— Переезжай к Ангусу, пока не вернешь зрение. Ты будешь окружен семьей... — Нет, — Лу раздувает ноздри. — Если тебе нужно спокойное время, то Киран... — Хватит, — говорит Лу. — Я не уеду отсюда. Я прикусываю внутреннюю сторону щеки. На месте Лу я бы не отказалась от возможности быть окруженной сильными союзниками, но думаю, никто не знает, что он прячет Гермиону. Черт. Если они расстроились из-за того, что я здесь, значит, они будут в бешенстве, когда узнают о дочери Танатоса. — Ситуация выходит из-под контроля, — говорит Бард. — Если бы ты позвонил мне вчера, я бы организовал охрану, чтобы провести тебя через двери больницы. Лу фыркает. — Позвонить тебе? Мудаку, который угрожал мне выколоть второй глаз? Бард вздрагивает. — Когда? — В тот раз, когда ты привел ее на ужин. — Меня? — спрашивает Брианна, ее голос повысился на октаву. — Значит, не помнишь? — спрашивает Лу. Бард и Брианна обмениваются растерянными взглядами, похоже, никто из них не помнит об угрозе. Я сжимаю руку Лу, полностью веря в его рассказ. Люди всегда говорят гадости в горячке и бьют по чужой неуверенности. Лу как-то сказал, что каждый человек и его собака пускают колкости по поводу его глаза. Для них это смешно, но для Лу это постоянное напоминание о его прошлом. Это та угроза, которую человек не может забыть. Мы все переходим на другую сторону комнаты, оставляя охранников помогать доктору разбирать оборудование. Бард подходит к шкафу, угощается из графина и предлагает выпить Лу. Брианна отводит меня в сторону и шепчет: — Ты бывшая девушка Мориса Танатоса? Я бросаю взгляд на другой конец комнаты, где двое мужчин увлеченно беседуют. Похоже, мои подозрения были верны. Они считают меня очередной Арией Маркос, пришедшей навлечь на Лу несчастье. — Об этом парне я знаю только из газет, — отвечаю я с содроганием. — Тогда что же произошло вчера? — Я вышла за покупками. Танатос попытался схватить меня на парковке, и завязалась драка. Черты ее лица искажаются. Я многое упускаю, но, если бы Лу хотел, чтобы они узнали об аукционе, он бы сказал об этом в день нашей встречи в клинике. — У Лу и Танатоса своя история, — она кладет руку на мою. — Не влезай в их смертельно опасную вражду. Я пожимаю плечами. — Не беспокойся. Я могу о себе позаботиться. Она кивает, хотя беспокойство в ее бровях говорит о том, что она не уверена. Теперь, когда я знаю всю историю, я уже не чувствую себя так ужасно. Здесь замешано нечто большее, чем то, что Лу выиграл меня на аукционе. Их вендетта длится уже десятилетие, и я всего лишь маленькая фигурка в их игре с насилием и смертью. Но это не значит, что я отвернусь от Лу, когда он вылечит глаз. Его люди могут охранять дом, но кто позаботится о том, чтобы он был в безопасности, пока спит? Когда доктор заканчивает собирать свое оборудование, Бард и Лу присоединяются к нам. — Спасибо, что пришли, доктор, — говорит Лу, его голос напряжен. — Я очень признателен. — Конечно, мистер Конмак, — отвечает доктор. Бард поворачивается ко мне. — Подумай о том, что я сказал. — О чем? — рычит Лу. Я сжимаю переносицу. Брианна ведет себя так, будто я не в безопасности рядом с Лу, а Бард говорит так, будто я стану причиной всех бед. Что не так с этой назойливой парочкой? Глава 25 Лу идет на Барда, его плечи расширяются с каждым шагом. Бард отводит Брианну на несколько футов в сторону и жестом приказывает одному из охранников не подпускать ее. Как только охранник выводит ее из комнаты, он снова поворачивается к Лу. Я бросаюсь к столу, надеясь, что большой предмет мебели сможет защитить меня от надвигающейся драки. — Объясни, какого черта ты делаешь, — рычит Лу. Бард поднимает обе руки. — Ходят слухи о том, что ты сделал... — Что? — спрашивает Лу, стиснув зубы. — Ты не можешь просто купить женщину Танатоса на аукционе и рассчитывать, что она останется у тебя без последствий. — Я не его женщина, — огрызаюсь я. — Она ему не принадлежит, — рычит Лу. — Она не принадлежит и тебе, — говорит Бард, его голос становится жестче. — Эта ваша вражда с Танатосом распространяется на другие предприятия. Страдает прибыль. Лу поджимает губы, но не отрицает этого. — К чему ты клонишь? — То, что ты укрываешь женщину, связанную с Танатосом, уже опасно, но то, что она расплачивается детьми - слишком. Это лишь вопрос времени, когда он узнает и начнет мстить. — Тогда скажи Ураносу, чтобы он схватил своего мальчика, пока я его сам не убил, — рычит Лу. — В последний раз, когда я разговаривал с греками, это едва не привело к полномасштабной войне, — говорит Бард. — Отпусти Хелен со мной, я буду держать ее в безопасности и спрячу. Ноздри Лу раздуваются, но он поворачивает голову в мою сторону. Я хватаюсь за грудь. Он сейчас попросит меня уйти с Бардом? — Хелен? — спрашивает Лу. — Нет, — я обхожу стол и встаю между двумя мужчинами. Положив обе руки на грудь Лу, говорю: — Если ты хочешь отослать меня, то я не стану задерживаться, но я хочу быть с тобой. Черты его лица смягчаются, и напряжение исчезает из его позы. — Ты слышал. — Ты уверена в этом? — спрашивает меня Бард сзади. — Я не уйду, — отвечаю я, впиваясь пальцами в грудь Лу. — Он - единственный человек, который заботился обо мне, когда мой муж продал меня на аукцион. Я хочу остаться и помогать ему. Старший мужчина смеется. — Это безумие... — Разве у тебя мало забот, Бард? — спрашивает Лу, его голос звучит напряженно. — Не мало, — говорит Бард, направляясь к двери. — Но я не буду стоять в стороне и смотреть, как все это перерастает в войну. Лу не отвечает. Вероятно, потому, что он хранит нечто гораздо более серьезное, чем женщину, которую Танатос проиграл на аукционе. Если кто-нибудь узнает, что у него дочь этого человека, начнется кровопролитие и хаос. — Я разберусь с Танатосом, — говорит Лу, понизив голос. — Но, если ты сейчас же не уйдешь, я разберусь и с тобой. Бард разочарованно вскидывает руки и выходит из комнаты. У меня сложилось впечатление, что он остался бы еще поспорить, если бы его жена не была так близка к родам. Как только дверь захлопнулась, Лу снова обращает внимание на меня и кладет обе руки мне на щеки. — Тебе не обязательно оставаться, — говорит он. — Я хочу, — бормочу я.