Эмбер сдержала возмущение. «„Подумаешь"! Это надо же. Вот поселить бы Таллулу на несколько лет в сельской глубинке, чтобы она увидела, как живет вся остальная Америка». Джексон перевел взгляд на Дафну, на миг прижал ладонь к ее щеке. – А ты, моя дорогая. Что у тебя было главное? – Звонок от тебя. Эмбер едва не стошнило. Неужели эти сладенькие словечки вправду что-то означали? Она сделала долгий глоток из бокала. Она не боялась действия коктейля. Даже ждала его. Наконец, оторвав глаза от своей роскошной жены, Джексон посмотрел на Эмбер. – А вы из Коннектикута, Эмбер? – Нет. Из Небраски. Джексон явно удивился. – И что вас привело на восток? – Хотелось расширить горизонты. Моя подруга перебралась в Коннектикут и пригласила меня пожить вместе с ней, – ответила Эмбер и сделала еще глоток коктейля. – И я сразу влюбилась в побережье. И вдобавок – Нью-Йорк так близко. – Давно вы здесь? Он вправду интересовался или просто из вежливости спрашивал? Эмбер не могла понять. Дафна опередила ее с ответом. – Около года, да? – Она улыбнулась Эмбер. – Эмбер тоже работает с недвижимостью, в коммерческом отделе «Rollins Realty». – А как вы познакомились? – Я же тебе рассказывала. Совершенно случайно, – сказала Дафна. Джексон не спускал глаз с Эмбер. У нее вдруг возникло такое чувство, что она на допросе. – Эээээээй! – капризно проныла Белла. – Скучно же! Впервые за весь день Эмбер была готова поблагодарить маленькую капризулю за вмешательство. Джексон перевел взгляд за дочку. – Белла, когда взрослые разговаривают, перебивать нельзя. Это было сказано серьезно, решительным голосом. «Слава Богу, – подумала Эмбер. – Хотя бы один из родителей умеет проявить строгость». Белла показала ему язык. Таллула ахнула и посмотрела на отца. Дафна тоже. Казалось, время остановилось. Все ждали, какова будет его реакция. А он расхохотался: – Похоже, у кого-то был слишком долгий день! И все, сидевшие за столиком, словно бы выдохнули с облегчением. Белла спрыгнула со стула, подбежала к отцу и уткнулась ему в грудь: – Прости, прости! Джексон провел ладонью по ее золотистым кудряшкам. – Спасибо. А теперь ты будешь себя вести, как положено леди, да? Белла кивнула и забралась на стул. «Еще одно очко в плюс маленькой хулиганке», – подумала Эмбер. Кто бы мог подумать, что главным камешком в ботинке для нее станет этот гремлин величиной с пивную кружку? – Как насчет еще одного сюрприза? – спросил Джексон. – Какого? – в унисон спросили девочки. – Может быть, сходим посмотреть рождественское шоу в Радио-сити[18], а потом останемся здесь переночевать? Девочки закричали от восторга, но Дафна прикоснулась к руке мужа и сказала: – Милый, я не планировала оставаться здесь на ночь. И я уверена, что Эмбер хочет вернуться домой. На самом деле Эмбер просто жаждала остаться. Ей настолько любопытно было увидеть нью-йоркскую квартиру Пэрришей, что никакого желания вернуться домой она не испытывала. Джексон глянул на Эмбер так, словно она представляла собой досадную проблему, требующую решения. – Завтра воскресенье. Что тут такого ужасного? Одолжишь ей какую-нибудь одежду. Он в упор посмотрел на Эмбер. – Вам действительно сложно остаться здесь? Эмбер мысленно приплясывала, но ответила Джексону спокойным, сдержанным взглядом. – Я не против. Очень не хотелось бы огорчить Беллу и Таллулу. Они, похоже, просто мечтают остаться. Джексон улыбнулся и сжал пальцы Дафны. – Вот видишь? Все нормально. Мы прекрасно проведем время. Дафна пожала плечами и смирилась с переменой в планах. В итоге они отправились в мюзик-холл и полтора часа смотрели танцевальное шоу с участием Санта-Клауса и танцевальной группы «Rockettes». Эмбер шоу показалось занудным, но девочки были в полном восторге. Когда они вышли из Радио-сити, шел снег, и город превратился в зимнюю страну чудес. Покрытые слоем снежинок ветки деревьев искрились белыми огоньками. Эмбер восхищенно смотрела по сторонам. Она еще никогда не видела Нью-Йорк так поздно вечером. Зрелище было фантастическое. Все вокруг светилось и сверкало. Джексон достал из кармана телефон, снял кожаную перчатку, нажал клавишу, прижал телефон к уху и проговорил: – Пришлите водителя к главному входу Радио-сити. Когда подъехал черный лимузин с тонированными стеклами, Эмбер вытянула шею, чтобы увидеть, какая знаменитость выйдет из машины, а вышел высокий водитель в форменной одежде и открыл заднюю дверь. Только тут Эмбер поняла, что лимузин пуст и что он приехал за ними. Теперь она ощутила себя знаменитостью. Она ни разу в жизни не ездила в лимузине. От нее не укрылось, что Дафна и девочки ни капельки не смутились. Джексон взял Дафну за руку и ей первой помог войти в машину. Затем он шутливо подтолкнул внутрь Таллулу и Беллу и дал знак Эмбер садиться, но при этом даже не глянул на нее. Машина была такая огромная, что две женщины и девочки легко уместились на одном сиденье. Джексон устроился на сиденье напротив. Он положил руку на спинку и широко расставил ноги. Эмбер с трудом старалась не смотреть на него. Он просто излучал власть и мужскую силу Белла прижалась к матери. Она почти спала. И вдруг Таллула спросила: – Мы едем в нашу квартиру папочка? – Да, я… Но не успел он сказать еще хоть слово, как вдруг Белла очнулась от дремоты и выпрямилась. – Нет, нет, нет! Только не в квартиру! Хочу туда, где живет Элоиза[19]! Хочу поспать в «Плазе»! – Мы не можем этого сделать, детка, – возразила Дафна. – Мы не заказали номер. Белла не желала смиряться. – Папочка, пожалуйста, – заныла она. – Я буду первая в моем классе, кто переночует там, где живет Элоиза! Мне все будут так завидовать. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! В первый момент Эмбер захотелось схватить маленькую зануду и сломать ее шею, но было в ней нечто, что Эмбер понимала, нечто такое, что могло помочь ей превратить девчонку из недруга в союзницу. Да и потом – какая разница, где именно они переночуют – в «Плазе» или в городской квартире Пэрришей? И то и другое для Эмбер было праздником. На следующее утро Эмбер повернулась с боку на бок и потянула одеяло вверх, пока его край не коснулся ее подбородка. Она сладко вздохнула и повертелась на шелковой простыне, нежась в мягком белье. Она никогда не спала на настолько, просто до неприличия, удобной кровати. На соседней кровати заворочалась Таллула. В номере было только две спальни, и Белла отправилась спать с родителями, и хотя Таллула была не в восторге от того, что ей придется делить комнату с Эмбер, она беспрекословно послушалась. Эмбер отбросила одеяло, встала и подошла к окну. Окна номера-пентхауса выходили на Центральный парк, и Нью-Йорк лежал перед Эмбер так, словно предлагал себя: «Вот он я, бери меня!» Она обвела взглядом прекрасную комнату с высокими потолками и элегантной мебелью. Номер был поистине королевский, размером больше среднего дома. Джексон, естественно, уступил капризу Беллы. Он даже отправил водителя на квартиру, чтобы тот оттуда всем привез одежду. Просто невероятно – как легко все получалось у богатых – как несправедливо легко и просто. Сняв пижаму, которую ей одолжила Дафна, Эмбер приняла душ и надела вещи, которые ей тоже, как и пижаму, дала Дафна – синие шерстяные брюки и белый кашемировый свитер. Она повертелась перед зеркалом, восхищаясь великолепным покроем брюк и плавными линиями свитера. Вещи приятно прилегали к чисто вымытой коже. Обернувшись, Эмбер увидела, что Таллула еще спит, поэтому она на цыпочках вышла из комнаты. Белла уже встала. Она сидела на пышном зеленом диване и держала в руках книгу. Она быстро глянула на Эмбер, когда та вошла, но ничего не сказала и снова уткнулась в книжку. Эмбер села на стул напротив дивана и взяла с журнального столика журнал. Не говоря ни слова, она сделала вид, что читает. Так продолжалось примерно десять минут. Молчание. Наконец Белла захлопнула книжку и уставилась на Эмбер. – Почему это вы вчера вечером домой не уехали? У нас должен был быть семейный вечер. Только мы, и больше никого. Эмбер немного подумала и сказала: