— Но почему Бьянка тебя не остановила? — Ольшон возмущенно всплеснул руками. — Она обязана была понимать… — Она пыталась, — невежливо перебил его Дарек. Слабая усмешка тронула его губы, и он добавил: — Честно говоря, мы даже подрались из-за этого. Ольшон вперил в меня испытующий взор, и я почувствовала, как мои щеки заливает румянец смущения. Вот как раз в этом Дарек душой не покривил. Мы действительно подрались, правда, совсем по другой причине. — Бьянка поняла, что я настроен более чем решительно, — продолжил Дарек. — И ей пришлось последовать за мной. Все это время она пыталась отговорить меня, но все зря. Я был непреклонен в своем решении. — Почему? — негромко спросил Норберг. Дарек нахмурился, должно быть не поняв смысла вопроса. — Почему вы были непреклонны? — терпеливо пояснил Норберг. — Несдача зачета не грозила вам никакими неприятностями. В отличие от той же Бьянки Верд, которая в результате этого потеряла бы стипендию. — Сделал паузу и с нажимом добавил, кольнув меня острым взором: — Это было бы весьма досадно и обидно, поскольку иных источников дохода у нее не имеется. Теперь от стыда и смущения запылало не только мое лицо, но и шея с ушами. Я никогда и ни с кем не обсуждала свое материальное положение. Это казалось мне… унизительным, что ли. Как будто я напрашиваюсь на жалость. И вот теперь Норберг прилюдно озвучил то, что, по сути, я нищенка. Бедная сиротинушка, которая учится в академии лишь благодаря чужой милости. Дарек как-то странно покосился на меня, как будто соображения, выложенные Норбергом, прежде не приходили ему в голову. Но почти сразу еще выше вздернул подбородок, вновь все внимание обратив на Норберга. — Именно поэтому я и был непреклонен, — процедил он. — Я не хотел, чтобы у Бьянки из-за моей ошибки были такие проблемы. Поэтому решил все исправить самостоятельно. А она… Она просто увязалась за мной! И всю дорогу упрашивала одуматься. Виер Норберг Клинг улыбнулся. Откинулся на спинку кресла, продолжая лениво поглаживать грифона. «А ведь он знает, что Дарек лжет, — родилась отчетливая мысль. — И в курсе, как все обстояло на самом деле». Но Норберг по непонятной причине молчал. — Вот, значит, как, — растерянно пробормотал Ольшон, когда пауза затянулась сверх всяких пределов. — Дарек, мальчик мой, я очень огорчен твоим поведением. — Я раскаиваюсь, — сухо обронил Дарек. — Что же касается наказания… Как вы понимаете, это было моей идеей. Мне и нести ответственность. С вашей стороны было бы крайне нечестно и несправедливо исключать Бьянку из академии. — Я думаю, в свете новых открывшихся обстоятельств слишком поспешно говорить про исключение, — как и следовало ожидать, тут же залебезил Ольшон. — Да, безусловно, Дарек, ты поступил опрометчиво и глупо. Но виер Клинг прав. Зато ты сам уничтожил возникшую проблему. И тем самым продемонстрировал свою силу боевого мага. Было бы неправильно из-за одной оплошности не позволить столь талантливому юноше, как ты, завершить свое обучение. Весь монолог декана я кусала губы, пытаясь справиться со все нарастающим возмущением. В принципе ожидаемо. Я не сомневалась, что со мной разговор был бы гораздо короче. Если бы Дарек не взял на себя вину за случившееся, то меня без малейшего сожаления выгнали бы из академии. — Мне придется серьезно поговорить с твоими родителями, Дарек, — завершил свой монолог Ольшон. — Я понимаю, — спокойно сказал он. — Полагаю, мои родители без проблем возместят весь вред, нанесенный моими необдуманными действиями. — О, по этому поводу не переживай, мальчик мой. — Ольшон с каким-то неприятным подобострастием захихикал. — Твой отец очень понимающий и щедрый человек. Но, Дарек, проблема не в деньгах. На этом моменте я заинтересованно вздернула брови. Не в деньгах? А в чем же, хотелось бы мне знать? — Ты понимаешь, какому необдуманному риску подверг свою жизнь? — продолжил заливаться соловьем Ольшон. — Да твой отец с меня бы шкуру живьем снял, если бы с тобой что-нибудь случилось! Не мне тебе рассказывать, как он негодовал, узнав обо всей этой истории. — Виер Ольшон, — твердо проговорил Дарек, — я не младенец и сам несу ответственность за свою жизнь. И потом, смею напомнить, что я обучаюсь на факультете боевой магии. Жизнь представителей этой профессии всегда сопряжена с определенными опасностями. Ольшон явно растерялся от такой отповеди и не сразу нашел, что ответить на это, в сущности, справедливое замечание. Умоляюще взглянул на Норберга, но тот словно потерял всяческий интерес к происходящему. Сидел, смежив веки, и как будто дремал. Хотя я не сомневалась, что он продолжает внимательно слушать наш разговор. — Да, так-то оно так, конечно… — пробормотал Ольшон. — И все-таки, мальчик мой, будь осторожнее в следующий раз. — Я обязательно учту ваши пожелания, — с легкой иронией отозвался Дарек. — А теперь позвольте спросить: можем ли мы с Бьянкой быть свободными? Нам еще о пересдаче этого проклятого зачета надо договориться! — О зачете не переживайте, — внезапно подал голос Норберг, по-прежнему не открывая глаз. — Я переговорил с виером Лоуэллом. И мы пришли к выводу, что было бы глупо заставлять вас сдавать его во второй раз. Все-таки, как ни крути, но вы продемонстрировали отличные навыки уничтожения нечисти. Я не удержалась и громко выдохнула от облегчения. От радости хотелось прыгать и хлопать в ладоши. Зачет сдан! Выходит, я по-прежнему буду получать стипендию! О, в этот момент от восторга я готова была расцеловать всех присутствующих в комнате. И несносного Дарека, который так неожиданно проявил себя с наилучшей стороны, и морщинистого Ольшона, заискивающего перед сынком богатых родителей. Да что там, я даже Норберга готова была… На этом месте своих размышлений я осеклась и боязливо покачала головой. Хотя нет, пожалуй, я погорячилась. Ректор навевал на меня такой ужас, что, по-моему, гораздо приятнее оказаться лицом к лицу с разъяренным василиском, чем вновь пообщаться с ним в приватной обстановке. — Можете идти, — милостиво разрешил нам Норберг, доброжелательно улыбнувшись мне. Повторять ни мне, ни Дареку не потребовалось. Мы с такой скоростью рванули к дверям, что чуть не столкнулись на пороге лбами. — Кстати, грифона я оставлю себе, — уже в наши спины полетело заключительное от Норберга. — Надеюсь, вы не против? — Нет! — хором бухнули мы с Дареком и поспешно вывалились в коридор, едва не застряв в дверях. За нами с грохотом захлопнулась тяжелая дубовая дверь. Воцарилась благословенная тишина. Я думала, что Дарек сразу же уйдет, кинув мне на прощанье что-нибудь пренебрежительно-обидное. Но он остановился, обернулся ко мне и выжидающе вскинул бровь. Я нервно переступила с ноги на ногу, чувствуя себя донельзя неловко. Пожалуй, надо поблагодарить сто. Если бы он не вмешался, то я вряд ли бы продолжила свое обучение. — Слушай, спасибо тебе, — пробормотала я, глядя куда-то в сторону. — Я… Ты… В общем, я не думала, что ты все возьмешь на себя. — Не стоит благодарностей. — Дарек криво ухмыльнулся. — Я ведь не дурак, Бьянка. Прекрасно понимаю, что на факультете нахожусь в привилегированном положении из-за отца. И замолчал, вновь уставившись на меня. Спрашивается, и почему он так глазеет? Как будто ждет от меня еще чего-то. «Ну вообще-то ждет, — пробурчал внутренний голос. — Извинений. Или забыла, что Дарек из-за тебя и твоего упрямства чуть не погиб?» Я скривилась. Да, все так. Но, боги, как же тяжело выдавить из себя такие простые слова! — Прости меня, — чуть слышно выдохнула я, ради разнообразия уставившись на новенькие сапоги Дарека. К слову, на мне сейчас красовались старые разношенные ботинки, которые по доброте душевной отдала соседка по комнате в студенческом общежитии. Точнее, она собиралась их выкинуть, но после моей просьбы милостиво разрешила забрать их. Хорошо хоть платье достаточно длинное, поэтому никто не видит столь ужасной обуви. А что поделать, если денег на новые туфли у меня просто нет. Дарек скептически хмыкнул, и я торопливо продолжила: — Я понимаю, что была неправа. Не стоило нам идти в музей. Мы были на волосок от смерти. — Это уж точно, — согласился со мной Дарек. Как ни странно, в его голосе не слышалось злости. И, немного осмелев, я кинула на него быстрый взгляд. Дарек стоял, заложив за спину руки. И на его губах играла какая-то странная усмешка. — Но я не в обиде на тебя, — подмигнув, сказал он. — Если бы не это происшествие, то я бы так и считал себя полным олухом в магии. Ан нет, кое-что я все-таки умею. Недаром штаны на лекциях протираю. Я вспомнила, как Дарек замер напротив василиска. По коже пробежала дрожь. От него тогда повеяло такой силой, что мне даже сейчас стало не по себе. Да, пожалуй, я недооценила Дарека. Не такой уж он оболтус. Справиться со взрослым василиском дано далеко не каждому опытному боевому магу, что уж говорить про студента. — Но ты мне должна, — вкрадчиво произнес Дарек. — И не надейся, что я забуду об этом. Я тут же насторожилась. Ох, не нравится мне его тон. Такое чувство, как будто Дарек задумал какую-нибудь подлость. — На что ты намекаешь? — пожалуй, даже слишком резко спросила я. — Не беспокойся, никаких пошлостей. — Дарек снисходительно потрепал меня по плечу. — Ты не в моем вкусе, детка. — Взаимно, — вернула я ему той же монетой. — Вот и отлично! — Дарек воссиял белозубой улыбкой. — В таком случае, полагаю, ты не будешь против погостить в эти выходные в доме моих родителей. Сначала я решила, будто ослышалась. Потом подумала, что Дарек таким образом шутит. Слабо улыбнулась, готовая к тому, что он сейчас рассмеется в полный голос. Но Дарек смотрел на меня так серьезно, что улыбка умерла на моих губах. — Погостить у тебя дома? — переспросила я, все еще надеясь на то, что это какое-то недоразумение. — Зачем? — Сыграешь роль моей девушки. — Дарек пожал плечами, словно удивленный, что мне надлежит объяснять настолько очевидные вещи. Я аж подавилась от этого заявления. Глупо захлопала ресницами. — Ты шутишь, что ли? — спросила я осторожно. — А что, похоже? — Дарек с сарказмом фыркнул. — Нет, Бьянка, я серьезно. Я хочу представить тебя родителям как свою девушку. Не беспокойся, приставать к тебе я не собираюсь. Ночевать ты будешь в отдельной комнате. Проведем у них выходные, потом вернешься в свое общежитие. — Помолчал немного и добавил с нажимом: — Я, конечно, не настаиваю. Но если ты откажешься, то я очень, очень разозлюсь. А когда я зол, то способен на всякое. Например, вполне могу отправиться к Ольшону и рассказать ему, как дело обстояло на самом деле. Ага, вот и угрозы начались. То есть если я откажусь участвовать в этом спектакле, то Дарек сделает все, лишь бы меня вышвырнули из академии. — Но зачем тебе это? — продолжила я недоумевать. — У тебя же столько поклонниц. Любую пальцем помани — она и счастлива будет.