– Мне рассказала подруга Полины. Ксения забежала вечером после ее отъезда, занесла книжку. Мы заболтались… И она проговорилась. Я сразу купил билет – и за женой. – Что вы делали в Новосибирске? – Фигней занимался, – с чистосердечным видом признался Мисевич. – Это был глупый порыв, я о нем пожалел. Решил, что буду рядом, если Полина узнает о моих родителях, и смогу все объяснить. Они у меня не пример для подражания. Испугался. Действовал на эмоциях. Боялся за нее. Прикидывал, как сделать так, чтобы она была в безопасности. Короче, бред, даже повторять стыдно. Я ведь понятия не имел, где Полина поселилась, в какой гостинице… Двое суток просто сидел в номере и обзывал себя идиотом. Ну, переписывался с женой. Очень глупо. – Вы не сказали ей, что вы в Новосибирске? Он покачал головой: – Духу не хватило. И Ксению не хотел подставить. «А Ксения подставила свою подругу и глазом не моргнула», – мысленно сказал Сергей. – А что с вашими родителями? – поинтересовался Макар. Мисевич набычился. – Слушайте, вот об этом я бы не хотел говорить. Это мое дело. Оно не имеет отношения к исчезновению Полины. У Макара зазвонил телефон. Он извинился и вышел. – Вы же понимаете, что узнать, кто ваши родители, проще простого? – спросил Сергей. – Хотите – копайте, – отрезал Мисевич. – Впустую потратите время. Вам нужно заниматься Полиной. Вернулся Илюшин, сделал знак Сергею: выйди. – Нашли сотовый Журавлевой, – вполголоса сказал он. – Валялся на дне пруда в парке. Дети вытащили: заметили, как что-то бликует под водой. Журавлева вчера никуда не звонила. – Ясно. С телефоном глухо, с камерами глухо… Я бы вдоль и поперек проверил этого орла. – Бабкин взглядом указал на Мисевича. – Что-то он темнит. В машине Сергей сказал: – Не бьется. – Что именно? – В первую очередь – Новосибирск. – Не веришь, что человек может сглупить? – В глупость как раз верю. Но Мисевич сказал, что хотел проконтролировать жену и беспокоился о ней. – Так. И? – Ты видел окрестные районы? Журавлева бегала каждое утро, а он понятия не имеет о ее маршруте! И еще на голубом глазу заливает нам о безопасности жены! Серьезно? Я бы морскую свинку в этот квартал не отпустил. – Что, по-твоему, он должен был сделать? – осведомился Макар. – Пройти вместе с женой этим маршрутом и изучить его как следует. Проверить, где опасные места, где закрытые повороты, где собираются подростки, где появляются бродячие собаки… Это сделал бы на его месте любой нормальный мужик. – Нет, это сделал бы только такой тревожный неврастеник с профдеформацией, как ты, – заметил Макар. – Можно я ноги на торпеду положу? – Положи, если они у тебя лишние. Заботливый муж проклевал бы жене все мозги: дорогая, не шляйся по новому микрорайону, там небезопасно! А Мисевич вообще не в курсе, где она бегала. – Он уважает ее личные границы, – наставительно сказал Илюшин. – Вот и доуважался. – Странноватый парень, – признал Макар. – Меня больше всего удивляет, что он выглядит не испуганным, а раздраженным. – Я тоже заметил. Как и Архипова, только градус ниже. В день, когда исчезла Полина, ее муж работал на двух выездах. Илюшин договорился с прорабом, что они подъедут около четырех. «Я только не пойму, что вы от меня-то хотите, – недоуменно сказал тот. Его голос в трубке заглушался собачьим лаем. – Мне уже вчера из полиции обзвонились. Я им то же самое объяснил: весь день Антоха был на моих глазах. Ну, если мне не верите, спросите хозяев квартиры. Уж у них точно нет резона вам врать». Илюшин пообещал, что надолго они его не отвлекут. Но вышло иначе. Когда Сергей припарковал «БМВ» возле дома прораба, ему позвонили. – Насчет Мисевича еще актуально тебе? – спросил опер. – Шутишь? – Тогда лови файлы на ватсап! – Офигеть. Спасибо, дружище! – Бабкин обрадовался. – Как ты успел-то так быстро? – А он известная фигура в Новосибе. – Сергей расслышал явственный смешок. – Чем известная? – насторожился Бабкин. – Ну, запоминающийся деятель. – Рассказать можешь? В двух словах? – В двух не получится. Ну, если вкратце, то дела такие… Бабкин включил громкую связь. – …Твоего Антона Мисевича звали Олег Макеев. Работал водителем в Новосибирске, в две тысячи тринадцатом был осужден за убийство по неосторожности. Погибла его подружка, причем – внимание! – которая в это время рожала. – В смысле – рожала? – недоверчиво переспросил Бабкин. – В прямом. Его собственного ребенка. Макеев, скорее всего, решил избавиться от нее, привез на берег реки и утопил, пользуясь беспомощным состоянием жертвы. – Обоих? – Сергей внезапно охрип. – Чего говоришь? – Я спрашиваю, обоих утопил? – Ага. И любовницу, и младенца. Девочку, – зачем-то добавил опер. – Но обставил все так, что вменить ему обдуманное убийство не удалось. Правда, журналисты под него копали. Дело вышло довольно громкое. Макеева закатали то ли на четыре, то ли на пять лет. Он освободился, сменил имя и переехал в Москву, подальше от родных пенатов. Теперь живет и трудится здесь. Женился, опять же. Ну, вроде все… Впечатлил я тебя, Серега? – Не то слово. – Бабкин потер лоб, собираясь с мыслями. – Так, подожди, Игорь… А семья? Родители есть у засранца? – Это уже не два слова, – заметил тот. – С меня коньяк. – Коньяк и премия. Да, родители имеются, живы-здоровы. Живут в Искитиме. Он, кстати, и сам оттуда. – За родителями что-нибудь числится? Кражи, разбой, наркота? – Э-э-э… Я не проверял, но могу глянуть. Насколько мне известно, ничего за ними нет. Обычная семья. «Обычная семья», – повторил про себя Сергей. Журавлева или солгала бабке, или сама ошиблась. – У девушки, которую убил Мисевич, были близкие? – подал голос Макар. – М-м-м… Она из неблагополучной семьи, по-моему. Я вам судебное решение отправил. Если понадобится, найду материалы дела. – Игорь, понадобятся, сразу говорю. – Понял! Займусь. – Спасибо! Бабкин отключил звонок и уставился на Макара. – Очуметь. Хочу посмотреть материалы дела! Может, Игорь что-нибудь не так понял? Или его ввели в заблуждение… Но в любом случае эта история многое меняет. – Ну, мотива для убийства жены она не добавляет, – охладил его пыл Илюшин. – Пойдем узнаем насчет алиби.