Брэндон: «Приветствую, бро. Посылаю это сообщение также Имани и Элли. Ты не поверишь, что делается с Элли. Я хотел уведомить и тебя – на случай, если они не сделают. Похоже, мне конец. Третий этаж скоро обрушится. Мы с Генри – это один из обитателей нашей богадельни – держим оборону против Гремлинов[20] тени. Я ненавижу эту сволочь. Имани, Элли и остальные уходят, а для меня уже слишком поздно. Хронометр этажа отсчитывает десять минут, а до колодца двадцать минут ходьбы. Я видел во вчерашнем итоговом выпуске, как вы уходили, так что знаю: вы до четвёртого добрались. Все знают про бомбу, что сейчас у тебя в штанах. Послушай меня, товарищ. Я подрался с Крисом, братом, и он вышел из партии. Увёл с собой нескольких наших, но я вижу, что они все погибли. Все, кроме Криса. Я знаю, что он жив, потому что он не пропал из моего чата. Вижу, что Крис жив, но чат показывает, что он мои сообщения не принимает. Почему так, я не знаю. Он никогда не был словоохотлив. Мама считала, что с ним что-то не в порядке, может быть, замедленное развитие. Хотя он не тормоз. А если бы даже и был… Я сказал какую-то глупость, и он взбеленился. Он ушёл, и уже поздно говорить ему, что я его люблю. Я этих слов никогда не говорил. А теперь скоро умру и думать могу только о нём. Так что если вдруг увидишь его, скажи, что я раскаиваюсь, а он был прав. Он знает, о чём речь. Передай ему, что если жизнь после жизни есть, я обещаю, что никогда не нагажу ему в душу. Пусть съест все хреновы бисквиты, если захочет. Я обещаю не злиться на него за то, что он вечно рискует. И из-за девушек. И за то, что он крал мои игрушечные машинки. Ни за что не буду злиться. И скажи, что я его люблю. Вот это самое важное. Всегда была так, но я не понимал и только тогда понял, когда было уже слишком поздно. Я должен уходить. Долбаные Гремлины тени. Достань их, брат. Достань их всех». Примечание: Это сообщение от умершего обходчика. Когда вы закроете это сообщение, обходчик будет удалён из перечня ваших адресатов. Хей, ты всё ещё брыкаешься. – Господи Иисусе, – сказал я беззвучно. Удар был таким неожиданным, что на пустом месте я вдруг подумал, что из меня вышибло дыхание. Так было с мамой. Глубокий вдох. Глубокий вдох. – Что там такое? – не выдержала Пончик после того, как мы молча просидели несколько минут. Я рассказал. Из всей той группы мы добавили в чат одного Брэндона – какая же глупость. Я не имел возможности связаться с Имани или Крисом и узнать, в порядке ли они. Мы знали, что осталась только миссис Макгиббонс. Я вспомнил всё, что мы делали ради того, чтобы они добрались до этого третьего этажа. Какая же утрата. Утрата дьявольская. Я недолго знал его. Но он был хорошим человеком. Мой друг. После этой смерти от него не осталось и всплеска. Что разозлило меня так, как не злило ничто из случившегося до сих пор. Я поднялся и шагнул в сторону учебной комнаты. – Сначала ты должен запросить свои баффы, – напомнил мне Мордекай. – Да пошёл ты, Мордекай, – ответил я. Когда я вошёл в комнату, мой интерфейс включился и высветил перечень навыков, которые я мог практиковать. Я выбрал Железный кулак (Текущий уровень: 8). Возник хронометр, настроенный на один час. Из пола выросли деревянные манекены. Вам меня не сломать. Пошли вы все. Хрен вы меня сломаете. Я приступил к работе. Глава 4 Прошло уже несколько часов после того, как я в кровь разбил кулаки о деревянные чучела. Пончик с Катей пришли в тренажёрный зал минут через двадцать после меня. Пончик отрабатывала свой навык Уклонение – наскакивала на голограмму четверорукого монстра, хлеставшего её четырьмя кнутами, и отскакивала. Катя на другой стороне комнаты предавалась подобному занятию, но она прыгала перед камнями, которые швырял такой же четверорукий голографический виртуальный противник. Ни одна из них не обратилась ко мне. Когда я закончил тренировку, мой навык Железный кулак не вырос. Я знал, что понадобится не один сеанс, чтобы его повысить, так как он уже находился на высоком уровне. Из тренажёрного зала я прошёл в ремесленную зону, которая в ту минуту представляла собой просто огромную пустую комнату. Мордекай был уже там и озирался. – У вас есть три стола, – сказал он. О том, что произошло перед тем, он не упомянул. – Установите их, потом отправляйтесь по своим делам. Мне понадобится несколько часов на то, чтобы установить, какие перемены произошли и что появилось нового в ремесленной практике; мне кажется, что её таки пощипали после прошлого раза. Всё, что помечено ярлыком как алхимический препарат, оставьте на алхимическом столе. Пока вы будете ходить, я повожусь с некоторыми штуками. Я кивнул. Достал алхимический стол, вдвинул его в стену. Он встал на место с громким щелчком, и над ним появилось несколько надписей в виде меню; в основном то были предметы, связанные с обновлениями. Я начал переносить из своего инвентаря всё, что соответствовало алхимической области; такого барахла у меня скопилось много, от крысиного мяса до сундука с химикатами, что мы купили у наркодилера. Когда я закончил, один вид этого стола наводил на мысль о том, что какому-то сумасшедшему учёному взбрело в голову обустроиться на блошином рынке. Далее я установил у одной стены стол сапёра, у другой – инженерный стол. Я знал, что бóльшую часть времени мне предстоит проводить у сапёрного стола, но пока я задержался возле инженерного, о котором Мордекай сказал, что это универсальный стол, пригодный для придания формы предметам при помощи магических инструментов. Я вынул свои инструменты, в частности, Липкий растворитель 3000, формообразующий инструмент, Семейный помощник Гордон, добавляющий пластичности жёстким предметам. Нашлась у меня и ещё примерно дюжина «чуть маловатых» инструментов, взятых у гоблинов, плюс ничем не примечательная отвёртка и кучка гаечных ключей, которые я подобрал после схватки с боссом Соковыжимателем. Я уже представлял себе некоторые предметы, которые очень хотел сотворить. Но запасы сырья оказались скудноваты. Я опять обратился к инвентарю и принялся перебирать свою хренотень. Имелся там массивный нагрудный панцирь, снятый с меченосного стража. Я достал эту штуковину, и она со звоном полетела на стол. Мне удалось присвоить три таких штуковины, и ещё шлем и один гигантский меч в придачу. Все предметы ценились относительно низко, и я почувствовал укол разочарования. К тому же металлический нагрудник не имел волшебных свойств. Я подумал, что можно вылепить из него что-нибудь подходящее для Кати, но нет, панцирь был чересчур велик. Размером с раскрытый дождевой зонт. Я знал, что мне не обойтись без верстака оружейника, если я собирался делать доспехи, пригодные для носки. К тому же именно эта штуковина была дьявольски тяжёлая. По её виду можно было предположить, что она сделана из настоящего железа. Толщина разных участков была неодинакова – от одного дюйма до почти двух с половиной. С моей силой уровня сорока с лишним я без труда её поднимал, но раньше я такую тяжесть и с места бы не сдвинул. Я взял в руку Липкий растворитель и навёл его на искривлённый кусок железа. Панцирь начал мерцать – весь, целиком. Возникло меню, содержавшее множество форм. Я имел возможность выпрямить всю штуковину. Например, распрямить её на манер простыни – благодаря толщине, уменьшить ширину, и получилась бы у меня крупная металлическая глыба, с виду как будто вылепленная из теста. Последним пунктом в меню значилась «Свободная форма». Я кликнул на «Свободную форму», а затем слегка вдавил в материал свой жезл. Действие чем-то напоминало создание формы в графической компьютерной программе, а в таких манипуляциях я никогда не был силён. Металл громко скрежетал, деформировался, но не ломался. Новое достижение! Марта Стюарт[21]! Вы в первый раз использовали верстак в ремесленных целях. Дальше вы научитесь делать серьги из бутылочных крышек, пить овсяное молоко, продавать вашу дрянь на Этси[22] и одновременно пускать в соцсетях поэтические сопли на тему вашего «путешествия». Вы получаете бронзовый ящик кустаря! Не мешкая, я открыл ящик. В нём оказались: пара немагических плоскогубцев, обыкновенная рулетка и ведро розовых блёсток. Не чашечка с блёстками. Не чаша с блёсками. Грёбаное ведро, наполненное блёстками. Я не успел убрать их в свой инвентарь, как сколько-то розовых квадратиков вылетело из сосуда и разлетелось по полу. Я по опыту знал, что случившееся необратимо. Теперь блёстки никуда не денутся. Я вздохнул и придвинул эти инструменты к куче прочих. Затем я повернулся к Мордекаю; тот сгорбился над алхимическим столом в другой части помещения. – Мне нужен сварочный аппарат. Как считаешь, я смогу найти что-нибудь в этом роде? Мордекай поднял голову. – Конечно. Возможно, с этими формирующими инструментами ты скоро станешь мастером. Это не очень ценное мастерство, и ему свойственно снижать эффективность предметов, которые ты видоизменяешь, так что если ты подойдёшь к делу чересчур творчески, то останешься с кучей трухи. Хотя вообще-то можно брать отдельные предметы и скручивать их вместе, как проволоки. Или придумать какое-нибудь сочленение. Только будь осторожен. Эти инструменты – не игрушки. Возможно, если ты что-то напортачишь на верстаке, зона безопасности не даст тебе умереть. Но если ты напортачишь сверх меры, то пожалеешь, что не умер. – Да, ещё одно, – вскинулся я. – Во время тренировки я пообщался с Баутистой. Он стакнулся с какой-то группой обходчиков. Сейчас он на коричнево-голубой линии. Все они на станции номер сто девяносто девять. Там нет соединения с бесцветной линией, но сегодня они намерены ехать по голубой. И ещё у Баутисты теперь крепкая фанатская поддержка – спасибо обновлениям. – Я допишу в список, – пообещал Мордекай. – Отлично. Я склонился над верстаком и приступил к обработке железной пластины. * * * После того как я принял душ и воспользовался возможностями педикюрного набора, мы возвратились в мир. Сначала мы сделали остановку в универсальном магазине. Человекокрот Хромой Ричард за прилавком не оторвался от чтения книги, когда мы изучали товары на полках. Ассортимент у Ричарда был широкий, но состоял по большей части из бесполезного и даже не заслуживающего внимания барахла. Мы выбрали одну вещь: большой мягкий молоток. Ричард запросил за него двести пятьдесят золотых, Пончик уболтала его, и он согласился на сто пятьдесят. Нашёлся у него и еще один достойный интереса предмет: Фабрикатор батарей. Он ютился в пыльном углу, а цена была обозначена в семьдесят пять тысяч золотых. Знакомясь с его свойствами, я помнил, что предоставляемая магазинами информация бывает и не вполне точной. Фабрикатор батарей Я толком и не знаю, как этот приборчик работает. Он получен на дварфской фабрике автоматических изделий. Вы заправляете его зельем маны, вставляете одну металлическую блямбу, и из другого конца вам выдаётся заряженная батарея. Блок из 50 батареек. Цена не обсуждается. Я взял пальцами прямоугольную батарейку (хозяин навалил их кучей за машинкой). Описание батареек совпадало с описанием всего комплекта. Не получишь настоящего описания, пока не купишь. Каждая батарейка размерами и весом напоминала кирпич. – Вы знаете величину заряда в них? Хромой Ричард пожал плечами. – Спросите дварфа. Автоматы, которые на них работают, долго не требуют новой батарейки. Вот что я знаю. Они лучше, чем камни душ, что используют эльфы. Вы знаете, что камни душ заправляются настоящими душами? Жуть берёт. Да ещё камни душ совсем нестабильны. – Да, я вроде бы что-то такое слышал, – сухо отозвался я. Размерами прибор был с микроволновую печь. Я имел некоторое представление о том, какие химические процессы требуются для изготовления действующих батареек, и не мог извлечь смысл из своих знаний. Да в этом месте ничто не имело смысла, особенно если попустить магии. И всё-таки, стоило мне увидеть эту машину, как я уже знал, что хочу ею обладать. Цена выглядела убийственно, да даже если бы у нас водились такие деньги, я никак не мог истратить такую сумму на неизвестный предмет только потому, что на первый взгляд он показался мне ништяком.