– Это установил коронер. Как я понимаю, ошибиться в чем-то подобном он не мог. – Нет, пожалуй, нет, – рассеянно проронила она. – Вот уж никогда не подумала бы. Она выглядела такой здоровой… И в газетах про рак у нее не писали. – Наверное, потому, что полиция знала, что причиной ее смерти был вовсе не рак. Так что у них не было причин разглашать эти персональные медицинские сведения. И не думаю, что возможность самоубийственного сговора вообще рассматривалась. Поджечь себя после суицида просто невозможно. Когда они удалились, медсестра так и осталась сидеть, раздумывая об этих новостях. Они уже шагали по коридору, когда Декер вдруг углядел табличку, прикрепленную к одной из дверей в коридоре. И стремительно свернул туда, вынудив Джеймисон развернуться на сто восемьдесят градусов и последовать за ним. Открыв дверь, он направился прямо к стойке регистрации. Подошедшая следом Алекс остановилась рядом с ним. Предъявив свою карточку ФБР, Декер сказал: – Нам нужно поговорить с кем-нибудь о пациенте этой практики двадцатилетней давности. С разинутым ртом поглядев на Декера, женщина подняла трубку. – Секундочку. Минуту спустя в приемную заглянул мужчина в возрасте чуть за тридцать, одетый в белый халат. В одной из рук, облаченных в перчатки, он держал какой-то зубоврачебный инструмент из нержавеющей стали. – Сейчас, только закончу с пациентом. Вы можете подождать в моем кабинете. Сестра приемного отделения провела их по коридору и впустила в кабинет. Они уселись перед письменным столом. Джеймисон дрожала. – Какие-то проблемы? – поглядел на нее Декер. – Ненавижу стоматологов. В юности у меня было больше дупел, чем зубов. – Расслабься, мы здесь, чтобы получить информацию, а не пломбы. – Ага! Держу пари, он только глянет на мои зубы и запоет: «Сверлить, моя детка, сверлить». Пару минут спустя пришел дантист. Белый халат он снял, да и перчатки тоже; на нем была белая рубашка с полосатым галстуком. Джеймисон беспокойно заерзала, когда он проходил мимо, чтобы сесть за стол. – Я Льюис Фишер. Что я могу сделать для ФБР? Объяснив подоплеку своего визита, Декер добавил: – Судя по вашему возрасту, стоматологом Марсов были не вы. – Нет. Я тогда еще под стол пешком ходил. Это была практика моего деда. Когда он отошел от дел, я принял эстафету. – Медицинские карты Марсов еще здесь? – Двадцать лет спустя – уже нет. И, конечно, потому, что они уже мертвы. Я слыхал, Мелвина выпустили из тюрьмы, – присовокупил он. – Да. Вы его знали? – Нет, но мы учились в одной средней школе, только в разное время. Мелвина все знали. Я был потрясен, когда его арестовали за убийство. – И личность его родителей установили с помощью их здешних медицинских карт? – Наверное, именно так, да. Помнится, уцелело очень немного от их… Ну, вы понимаете. – Верно. Ваш дед еще жив? – Жив. И по-прежнему живет неподалеку. – Нельзя ли с ним поговорить? – Можете попытаться. – То есть? – Декер склонил голову к плечу. – То есть у него деменция, и он проживает в центре для престарелых. – У него бывают просветления? – Время от времени. Раньше были чаще. Но, боюсь, его рассудок угасает пугающе быстро. Очень печально, когда родной дед тебя не узнает. – Несомненно, – с сочувствием откликнулась Джеймисон. – Так мы можем попробовать? – спросил Декер. – С какой целью? – осведомился Фишер. – Ради информации, – поведал Амос. – Никогда заранее не знаешь, какой новый фрагмент может помочь расследованию. – А что именно вы расследуете? – Это мы не можем комментировать публично, – сугубо официальным тоном отрезал Декер. – Ах да, конечно. – Фишер быстро написал адрес на листочке и подвинул его через стол. – Я позвоню ему и скажу, что вы наведаетесь. Амос поглядел на имя. – Льюис Фишер-старший? – Я Льюис Фишер-третий. Мой отец был Фишером-младшим. Декер и Джеймисон встали. – Спасибо, я искренне благодарен. Фишер повернулся к Джеймисон, торопливо прикрывшей рот, чтобы зубы не были видны. – Вам следует чаще улыбаться, – заметил он. – У вас очень хорошие зубы. Выйдя из кабинета, Алекс сказала: – Будем надеяться, Фишер-старший даст нам ниточку. Она нам явно не помешает. – Вот потому-то мы и должны ковырнуть поглубже, Алекс. – Пожалуйста, не употребляй этого слова так близко от кабинета стоматолога. Глава 43 Льюис Фишер-старший явно преуспевал, потому что доживал свой век в роскошном частном заведении. Зданию постарались придать вид резиденции плантатора периода, предшествовавшего гражданской войне, – с высокими толстыми колоннами и колоссальным крыльцом, уставленным креслами-качалками с раскачивающимися в них обитателями. Интерьер был украшен яркими обоями, деревянными рейками на стенах, шестидюймовым лепным потолочным плинтусом и толстыми плюшевыми коврами. Имелась даже комната для игр с бильярдным столом и старомодным фонтанчиком содовой воды. Доска для объявлений в фойе была заполнена расписаниями занятий. Пожилые граждане шагали или катили на очередные процедуры. Атмосфера буквально источала энергию и энтузиазм, пока Декер и Джеймисон шли по широкому коридору в сопровождении штатной сотрудницы, одетой в безупречно чистый голубой хирургический брючный костюм. На ее бейджике значилось имя «Деб». По пути она махала рукой встречным обитателям и здоровалась с ними. – Славное местечко, – заметила Джеймисон. – Все выглядят искренне счастливыми. – Тут куда лучше, чем в государственных, – отозвалась Деб. – Но за это надо платить, и недешево. Оно определенно для верхнего эшелона. Мы тут охватываем зону миль в двести, потому что заведение уникальное, а эта часть Техаса обширна и отрезана от мира. – Она вздохнула. – Когда я доживу до их возраста, я нипочем не смогу себе позволить поселиться здесь. Они дошли до двустворчатой двери с табличкой «Блок памяти» наверху. Чтобы открыть ее, Деб пришлось воспользоваться своей ключ-картой. – Это чтобы никто из блока не убрел куда глаза глядят? – догадалась Джеймисон. – Совершенно верно, – переступая порог, подтвердила сестра. – Мы не хотим, чтобы кто-нибудь потерялся. Она повела их по коридору, примерно на полпути свернув к двери и постучав: – Доктор Фишер, к вам гости! Изнутри послышалось ворчание. – У него бывают хорошие и плохие дни, – повернулась к ним Деб. – Не знаю, какой сегодня. Он бывает очень раздражительным, как многие пациенты нашего блока памяти. – Она бросила взгляд на удостоверение ФБР, висевшее у Декера на бедре. – Доктор Фишер впутался в какие-то неприятности? – Ни в малейшей степени, – заверил ее Декер.