"Все хорошо, как у тебя?" Единственная правильная форма ответа. Во всем мире эта связка - лишь устоявшийся речевой оборот, проявление традиционной вежливости. Но в России по-прежнему можно нарваться на многочасовую исповедь с обязательным упоминанием всех болячек, финансовых затруднений и прочей рутины, чужой, бессмысленной и утомительной. Была у нее одна такая подруга. Она закатила глаза и покачала головой. Ну вот, аналогичный случай. Дальняя родственница, которой, по всей видимости, нечем заняться на рабочем месте, считает своим долгом рассказать обо всех событиях отчетного периода. "Я по-прежнему пью гормоны". Бог мой, как интересно. Может быть, еще сообщишь название, стоимость и индивидуальные побочные эффекты? Черт возьми, нет, я же пошутила, причем мысленно! Мне совершенно не хочется знать, насколько сильно упало твое либидо! "Дети ходят в школу". Разумеется, куда им деваться. Я, правда, не спрашивала о них, но спасибо, что сказала. "Мужа уволили с работы после судебного процесса". Ух ты. Вот это любопытно. Но если написать хоть слово, разговор никогда не закончится. Оксана затушила сигарету и откинулась на спинку кресла. Лет семь назад подобная письменная откровенность едва знакомых людей ошеломляла ее, брала за живое. Она принимала ее за чистую монету, за удивительное доверие, оказанное ей, за потребность именно в ней, в ее понимании, сочувствии, совете. За любовь. Какая глупость. Со временем стало ясно, что существует особый сорт людей. Дед называл их "туркменами на ослике", которые едут себе по дороге и поют обо всем, что видят по сторонам, будь то брошенный кем-то рваный башмак, куча мусора на обочине или прекрасный цветок в далеких недосягаемых полях. Свою песню "туркмен" поет каждому, кто случайно попадается на пути, и это ни к чему не обязывает слушателя. Более того, слушатель ни в коей мере не виноват, не он спровоцировал оратора. Он вообще ничего не мог сделать. Самая большая ошибка с "туркменом" - начать говорить о себе. Его "как дела" - своего рода увертюра к бесконечному произведению, которое он готов начать, как только ты произнесешь свое формальное "хорошо". Если же ты ответишь иначе, стоит готовиться к "Мммм", "Ясно", "Здорово", "Рад(а) за тебя", и в том же предложении непременно последует "А я...". В результате один отводит душу, выводя коленца своей песни одно за другим, а второй получает груз совершенно ненужной ему информации и пространственно-временную дыру, которую вселенная уже не вернет. Одно хорошо - в нынешние времена практически не нужно врать, придумывать оправдания из серии "Прости, мне нужно бежать". Можно просто оставить сообщение непрочитанным и закрыть окно диалога. Потом вернуться к нему через несколько дней, чтобы ответ наверняка не был актуальным. И разбежаться до следующего приступа болтовни у "туркмена". Вот только это противно. Настолько, что перестаешь себя уважать. Излишняя честность и прямолинейность - еще одна непопулярная сегодня черта, с которой Оксана мучилась всю жизнь. Особенно мучительно понимать, что когда остаешься собой, ничего не меняется. "Прости, но зачем ты мне все это пишешь?" "Извини, думала, что тебе интересно, ты же спросила, как дела у меня". "Я спросила в ответ, потому что переписку начала ты". "Ну вот, я и рассказываю". И то правда. Не мудрее ли удалять без прочтения? Но ведь человек не сделал ничего плохого. Не обидел, не нахамил, просто ему хочется поговорить. Видимо, его никто не слушает, не с кем общаться, возможно, все остальные уже удрали, куда глаза глядят. Вот выбор и пал на тебя. А ты... Вот здесь становится как-то неловко. Чувствуешь себя жестоким и равнодушным человеком. Наверно, так о ней отзывается бывшая подруга. Вроде сама исчезла, сама перестала приглашать в гости, на сообщения отвечать, а виноватой себя чувствовала Оксана. Конечно, она виновата. Виновата, что живет по-другому, не проводит каждую ночь в клубах, выпивке, наркотиках и беспорядочном сексе. Виновата, что ей совершенно не хочется об этом слушать и тем более советовать, что написать в смс вчерашнему любовнику, чтобы он стал еще и завтрашним. А еще Оксана виновата в том, что совсем не хочет разговаривать. Иной раз даже не представить, зачем и о чем можно говорить с людьми, задающими вопросы и не желающими слышать ответы. Слишком много прецедентов, чтобы замолчать. Совсем недавно в творчестве Оксаны наметился прорыв. Была организована выставка ее картин, в одном журнале напечатали статью об этом событии, хороший такой обзор. Но кого это, в сущности, интересует. Ведь есть совсем другие способы отреагировать. "А денег заплатили? Нет? Тогда не интересно" - искренность с элементами сарказма. "Ты спрашиваешь, как дела у Оксаны? Да как обычно, ничего нового" - в разговоре с третьими лицами. "Я очень хотел(а) прийти, но не смог(ла)" - и больше никогда об этом не заговаривать, не спрашивать, как все прошло, и, разумеется, ни с чем не поздравлять. И опять-таки, искренность ни к чему не приведет, особенно, если речь касается родственных связей. Сорвешься - в лучшем случае покрутят пальцем у виска, сочтут экзальтированной творческой сумасбродкой, предложат возвращаться, когда мозги встанут на место. А скорее всего, даже не придадут значения. Оксана закрыла ноутбук, подошла к окну и улыбнулась. Во всем этом есть только один выход. Пресловутая двойная жизнь. Навязанные не пойми кем дурацкие, нежизнеспособные правила. Ибо только они, работающие в обе стороны, помогают обрести свой незыблемый уголок спокойствия и правды. Не так уж это и сложно. Изредка отвечать на сообщения, отправлять смайлики, но не пропускать потоки чужих проблем через себя, не залезать в переписки с ушами. Постепенно сводить до минимума живые встречи с теми, с кем нет общих интересов - в конце концов, человек сам отдалится, искренне считая, что это его решение. Так что никакой вины. Едва ли они чувствуют себя виноватыми за то, что не интересуются ею. Они не видят, не слышат, не утруждают себя. Им нет дела до книг, которые она читает, чувств, которые испытывает, мечтаний, к которым стремится, выходов, которые ищет. Они не протянут руку и не выведут к свету, не заглянут в душу через глаза. И уж точно не будут задаваться вопросом, почему в работах Оксаны Лисовской часто встречаются сигареты, хотя она вроде как не курит. Если же задумаются, то с удовольствием найдут удобоваримое объяснение - творческая аллегория, авторское видение, полет фантазии. Что угодно. Они не догадаются, что курить можно время от времени, в своей квартире, когда никто не видит, наедине с собой. Ведь это - еще одна защита настоящей себя, привычка, неразрывно связанная с творчеством, тоже личная, спрятанная от посторонних глаз, от "туркменов" с их бесконечными песнями, от "осликов", на которых они едут. Не обязательно пытаться снискать их одобрение, беспокоиться, что они подумают, выносить на их суд свой мир, огражденный лишь тишиной и формальной вежливостью. Это все не обязательно. Особенно сейчас. За окном удивительное небо ранней весны, крыши столетних домов и голые сучья черных, еще безжизненных деревьев. Там нет места "туркменам на осликах". Небо - стихия птиц, летящих навстречу свежему ветру, сильных, свободных. Это непременно надо запечатлеть. Новая картина Оксаны Лисовской. Еще одна ее мысль, переданная языком красок. Мысль честная, не нуждающаяся в ширмах, правилах, границах и толкованиях. Мысль, которую обязательно поймут те, кто способны слышать хоть что-нибудь, кроме собственной песни. Потому что в творчестве - правда. Каждому свое - Это все потому что ты не умеешь строить отношения, - авторитетно заявила Алла, выпуская струйку сигаретного дыма в усыпанное звёздами ночное небо. - Какие глупости! - фыркнула Оля, отмахиваясь от неприятной правды. - Тут уметь нечего. Просто это не особенно интересно и всегда развивается по одной и той же устоявшейся схеме. И вот эта схема - самое скучное. Каждая осталась при своём мнении, разговор перешёл на другую тему, но по дороге домой Оля продолжала обдумывать услышанное. Все бы ничего, обычный женский диалог, да только эту фразу произносят все: коллеги, родственники, бывшие... Словосочетание-то какое: "строить отношения". Как будто гвозди заколачиваешь и доски прибиваешь. Впрочем, пожалуй, так и есть. Нет в этом ничего сложного. Все стандартно. Люди испытывают друг другу симпатию, появляется интерес - личностный и сексуальный. Идёт период игры, которая Олю всегда тяготила, если продолжалась слишком долго, а потом, наконец-то, постель. Если все сложилось, первые несколько месяцев связь будет радовать и будоражить - пока тела и предпочтения друг друга не станут ясными и привычными. А дальше начинаются стандартные правила совместности. Совместные выходные, досуг, еда, путешествия, потом и проживание, бесконечные разговоры о целях, планах и задачах, организация быта, режима жизнедеятельности - совместной. Нет в этом ничего сложного. И интересного. Эффект новизны, столь привлекательный и манящий на самом старте взаимоотношений, теряется быстро, безвозвратно, какие меры ни принимай. Человек рядом - всегда один и тот же, а мир вокруг такой большой, яркий и красочный, что непонятно, во имя чего обязательно надолго останавливаться в одном конкретном месте. Как-то она высказала эту мысль приятелю со схожей душевной организацией, и он со смехом ответил: - Рассуждаешь хуже мужика-бабника. А как же ежедневное внимание? Вот тебе, любительнице полемизировать долгими часами, нужно, чтобы кто-то, открыв рот, слушал, как только любая мысль попросилась наружу. - Но для этого есть вы все - круг общения. - Что тебе вообще нужно от мужчин? В целом? - Внимание. Общение, личностный фактор на первом месте - взаимное полезное обогащение. Хотя нет, бессовестно вру. На первом месте все-таки секс, а если ещё есть, о чем поговорить - приятный бонус. Секс с конкретным человеком рано или поздно войдёт в привычку, надоест и закончится, а общение может остаться. И вот здесь все замечательно, логично и похоже на правду, если бы не одно "но": - Погоди, разве ты никогда не любила? - Ну как же! Влюбляюсь регулярно, я эмоциональный наркоман и мастер забегов на короткие дистанции. - Я не об этом. Ты - любила? - Да. Было дело. Много лет. У нас не сложилось. Характеры одинаковые, никто уступать не хотел. Эти отношения не вписывались в стандарт "для жизни", даже представить не могу, какая бы вышла ерунда, будь мы вместе, и на сколько месяцев нас бы хватило. А может, и недель. Такси мчало Олю домой из ресторана. За окном проносились невысокие дома, напоминающие застывшие остовы старых судов, выброшенных капризной стихией на песчаную отмель. Свет фонарей окрашивает все в свои, загадочные тона и даёт прекрасный простор для фантазии, если голова не отягощена другим. "Ты не умеешь строить отношения". Смешно. В представлении этих знатоков, особенно женского пола, строительство отношений - это периодический вынос мозгов, написывание кучи сообщений объекту симпатий в нетрезвом состоянии, ревность, розовые сопли... Оля тоже писала сообщения, будучи нетрезвой. Но другим людям. Для болтовни, в том числе и о наболевшем, есть подруги, друзья, приятели. Но изливать человеку душу в пьяном виде, зная, что это не повлечёт за собой никакой адекватной реакции, кроме молчания?.. Смысл? Писать, не беспокоясь об ответе, можно только безопасным людям, с которыми не завязан на сильные эмоции и не планируешь развитие событий в определенном ключе. Ещё меньше смысла в переписках после секса. Во-первых, надо побыть наедине с собой и переварить произошедшее. Во-вторых, не факт, что есть прецедент для разговора с обеих сторон. Часто бывает, что эмоции горят, пока не добиваешься желаемого результата, а потом все улетучивается, будто и не было. Галочка стоит, цель покорена - пора двигаться дальше. Мир большой, интересных объектов в нем - море. Покорил Монблан - пора на Казбек. Конечно, бывают и исключения. В её случае - одно. Колоссальное личностное и сексуальное притяжение, полнейшая эмоциональная зависимость, невозможность навязать свои правила и, что самое непонятное, желание принять его сценарий, каким бы бредовым ни был... Но тоже надоело. Вообще, такие схемы могут прижиться только в туманной юности. Раскачиваться, как маятник, то сближаясь, то отдаляясь, поддаваться перепадам настроения и колебаниям от тотальной потребности и жажды до могильного холода длительное время ни один адекватный взрослый человек по доброй воле не станет. Чем старше становишься, тем быстрее надоедает подобная перспектива. Плюёшь на страсть, личностную потребность и живёшь дальше с теми, кто предпочитает все-таки заниматься сексом с тобой, а не с твоими мозгами.