и расположены были не параллельно, в одной плоскости, а под самыми разными углами, направленные и вверх, и вниз, напоминая хитрую систему стакселей. Строение и материал в целом были похожи и на паруса и на крылья бипланов — я различал жесткие ребра, между которыми натянуто что-то тонкое, может ткань, может кожа, может еще какой-то материал, пока не ясно. Выглядела эта сложная конструкция очень легко и изящно, стремительно и по своему красиво. Было видно, что тот кто ее создавал, продумывал не только функциональность, но и дизайн. Не прошло и пары минут как крылатый или парусный, тут уж как посмотреть, маг, поднялся до уровня катера и завис напротив нас. Катер начало болтать, капитан вцепился в рычаги управления и корректируя тягу антигравов справился с разбушевавшимся ветром. Вероятно этот маг летает используя именно воздушные потоки. — Черт возьми, как вы держитесь в воздухе? Я подошел к краю палубы и сквозь бликующие щиты вгляделся в сложную конструкцию крыльев, которые не переставая шевелились, подстраиваясь под ветер. Многосуставные, подвижные ребра, тонкие тросы соединяющие суставы в хитрую конструкцию, плотная ткань или кожа, натянутая многомерными плоскостями. Все это постоянно шевелилось, тросы натягивались, суставчатые ребра изгибались, геометрия крыльев пусть и незначительно, но менялась, то или иное крыло сдвигалось, уменьшалось или увеличивалось, меняло угол наклона, а сам маг, при этом, висел почти неподвижно. — Я то же самое хотел спросить у вас, — ответил архимаг, — прошу меня извинить, но обстоятельного разговора так не получится, не могли бы мы либо спуститься вниз… — Нет не могли бы, — я покачал головой, — слишком уж это похоже на ловушку. — Либо позволить мне приземлиться к вам? — продолжил маг. — На борт не пущу, — сообщил я летуну, но мысленным усилием создал что-то вроде деревянного мостика, что вырастал из края палубы и вылезал за пределы щита метров на десять. Достаточно для того, чтобы приземлиться, но под щит противника я все же не пускал. Даже архимаг не сможет так уж сходу справиться с тем количеством экранов, что я навертел вокруг катера, первый удар выдержим, а там уж я отвечу так что мало не покажется. — Благодарю, — маг кивнул и, покачиваясь, мелко переваливаясь с боку на бок и прямо таки затрепетав микродвижениями крыльев, начал сближаться, прицепившись к мостику как мне показалось чем-то вроде воображаемой веревки. Приземлившись на мостик, отчего наш летающий катер слегка покачнулся, он перевел дух — кажется полет давался ему непросто, и вынул из-за пазухи кожаный тубус с ярко-красной восковой печатью. — Господин Де Адд, — вежливо склонил голову он глядя на меня все так же стоявшего под щитами, — позвольте вручить вам ваш диплом и грамоту, подтверждающую ваш ранг архимага. “Ну конечно” — подумал я — “я сейчас приспущу щиты чтобы взять бумажку, или даже выйду к тебе, а ты такой бац — и у меня дырка в пузе от какой-нибудь хитрой приблуды. Коль уж ты у нас такой умный, что сумел научиться летать, думаю ты и бить чем-нибудь эдаким умеешь”… Ну да ладно. Я все же решился и, навесив на себя всю защиту какую смог, плюс на ходу превратив одежду в свои супердоспехи, которые неплохо себя показали в битве с Мендаксом, шагнул на мостик. Купол щита окружающий меня, слился с куполом вокруг корабля, как два мыльных пузыря соединившихся друг с другом, и я словно перетек сквозь барьер наружу — снимать щит с корабля, чтобы выйти, мне не пришлось. Оказавшись снаружи, я протянул руку, выпустив ее из под силового поля, взял цилиндрический кожаный чехол-тубус, вытряхнул из него свиток и затащив его под защиту, развернул. Все так — богато украшенный золотым тиснением диплом, не менее красивая грамота подтверждающая ранг — я теперь архимаг официально. Не то чтобы мне были нужны эти бумажки, но тем не менее.