В конце концов мы продали кучу фигни на пару тысяч золотых. Мордекай не раз предупреждал нас, что при продаже своих вещей не нужно особо рассчитывать на универмаги, они дают не лучшую цену. К тому времени как Пончик выгрызла из говорящего крота всё его терпение, он уже пребывал в совершенно поганом настроении. – Что это у вас за книга? – поинтересовался я, когда переговоры Пончика и Хромого Ричарда завершились. Мне показалось, что это был истрёпанный сборник научной фантастики на английском. На обложке был изображён кот. Имя автора было мне знакомо, но эту книжку я не читал. – Пончик, не хочешь проверить? Книга про котов. Хромой Ричард кивнул, и его лицо сделалось светлее – на микрон. – Книга Андре Нортона. У него много книг про котов. – Андре Нортон – женщина, – поправил я. – Можно? Я взял книжку с прилавка, перевернул её. У моего отца было несколько книжек Нортон. Я читал в основном вестерны, но не прошёл мимо и кое-чего из старой научной фантастики. Но мой отец кошек ненавидел, и книг с котами на обложке у него не водилось. – Эту я прочитал не один десяток раз, – сообщил нам Хромой Ричард. – В Подземелье крутится немало земных книг, но их всегда не хватает. – Он вздохнул. – А сейчас уже поздно приобретать что-то новое, и поблизости нет никого, с кем можно было бы обмениваться. У таких розничных торговцев, как я, нет доступа к развлечениям, мы не то что наставники или гильдейские мастера. А эти только заходят в туннель и смотрят земное телевидение и кино. В моём распоряжении только физические носители, то есть книги и комиксы. Всего у меня пятнадцать книжек. Шестнадцать, если считать ту, из которой вырваны последние главы. – У меня есть к вам предложение. – Я извлёк из своего инвентаря пять книг Луиса Ламура. Я их все уже прочитал, от «Земли Сакеттов» до «Ландо». Да я их практически все прочитал, но пока не был готов расставаться со всеми. – Меняю вот эти пять штук на пять ваших. Прямой обмен. Крот взял одну книжку в ручки. – Вестерн? Я ни одного вашего вестерна не читал. Что-то хорошее? – Он нахмурился. – Все они короткие. – Хорошее, – заверил его я. – Они пользуются спросом. Короткие – это да, тут вы правы. – Ладно, – сказал он, прошёл в заднее помещение и вернулся с пачкой книг. – Выбирайте, и ударим по рукам. Мне была предложена космическая фантастика и ужасы издания восьмидесятых годов. Я заметил, что нескольких глав не хватало в «Лебединой песне»[23] Роберта Р. Маккаммона. Я оставил её на прилавке и выбрал пять штук из фантастики. Из них три – Андре Нортон, в том числе «Новая порода», которую и читал Ричард. Также «Резец небесный» Урсулы Ле Гуин и «Бесконечная война» Джо Холдемана. – Я не знаю, этой ли дорогой мы будем возвращаться, – сказал я кроту, убирая книги в инвентарь, – но если да, и если вам моё чтение понравится, я обменяю у вас все остальные, которые уже прочитал. – Договорились, – ответил Хромой Ричард. – На этом этаже много моих соплеменников. Не отдавайте этим скотам ничего. Книгоглоты они! – Надо было запрашивать больше, – заметила Пончик, как только мы вышли. – Переговорщик из тебя, Карл, совсем никчёмный. – Да не беспокойся ты. – Я оглянулся через плечо. Крот уже вцепился в первую книгу. – Если я за годы службы в Береговой охране что-то и узнал, то прежде всего то, как ценятся развлечения, когда тебе больше нечего читать. Через пару дней он будет в тяжёлой ломке. И мы вернёмся сюда, как только узнаем, как попасть на железную дорогу. * * * Мы решили, что не будем прыгать в «Кошмарный экспресс», так как у нас пока недостаточно информации. Но я хотел увидеть сам поезд и изучить расписание. Выяснилось, что этот поезд приходит с интервалом в полтора часа, и мы пропустили последний, когда задержались в магазине Хромого Ричарда. Собственно, нам не требовалось видеть поезд, чтобы понять: совершенно незнакомый тип. Пути у его платформы были шире, а в той их части, что пролегала в туннеле, отсутствовал третий рельс, проводящий электричество. Платформа красной линии была необычно длинной, достаточной для того, чтобы принять сразу все вагоны. Но для этого поезда платформа была ещё длиннее. Мне показалось, что вдвое. Маршрут поезда имел форму восьмёрки: если сесть в вагон, можно в конце концов оказаться на станции отправления. Полезная информация. На маршруте было всего пять станций, хотя, по всей видимости, они располагались на приличном расстоянии одна от другой. Четыре станции из пяти были транзитными. Не была транзитной станция номер четыреста тридцать шесть, та, что увенчивала восьмёрку. По сравнению с картой на станции красной линии, эта была немного более содержательной. На ней были обозначены цвета всех транзитных станций, через которые проходил маршрут. Наша станция была жёлто-красной. Следующая, под номером двести восемьдесят три, на лилово-пурпурной линии. За ней шла станция четыреста тридцать шесть, дальше – снова двести восемьдесят третья, но уже с зелёной и жёлтой линий. И опять восемьдесят три, но уже другая восемьдесят третья. Эта – оранжево-красного и сливового цветов. – Вот святая же закавыка, – пробормотал я, передав всю эту информацию Мордекаю. – Тот, кто назвал всё это «Железным клубком», не шутки шутил. У меня уже голова гудит. Ненавижу математику. – Я сама не поклонница математики, – поддержала меня Катя. Она рассматривала карту, но я уже знал, что на её карте имелась только восьмёрка да единственная точка, означавшая стацию, на который мы в тот момент находились. Оттуда мы прошли на платформу жёлтой линии. Там карта была точно такая же, как на красной линии. Номера транзитных станций те же, хотя сама линия имела другую форму: напоминала перевёрнутый рыболовный крючок колоссального размера. Когда я смотрел на карту, к станции подошёл поезд. В нём ехали монстры. Их было не так много, как на красной линии, но достаточно, чтобы мне не захотелось поспешить им навстречу. Поезд плавно остановился, дверь открылась, и в её проёме показалось приземистое существо с серой кожей, вовсе без шеи, с акульей пастью и с чёрными бусинками на месте глаз. Сверху существо было покрыто чёрными маслянистыми патлами. Рост его составлял примерно метр сорок, оно покачивалось на похожих на зубочистки ножках, откровенно не готовых поддерживать массивный свиноподобный корпус. В одной руке оно держало деревянную дубину, утыканную гвоздями. И оно обратило в нашу сторону нечленораздельный вой. Пещерный недоумок Мадж. Уровень 19 В иерархии Пещерных маджей этот недоумок достиг самой высокой степени, какая только доступна простецу. Говорят, эти нелепые и боевитые создания когда-то были нацией звёздных странников, но потом что-то заставило их деградировать, вернуться в каменный век. Может быть, причиной были реалити-шоу в телевизоре. Не дайте этим тонконогикам провести вас. Когда дело доходит до сумасбродств, они способны действовать чертовски проворно. В вагоне находились четыре таких существа. Оглядев длинную платформу, я увидел, что из окон других вагонов торчали такие же, сверкали крохотными глазками. Кроме них, я заметил и другой вид монстров. Человеческого роста, с рыжими гривами, змеевидные. Как индийские наги с львиными головами. Они были слишком далеко, поэтому мы не получили описания. Пончик ударила Пещерного маджа парочкой Магических ракет, и он свалился мёртвым как раз в тот момент, когда створки дверей вагона начали съезжаться. – Хе-ге! – воскликнул я, видя, что поезд отвалил от платформы. – Не могу поверить, что у нас получается! Мы их бьём, а они нас – не могут. – Дождёмся следующего поезда и ещё стрельнём! – подхватила Пончик. – Друзья мои, – заговорила Катя, когда мы уже настроились на ожидание следующего поезда, – я только что рассказала Хекле о том, что у нас делается. Оказывается, она и все остальные занимались тем же самым всё утро и набрали кучу опыта. Она подозревает, что тут используется баг. Этих чуд можно вытаскивать на платформу – это их тоже убивает. – Она пожала плечами. – Хекла ещё говорит, что все монстры высаживаются через каждые пять этажей. Если высадиться вслед за ними, этажи поведут себя как система пещер. Она пока не изучала подробности, но предполагает, что туннели, возможно, уводят назад, к четырём предыдущим платформам. По её мнению, монстры бесконечно ездят по кругу. Что-то потустороннее мне послышалось в этом предположении. – Скажите ей, что мы проверим её гипотезу. И ещё расскажите ей, что Мордекай составляет свою карту. Пусть она соберёт всю возможную информацию о маршрутах, пусть опросит всех, с кем она на связи. Попросите её, чтобы она передавала вам всё, что ей станет известно, с тем, чтобы вы передавали сведения дальше. Я очень надеюсь, что завтра к этому часу нам будет больше известно об этом месте. * * * Ещё несколько часов мы куковали на платформе и совершали массовые убийства прибывающих мобов. Поезда подходили через каждые восемь-десять минут. И прибывали на них монстры всё тех же двух сортов. Недоумки (это мы начали так их называть) и Шоковые чавки, которые в описаниях характеризовались как «малые наги с врождёнными дефектами». Эти змеевидные существа могли бить электрическими разрядами, но им требовалось время, чтобы войти в тонус, и если вовремя им звездануть, они уже не нападут. Хотя вообще-то о них нечего было и говорить, если мы, находясь на платформе, были вне их досягаемости, и физической, и магической. При приближении поезда каждый из нашей четвёрки занимал свою позицию. Я резал кулаком. Монго хватал зубами. Катя совершенствовалась во владении топором. Пончик чередовала Магические ракеты с когтями – с последним видом оружия ей пока недоставало опыта. Монстрам нечего было противопоставить. Однако, как я и подозревал с самого начала, опыт приходил медленно. К тому же у нас не было возможности забирать в лут трупы, не вытаскивая их на платформу. Если же мы их вытаскивали, то у нас не прибавлялось опыта. Несколько раз мы всё-таки попытались завладеть трупами монстров обоих типов. Недоумки роняли свои дубины и немногочисленные монеты. Один потерял свою печень, которая была оприходована нами как алхимический материал. Я убрал её в инвентарь. По всей видимости, добыча, которую мы могли собрать, не представляла ценности. Дело закончилось тем, что мы всё-таки решили оторвать зады от платформы и запрыгнуть на поезд сверху. У меня было желание познакомиться с устройством двигателя, поэтому мы дошли до самого края платформы. Мне было известно, что обычно машинист подземки (если он вообще есть) помещается в компактной кабине в головном вагоне. Но в этих поездах первые вагоны представляли собой твердые, сплошные металлические чушки. Первый вагон даже останавливался не у платформы. Он слегка выдвигался за её край, и у дальнего конца платформы оказывался вагон номер два. Так что мы расположились у дальней стенки в том месте, у которого должен был встать вагон два. У каждого вагона двери имелись по обе стороны. Мы встали так, чтобы быть около двух дверей, ближайших к локомотиву. Очередной поезд заскрипел тормозами. В этом крайнем вагоне случились всего две Шоковые чавки, и мы с Пончиком мгновенно вырубили их, как только двери раскрылись. Пончик ударила Магической ракетой, я втянулся в вагон и нанёс гривастой змее два вышибающих удара в рыло; она немедленно сдохла. Мы вошли в вагон, двери закрылись сразу же за нами, и наш путь начался. Я осмотрелся. Этот вагон принадлежал поезду жёлтой линии. Вагон почти такой же, как то, что мы видели на красной линии, только надписи в нём были на английском языке, не на русском. Сиденья с обеих сторон были развёрнуты к середине вагона, как и в русском поезде, но сиденья не коричневые, а синие. Порядок расстановки вертикальных поручней отличался, и проход между сиденьями был поуже. Двери в переднем и заднем торцах вагона были такими же, то же самое я бы сказал и о длине вагона. Пончик и Катя задержались в переднем торце вагона, у двери, открывающей проход в вагон номер один. – Тут говорится, что открыть следующую дверь можно только при наличии Ключа машиниста жёлтой линии, – сообщила Катя после паузы. – А как нам добыть такой? – Я считаю, нужно каким-то образом выманить машиниста, – сказал я. – И уже тогда вытянуть информацию из него. Другой вариант – придумать, как взломать вагон снаружи. Я сделал шаг, чтобы отправить в лут труп Шоковой чавки, как вдруг дальняя дверь, ведущая в вагон номер три, открылась сама собой. Я сплюнул и попятился. На нас прыгнули сразу пятеро Недоумков с занесёнными дубинами. И с воем. Я надеялся, что этим тварям неизвестно, как управлять дверями. – Друзья, стойка один! Эту ситуацию мы давно обсуждали, потом отрабатывали схему своего поведения. Сейчас диспозиция будет важнее активных действий. Мы выстроились в шеренгу, параллельную внешним дверям. Пончик запрыгнула на моё плечо, Монго занял пространство между сиденьями спиной к выходу из вагона. Он сосредоточился на штирбортовой – правой – стороне вагона, которая оказалась слева от меня, поскольку мы развернулись против хода движения поезда. Дверной проём был перегорожен рядом металлических шестов, и они защищали Монго. Катя переместилась на противоположную сторону и тоже пристроилась в небольшом закуточке у двери. Я остался в центре, но сделал шаг назад. Таким образом, у нас получилась «мёртвая зона» в форме буквы V. Собственно, единый фронт, как бы заманивающий мобов в воронку, откуда они смогут достать только одного или двоих из нас, а сами будут уязвимы для всех четверых. Шесты и поручни – это вероятные помехи, да, но пока мы занимаем свои позиции, они больше будут мешать нападающим на нас, чем нам самим. Я весьма жалел, что у нас не было больше времени на отработку подобных ситуаций, когда за нашими спинами нет поддержки. Моя Защитная оболочка восстановится не раньше, чем через девятнадцать часов. Я тряхнул головой, подумав о том, какой чудесный подарок мы получили, когда наша потребность в сне сократилась до двух часов. Но нет. Как бы то ни было, у нас оставалось всего девять дней на то, чтобы найти путь к выходу, а значит, нельзя было позволить себе пустой расход времени. Катя начала изменяться на моих глазах. Она стала ниже и плотнее, её руки удлинились, мускулы вздулись. Свихнувшийся Попай[24], не иначе. Её лицо искажалось от боли, когда она преображалась. Я видел, что ей тем больнее, чем быстрее происходит превращение. Именно этот навык она практиковала в тренажёрном зале. Я не смог бы сказать, лучший ли вид она обретала, но трансформация впечатляла и наводила страх. – Правильно, Монго. Хороший мальчик. Не надо. Нет! Вот так. Стой! – кричала Пончик, стараясь не допустить, чтобы её воспитанник прыгнул на противников. Динозавр тем временем топтался на месте и яростно визжал на Недоумков. А у тех атакующий пыл пропал за те пять секунд, что прошли от их прорыва в вагон до осознания, что им предстоит организованная группа, в которой есть даже динозавр. Передняя тварь споткнулась об одну из мёртвых Чавок. Она выпрямилась – и тут же рухнула, получив хорошо выверенный удар в голову Магической ракетой. Двое шедших за лидером, синхронно размахивая дубинами, ринулись на нас. Один занёс дубину над Монго, но деревяшка ударилась о шест, а велоцираптор прыгнул на врага ногами вперёд. Тварь была выпотрошена ещё до того, как успела почувствовать удар дубины о шест. В ту же секунду вторая тварь наскочила на меня, когда Пончик поражала ракетами заднюю пару противников. Катя повернулась и перехватила замах дубины. Она выставила руку не перед смертоносным орудием, а сзади него, и захватила его на движении сверху вниз. Она усилила это движение, и удар дубины пришёлся слева от меня, отчего Недоумок потерял равновесие и зарычал от неожиданности. Катя убрала руку как раз вовремя, чтобы я без помех ударил кулаком широкую харю монстра. Он шмякнулся на пол, и я ступнёй размозжил ему голову. Его челюсть под моей ногой хрустнула, как стеклянная. Над головой Кати возникла шкала жизни, однако, судя по индикатору, здоровье Кати не пострадало. Два последних монстра лежали на полу, один на другом. Их обоих сшибли Магические ракеты, но с малым зарядом. Двумя ударами ноги я просто смял их головы. – Ох, Карл, гадость-то какая, – проговорила Пончик. – Каждый раз, когда твои ноги делаются сильнее, ты вышибаешь всё больше крови. – Вы в порядке? – спросил я Катю, вытирая ступню о вертикальный шест. – Тут стало как-то скользко. – Да я не столько ранена, сколько поцарапана, – отозвалась она и потёрла руку. – Напоролась на шип. Но он поцарапал только металлическую часть руки. Почти только.