А потом расправились и зазеленели подсохшие ветви деревьев, выросли и расцвели посреди полянок розовые кусты. И стало видно бегущих к нам гномов, под предводительством летучего голландца. – Интересно, что у тебя такое снова случилось, сестра? – Мягко прошелестел под ухом голос зеленоволосой. – Сегодня у меня день приятных сюрпризов. А ты, кстати, очень вовремя, тут мне пришла в голову идея… – шепотом объясняю, поглядывая краешком глаза, как вампир подхватил на руки и прижал к груди снова заревевшую девчонку. На фоне розовых кустов это смотрится просто обалденно. Как в индийском кино. Через несколько минут, когда мы с хозяйкой всё обсудили, а голландец, наконец, помирился с дочерью, подзываю его к себе. – Дарвиль, ты только не волнуйся и не отвечай сразу. Поскольку вы соседствуете с дивным лесом… – Что нужно сделать? – перебил меня вампир. Вот ведь, говорю же ему русским языком, не торопись! Как это, не русским? А каким же тогда? Нет, не морочьте мне голову, я говорю по-русски, а на каком там они понимают, это не мои проблемы. – Пока ничего. Моя сестра согласилась помочь твоей беде. Правда, человеческого тела у нее нет, но новорожденная дриада вполне его заменит. – А долго она будет расти? – сразу вник в суть предложения голландец. – Нисколько! – смеется хозяйка. – Дриады сразу рождаются взрослыми. Вот только одна помеха, она всегда будет немного… не человеком. И её дерево должно расти в этом саду, она будет около него отдыхать и лечиться. И танцевать в лунные ночи ее обязательно потянет. – В лес? – глаза вампира светятся серебряными звездами. – Нет, все равно где. Летом на улице, зимой в доме. А жить она будет намного дольше людей, во всем остальном не будет от них отличаться. – Я согласен. Что нужно? – Ничего. Просто не мешайте и молчите, остальное мы всё сами. – отмахнулась хозяйка и мы начали действовать. Я магией перенесла из тайника портрет и золотой сосуд, а хозяйка из лесу маленькое деревце, с меня ростом. Прислонили портрет к кусту, рядом поставили сосуд. Напротив портрета хозяйка посадила свое дерево, и мы быстро накрыли все это магическим куполом. Непроницаемым и непрозрачным изнутри. Тихий звон колокольчика, который вынула прямо из воздуха хозяйка, разбудил родившуюся несколько часов назад дриаду. Обычно пробуждения новорожденных ожидают самые красивые дриады, новенькая возьмет себе внешность того, кого увидит впервые. Но у этой будет особенная судьба и необычная для дриад внешность. А также бессмертная душа и любовь сразу двух близких существ. Затаив дыхание, ждем, когда из дерева появится любопытное, как все дети, существо. Чтобы ее не обожгли солнечные лучи, хозяйка подтянула к саду столько тучек, что стало сумрачно, как перед грозой. Зеленоватая призрачная ручка высунулась из стволика, коснулась пальчиком листьев. Хозяйка позвонила еще. Почти прозрачное личико выглянуло из деревца и некоторое время с любопытством оглядывалось вокруг, пока дриада не заметила портрет. Стройная тень скользнула к нему, притронулась ручкой, немного поизучала, склоняя голову то к одному плечику, то к другому. Потом потянулась и начала меняться. Глаза, губы, прическа… вот только платье не появилось. Вместо него так и осталось бикини из молодых листочков. – Пора. – шепнула хозяйка, подхватила магией золотой сосуд, поднесла его к дриаде и начала откручивать тугую крышечку. Пока любопытная дриада, разинув ротик, наблюдала за этим действом, я отправила портрет на место. А заодно перенесла под купол то платье, что оставляла про запас. Ну и что же, что черное, зато украшено серебряными узорами и выглядит очень торжественно. И к камзолу Дарвиля в пару. Наконец крышечка отвернута, и хозяйка ловко подсовывает сосуд прямо под нос дриаде. И снова звенит колокольчик. Дриада вздрогнула от неожиданности и глубоко вздохнула. Легкое золотистое облачко, появившееся из кувшинчика, скользнуло ей в рот. – Палец! – требовательно шепчет хозяйка и я безропотно протягиваю руку. Вот с самого начала так и знала, что этот вампир без моей крови не обойдется! Полоснув отточенным ногтем по моему несчастному пальчику, хозяйка ловко собирает хлынувший алый ручеек в ладошку. А потом, сняв купол, одним движением выливает кровь на прозрачную женщину. И там, где упали рубиновые капли, тело дриады начинает постепенно терять прозрачность, становясь обычным, живым человеческим телом. Эти лоскутки живой кожи растут, встречаются, занимают все больше места… – Отвернитесь! – Сердитый шепот вампира доносится сзади, и меня начинает разбирать смех. Как же быстро проснулся в голландце инстинкт собственника. Платье поднялось с травы и подплыло к стоящей в странном оцепенении дриаде. Она, словно зомби, плавно подняла руки, позволяя одежде скользнуть на почти проявившееся тело. Это хозяйка наложила на женщину легкий сон, чтобы она не испугалась при виде собственных прозрачных рук. Пока под воздействием моей крови тело дриады превратится в человеческое, душа Катрины полностью освоится в своем новом вместилище. Именно во сне это для нее легче всего, не нужно отвлекаться на внешние раздражители. В виде смятенных ждущих взглядов голландца и Нилины. – Готово. – сообщила хозяйка и последний раз позвонила в колокольчик. Дриада встрепенулась, открыла еще сонные глаза… Нет. Это уже была не дриада. По метнувшемуся в поисках кого-то тревожному взгляду, стало ясно без слов, это вернулась Катрина. А в следующий миг, взмахнув черными крыльями, к ней прыгнул вампир и замер, вглядываясь в голубые глаза, засиявшие счастьем. – Дар… – Кати… Черные крылья обернулись вокруг тонкой фигурки, закрыв от нас происходящее за ними, но уши-то мы не закрыли. И прекрасно слышали и быстрый захлебывающийся шепот и звенящий от счастья смех и звуки поцелуев. А через минуту черный кокон распался и сияющий голландец с гордостью показал любимой на завистливо притихшую Нилину. – Вот она… правда, хорошенькая? – Доченька… – шагнула босыми ногами к девчонке Катрина, и та, не выдержав, всхлипнула и рванулась ей навстречу. Я вздохнула, вытерла непрошенную слезинку, и отвернулась. Не в театре, пора и про совесть вспомнить. – Там, во дворе, на лошади… герцог. Красивый… но гад жуткий. Возьмешь? – Спросила шепотом у хозяйки. – На перевоспитание. – Конечно. – кивнула она и исчезла, а вместе с нею исчез и герцог, которого воины Дарвиля держали под прицелом своих арбалетов. – Это было очень трогательно, – возвращая мне Шомо, почему-то вздыхает Гарон. – теперь будут месяц праздновать. – Отойдем-ка в сторонку, – потянула я гнома за рукав. – Ты точно не передумал идти со мной? – небрежно спросила, когда мы оказались вне зоны слышимости. – И не надейся. – предупреждающе сузил глаза сразу подобравшийся маг. – Тогда через десять минут встречаемся в моей спальне. Мне переодеться нужно. – А Атаний? – Он же пришел присмотреть за Талмом! – Вия! Это он сказал, чтобы ты не прогнала! Он больше так не будет. – Ладно, последний раз поверю. Но еще хоть маленький обман… и вы меня никогда не найдете! – Ладно, – покаянно кивнул гном, и мы присоединились к процессии, направившейся в замок. А еще через десять минут я вылетала на метле в открытое окно, унося на багажнике двух пассажиров. Талм, высунувшись из окна по пояс отчаянно махал нам вслед рукой, стараясь при этом незаметно стряхнуть с ресниц повисшие на них соленые капельки. Эх, гном, ну сколько раз тебе говорить, мужчины не плачут! Глава одиннадцатая. День седьмой, рационализаторский Я проснулась от самой банальной житейской потребности, потянулась, вздохнула и невольно задумалась. Именно по этой причине я никогда и не любила путешествия и пикники. Особенно совместные с представителями вражьего племени мужчин. И в большей степени из-за этих прозаических подробностей быта я и не желала брать в дорогу к Лысой горе никаких сопровождающих. Хотя, теперь… когда энергия просто бурлит в жилах, нужно лишь просто придумать несколько незатейливых фокусов, наподобие тех ежиков… или еще чего покруче. Настроение поднялось и я бодро выползла из своего шалаша. Разумеется, я могла из травы и двухэтажный домик сваять, вот только по укоризненному взгляду хозяйки как-то еще не соскучилась. Потому и заказала себе простенький шалашик, правда с мягкой лежанкой, а гномы легли прямо на землю, только я им по клочку моха вместо перин вырастила.