– Пока вы размышляете, – сказал Норт, – помогите нам. Он бросил взгляд на принцессу и пояснил: – Через час-два бетон схватится, и из нашей затеи ничего не выйдет. Даррит сообщил, что требовалось от Лодьи и Алтеи, и вчетвером они отправились к входу на площадь. Омарейл слышала, как их Проводник, чуть отставая, рассказывал своей возлюбленной о Турбийоне и путешествиях во времени. Женский смех быстро сменился удивленными восклицаниями. Конец истории сопровождался молчанием. На западе площади, там, где обычно было открытое пространство, переходящее в аллею Луны и Солнца, на время стройки был сооружен временный забор с калиткой. Рядом с ней, сидя в небольшой, будто наспех сколоченной караулке, читал газету охранник. Ему помогал тусклый фонарь. Людей на улице было немного. Сейчас, когда площадь Храма Света была полностью закрыта, мало кому оказывался по пути этот проулок. Рабочие уже разошлись, поэтому здесь царила тишина, разрываемая лишь криком птиц. Даррит и Омарейл подобрались к деревянной калитке так, чтобы никто их не заметил. Лодья и Алтея, громко смеясь, подошли к будке охранника с противоположной стороны. – Добрый господин! – воскликнул Лодья. – Где здесь можно выпить игристого вина? Норт, пригнувшись, прошел чуть вперед и потянул за собой принцессу. – Сегодня моя возлюбленная сказала «да»! – продолжил Лодья. Он подхватил Алтею, закружил ее, и та громко засмеялась. – Эй, давайте-ка, – беззлобно отозвался охранник, – нечего шуметь. Калитка поддалась легко, Даррит проскользнул внутрь, Омарейл, наблюдая за тем, чтобы мужчина в форме не повернулся к ним, поспешила следом. – Мне нужно с кем-то разделить мою радость! – не унимался Лодья. В это время двое на площади уже крались вдоль стены подальше от караулки. Вскоре они оказались достаточно далеко – вряд ли охранник разглядел бы их в темноте. Омарейл на дрожащих ногах подошла к стеле. Огромный стеклянный столб, обшитый досками, пока выглядел не слишком привлекательно. Но интересовал принцессу вовсе не он, а небольшой деревянный ящик – опалубка для бетонного основания. На опалубке была начерчена схема неровного среза в том месте, где стекло должно было выходить из бетона, и небрежно изображены надписи и солярный символ. – Смотри, солнце будет высечено почти у самой земли, – заметила Омарейл, указывая на неаккуратный чертеж. – Что, если мы погрузим послание на самое дно, чтобы оно оказалось на уровне солнца? Когда будем извлекать его в нашем времени, получится очень драматично. – Вы знаете толк в театральных эффектах, – протянул Даррит уважительно. – Всю жизнь под крылом Совы, – насмешливо дернула плечом Омарейл, – это не могло не сказаться. Оглядевшись, она задумчиво произнесла: – Нам нужна палка, чтобы утопить предсказание в бетоне. Даррит тоже начал блуждать взглядом по плитам, но нигде не было ничего хотя бы немного подходящего для их затеи. – Вот эта доска кажется ненужной, – задумчиво произнес он, указывая на одну из подпорок, удерживающих огромный стеклянный столб на месте. – Ты же не собираешься ее отламы… ох. Норт начал расшатывать тонкую доску. Омарейл зажмурилась. Вспоминая предыдущую их попытку спрятать предсказание, разбитую плиту и грохот на весь Астрар, она представила, что будет, если они уронят стелу. Как минимум это будет означать, что они не успеют спрятать в ней послание, так как установка нового стеклянного элемента займет время. Не без усилий, Дарриту удалось отцепить доску от деревянной конструкции, поддерживающей часть памятника. Обошлось: стела не упала. Вдвоем они склонились к залитой бетоном деревянной форме. Омарейл осторожно тронула темную поверхность пальцем – смесь была тягучей, но все еще жидкой. Взглянула на Норта: в темноте она все же смогла увидеть, что он сосредоточенно следил за каждым ее движением. Омарейл положила узкий вытянутый футляр с посланием на поверхность. Толщина бетона была достаточной, не менее двух кулаков, поэтому не стоило волноваться, что кто-то обнаружит записку раньше времени. Принцесса взяла палку и надавила ею на цилиндр. Тот начал медленно погружаться в вязкий бетон. Наконец с тихим шлепком темнота полностью поглотила предсказание. Омарейл продолжила погружать палку, ощущая легкое сопротивление. Вскоре футляр с предсказанием достиг дна. Когда принцесса медленно извлекла орудие, оно оказалось в густой смеси. – Этого я не предусмотрела, – пробормотала она. Норт стянул с себя сюртук, затем снял жилет – им обернул измазанное в бетоне дерево. – Выбросим где-нибудь подальше отсюда, – прокомментировал он, – чтобы не привлекать внимания. – М-да, – Омарейл вздохнула, – это немного смазало торжественность момента. – Главный момент не сейчас, – отозвался Норт. Довольно скоро они добрались до поста охраны. Оказавшись недалеко от будки охранника, Даррит негромко свистнул. Почти сразу раздался громкий голос Лодьи: – Слушайте, господин охранник, теперь без шуток: подскажите, где в вашем городе можно купить хотя бы хлеба в такой поздний час? Пока их сообщник никак не мог понять, куда нужно было свернуть, чтобы найти ночную продуктовую лавку, Омарейл и Норт выскользнули из калитки, пробежали чуть вперед и приняли невозмутимый вид, будто просто шли мимо. Вскоре к ним присоединились Алтея и Лодья. – Ну что, – произнес последний, – все получилось? Принцесса кивнула. – А у вас? – спросила она. – Вы рассказали о Часовщике? – Он рассказал, – кивнула Алтея, – и, как бы глупо это ни звучало, я готова поверить… Расскажите же, что привело сюда вас? – Проводнику не положено знать, какая миссия у Путешественников, – заметила Омарейл. Но Лодье, видимо, было слишком любопытно узнать их историю, поэтому он произнес: – Я сложил полномочия. Принцесса бросила взгляд на Норта. Тот устало вздохнул: – Сколько у нас времени до обратного путешествия? – По моим подсчетам, Турбийон сработает в три часа ночи. – Тогда приглашаю вас на чай к Фрае Тулони, она живет на Северной улице, – заявил Даррит. – Если пойдем пешком, Мирра как раз успеет все вам рассказать. К тому моменту как компания добралась до Северной, семнадцать, Лодья и Алтея знали всю историю. – Это звучит как сказка, – воодушевленно произнесла Алтея. – Хорошо бы! – ответила Омарейл. – Потому что в сказке добро всегда побеждает зло. И положительных героев ждет счастливый конец. – Ну, не всегда… – начал Лодья, но Алтея легонько ткнула его локтем. – Желаю, чтобы так и было, – сказала она, заставив принцессу улыбнуться. В доме Фраи они сперва любовались младенцем, который, кажется, впервые бодрствовал пятнадцать минут подряд, при этом не вопя на весь Ордор. Затем пили чай из новых чашек. Когда дело близилось к полуночи, Фрая решила показать Алтее коврик, что сплела за день, в это время Даррит тихо обратился к Лодье: – Думаю, первое время Фрае будет тяжело справляться с ребенком и лавкой в одиночку. Я хотел бы попросить тебя приглядеть за ними. Помочь, если будет нужно. Лодья хлопнул Норта по плечу. – Можешь на меня положиться. – Затем он задумчиво добавил: – Боюсь, нам придется уехать из Астрара, слишком велика вероятность, что я встречусь с самим собой или родителями. Но, думаю, два-три года сможем оставаться в этом городе, ничего не опасаясь. Даррит от души поблагодарил Лодью. Затем взглянул на часы. – Уже полночь, – сказал он достаточно громко, чтобы и принцесса обратила внимание. – Пора отправляться в лавку Часовщика, – кивнула она. И только в тот момент понимание, что это была последняя встреча с Фраей, обрушилось на нее. С Лодьей они наверняка встретятся вновь. С Алтеей, возможно, тоже. Но вот госпожа Тулони, приветливая рыжеволосая хозяйка лавки, женщина, вырастившая Даррита, прекрасный, заботливый, мудрый человек, сейчас прощалась с ними навсегда. Омарейл почувствовала, что глаза защипало от слез, но она всеми силами боролась с нахлынувшими чувствами. Пускай Фрая, скорее всего, обо всем догадалась раньше, принцесса все еще считала неправильным открыто говорить правду. Но как тогда объяснить, почему расставаться так больно? Впрочем, у Фраи не было никаких вопросов. Она мягко улыбнулась, обняла Омарейл и прошептала: – Позаботься там о нем. – Я сделаю все, что смогу.