– Отличная мысль. – Грейс представляет, как грузит коробки в машину и куда-нибудь увозит. А потом больше не возвращается в этот дом. Больше не ездит по этой улице. «Все, конец», – приходит горькое осознание. В парикмахерской они составляют коробки у стены. Грейс толкает их по бетонному полу, а в голову лезут воспоминания. – Даже не верится, что мы этим занимаемся. Поставив коробки одна на другую, Ноа вытирает руки о джинсы. – Понимаю. Мне тоже. – Знаешь, ты ей очень нравился. – Со смерти подруги Грейс старательно избегала разговоров о ней, не желала признавать, что Ли и впрямь больше нет, а она сама на ее месте, в ее доме и вот-вот станет матерью ее ребенку. Ноа выпрямляется. – Мне Ли тоже очень нравилась. – Он со стоном поднимает еще несколько коробок, поставленных одна на другую, и переносит их к стене. – Просто не так, как ей хотелось. Грейс нравится его честность. – Да уж. Странно, что вы оба выросли в Нашвилле, но не встречались до того, как я вас познакомила. «Странно, что ты никогда не пытался закадрить Ли» – вот что на самом деле имеет в виду Грейс. – Ты знал кого-нибудь из ее друзей или окружения? – продолжает Грейс. – Насколько я знаю, нет. – Он пожимает плечами. – Мы вращались в разных кругах. Грейс пытается представить Ли и Ноа где-нибудь за чашечкой кофе или на свидании, но не может. Пытаясь отвлечься, она укладывает средства для волос в их собственные упаковки и помечает ящики, чтобы потом раздать местным парикмахерским. Заклеив одну коробку липкой лентой, Грейс переносит ее к стене. Следующий час оба работают молча, и Грейс жалеет, что колонки уже сняты. Наконец она заходит с телефона в интернет, выбирает музыку и включает громкость на полную. – М-да, звук не очень, – говорит она жизнерадостно. – Вот колонка по-быстрому. – Ноа берет со стола Ли пластиковый стаканчик и ставит мобильник в него. Музыка сразу становится громче. – Спасибо. – Грейс обводит взглядом комнату. – Может, устроим себе небольшой перерыв? – Она по-турецки усаживается на ковер. – Знаешь, я покупала этот ковер вместе с Ли. Еще шутила, что он похож на гигантскую овечью шкуру. – Грейс запускает пальцы в ворс. – Ли не хотела ковер из-за кучи волос, которую постоянно надо было убирать, но я убедила, что, если чистить пылесосом, особых проблем не будет. А зимой от голого цемента у нее ноги застынут. Ведь Ли нравилось работать босиком. – Грейс, всхлипнув, качает головой. – Прости. Ноа садится рядом. – Знаю, тебе до сих пор не верится в ее смерть. Думаю, со всеми так. – Он бросает на Грейс взгляд. – В смысле, со всеми, кто недавно потерял близкого человека. Она смахивает слезы. – Ты об Уайатте? – Да. – С ума сойти, у тебя погиб брат, а у меня – сестра. Такое редкое совпадение. – Почему ты никогда не рассказываешь о ней? – поколебавшись, спрашивает Ноа. От вопросов о сестре Грейс всегда уходила. – Вероятно, причина та же, по которой ты ведешь себя с точностью наоборот. Слишком больно. – Понятно. – Он бросает на нее взгляд. – Вы были близки? Пожав плечами, Грейс вновь зарывается пальцами в ковер. – Одно время – да. Но ты знаешь, как это бывает, когда каждый в семье поглощен собственной жизнью. Многое проходит мимо тебя. – Что верно, то верно, – со вздохом кивает Ноа. – Как думаешь, ты из-за Уайатта пошел работать с детьми-аутистами? – Грейс складывает руки на коленях. – Вероятно, но я всегда хорошо ладил с детьми. С такими, как Уайатт и Мейсон. Талант, видимо. – Я замечала. Ты всегда на коне. – О да, – смеется Ноа. Грейс поднимает голову к крашеному потолку. – Когда мы с Ли только познакомились, жизнь была такой простой. Мейсон еще пешком под стол ходил, а она работала в престижном салоне красоты. Ли была счастлива: у нее все так хорошо складывалось. Тогда я не знала, что Ли алкоголик в завязке (она всегда умела хранить тайны), да, я не знала. – Грейс вздыхает. – Мы с Ли славно проводили время. Рядом с ней было легко. И она прекрасно влилась в нашу компанию. – Грейс замолкает. – Теперь я каждое утро просыпаюсь и думаю: неужели ее и впрямь больше нет? При мысли, что она больше никогда не поделится своими новостями, не посмеется со мной, не выпьет кофе и не сходит на прогулку… В смысле, видел бы ты ее у подножия той горы, Ноа. – Пытаясь избавиться от воспоминания, Грейс качает головой. – Видел бы Мейсон. Поболтав бокалом скотча в правой руке, Ноа левой обвивает Грейс за плечи. – С Мейсоном все будет хорошо. Он держится молодцом. Грейс растирает свой затылок. – В самом деле… Звонок мобильного вдруг оглушает их, словно сирена. Грейс и Ноа вздрагивают, и она забирает свой сотовый из стаканчика. – Это Элис. Грейс приказывает себе сохранять спокойствие. Скорее всего, подруга просто хочет узнать, где в доме хорошее вино – очень в ее духе. Грейс нажимает «Ответить» – и тут же слышит в трубке на заднем плане, как вопит Мейсон. – Элис, что там у вас такое? – Прости, – шепчет в телефон Элис. – Мейсон проснулся. И он ужасно расстроен. Не знаю, что делать. Я… – Буду с минуты на минуту. Хорошо? Не беспокойся. – Разъединившись, Грейс бросает Ноа: – Мейсон проснулся. – Мне поехать с тобой? Грейс встает и собирает вещи. – Ты не против? – Конечно нет. Я сяду за руль. Грейс решает не тревожиться о своей машине, и, загрузившись в автомобиль Ноа, они несутся по району. Зря она препоручила Мейсона подруге. Стоило остаться с ним, даже в ущерб делам в доме Ли. Минут через двадцать Ноа паркуется на подъездной дорожке ее собственного дома. Грейс распахивает пассажирскую дверцу. Тихо шелестят листвой кроны, хоть и слишком тепло для этого часа ночи. Сквозь густые облака не разглядеть звезд. Голос Мейсона сотрясает стены и слышен даже снаружи. Грейс сверяется с часами. Он что, все это время не затыкался? Ноа входит в дом первым. Собираясь с силами, Грейс делает глубокий вдох и переступает порог. 44 Грейс Гостиная выглядит словно поле боя. Повсюду разбросаны диванные подушки, солдатики, кубики, порванные книги. Элис берет Грейс за локоть и подводит к двери, пальцы у подруги холодные как лед. – Прости, пожалуйста! Я не знала, что делать. Чем только не пыталась его успокоить, но в основном уворачивалась от того, чем он в меня кидал. – А Лука?.. – Я к нему заглянула. Проснулся и был порядком напуган, но, вероятно, уже снова задремал. Твое счастье, что он спит как убитый. Ноа опускается перед Мейсоном на колени, личико мальчика побагровело и искажено. – Как ты? – Элис приобнимает Грейс за плечи. – В смысле? – Что-то ты бледновата. Хорошо себя чувствуешь? – Элис опускает взгляд на ее живот. – Просто усталость. – Грейс провожает подругу до машины и благодарит, что та посидела с мальчиками. – Извини, что так вышло. Завтра созвонимся.